Заворотняя Татьяна
Семь дней в Турции
На берег Средиземного моря впервые!
В самолёте до Анталии ничего примечательного не было, Наталья дремала под тихий гул Боинга737.
В аэропорту Анталии подруга Тамара, бывавшая в Турции ни раз, быстро нашла нужный автобус.
Жара за окном автобуса просматривалась, но не ощущалась – кондиционер работал исправно. Сопровождающий работник турфирмы делал наставления о вреде алкоголя на жаре и о пользе бдительности во всём. Наталья с интересом смотрела в окно автобуса на чужую пышную растительность.
Что нужно человеку для счастья на лёгком недельном отдыхе на Средиземном море? Всего три фактора: чистое море, пляж у выхода из пансионата и «супер всё включено»! Всё, необходимое для счастья, у Натальи с Тамарой было.
День первый.
По приезде заселились уже после обеда. Наталья вышла на балкон номера и задохнулась: с высоты шестого этажа открывался потрясающий вид на море.
Последний раз она была на море с Марком. На Чёрном море и очень давно. Наталья уже начала забывать лицо Марка. Есть вещи, которые изменить не в наших силах, как бы нам ни хотелось их изменить. Общие воспоминания о Средиземном море у неё будут с подругой Томкой.
Быстро и невнимательно разобрав вещи, подруги вышли на территорию отеля.
Наталья ходила за подругой хвостиком, крутила по сторонам головой, отставала, чем приводила Тамару в раздражённое состояние. Но Наталья ничего не замечала, знакомилась с укладом отельной жизни и мысленно встраивала свой уклад в местные условия. Она буквально растворялась в красоте вокруг себя. Прогуливаясь в небольшом парке при отеле, она обнаружила много хорошо знакомых растений – в Киеве на балконе у неё те же гибискусы, олеандры, фикусы, араукария, кактусы – как раз всё, что она видела вокруг себя сейчас в несравненно пышной, многоцветной и величественной форме.
И вездесущий, несмолкаемый, навязчивый стрекот цикад. Судя по мощности звука, это монстры величиной с кулак.
День второй.
В половине седьмого утра Наталья с удовольствием считала ступеньки, ведущие на пляж. Ступенек было девяносто. На одной из верхних на солнце грелась игуана. Почувствовав шаги, игуана стремительно скрылась в густых зарослях чего-то красивого, цветущего и пахнущего югом. Цикады, проснувшиеся с восходом солнца, уже набрали полноту звука.
Как выглядят цикады на самом деле, Наталья так и не узнала, но тишина наступала только с заходом солнца, и тогда была слышна далёкая песнь муэдзина.
Первый утренний самостоятельный заплыв прошёл на глубине «по-пояс». Зайдя в прозрачную воду, Наталья опять вспомнила Марка – ведь это он её научил плавать. И вообще с ним она была всегда уверена в себе.
После завтрака она плавала безвылазно – уже смелее, на полпути до буйков. С моря открывался замечательный вид на берег: гористый обрыв бухты, изломы лестницы, пышный цвет олеандра, мощные стволы сосен и инжира меж скальных выступов. И вездесущий стрекот цикад.
Под захлестывающими её впечатлениями, Наталья чуть не забыла про полуденную встречу с гидом.
Встреча с гидом затянулась. Гид красочно представила предлагаемые экскурсии в пещерную Каппадокию, на божественные купальни Памуккале (знакомые всем по фильму «Одиссея» Кончаловского), в Кекова – родину Святого Николая, в Стамбул и прочие примечательные места Турции. Затем организатор поездок резкими мазками обрисовала печальную судьбу и потерю денег тех, кто проявит инициативу и будет пытаться путешествовать самостоятельно. В этот момент Наталью стали терзать сомнения: это действительно опасно или идёт тривиальная борьба за клиентов.
Раздражённая Тамара ушла, не дождавшись конца встречи, а Наталья подробно конспектировала информацию про экскурсии и прикидывала, сколько экскурсий она может себе позволить. Сначала она выделила на экскурсии три дня. Арифметика показала, что тогда останется купаться всего два дня, не считая сегодняшнего. Мало! И Наталья тут же купила одну экскурсию на четвёртый день отдыха и посещение турецкой бани хамам прямо сегодня, на второй день приезда.
Есть байка. Идёт турист по городу, читает вывеску «Турецкая баня – хАмам». Обращается к прохожему: «Извините, а культурным людям здесь нельзя мыться?»
Турецкая баня хамАм Наталье понравилась, но осталось ощущение, какое бывает при знакомстве с городом из окна автобуса: много увидел-услышал-унюхал, но города так и не узнал.
