У ямы ли, окопа ли -

Не помню -

видел где-то я:

Стоит береза во поле,

До листика воспетая.

Над нею пробивается

Зари полоска узкая.

Всех радует красавица

Своею статью русскою.

Берёзы с прочернью от комля,

А сосны с пробелью до пят.

Я хлопну, гикну — только комья

С ветвей пушистых полетят.

Скользнут по шапке, по фуфайке

И — мелкой искрой на пимы.

Я подмигну лохматой лайке,

Скажу: «Да где же это мы?»

В это лето почему-то спозаранку

Отцветают, осыпаются саранки.

В это лето почему-то и цикорий

Засыхает на предплечинах нагорий.

В это лето, почему-то в это лето,

Ни заката я не вижу, ни рассвета.

Ни рассвета я не вижу, ни заката...

Ты взяла да и уехала куда-то.

Или на речке Каяле,

Или на Волхове где

Белые звезды дрожали,

Плавали в черной воде.

 Вдоль берегов непроглядных

Стрежнем скользила ладья.

Я ль не из молодцев ладных?

Ты ли не Лада моя?

Живу в лесах. За летом лето.

Бранит жена. Ругает мать.

Зато язык листвы и веток

Я стал немного понимать.

Зато могу сказать сейчас я,

О чем поет родник в глуши...

Но только вот не в силах часто

Понять язык своей души,

Я никого не опечалю,

Когда растрачу вся и все,

Когда возьму я и отчалю

Из бытия в небытие.

Положат бренные останки

Мои в посмертную ладью –

И я поплыл. И ни стоянки,

И ни задержки в том краю.

Живу в лесах. За летом лето.

Бранит жена. Ругает мать.

Зато язык листвы и веток

Я стал немного понимать.

Зато могу сказать сейчас я,

О чем поет родник в глуши...

Но только вот не в силах часто

Понять язык своей души,

Живу в лесах. За летом лето.

Бранит жена. Ругает мать.

Зато язык листвы и веток

Я стал немного понимать.

Зато могу сказать сейчас я,

О чем поет родник в глуши...

Но только вот не в силах часто

Понять язык своей души,