Мета-анализ продуктов питания. Предварительный этап.doc

Употребление среднего количества SFA увеличивает риск развития деменции и AD, однако не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением большого количества SFA и риском развития деменции и AD. Анализ в подгруппах показал, что увеличение риска развития деменции и AD при употреблении транс-жиров происходило среди носителей APOE ε4 (OR = 3.16; 95% CI: 1.12, 8.91).

Большинство исследований не обнаруживают статистически значимой связи между употреблением большого количества SFA и транс-жиров и риском развития легкого когнитивного расстройства (mild cognitive impairment – MCI). Однако, одно исследование показало, что увеличение риска развития MCI при употреблении SFA происходило среди носителей APOE ε4 (OR = 5.06; 95% CI: 1.35, 18.94).

Barranco Quintana et.al. (2007). Alzheimer's disease and coffee: a quantitative review. Neurol Res. 29 (1): 91-5.

Напитки

Исследовали связь употребление кофе/кофеина с риском развития AD.

Проводили мета-анализ 4 исследований.

Употребление кофе/кофеина связано со снижением риска развития когнитивных нарушений на 27% (RR = 0.73; 95% CI: 0.58, 0.92)

Нет полной версии

Santos et.al. (2010). Caffeine intake and dementia: systematic review and meta-analysis. J Alzheimers Dis. 20 Suppl 1: S187-204.

Кофе

Исследовали связь употребление кофе/кофеина с риском развития деменции (включая AD).

Проводили мета-анализ 11 исследований.

Употребление кофе/кофеина связано со снижением риска развития когнитивных нарушений на 16% (RR = 0.84; 95% CI: 0.72, 0.98).

Kim et.al. (2015). Caffeine intake from coffee or tea and cognitive disorders: a meta-analysis of observational studies. Neuroepidemiology. 44 (1): 51-63.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе и чая с риском развития деменции, AD, когнитивных нарушений и сognitive decline.

Проводили мета-анализ 19 исследований, в которых принимали участие 31 479 человек.

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением кофе или чая и деменции, AD, когнитивных нарушений или сognitive decline.

Wu et.al. (2015). Omega-3 fatty acids intake and risks of dementia and Alzheimer’s disease: A meta-analysis. Neurosci Biobehav Rev. 48: 1-9.

Рыба

Исследовали связь употребления рыбы и омега-3 жирных кислот с риском развития деменции и AD.

Проводили мета-анализ 6 когортных исследований (cohort studies), включающих 22 402 участника. NOS > 6.

Употребление омега-3 жирных кислот не влияет на риск развития деменции и AD.

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением рыбы и развитием деменции.

Употребление рыбы статистически значимо снижает риск развития AD на 36% (RR = 0.64; 95% CI: 0.44, 0.92). Каждые дополнительные 100 грамм рыбы в неделю снижают риск развития AD на 11%.

Zhang et.al. (2015). Intakes of fish and PUFAs and mild-to-severe cognitive impairment risks: a dose-response meta-analysis of 21 cohort studies. Am J Clin Nutr.

Рыба и омега-3 жирные кислоты

Исследовали связь употребления рыбы и омега-3 жирных кислот с риском развития нарушений когнитивных функций, включая: MCI, cognitive decline, деменцию, AD, PD.

Проводили мета-анализ 21 исследования, в которых принимали участие 181 580 человек и было выявлено 4 438 случаев когнитивных нарушений. 6 исследований анализировали влияние употребление рыбы на когнитивные нарушения, 11 – омега-3 жирных кислот.

Употребление одной порции рыбы в неделю связано со снижением риска развития деменции на 5% (RR = 0.95; 95% CI: 0.90, 0.99; P = 0.042, I2 = 63.4%), AD на 7% (RR = 0.93; 95% CI: 0.90, 0.95; P = 0.003, I2 = 74.8%). Употребление 2-4 порций рыбы в неделю, связано со снижением риска развития AD на 21% и 29%, соответственно, по сравнению с теми, кто не ест рыбу.

Употребление 8 g/день омега-3 жирных кислот связано со снижением риска развития: MCI на 29%, PD на 10%; и не влияет на деменцию и AD.

Употребление 0,1 g/день докозагексаеновой кислоты (DHA) снижает риск развития деменции на 14%, AD на 37% (RR = 0.63; 95% CI: 0.51, 0.76; P = 0.001, I2 = 94.5%).

Singh et.al. (2014). Association of mediterranean diet with mild cognitive impairment and Alzheimer's disease: a systematic review and meta-analysis. J Alzheimers Dis. 39 (2): 271-282.

Питание

Исследовали связь между соблюдением MeDi и риском развития когнитивных нарушений: MCI и AD.

Проводили мета-анализ 5 исследований, в которых принимали участие 7 537 человек в возрасте от 62 до 80 лет. Показатель NOS > 7.

Суммарный анализ показал, что соблюдение MeDi связано со снижением риска развития когнитивных нарушений на 8% (HR = 0.92; 95% CI: 0.88-0.96).

Общий анализ не выявил статистически значимой связи между соблюдением MeDi и риском развития MCI. Однако, риск развития MCI был снижен на 27% (HR = 0.73; 95% CI: 0.56-0.96) среди тех кто строго придерживался MeDi.

Средиземноморская диета связана со снижением риска развития AD на 8% (HR = 0.92; 95% CI: 0.85-0.99). Кроме того, среди тех кто строго придерживался MeDi риск развития AD был снижен на 36% (HR = 0.64; 95% CI: 0.46-0.89).

Cao et.al. (2015). Dietary Patterns and Risk of Dementia: a Systematic Review and Meta-Analysis of Cohort Studies. Mol Neurobiol.

Система питания

Исследовали связь между диетой и риском развития деменции.

Проводили мета-анализ 43 исследований.

Употребление ненасыщенных жирных кислот связано со снижением риска развития деменции на 16% (RR = 0.84; 95% CI: 0.74, 0.95).