Лежать на тёплом мраморе бани очень приятно. Девушка с раскосыми глазами поливала Наталью водой алюминиевой плошкой, тщательно тёрла кесе (грубой рукавичкой для пиллинга), покрывала необычайно пушистой пеной и опять смывала, поливая тёплой водой из плошки. После этого релаксационный массаж.
После массажа отдых. В клетчатом полотенце, с шоколадной маской на лице разомлевшая Наталья отдыхала, полулёжа в кресле spa-центра, и рассеянно наблюдала за прыгающими в бассейне мамой с дочкой лет десяти. Плеск воды убаюкивал Наталью, она уже смотрела на взвизгивающую девочку сквозь полусомкнутые ресницы.
«Улыбнитесь! Вас снимают скрытой камерой!» – вдруг раздался голос во входной арке spa-центра. Девочка запрыгала «Папа! Иди к нам!», а женщина в бассейне разом приняла фотогеничную позу. Наталья открыла глаза.
Голос привлёк внимание Натальи, она перевела взгляд на входную арку. На таком расстоянии её зрение позволило лишь увидеть невысокого круглого пузана. Пузан сделал пару кадров и ушёл.
«Да, надо будет тоже всё фотографировать, – подумала Наталья и продолжила размышлять, – Фотографии это закладки нашей памяти. Самые яркие впечатления постепенно стираются, теряют детализацию и эмоциональную окраску, а посмотрел на фотографию: шорты сына на пляжном коврике, ободранная коленка, полотенца на обгоревших на солнце плечах, чайки на каменистом берегу смотрят вдаль, на пирсе смешные тени, от меня и Марка…. И сразу вспоминаются запахи, ощущения и чувства.»
После хамам наступила лень страшная-непреодолимая, и на пляж Наталья уже не пошла.
Вечером подруга Тамара ушла на дискотеку, а Наталья любовалась морем в кресле на балконе.
День третий.
С самого утра Наталья начала фотографировать всё, что видела вокруг себя.
Публика в отеле была в основном русскоязычная. Отдыхающие турецкие семьи выделялись одеждой, особенно женской купальной одеждой, похожей на костюм противохимической защиты только без противогаза. Европейцы держались отстранённо и косо поглядывали при обращении к ним по-русски. Все отдыхающие прятались в панамы всех цветов и фасонов и большие солнцезащитные очки. Даже подругу Тамару Наталья узнавала главным образом по одежде.
Отдыхающие менялись очень быстро, приезжали в основном на неделю, а потому на третий день отдыха подруги были уже аборигенами.
За завтраком на открытом воздухе у бассейна, под пальмой с огромными гроздьями зелёных фиников, Наталья попросила подругу её сфотографировать.
После живописной раскладки содержимого тарелок, Наталья подняла голову. Тамара в ярком сарафане громко сказала: «Наташка! Скажи ЧИ-И-И-З!» и щёлкнула камерой смартфона. И тут же за спиной Натальи зазвенела разбитая посуда, она вздрогнула и повернулась. Вчерашняя женщина с дочкой суетились за столиком прямо за спиной Натальи, а пузан, скрытый скатертью, собирал обломки разбитой тарелки.
– Тома, ты видела, что там случилось? – тихо спросила Наталья.
– Да ничего. Мужичок-колобок, потом посмотришь на него, что-то там резал в тарелке у дочери, а тут я со своим «чиз», он дернулся, тарелка и полетела, – Тамара выглядела смущённой, будто это она сбросила тарелку.
– Ай, Тома, расслабься! Ничего страшного не произошло, отель выдержит потерю одной тарелки, – и Наталья продолжила завтрак.
– Я не напряжена! – внезапно вспыхнула Тамара, – Не люблю, когда мне говорят «расслабься». Как скажут «Расслабься», это ещё больше напрягает! Это как «не плачь!» Ну, кто говорит плачущему человеку «не плачь»? Идиотизм какой-то! Ещё больше плакать хочется! Так же и расслабься! При чём здесь расслабься?! – Тамара распалилась не на шутку.
Наталья, зная эту особенность подруги, замолчала, размышляя, что она кажется Томке тормознутой флегмой, а Томка ей – раздражительной холеричкой, но при этом каждая себя считает эталоном нормальности. За размышлениями она забыла посмотреть на пузана.
После завтрака до обеда Наталья в панаме и больших светофильтрах плавала вдоль буйков. Морская вода держала её в любом положении. Наталья плавала до усталости в руках и шее, для отдыха она опускала ноги, становилась в воде вертикально и так висела, растопырив локти и едва двигая ладонями лишь для того, чтобы вода не переворачивала её горизонтально на поверхности, как переворачивает опущенную вертикально тростинку.
