Из Ли Бо

В. М. Алексеев

Помещенные мною в № 2 "Востока" стансы Ли Бо о поэте ("Древнее") вызвали среди наших читателей различные суждения (мне известны лишь устные), похожие на возражения, но не колеблющие основного принципа отбора и перевода.

Я по-прежнему держусь того мнения, что не нужно отбирать в восточной поэзии исключительно вещи, по поэтической сущности и окраске совпадающие с нашими, но вводить также и те, которые с нашими в этих отношениях совершенно не совпадают и потому не легко усваиваются. Наиболее поэтичными с китайской точки зрения оказываются именно последние.

Повинуясь, таким образом, чужой эстетологии, переводчик может на первых порах только осведомлять читателя. И, вероятно, наиболее правильным путем пересадки чужого поэтического уклада на нашу почву нужно считать промежуточное появление Фицджеральдов для всякой восточной поэзии.

Пока же такового для китайской поэзии не нашлось, нам, филологам, нужно прокладывать для них же дорогу и смело браться за трудное дело перевода тех вещей, от которых в былое время китаисты отказывались.

По-прежнему мне хотелось бы переводить, по крайней мере, ритмически, но и это требует слишком больших жертв. Придется опять вернуться к точной передаче пяти и семисловных китайских стихов на пяти и семисловный отбор русских значащих слов (не считая предлогов и союзов). Мне кажется, что элементарный ритм и этим путем ощутить, все-таки, можно.

В виду сложности сюжетов, пришлось прибегнуть к обширным примечаниям, парафразам и оценкам туземных критиков, как бы последние ни дисгармонировали с нашим непосредственным восприятием.

Принципиального выбора четверостиший здесь нет. Они идут под ряд, по китайскому изданию 1905 года, и представляют, в общем, около 10% общего числа четверостиший Ли Бо.