Употребление антиоксидантов (из пищи) связано со снижением риска развития деменции на 13% (RR = 0.87; 95% CI: 0.77, 0.98).

Средиземноморская диета связана со снижением риска развития деменции на 31% (RR = 0.69; 95% CI: 0.57, 0.84).

Курение повышает риск развития деменции на 43% (RR = 1.43; 95% CI: 1.15, 1.77).

Не было обнаружено статистически значимой связи между риском развития деменции и употреблением: рыбы, фруктов/овощей и алкоголя.

Lehert et.al. (2015). Individually modifiable risk factors to ameliorate cognitive aging: a systematic review and meta-analysis. Climacteric. 8 (5): 678-89.

Система питания

Исследовали влияние MeDi, орехов, оливкового масла, омега-3, сои на когнитивные способности (global cognition - GC) и эпизодическую память.

Проводили мета-анализ 24 исследований.

Употребление оливкового масла и одновременное соблюдение MeDi улучшает GC и эпизодическую память на 22% (GC 0.22; 95% CI: 0.16-0.27; эпизодическая память 0.22; 95% CI: 0.12-0.32).

Употребление орехов и одновременное соблюдение MeDi улучшает GC на 8%, не было показано статистически значимого влияния на эпизодическую память.

Изофлавоны сои улучшает эпизодическую память на 11%, не было показано статистически значимого влияния на GC.

Не было показано статистически значимого влияния омега-3 ни на GC, ни на эпизодическую память.

Xu et.al. (2015). Meta-analysis of modifiable risk factors for Alzheimer's disease. J Neurol Neurosurg Psychiatry. 86 (12): 1299-306.

Питание

Исследовали факторы риска для AD.

Проводили мета-анализ 351 исследования.

Риск развития AD снижает употребление кофе на 46%, рыбы на 31%, соблюдение правил здорового питания на 57%

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления DHA и EPA на риск развития AD.

Болезнь Паркинсона (PD)

Kamel et.al. (2014). Dietary fat intake, pesticide use, and Parkinson's disease. Parkinsonism Relat Disord. 20 (1): 82-7.

Жир

Исследовали связь употребления жира с риском развития PD.

Проводили мета-анализ 9 исследований.

Употребление жира связано со снижением риска развития PD на 16% (OR = 0.84; 95% CI: 0.72, 0.98).

Употребление альфа-линоленовой кислоты связано со снижением риска развития PD на 19% (OR = 0.81; 95% CI: 0.68, 0.96).

Употребление MUFA связано со снижением риска развития PD на 17% (OR = 0.83; 95% CI: 0.71, 0.98).

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением PUFA, линолевой кислоты или насыщенных жиров и риском развития PD.

Напитки

Ishihara et.al. (2005). A systematic review of nutritional risk factors of Parkinson's disease. Nutr Res Rev. 18 (2): 259-82.

Алкоголь

Исследовали связь употребление алкоголя с риском развития PD.

Проводили мета-анализ 16 исследований.

Употребление алкоголя связано со снижением риска развития PD на 19% (OR = 0.81; 95% CI: 0.70, 0.92; анализ случай-контроль исследований) и на 27% (OR = 0.73; 95% CI: 0.57, 0.92; анализ выборок)

В статье есть обзор по другим продуктам, но мета-анализ только про алкоголь.

Zhang et.al. (2014). Alcohol intake and risk of Parkinson's disease: a meta-analysis of observational studies. Mov Disord. 29 (6): 819-22.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития PD.

Проводили мета-анализ 32 исследований.

Употребление алкоголя связано со снижением риска развития PD на 21% (RR = 0.79; 95% CI: 0.73, 0.86) – fixed-effect model и 26% (RR = 0.74; 95% CI: 0.66, 0.85) – random-effect model.

Hernan et.al. (2002). A meta-analysis of coffee drinking, cigarette smoking, and the risk of Parkinson's disease. Ann Neurol. 52 (3): 276-84.

Кофе

Исследовали связь употребление кофе с риском развития PD.

Проводили мета-анализ 12 исследований.

Употребление кофе связано со снижением риска развития PD на 27% (RR = 0.73; 95% CI: 0.66, 0.81, согласно fixed effects модели) и на 31% (RR = 0.69; 95% CI: 0.59, 0.80 согласно random effects модели).

Costa et.al. (2010). Caffeine exposure and the risk of Parkinson's disease: a systematic review and meta-analysis of observational studies. J Alzheimers Dis. 20 Suppl 1:S221-38.

Кофе

Исследовали связь употребления кофеина/кофе с риском развития PD.

Проводили мета-анализ 26 исследований.

Употребление кофе связано со снижением риска развития PD на 25% (RR = 0.75; 95% CI: 0.68-0.82; I2 = 28.2%). Анализ в подгруппах показал, что употребление кофе мужчинами связано со снижением риска развития PD на 28%, тогда как для женщин не было выявлено статистически значимой связи.

Liu et.al. (2012). Caffeine intake, smoking, and risk of Parkinson disease in men and women. Am J Epidemiol. 175 (11): 1200-7.

Кофе

Исследовали связь употребление кофе/кофеина с риском развития PD.

Проводили мета-анализ 9 исследований.

Употребление кофе/кофеина связано со снижением риска развития PD на 33% (RR = 0.67; 95% CI: 0.57, 0.80).

Употребление кофе/кофеина связано со снижением риска развития PD на 39% среди мужчин и на 29% среди женщин.

Qi et.al. (2014). Dose-response meta-analysis on coffee, tea and caffeine consumption with risk of Parkinson's disease. Geriatr Gerontol Int. 14 (2): 430-439.

Кофе и чай

Исследовали связь употребления кофеина, кофе и чая с риском развития PD.

Проводили мета-анализ: 13 исследований о кофе – 901 764 участников; 8 о чае – 344 895 участников; 7 о кофеине – 492 724 участников.