Подплыла Тамара в большой панаме и чёрных очках. Она уже успокоилась и с удовольствием делала растяжку мышц. У берега плескались дети с бдительными родителями. Появился пузан в бейсболке и чёрных очках. Он опять фотографировал: жену и дочку вместе, жену отдельно, дочку отдельно, близко, на расстоянии, в статике, в динамике, в панораме….
– Смотри, колобок-то какой образцовый отец семейства! – заметила Тамара, – Лучше бы сам купался!
– А может плавать не умеет? – предположила Наталья и поплыла вдоль буйков к живописной скальной границе бухты.
Возвращаясь назад, она заметила бейсболку пузана, плывущего от буйков к берегу. «А! Таки плавать пузан умеет! Плавает хорошо….», – отметила про себя Наталья. Она остановилась, приняла вертикальное положение и следила за уверенными гребками пузана. Внезапно Наталье стало грустно от воспоминания о красивом и сильном плавании Марка.
После обеда они с Тамарой уснули в прохладном номере.
Спустя час Тамара ушла на пляж. Наталье плавать уже не хотелось, она сидела на балконе, решала кроссворды и любовалась морем. Из-за скального выступа бухты появился прогулочный «под старину» трёхмачтовый корабль с алыми парусами. «Красиво и романтично», – подумала Наталья и представила, что они с Марком на том корабле под алыми парусами. Она вот такая как сейчас, а Марк такой, каким был десять лет назад. Разница в возрасте оказалась разительной и нелепой. «Вот, блин! Дважды блин горелый! – вслух произнесла Наталья, – Вот ду-ура! Знать бы как он выглядит сейчас-то??» Наталья вздохнула, «стёрла» воображаемую картинку и с удовольствием вернулась к кроссворду.
Вечером прямо под балконом номера была какая-то анимация. Тамара ушла смотреть танцующих детей, а Наталья, рано ложившаяся спать, засыпала под старую как мир песенку про весёлых утят.
«На весёлых на утят, быть похожими хотят…»
«Никогда не могла запомнить, кто же хочет быть похожим на танцующих утят», – последнее, о чём подумала Наталья засыпая.
День четвёртый.
Экскурсия «Три в одном». В программе: развалины древне-греческого города-порта Сиде, музей золота, водопад Манавгат и дегустация вина и оливкового масла. Если посчитать объекты – получается четыре. «Почему «три в одном»?» – задавалась Наталья вопросом.
Тамара на экскурсию не поехала, Наталья разместилась одна на двух креслах в третьем ряду салона автобуса.
Первым делом гид рассказал о необыкновенно красивом камне семи цветов султаните. Рассказал красиво. Показал из окна автобуса на горы Торо, в которых султанит добывается. Подъехали к помпезному зданию с золотыми львами на лестнице у входа в музей.
«Музеем золота» оказался большой ювелирный магазин с кучей залов и с ювелирной мастерской. Проворные и опытные менеджеры разобрали огорошенных подлогом экскурсантов и начали активное втюхивание изделий с султанитом, алмазами, рубинами и прочими блестяшками.
Наталья оценила этот маркетинковый ход с «музеем золота» (вот какой объект не является экскурсионным). Открыто улыбаясь «впившемуся в неё» менеджеру, она честно призналась, что будет всё примерять, но ничего не купит. Менеджер не поверил этому заявлению и вдохновенно надевал на пальцы Натальи один за другим перстни, внушая «Эта тваё кольцо!» Примерка украшений – четвёртая вещь, которую можно делать бесконечно (после созерцания воды, огня и чужой работы). Наталья надевала кольца, браслеты, подвески до тех пор, пока менеджер не осознал, что продажа не состоится, а его время и силы потрачены зря. Последним его широким и благородным жестом были слова: «Ты опоздать на автобус».
Наталья весело его поблагодарила и побежала к автобусу, на ходу сфотографировав помпезное крыльцо с золотыми львами. Действительно, она была почти последняя, следом за ней вошла девушка, сидевшая перед ней на месте во втором ряду. Наталья, сняв светофильтры, включилась в рассматривание только что купленного девушкой браслета. Зашли мужчины, терпеливо курившие в ожидании женщин. Автобус тронулся.
Руины Сиде впечатлили. Впечатлили и размером территории, и степенью сохранности. Гид Максим, сменивший когда-то должность московского банковского служащего на работу турецкого экскурсовода, не грузил лишними знаниями и информацией, справедливо полагая, что всё необходимое можно найти в Гугле. А потому он травил анекдоты, рассказывал байки с местным колоритом и давал советы по покупкам.
На древне-греческих руинах Максим сообщил время и место сбора, строго-настрого наказал не покупать китайские футболки за 20 евро, и все разбрелись по развалинам. Наталья внимательно посмотрела на группу из автобуса, чтобы потом хоть как-то ориентироваться в пространстве. Все в очках, в шляпах-панамах-накидках, как и она сама, похожие на закутанных безликих бедуинов. «О! Похоже и семья пузана здесь», – почти вслух подумала Наталья, присматриваясь к девочке из spa-центра. Она решила примкнуть к этой семье – всё веселее гулять по развалинам, но только сделала шаг в их сторону… «Момент! Дорога-дорога! Момент! Дорога-дорога!» – громко закричал продавец турок, он вез на тележке ящики с апельсинами. Один ящик перевернулся от резкого движения. Апельсины покатились по асфальту. Наталья подалась назад.
– А, скажите, что это за дерево?
– Это и есть олива! – объяснял кому-то Максим
Наталья повернулась. Оказывается, дерево, под которым они стояли, и было оливой. Огромной старой оливой. Наталья вспомнила «Одиссею» Кончаловского и оливу, вокруг которой построил свой дом Одиссей. Она присела на камень, сняла тёмные очки и стала рассматривать висящие над головой оливки.
Когда она вспомнила про семью, их уже не было.
И внезапно ей стало не по себе от того, что она сейчас стоит в городе времён Одиссея. И все эти стены, колонны, камни видели так много, что ввели Наталью в священный трепет.
Больше часа Наталья бродила по руинам, гладила камни, прижималась к храмовым колоннам пытаясь почувствовать многовековые знания этих колонн храма Аполлона на берегу Средиземного моря в древнем порту Сиде…. Колонны величественно молчали, но были полны тепла и доброжелательности.
Опасаясь отстать, в автобус Наталья вернулась одной из первых. Было приятно после невыносимой полуденной жары оказаться в прохладе салона. Усевшись поудобнее и наклонив голову, чтобы свет не мешал смотреть на экран смартфона, Наталья рассматривала фотографии, только что сделанные на развалинах древности. Она вновь погрузилась во времена Одиссея.
Меж тем экскурсанты собрались и автобус тронулся.
Все устали, поэтому при словах гида «Сейчас мы едем на водопад Манавгат, где у нас будет обед…» дружно зааплодировали и оживились.
Водопад Манавгат – местная достопримечательность, на которую съезжаются посмотреть не только туристы из дальних стран, но и местные жители. Около водопада маленький парк с большим рынком и питейным заведением под открытым небом – длинные столы и лавки.
Народу много! Очень много! Слишком много, чтобы почувствовать красоту водопада. Смотровые площадки на трёх уровнях позволяют заглянуть, но не позволяют увидеть и насладиться. Втиснулся, сфотографировал и освободи место.
На приготовленный комплексный обед Наталья почти опоздала. Вся группа уже сидела за длинными столами. Одно место с краю было свободно. Наискосок напротив девочка поставила на стол два стакана и передала матери в широкополой шляпе банковскую карточку.
– Вот мама! – громко и победоносно заявила девочка, – видишь, я умею сама покупать сок!
– Молодец!– ответила мама, – сейчас узнаем, во что это нам обошлось.
На другом конце стола блямкнул звук СМСки.
– Сколько? – громко спросила женщина, глядя на другой конец стола.
– 600 рублей! – ответил мужской голос.
Начали обсуждать цену двух стаканов апельсинового напитка. Но тут принесли комплексный обед, и все забыли о водопаде, о цене на напиток и погрузились в ничем не примечательный обед из салата, риса и курицы.
После обеда Наталья не захотела гулять по шумному разношёрстному базару, не захотела идти на залюдненный водопад, она вернулась в прохладный автобус и всё время до места дегустации вин и оливкового масла дремала.
На дегустации она устроилась рядом с экскурсоводом, внимательно его слушала и узнала много нового об оливках, оливковом масле и его производстве.
Дегустировать масло она тоже начала одной из первых. Всё это действительно было интересно. Масло она приобрела. На дегустацию вина, куда отправилась почти вся группа, Наталья не пошла, а завернула в отдел, торгующий всякой всячиной и турецкими сладостями «ручного изготовления» (это произносилось очень гордо и со значительно поднятым указательным пальцем).
Сначала Наталья внимательно просмотрела полки с товарами, а затем перешла к сладостям. Все сладости можно было попробовать, их отрезали большими ножницами. Наталья пробовала их, запивая водой из бутылки. Сладости оказались действительно вкусными. На всём была твёрдая цена, это успокаивало и исключало возможность обмана. После тщательной дегустации и отбора сладостей, Наталья купила три вида рахат-лукума на 49 турецких лир. Можно ли рассчитаться банковской карточкой? «О кей! Ноу проблем!»