Употребление кофе связано со снижением риска развития PD на 35% (RR = 0.65; 95% CI: 0.56-0.74). Анализ доза-эффект показал, что риск развития PD быстро снижается при увеличении употребления кофе от 1 до 3 чашек в день, после чего не меняется.

Употребление чая связано со снижением риска развития PD на 37% (RR = 0.63; 95% CI: 0.49-0.81). Анализ доза-эффект показал, что употребление 1 чашки чая в день снижает риск развития PD на 19%.

Употребление кофеина связано со снижением риска развития PD на 45% (RR = 0.55; 95% CI: 0.43-0.71). Анализ доза-эффект показал, что употребление 100 mg кофеина в день снижает риск развития PD на 9%.

Li et.al. (2012). A meta-analysis of tea drinking and risk of Parkinson's disease. Scientific World Journal.

Чай

Исследовали связь употребления чая с риском развития PD.

Проводили мета-анализ 8 исследований.

Употребление чая связано со снижением риска развития PD на 15% (OR = 0.85; 95% CI: 0.85-0.98).

Chen et.al. (2007). Consumption of dairy products and risk of Parkinson's disease. Am J Epidemiol. 165 (9): 998-1006.

Молочные продукты

Исследовали связь употребления молочных продуктов с риском развития PD.

Проводили мета-анализ 3 исследований.

Употребление молочных продуктов связано с увеличением риска развития PD на 60% (RR = 1.6; 95% CI: 1.3-2.0). анализ в подгруппах показал, что для мужчин риск увеличивается на 80%, для женщин – на 30%.

Jiang et.al. (2014). Dairy foods intake and risk of Parkinson's disease: a dose-response meta-analysis of prospective cohort studies.Eur J Epidemiol. 29 (9): 613-619.

Молочные продукты

Исследовали связь употребления молочных продуктов с риском развития PD.

Проводили мета-анализ 7 исследований, в которых участвовали 304 193 человека и было зарегистрировано 1 083 случая PD.

Употребление молочных продуктов связано с увеличением риска развития PD на 40% (RR = 1.4; 95% CI: 1.20-1.63), для мужчин риск увеличивается на 66%, в то время как не было обнаружено статистически значимой связи для женщин.

Анализ доза-эффект показал, что каждые 200 g/день молока увеличивают риск развития PD на 17%, каждые 10 g/день сыра увеличивают риск развития PD на 13%.

Wang et.al. (2015). Macronutrients intake and risk of Parkinson's disease: A meta-analysis. Geriatr Gerontol Int. 15 (5): 606-616.

Питание

Исследовали связь употребления макронутриентов с риском развития PD.

Проводили мета-анализ: 7 исследований о белке (участников 357 827, случаев PD 1 570), 8 о углеводах (участников 232 869, случаев PD 1 482), 12 о жире (участников 374 124, случаев PD 2 936), 6 о холестерине (участников 170 491, случаев PD 1 713), о потребляемой энергии (участников 170 317, случаев PD 1 553).

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением белка и риском развития PD.

Увеличение употребления углеводов связано с увеличением риском развития PD на 24% (RR = 1.24; 95% CI: 1.05–1.48)

Увеличение получаемой энергии из углеводов связано с увеличением риском развития PD на 39% (RR = 1.39; 95% CI: 1.01–1.92).

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением жира или холестерина и риском развития PD.

Сердечно сосудистые заболевания (CVD)

Rebholz et.al. (2012). Dietary protein intake and blood pressure: a meta-analysis of randomized controlled trials. Am J Epidemiol. 176 Suppl 7:S27-43.

Белок

Исследовали влияние употребления белка на артериальное давление.

Проводили мета-анализ 40 исследований.

Увеличение употребления белка связано со снижением как систолического, так и диастолического давления крови на -1.76 mmHg (95% CI: -2.33, -1.20) и -1.15 mmHg (95% CI: -1.59, -0.71), соответственно. Животный и растительный белок примерно одинаково влияют на артериальное давление.

Tielemans et.al. (2013). Intake of total protein, plant protein and animal protein in relation to blood pressure: a meta-analysis of observational and intervention studies. J Hum Hypertens. 27 (9): 564-571.

Белок

Исследовали влияние употребления белка на артериальное давление.

Проводили мета-анализ 8 исследований.

Употребление 25 g/день белка связано со снижением систолического давления крови на -0.20 mmHg (95% CI: -0.39, -0.01).

Anderson et.al. (2002). Pulses and lipaemia, short- and long-term effect: potential in the prevention of cardiovascular disease. Br J Nutr. 88 Suppl 3:S263-71.

Бобовые

Исследовали влияние употребления бобовых (исключая сою) на изменение концентрации в сыворотке крови TC, LDL, HDL, триглицеридов.

Проводили мета-анализ 11 исследований.

Употребление бобовых снижало уровень в TC на 7.21% (95% CI: 8.6, 5.82), LDL на 6.16% (95% CI: 9.53, 2.79), триглицеридов на 16.6% (95% CI: 21.5, 11.8). Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления бобовых на HDL.

Bazzano et.al. (2011). Non-soy legume consumption lowers cholesterol levels: a meta-analysis of randomized controlled trials. Nutr Metab Cardiovasc Dis. 21 (2): 94-103.

Бобовые

Исследовали влияние употребления бобовых, исключая сою, на изменение уровней в крови: общего холестерина (TC), LDL, HDL и триглицеридов.

Проводили мета-анализ 10 исследований.

Употребление бобовых уменьшает концентрацию в крови:

TC на -11.76 mg/dL (95% CI: -16.06, -7.47 mg/dL),
LDL на -7.98 mg/dL (95% CI: -11.41, -4.54 mg/dL),

Употребление бобовых не приводило к статистически значимому изменению концентрации HDL и триглицеридов.