Она подала карточку, ввела код… Менеджер вложил коробочку со сладостями и наклеенными чеками в цветной пакет и с широкой улыбкой проводил Наталью до двери магазина, заметив при этом, что она опаздывает.
Появление Натальи в автобусе вызвало оживление.
– А где спутник? Мы думали вы вместе дегустируете! – шутили пассажиры.
– Как спутник? Я без спутника, – не вполне понимая о чём речь, ответила Наталья.
– Папы нет! – громко сказала девочка с последних рядов автобуса.
– Не! – улыбнулась Наталья, – я, видимо, что-то другое дегустировала.
– Да ладно вам! Человек распробовал турецкого вина, расслабился, – мужчины начали проявлять мужскую солидарность.
Наталья подумала, что сейчас-таки рассмотрит пузана-папу девочки. Блямкнула СМСка из банка. Наталья отметила про себя задержку банковских сообщений минут на пять, и открыла смартфон. Она не верила глазам. Банк сообщал, что вот пять минут назад со счёта было снято 49 долларов! Наталья читала и перечитывала короткую СМСку и не могла поверить.
Мимо по проходу прошёл последний пассажир, автобус поехал.
Наталья никак не могла осознать: с неё вместо 49 турецких лир сняли 49 долларов! В 4,5 раза больше, чем надо! Достала коробку со сладостями. Наталья могла поклясться, что несколько минут назад чёрная краска на чеке была ярче и отчётливее! Буквы и цифры бледнели на глазах!
– Фу! Бли-и-и-ин! – досадовала Наталья.
– Что такое? – повернулась к ней девушка с приобретённым «султанитом».
– Да… развели на сладостях на 49 долларов, – ответила Наталья.
– Ничего себе! – возмутилась девушка.
– Ну… сама виновата. С другой стороны… Если я что-то должна отдать Пространству, как говорится, спасибо, что взяли деньгами.
– И то правда! – согласилась девушка и добавила, – Но всё равно жалко и обидно. Я тоже пожалела, что купила этот султанит. Не магазины, а какой-то цыганский табор.
После этого была остановка у музея турецкого быта, но Наталья уже ничего и никого не хотела видеть. Она то дремала, то разгадывала кроссворд, то опять дремала, то опять разгадывала.
В отель приехали в шесть вечера. Наталья ужинать не пошла. В номере были сливы, груши и вода – достаточно для вечернего отдыха на балконе.
Этим вечером на сцене выступал детский ансамбль народного танца. Под турецкую народную музыку Наталья и заснула. Закончился самый длинный «турецкий» день.
День пятый.
Против обыкновения Наталья проспала до завтрака и утреннее купанье пропустила. На завтраке не было ничего примечательного. После завтрака, пошли с Тамарой на пляж. Наталья не загорала. Она купалась, и загару было подвержены только руки и плечи.
Наталья ни о чём не думала. Она неспешно плыла, любуясь прозрачной лазурью воды.
Песчаное дно у самого берега переходило в небольшое подводное скальное плато, а за ним резко начиналась глубина. Прозрачность воды позволяла на глубине несколько метров видеть, как по краям плато колышутся водоросли, порой поднимались к поверхности невзрачные рыбки, Обрыв дна превращал воду в непроницаемый густой изумрудный цвет. Наталья почти переставала грести и лишь смотрела на мягкие переливы водной поверхности над изумрудом глубины. Из воды выходить не хотелось.
В этот день кроме обеда, купания и поездки после ужина в магазин «кожи и меха» для покупки подарков домочадцам ничего не было.
День шестой.
Утром Наталья опять не пошла на берег. Она сидела на балконе, смотрела на белую дымку над морем, но «видела» преданный взгляд собаки, ждущей её дома. Наталья соскучилась по дому.
Если бы отдых продлился ещё на неделю, то все оставшиеся дни уже были бы как клоны одного дня и уходили бы из памяти, как непрожитые. Запоминаются только впечатления, нет впечатлений – нет воспоминаний. Завтрак, море, обед, море…
Плавая, Наталья рассматривала живописный берег, любуясь каждым горным выступом, каждой веткой пышной южной сосны, причудливо изогнутой высоко над водой. Она смотрела на всё взглядом художника, приступающего к рисованию, чтобы сохранить этот день в памяти.
После ужина, взяв по бокалу вина, Наталья с Тамарой пошли на террасу, которая «висела» на горном выступе и с которой начиналась лестница на пляж. Было то время суток, когда солнце опускается в море и можно его провожать без надоевших шляпы и тёмных очков. На террасе два из трёх маленьких круглых столика были свободны.
– Давай сядем сюда, – предложила Тамара, кладя клатч на крайний столик у самых ступенек, ведущих на пляж.
– Ой, это же с самого края. Давай лучше сюда, – указала Наталья на столик рядом.
– Вот всегда ты противоречишь! – с пол-оборота завелась подруга, – Кому мы тут помешаем? И вообще! Почему сразу не согласиться? Я решила – сюда! Я так решила! – Тамара «кипела» и «бурлила».
Был тот момент, когда нужно молчать, несмотря на наличие «железных» аргументов в виде ствола дерева прямо перед глазами и снующих у локтя людей.
Наталья молча села в кресло. «Сюда, так сюда» – флегматично подумала она. А раздражённая Тамара пошла к стойке бара.
Наталья смотрела мимо ствола сосны вдаль и вспоминала, как они с Марком играли в игру «аргументы». Если был спорный вопрос, то они начинали придумывать аргументы в пользу того или иного решения. Они не отстаивали своё мнение, они просто начинали придумывать аргументы, постепенно Марк приводил аргументы в пользу Натальиного предложения, а она, напротив, в пользу предложения Марка. Здравые аргументы заканчивались и начинались фантастические, нереальные или смешные.
Сейчас это было бы примерно так.
– здесь вид загораживает ствол сосны;
– а здесь меньше тяга воздуха;
– здесь ходят люди и цепляют за локоть;
– а здесь находишься в окружении соседних столов – а вдруг там будут злобные инопланетяне;
– а вдруг добрые инопланетяне и в их окружении получишь гарантию удачи во всём;
– а здесь кто-то будет идти, зацепится за ножку кресла, упадёт, и мы окажемся причастны к членовредительству;
– а здесь лучи заходящего солнца падают под таким углом, что листья соседнего фикуса выглядят почти зеркальными;
– а здесь виден отсвет…
– Маркус, коммер ду? – громко позвал кто-то за стойкой бара.
Наталья вздрогнула, услышав знакомое имя, и оглянулась. Там стояли три не то норвежца, не то финна, она их видела сегодня в море. «Интересно, кто из них Маркус?» И Наталья продолжала смотреть на скандинавов, ожидая визуального ответа.
Кто-то поднялся по лестнице с пляжа и остановился на ступеньке, рядом с её столиком.
– Здесь такой красивый вид, стойте – я вас сфотографирую, – произнёс женский голос.
Наталье стало неловко попасть в чью-то фотографию. Она просто замерла, оставаясь в пол-оборота к объективу и глядя на скандинавов.
Скандинавы разговаривали, но к Маркусу больше никто не обращался.
Наталья допила вино, совершенно поганое, хоть и холодное. «Вино буду пить дома в Киеве», – подумала Наталья и вспомнила, что ещё не купила подарок невестке и традиционных магнитиков на холодильник.
Магазинчик с сувенирами около бассейна был ещё открыт. Наталья спешно отправилась туда. Кроме продавца в лавке была женщина средних лет, выбирала подарки.
Разговорились.
– Как на Ваш взгляд, какой брелок лучше этот или вот этот, – указывая на похожие брелки с синим глазом «от сглаза», спросила Наталья.
– Мне кАжется, вот этот симпАтичнее. Но я перестала пАкупАть брелки, не знАю куда их цеплять. А Вы пользуетесь брелками? – «а»-канье выдавало москвичку.
– Да! Вот, – и Наталья показала трёхглазого пластмассового инопланетянина, болтающегося на язычке молнии сумки.
– А, ну тАгда лучше вот этот, – указала женщина и добавила, – он сАлиднее.
– Соответствует моему возрасту? – с улыбкой уточнила Наталья.
– Зачем про возраст говоришь? – вступил в разговор продавец-турок, – маладые женщины. Падарак вино покупать! Сматри какой падарак! – и продавец протянул набор трёх маленьких бутылочек разного вина.
– Нет! – решительно сказала женщина, лукаво улыбаясь, – это не наш размер!
– Эта турецкий размер! – ещё не поняв двусмысленности ответа, возразил продавец.
– Вот я и говорю, не наш размер, – с ударением на последних словах засмеялась женщина. Засмеялась и Наталья, удивляясь безбашенной уверенности женщины.
– А-а! – понял двусмысленность турок и, выбрав самую большую бутылку непонятно с чем, гордо заявил, – ЭТА турецкий размер!
Тут женщина обратила внимание на сувенирное мыло в форме фаллоса в натуральную величину.
– А это что?! Это что за размер?! – со смехом вертела прозрачную коробочку женщина.