Ha et.al. (2014). Effect of dietary pulse intake on established therapeutic lipid targets for cardiovascular risk reduction: a systematic review and meta-analysis of randomized controlled trials. CMAJ. 186 (8): E252-62.

Бобовые

Исследовали влияние употребления бобовых на изменение концентрации в крови LDL, не-HDL холестерина и аполипопротеина B.

Проводили мета-анализ 22 исследований.

Употребление бобовых снижало концентрацию в крови LDL на -0.17 mmol/L (95% CI: 0.25, 0.09). Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления бобовых на концентрацию в крови не-HDL холестерина и аполипопротеина B.

Jayalath et.al. (2014). Effect of dietary pulses on blood pressure: a systematic review and meta-analysis of controlled feeding trials. Am J Hypertens. 27 (1): 56-64.

Бобовые

Исследовали влияние употребления бобовых на изменение артериального давления.

Проводили мета-анализ 8 исследований.

Употребление бобовых снижало систолическое давление (SBP) на 2.25 mmHg (95% CI: 4.22, 0.28) и статистически значимо не влияло на диастолическое давление (DBP).

Salehi-Abargouei et.al. (2015). Effects of non-soy legume consumption on C-reactive protein: a systematic review and meta-analysis. Nutrition. 31 (5): 631-9.

Бобовые

Исследовали влияние употребления бобовых (исключая сою) на изменение концентрации С-реактивного пептида (CRP).

Проводили мета-анализ 8 исследований.

Общий анализ не выявил статистически значимого влияния употребления бобовых на CRP или hs-CRP (high-sensitivity).

Anderson et.al. (1995). Meta-analysis of the effects of soy protein intake on serum lipids. N Engl J Med 333 (5): 276-82.

Соя

Исследовали влияние употребления соевого белка на изменение концентрации в сыворотке крови TC, LDL, HDL, триглицеридов.

Проводили мета-анализ 29 исследований.

Употребление соевого белка снижало концентрацию:

TC на 23.2 mg/dL (95% CI: 32.9, 13.5);
LDL на 21.7 mg/dL (95% CI: 31.7, 11.2);
триглицеридов на 13.3 mg/dL (95% CI: 25.7, 0.3).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления соевого белка на концентрацию HDL и VLDL.

Weggemans et.al. (2003). Relation between soy-associated isoflavones and LDL and HDL cholesterol concentrations in humans: a meta-analysis. Eur J Clin Nutr. 57 (8): 940-6.

Соя

Исследовали влияние употребления соевых продуктов на изменение концентрации в сыворотке крови LDL и HDL.

Проводили мета-анализ10 исследований.

Употребление соевых продуктов снижало концентрацию LDL на 0.17 mmol/L (95% CI: 0.25, 0.09) и увеличивало концентрацию HDL на 0.03 mmol/L (95% CI: 0.01, 0.06). Употребление соевых продуктов изменяло соотношение TC/HDL на 0.26 (95% CI: 0.36, 0.16) и HDL/LDL на 0.02 (95% CI: 0.01, 0.03).

Yeung et.al. (2003). Effects of isoflavones (soy phyto-estrogens) on serum lipids: a meta-analysis of randomized controlled trials. Nutr J. 2:15.

Соя

Исследовали влияние употребления изофлавонов сои (в том числе из продуктов) на изменение концентрации в сыворотке крови TC, LDL, HDL, триглицеридов.

Проводили мета-анализ 17 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления изофлавонов сои, изофлавон-содержащего соевого белка на концентрации TC, LDL, HDL, триглицеридов.

Zhuo et.al. (2004). Soy isoflavone intake lowers serum LDL cholesterol: a meta-analysis of 8 randomized controlled trials in humans. J Nutr. 134 (9): 2395-400.

Соя

Исследовали влияние употребления соевого белка на изменение концентрации в сыворотке крови LDL.

Проводили мета-анализ 8 исследований.

Употребление соевого белка снижало концентрацию LDL на 0.15 mmol/L (95% CI: 0.23, 0.08).

Zhan et.al. (2005). Meta-analysis of the effects of soy protein containing isoflavones on the lipid profile. Am J Clin Nutr. 81 (2): 397-408.

Соя

Проводили мета-анализ 23 исследований.

Употребление соевого белка снижало концентрацию:

TC на 0.22 mmol/L (95% CI: 0.29, 0.16);
LDL на 0.21 mmol/L (95% CI: 0.30, 0.13);
триглицеридов на 0.10 mmol/L (95% CI: 0.16, 0.05);

и увеличивало концентрацию HDL на 0.04 mmol/L (95% CI: 0.00, 0.07).

Reynolds et.al. (2006). A meta-analysis of the effect of soy protein supplementation on serum lipids. Am J Cardiol. 98 (5): 633-40.

Соя

Проводили мета-анализ 41 исследования.

Употребление соевого белка снижало концентрацию:

TC на 5.26 mg/dL (95% CI: 7.14, 3.38);
LDL на 4.25 mg/dL (95% CI: 6.00, 2.50);
триглицеридов на 6.26 mg/dL (95% CI: 9.14, 3.38);

и увеличивало концентрацию HDL на 0.77 mg/dL (95% CI: 0.20, 1.34).

Taku et.al. (2007). Soy isoflavones lower serum total and LDL cholesterol in humans: a meta-analysis of 11 randomized controlled trials. Am J Clin Nutr. 85 (4): 1148-56.

Соя

Проводили мета-анализ 11 исследований.

Употребление соевого белка, содержащего изофлавоны, (по сравнению с употреблением соевого белка, не содержащего изофлавоны) снижало концентрацию LDL на 0.13 mmol/L (95% CI: 0.20, 0.07) и статистически значимо не влияло на концентрацию TC, HDL, триглицеридов.