– Эта мыла. Хочишь чёрный. Хочишь зелёный. Хочишь белый, – неспеша перечислял продавец.
– И сколько такой размер стоит? – продолжала женщина.
– Пять доллар! – ответил турок.
– А чего так дорого? Он же не рабочий! – уверенно и смело продолжала шутить женщина.
– Ты хочишь рабочий?! – оживился турок и, ударив себя в грудь, гордо заявил, – Вот рабочий!
– Так я про этот говорю, про зелёный! – потрясала мыльным фаллосом женщина, – А кому подарить-то такое? Брат обидится, муж на развод подаст, разве что дяде? Дядя любит розыгрыши, но оценит ли такой? – опять смеялась женщина.
– Падруге дарить, – подал идею продавец-турок.
– Аха, если хочешь от подруги избавиться, – вставила Наталья.
– У тебя муж есть? – играя глазами, спросил продавец женщину.
– Есть! – уверенно ответила та.
– А у тебя есть муж? – спросил продавец старшую и совершенно седую Наталью.
– Есть! – утвердительно ответила Наталья.
– А-а-а… – разочарованно взмахнул руками турок, такой хороший разговор пропадал зря.
– А Вы не хотите купить полотенца для хамам? – указывая на клетчатые полотняные полотенца с кисточками, спросила женщина, – мне заказали десять штук!
– А чем они примечательные? – удивилась Наталья.
– О! Они очень удобные! Они хорошо впитывают влагу, тонкие, лёгкие, немаркие. Их удобно брать в дорогу, на пикник… куда хочешь, – женщина развернула одно полотенце, – Смотрите какой у него размер!
– Турецкий размер! – гордо вступил турок, улыбаясь.
Наталья с женщиной рассмеялись.
– А вот целый набор для хамама! – женщина подняла запаянный пакет и стала рассматривать, – полотенце, кесе, мыло для хамама, пемза. Тут всё есть. Такой не хотите?
– Нет, – ответила Наталья, – пемзу везти нет смысла, а вот за идею полотенца спасибо! Пару полотенец возьму.
– Вот кесе такой. Вот кесе другой, – турок показал разные рукавички для турецкой бани, – такой бери.
– А эту сумочку можно посмотреть? – указала Наталья на летнюю сумку с изображением одного из турецких символов – черепахи-caretta.
Продавец снял с крючка сумку.
– Как Вы думаете, невестке такая сумка понравится? – обратилась Наталья к женщине.
– Невестке?! – взяв сумку в руки, женщина продолжила, – Да Вы любите невестку, если покупаете такой симпатичный подарок!
Наталья засмеялась. Ей женщина очень нравилась. Непринуждённость, уверенность и юмор – как жаль, что её не было раньше.
– А Вы когда приехали? – спросила Наталья.
– Да мы сегодня ночью уже уезжаем! – ответила женщина, – вот пришла купить сувениры на оставшиеся деньги.
– А я завтра ночью уезжаю. Жаль, что мы встретились только что.
– Да, и я Вас впервые увидела близко без шляпы и чёрных очков – совсем другой человек. Я не думала, что Вы такая беленькая!
– Вы так тактично назвали седину, – улыбнулась Наталья.
– Седину? Нет! У вас совершенно белый и ровный цвет волос. И лицо… именно беленькая. Вы наверное из Белоруси! – предположила женщина.
– Наталья из Киева, – представилась Наталья.
– Светлана из Уфы, – ответила женщина и предложила, – мне уже пора идти, давайте сфотографируемся. Сфотографируешь нас? – обратилась Светлана к продавцу.
– Вот тут! На фоне ярких тарелок, – и Наталья подошла к полкам с яркой керамикой.
Продавец охотно сфотографировал их на телефон Светланы, потом на телефон Натальи.
Светлана разглядывала фотографию в смартфоне.
– Ой, это Вы сидели в маске в spa-центре три дня назад? Мы с дочкой в бассейне прыгали, – оживилась Светлана.
– Наверное, – ответила Наталья, – на таком расстоянии я не различаю черты лица. Но да, там была женщина с девочкой и мужчина фотографировал.
– Полненький такой, – с мягкостью в голосе добавила Светлана, – это мой муж. Ну… всего доброго Вам, и всей Украине.
– И Вам всего самого доброго!
Светлана, легко поторговавшись, быстро рассчиталась с продавцом и ушла. Очарованный Светланой продавец-турок сделал большую скидку и Наталье.
От этого дня у Натальи осталось приятное ощущение встречи с хорошим человеком.
День седьмой
Последний день отдыха – это всегда прощание.
Мысленное прощание со всем увиденным, прочувствованным, понравившимся и непонравившимся, с поразившим воображение и оставившим равнодушным.
До обеда Наталья не вылезала из моря. Она снимала на видео воду и не могла понять, почему она только сейчас догадалась снимать видео? Но, лучше поздно, чем никогда. На видео попало самое главное: вода, пляж, звуки берега, плеска воды и стрекот цикад.
А потом были сборы, короткий сон и ночной отъезд.
Через несколько часов около Натальи радостно прыгала, почти теряя сознание от восторга, собака. Наталья была дома.
На следующий день подруга Томка прислала фотографии со своего смартфона, Наталья сбросила все фотографии и видео с телефона на компьютер и начала отбор: что-то хранить, что-то не надо, что-то отправить родным, что-то разместить в социальных сетях…
Днём раньше тоже самое в Уфе делал пузатенький мужчина, сбрасывая на компьютер фотки со своего смартфона и смартфона жены. На последней сброшенной фотографии было два женских лица. Он всмотрелся в фотографию и замер от ощущения попадания в параллельный мир. Жена. А вторая… Несомненно это была его Наташка, его жемчужинка! Почти с молодости у неё были совершенно седые волосы, ровного жемчужно-белого цвета, такое же беленькое лицо и вся головка походила на жемчужину. Второй такой головки в мире нет. Это была его жемчужинка! Они когда-то даже вместе написали сказку про жемчужинку и морского конька. Как?! Как она могла появиться на их турецкой фотографии?!
– Светик, а кто это с тобой на последней фотографии? – едва скрывая волнение, крикнул он жене.
– Эту женщину в магазине встретила. Приятная такая. Наташа из Киева, – и добавила, – Марк, я же тебе рассказывала.
Он начал просматривать фотографии, включая увеличение.
Вот его жемчужинка сидит в кресле с коричневой маской на лице в spa-центре за бассейном с женой и дочкой.
Вот жена с дочкой в море – кадров двадцать, а вдали в панамке и очках плавает его жемчужинка и смотрит прямо на них.
А тут она на видео, которое снимала его жена с пирса: он плывёт размашисто разгребая воду, а поодаль Наташа в панаме и очках, остановившись в воде смотрит прямо на него, следя за его движениями.
Вот они все втроем с женой и дочкой на развалинах Сиде, Наташа сидит в стороне на камне в тени оливы и, сняв очки, рассматривает висящие над головой зелёные оливки. Теперь он понял, кого напоминала женщина в шляпе, разгадывающая кроссворды в экскурсионном автобусе.
Вот он с дочкой на последней ступеньке лестницы с пляжа на фоне моря и заката, а сбоку за столиком, в полоборота сидит Наташа. Здесь она без шляпы и очков – жемчужная круглая её головка и узел волос. Она похудела, хотя фигура потеряла чёткость былых форм.
И вот она крупным планом с его женой в магазине. Жемчужная головка, лицо сильно изменилось, только глаза остались прежние голубые. Нет, глаза тоже неуловимо изменились.
«Этого не может быть, – без конца крутилось в голове Марка, – Мы были рядом всю неделю! После мучительного обидного разрыва почти десять лет назад. Этого не может быть!»
Марк закрыл фотографии, взял сигареты и пошёл в прихожую.
– Марк, ты куда? – раздался голос из кухни
– Что-то голова резко заболела, отвык от компа. Покурю на воздухе под домом.
– Сходи за хлебом.
– Ок.
Наталья открыла первую фотографию – завтрак под финиковой пальмой.
– Что это? – громко произнесла Наталья.
На фотографии, за столиком за её спиной сидел Марк. Он смотрел прямо в объектив. Наталья увеличила фотографию. Располневшее и огрубевшее лицо, седина на висках, много седины. Но, без всякого сомнения – это был Марк! Наталья рассмотрела узор на бейсболке, видневшейся на спинке стула. Это была бейсболка пузана, за которым они наблюдали с подругой в море.
Вот эта же бейсболка в очках плывёт почти рядом, когда Наталью фотографировала Тамара с отельного пирса.
Вот мужчина в этой бейсболке курит на крыльце «музея золота», рядом с помпезным золотым львом.
А вот они попали в кадр втроём на водопаде: Марк в бейсболке на что-то показывает пальцем, а женщина в широкополой шляпе и девочка в панамке смотрят в направлении пальца.
Вот она с его женой на фоне яркой керамики в сувенирном магазине.
«Боже мой…. Боже мой… Боже мой, – повторяла пораженная Наталья, – как такое может быть? Я вспоминала его всю неделю. Мы всю неделю были рядом! Теперь у нас общие воспоминания – как такое может быть? Спустя почти десять лет последние общие воспоминания…»
Август 2018