Harland et.al. (2008). Systematic review, meta-analysis and regression of randomised controlled trials reporting an association between an intake of circa 25 g soya protein per day and blood cholesterol. Atherosclerosis. 200 (1): 13-27.

Соя

Исследовали влияние употребления соевого белка на изменение концентрации в сыворотке крови TC, LDL, HDL, триглицеридов, Apo A и Apo B.

Проводили мета-анализ 30 исследований.

Употребление соевого белка снижало концентрацию TC на 0.217 mmol/L (95% CI: 0.291, 0.142), LDL на 0.233 mmol/L (95% CI: 0.306, 0.160), триглицеридов на 0.081 mmol/L (95% CI: 0.158, 0.004) и статистически значимо не влияло на концентрацию HDL.

Употребление соевого белка снижало концентрацию Apo B на 0.229 g/L (95% CI: 0.355, 0.103) и статистически значимо не влияло на концентрацию Apo A.

Taku et.al. (2008). Effects of extracted soy isoflavones alone on blood total and LDL cholesterol: Meta-analysis of randomized controlled trials. Ther Clin Risk Manag. 4 (5): 1097-103.

Соя

Исследовали влияние употребления изофлавонов сои на изменение концентрации в сыворотке крови TC и LDL.

Проводили мета-анализ 10 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления изофлавонов сои на концентрацию TC и LDL.

Jenkins et.al. (2010). Soy protein reduces serum cholesterol by both intrinsic and food displacement mechanisms. J Nutr. 140 (12): 2302S-2311S.

Соя

Исследовали влияние употребления соевого белака (из продуктов) на изменение концентрации в сыворотке крови LDL.

Проводили мета-анализ 22 исследований.

Употребление соевых продуктов снижало концентрацию LDL на 0.17 mmol/L (95% CI: 0.25, 0.10). Изокалорийная замена животного белка на соевый снижает концентрацию LDL, например, 28.9 g соевого белака (из продуктов) снижает концентрацию LDL на 0.20 mmol/L.

Нет полной версии

Ricci et.al. (2010). Effects of soy isoflavones and genistein on glucose metabolism in perimenopausal and postmenopausal non-Asian women: a meta-analysis of randomized controlled trials. Menopause. 17 (5): 1080-6.

Соя

Исследовали влияние употребления изофлавонов сои на устойчивость к инсулину и изменение концентрации в сыворотке крови FBG (глюкозы натощак) и инсулина среди не азиатских женщин в менопаузе.

Проводили мета-анализ 10 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления изофлавонов сои на концентрацию FBG. Генистеин снижал концентрацию FBG на -7.15 mg/dL (95% CI: -11.47, -2.82).

Употребление изофлавонов сои (или генистеина, не понятно из абстракта) снижало концентрацию инсулина на 1.37 microIU/mL (95% CI: -1.92, -0.81) и устойчивость к инсулину на -0.39 (95% CI: -0.65, -0.14).

Несмотря на то, что говорят о изофлавонах есть статья той же группы авторов про остеопороз Ricci 2010, в которой в названии тоже стоят изофлавоны, но исследовали влияние изофлавон-содержащих продуктов.

Нет полной версии

Taku et.al. (2010). Effects of soy isoflavone extract supplements on blood pressure in adult humans: systematic review and meta-analysis of randomized placebo-controlled trials. J Hypertens. 28 (10): 1971-82.

Соя

Исследовали влияние употребления изофлавонов сои на изменение артериального давления.

Проводили мета-анализ 14 исследований.

Употребление изофлавонов сои снижало SBP на 1.92 mmHg (95% CI: 3.45, 0.39) и статистически значимо не влияло на диастолическое давление.

Anderson et.al. (2011). Soy protein effects on serum lipoproteins: a quality assessment and meta-analysis of randomized, controlled studies. J Am Coll Nutr. 30 (2): 79-91.

Соя

Исследовали влияние употребления сои на изменение концентрации в сыворотке крови LDL, HDL и триглицеридов.

Проводили мета-анализ 43 исследований.

Употребление соевых продуктов снижало концентрацию LDL на 0.23 mmol/L (95% CI: 0.28, 0.18) и триглицеридов на 0.17 mmol/L (95% CI: 0.25, 0.08).

Употребление соевых продуктов увеличивало концентрацию HDL на 0.044 mmol/L (95% CI: 0.014, 0.074).

Dong et.al. (2011). Effect of soya protein on blood pressure: a meta-analysis of randomised controlled trials. Br J Nutr. 106 (3): 317-26.

Соя

Исследовали влияние употребления сои на артериальное давление.

Проводили мета-анализ 25 исследований.

Употребление сои уменьшало систолическое давление на -2.21 mmHg (95% CI: -4.10, -0.33 mmHg) и диастолическое давление на -1.44 mmHg (95% CI: -2.56, -0.31 mmHg).

Анализ в подгруппах показал, что еда содержащая сою (не изолят соевого белка) снижал систолическое давление на -2.78 mmHg и диастолическое давление на -1.41 mmHg.

Yang et.al. (2011). Systematic review and meta-analysis of soy products consumption in patients with type 2 diabetes mellitus. Asia Pac J Clin Nutr. 20 (4): 593-602.

Соя

Исследовали влияние употребления соевых продуктов на изменение концентрации в сыворотке крови TC, LDL, HDL, триглицеридов, FBG (глюкозы натощак), инсулина и гликированного гемоглобина участниками с T2D.

Проводили мета-анализ 10 исследований.

Употребление соевых продуктов снижало концентрацию TC на 0.42 mmol/L (95% CI: 0.70, 0.14), LDL на 0.30 mmol/L (95% CI: 0.60, 0.00), триглицеридов на 0.22 mmol/L (95% CI: 0.38, 0.07) и увеличивало концентрацию HDL на 0.05 mmol/L (95% CI: 0.04, 0.06).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления соевых продуктов на концентрацию FBG, инсулина и гликированного гемоглобина.

Beavers et.al. (2012). Exposure to isoflavone-containing soy products and endothelial function: a Bayesian meta-analysis of randomized controlled trials. Nutr Metab Cardiovasc Dis. 22 (3): 182-91.

Соя

Исследовали влияние употребления соевых продуктов на изменение индекса FMD (flow-mediated dilation), который является отражением состояния эндотелия.

Проводили мета-анализ 17 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления соевых продуктов на FMD. Анализ в подгруппах показал, что употребление изофлавонов сои увеличивало FMD на 98% (WMD = 1.98; 95% CI: 0.07, 3.97), и не было статистически значимого влияния употребления изофлавон-содержащего соевого белка на FMD.

Liu et.al. (2012). Effect of soy isoflavones on blood pressure: a meta-analysis of randomized controlled trials. Nutr Metab Cardiovasc Dis. 22 (6): 463-70.

Соя

Исследовали влияние употребления изофлавонов сои на изменение артериального давления.

Проводили мета-анализ 11 исследований.

Общий анализ не выявил статистически значимого влияния употребления изофлавонов сои на изменение артериального давления.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления изофлавонов сои на изменение артериального давления среди участников с нормальным давлением.

Употребление изофлавонов сои участниками с гипертензией снижало SBP на 5.94 mmHg (95% CI: 10.55, 1.34) и DBP на 3.35 mmHg (95% CI: 6.52, 0.19).

Peluso et.al. (2013). Effect of flavonoids on circulating levels of TNF-α and IL-6 in humans: a systematic review and meta-analysis. Mol Nutr Food Res. 57 (5): 784-801. d

Соя

Исследовали влияние употребления флавоноидов (в том числе из сои) на изменение концентраций маркеров воспаления: TNF-α и IL-6.

Проводили мета-анализ 25 исследований.

Употребление флавоноидов снижало концентрацию TNF-α на 0.098 (95% CI: 0.188, 0.09), только в случае Fixed effect анализа. Употребление флавоноидов из сои статистически значимо не влияло на концентрацию TNF-α. Употребление флавоноидов из других источников снижало концентрацию TNF-α на 0.449 (Fixed effect), и на 0.783 (Random effect).

Употребление значимо не влияло на концентрацию IL-6, также как и употребление флавоноидов из сои. Употребление флавоноидов из других источников снижало концентрацию IL-6 на 0.346 (Fixed effect), и на 0.556 (Random effect).

Qin et.al. (2013). Isoflavones for hypercholesterolaemia in adults. Cochrane Database Syst Rev. 6: CD009518.

Соя

Исследовали влияние употребления сои на изменение концентрации в сыворотке крови TC, LDL, HDL и триглицеридов.

Проводили мета-анализ 5 исследований.

Общий анализ не выявил статистически значимого влияния употребления сои на концентрацию в крови TC, LDL, HDL и триглицеридов.

Однако, сравнение употребление изофлавонов сои с плацебо показало снижение концентрации триглицеридов на -0.46 mmol/L (95% CI: -0.84, -0.09).

Liu et.al. (2015). Can soy intake affect serum uric acid level? Pooled analysis from two 6-month randomized controlled trials among Chinese postmenopausal women with prediabetes or prehypertension. Eur J Nutr. 54 (1): 51-8.

Соя

Исследовали влияние употребления сои на изменение концентрации в сыворотке крови мочевой кислоты (UA) среди китайских женщин в постменопаузе.

Проводили мета-анализ 2 исследований.

Употребление в течении 6 месяцев соевых продуктов снижало концентрацию UA на 12.5 μmol/L (SE 5.8, 95% CI: 1.003–23.852; p = 0.033).

Нет полной версии

Tokede et.al. (2015). Soya products and serum lipids: a meta-analysis of randomised controlled trials. Br J Nutr. 114 (6): 831-43.

Соя

Исследовали влияние употребления сои на изменение концентрации в сыворотке крови TC, LDL, HDL и триглицеридов.

Проводили мета-анализ 35 исследований.

Употребление соевых продуктов снижало концентрацию TC на 5.33 mg/dL (95% CI: 8.35, 2.30), LDL на 4.83 mg/dL (95% CI: 7.34, 2.31), триглицеридов на 4.92 mg/dL (95% CI: 7.79, 2.04) и увеличивало концентрацию HDL на 1.40 mg/dL (95% CI: 0.58, 2.33). Употребление соевых продуктов сильнее снижает концентрацию LDL среди участников с гиперхолестеринемией (7.47 mg/dL), чем среди участников с нормальным уровнем холестерина (2.96 mg/dL). Кроме того больший эффек оказывают «цельные» соевые продукты (соевое молоко, соевые бобы), чем соевый экстракт.

Hooper et.al. (2001). Dietary fat intake and prevention of cardiovascular disease: systematic review. BMJ. 322 (7289): 757-63.

Жир

Исследовали связь употребления жиров с риском развития CVD.

Проводили мета-анализ 11 исследований.

Уменьшение употребления жира связано со снижением риска развития CVD на 16% (RR = 0.84; 95% CI: 0.72, 0.99).

Не было обнаружено статистически значимого влияния уменьшение употребления жира на риск смерти или риск смерти в результате CVD.

Mozaffarian et.al. (2009). Quantitative effects on cardiovascular risk factors and coronary heart disease risk of replacing partially hydrogenated vegetable oils with other fats and oils. Eur J Clin Nutr. 63 Suppl 2: S22-33.

Жир

Исследовали влияние замены частично гидрогенезированного растительного масла (PHVO) на риск развития CHD и изменение концентрации в сыворотке крови TC, LDL, HDL, триглицеридов (TG), аполипопротеина АI и В.

Проводили мета-анализ 13 исследований.

Изокалорийная замена 1% энергии получаемой изTFA на	SFA	MUAF	PUAF
TC/HDL	-0.031	-0.054	-0.067
TC (mmol/L)	не достоверно	-0.032	-0.047
LDL (mmol/L)	не достоверно	-0.038	-0.051
HDL (mmol/L)	0.013	0.010	0.013
TG (mmol/L)	не достоверно	-0.014	-0.015
apo B (mg/L)	-3.5	-10.0	-10.9
apo A-I (mg/L)	7.0	5.3	5.3

Употребление TFA связано с увеличением риска развития CHD на 23% (RR = 1.23; 95% CI: 1.11, 1.37).

Рассчитано снижение риска развития CHD при замене различных видов PHVO (7.5% энергии) другими маслами. Например, замена PHVO, содержащего 45% TFA, пальмовым маслом снижает риск развития CHD на 19.7%, сливочным – на 17.6%, салом – на 17.7%, хлопковым маслом – на 18% и т.д. (данных очень много)

Skeaff et.al. (2009). Dietary fat and coronary heart disease: summary of evidence from prospective cohort and randomised controlled trials. Ann Nutr Metab. 55 (1-3): 173-201.

Жир

Исследовали связь употребления жиров с риском развития CHD.

Проводили мета-анализ 28 исследований.

Употребление TFA связано с увеличением риска развития CHD на 25% (RR = 1.25; 95% CI: 1.07, 1.46) и риска смерти в результате CHD на 32% (RR = 1.32; 95% CI: 1.08, 1.61). Анализ доза-эффект показал, что получение 2% суточной энергии из TFA увеличивает риск развития CHD на 22%.

Употребление PUFA связано с увеличением смерти в результате CHD на 25% (RR = 1.25; 95% CI: 1.06, 1.47) и статистически значимо не влияет на риск развития CHD.

Употребление n-3 длинноцепочечных PUFA связано со снижением риска развития CHD на 11% (RR = 0.89; 95% CI: 0.82, 0.98) и риска смерти в результате CHD на 19% (RR = 0.81; 95% CI: 0.71, 0.92).

Употребление линолевой кислоты связано с увеличением смерти в результате CHD на 25% (RR = 1.25; 95% CI: 1.02, 1.52) и статистически значимо не влияет на риск развития CHD.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления жира (в целом), SFA, MUFA ни на риск смерти в результате CHD, ни на риск развития CHD.

Hooper et.al. (2011). Reduced or modified dietary fat for preventing cardiovascular disease. Cochrane Database Syst Rev. (7): CD002137.

Жиры

Исследовали влияние снижения количества и/или изменения качества потребляемых жиров на смертность, смертность в результате CVD, риск развития CVD (включая инфаркт миокарда и инсульт) и риск развития рака.

Проводили мета-анализ 60 исследований.

Ни снижение количества, ни изменение качества потребляемых жиров не были статистически значимо связаны со смертностью, в том числе смертностью в результате CVD.

Снижение количества и изменение качества потребляемых жиров связано со снижением риска развития CVD (RR = 0.86; 95% CI: 0.77, 0.96).

Ни снижение количества, ни изменение качества потребляемых жиров не были статистически значимо связаны с риском развития инфаркта миокарда, инсульта, рака или T2D.

Нет полной версии

Appel et.al. (1993). Does supplementation of diet with 'fish oil' reduce blood pressure? A meta-analysis of controlled clinical trials. Arch Intern Med. 153 (12): 1429-38.

n-3 PUFA

Исследовали влияние употребления n-3 PUFA на изменение артериального давления.

Проводили мета-анализ 11 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления более 3 g/день PUFA на изменение артериального давления среди участников с нормальным давлением.

Употребление более 3 g/день PUFA участниками с гипертензией снижало SBP на 5.5 mmHg (95% CI: 8.1, 2.9) и DBP на 3.5 mmHg (95% CI: 5.0, 2.1).

Hooper et.al. (2004). Omega 3 fatty acids for prevention and treatment of cardiovascular disease. Cochrane Database Syst Rev. (4): CD003177.

n-3 PUFA

Исследовали связь употребления n-3 PUFA с риском развития CVD.

Проводили мета-анализ 89 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления PUFA на риск

смерти;
смерти в результате CVD;
смерти в результате инфаркта миокарда;
развития инфаркта миокарда (не смертельные случаи);
неожиданной сердечной смерти (sudden cardiac death);
развития инсульта.

Употребление PUFA связано со снижением риска развития сердечной недостаточности на 49% (RR = 0.51; 95% CI: 0.31, 0.85).

Употребление PUFA уменьшало концентрацию триглицеридов на -0.40 mmol/L (95% CI: 0.56, -0.23), увеличивало концентрацию LDL на 0.13 mmol/L (95% CI: 0.03, 0.22) и статистически значимо не влияло на концентрацию TC и HDL.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления PUFA на систолическое или диастоличесток дпаление.

Balk et.al. (2006). Effects of omega-3 fatty acids on serum markers of cardiovascular disease risk: a systematic review. Atherosclerosis. 189 (1): 19-30.

n-3 PUFA

Исследовали влияние n-3 PUFA на изменение концентрации в сыворотке крови TC, LDL, HDL, триглицеридов, глюкозы натощак и гликированного гемоглобина.

Проводили мета-анализ 52 исследований.

Употребление PUFA снижало концентрацию триглицеридов 27 mg/dL (95% CI: 33, 20), увеличивало концентрацию HDL на 1.6 mg/dL (95% CI: 0.8, 2.3) и LDL на 6 mg/dL (95% CI: 3, 8) и статистически значимо не влияло на концентрацию TC, глюкозы натощак и гликированного гемоглобина.

Marik et.al. (2009). Omega-3 dietary supplements and the risk of cardiovascular events: a systematic review. Clin Cardiol. 32 (7): 365-72.

n-3 PUFA

Исследовали связь употребления n-3 PUFA с риском развития CVD.

Проводили мета-анализ 11 исследований.

Употребление PUFA связано со снижением риска развития не смертельных CVD на 8% (OR = 0.92; 95% CI: 0.85, 0.99).

Употребление PUFA связано со снижением риска смерти в результате CVD на 13% (RR = 0.87; 95% CI: 0.79, 0.95), неожиданной сердечной смерти (sudden cardiac death) на 13% (RR = 0.87; 95% CI: 0.76, 0.99).

Mozaffarian et.al. (2010). Effects on coronary heart disease of increasing polyunsaturated fat in place of saturated fat: a systematic review and meta-analysis of randomized controlled trials. PLoS Med. 7 (3): e1000252.

PUFA

Исследовали влияние замены SFA полиненасыщенными жирными кислотами (PUFA) на риск развития ишемической болезни сердца (coronary heart disease – CHD).

Проводили мета-анализ 8 исследований.

Увеличение потребления PUFA связано со снижением риска развития CHD на 19% (RR = 0.81; 95% CI: 0.70, 0.95)

Liu et.al. (2011). Prevention of atrial fibrillation with omega-3 fatty acids: a meta-analysis of бработанн clinical trials. Heart. 97 (13): 1034-40.

n-3 PUFA

Исследовали связь употребления n-3 PUFA с риском развития мерцательной аритмии (atrial fibrillation).

Проводили мета-анализ 10 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления PUFA на риск развития мерцательной аритмии.

Musa-Veloso et.al. (2011). Impact of low v. moderate intakes of long-chain n-3 fatty acids on risk of coronary heart disease. Br J Nutr. 106 (8): 1129-41.

n-3 PUFA

Исследовали связь употребления n-3 PUFA с риском развития CHD.

Проводили мета-анализ 8 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления PUFA на риск развития инфаркта миокарда.

Употребление больше 250 mg/день PUFA связано со снижением риска неожиданной сердечной смерти (sudden cardiac death) на 35% (RR = 0.649; 95% CI: 0.535, 0.786).

Pase et.al. (2011). Do long-chain n-3 fatty acids reduce arterial stiffness? A meta-analysis of бработанн controlled trials. Br J Nutr. 106 (7): 974-80.

n-3 PUFA

Исследовали связь употребления n-3 PUFA с риском развития артериальной ригидности (arterial stiffness).

Проводили мета-анализ 10 исследований.

Употребление PUFA увеличивало скорость распространения пульсовой волны (pulse wave velocity) на 0.334 (95% CI: 0.106, 0.563) и показатель «capacitive and systemic arterial compliance» на 0.480 (95% CI: 0.242, 0.717).

Bernstein et.al. (2012). A meta-analysis shows that docosahexaenoic acid from algal oil reduces serum triglycerides and increases HDL-cholesterol and LDL-cholesterol in persons without coronary heart disease. J Nutr. 142 (1): 99-104.

DHA

Исследовали влияние докозагексаеновой кислоты (DHA) из водрослей на изменение концентрации в сыворотке крови LDL, HDL и триглицеридов.

Проводили мета-анализ 11 исследований.

Употребление DHA уменьшало концентрацию триглицеридов на -0.20 mmol/L (95% CI: 0.27, -0.14), увеличивало концентрацию LDL на 0.23 mmol/L (95% CI: 0.16, 0.30) и HDL на 0.07 mmol/L (95% CI: 0.05, 0.10).

Khawaja et.al. (2012). A meta-analysis of omega-3 fatty acids and incidence of atrial fibrillation. J Am Coll Nutr. 31 (1): 4-13.

n-3 PUFA

Исследовали связь употребления n-3 PUFA с риском развития мерцательной аритмии (atrial fibrillation).

Проводили мета-анализ 18 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления PUFA на риск развития мерцательной аритмии.

Kwak et.al. (2012). Efficacy of omega-3 fatty acid supplements (eicosapentaenoic acid and docosahexaenoic acid) in the secondary prevention of cardiovascular disease: a meta-analysis of randomized, double-blind, placebo-controlled trials. Arch Intern Med. 172 (9): 686-94.

n-3 PUFA

Исследовали связь употребления n-3 PUFA с риском развития повторного CVD.

Проводили мета-анализ 14 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления PUFA на риск развития повторного CVD. Однако, употребление PUFA снижало риск смерти в результате CVD на 9%.

Pei et.al. (2012). The effect of n-3 polyunsaturated fatty acids on plasma lipids and lipoproteins in patients with chronic renal failure–a meta-analysis of randomized controlled trials. J Ren Nutr. 22 (6): 525-32.

n-3 PUFA

Исследовали влияние употребления n-3 PUFA на изменение концентрации в сыворотке крови TC, LDL, HDL и триглицеридов среди участников с хронической почечной недостаточностью.

Проводили мета-анализ 10 исследований.

Употребление PUFA уменьшало концентрацию триглицеридов на -0.78 mmol/L (95% CI: -1.12, -0.44) и статистически значимо не влияло на концентрации TC, LDL и HDL.

Wang et.al. (2012). Effect of omega-3 fatty acids supplementation on endothelial function: a meta-analysis of randomized controlled trials. Atherosclerosis. 221 (2): 536-43.

n-3 PUFA

Исследовали влияние употребления омега-3 жирных кислот на функцию эндотелия.

Проводили мета-анализ 16 исследований.

Употребление омега-3 жирных кислот увеличивало ﬂow-mediated dilation на 2.30% (95% CI: 0.89, 3.72%).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления омега-3 жирных на endothelium-independent vasodilation.

Casula et.al. (2013). Long-term effect of high dose omega-3 fatty acid supplementation for secondary prevention of cardiovascular outcomes: A meta-analysis of randomized, placebo controlled trials. Atheroscler Suppl. 14 (2): 243-51.

n-3 PUFA

Исследовали связь употребления омега-3 жирных кислот с риском развития CVD.

Проводили мета-анализ 11 исследований.

Употребление омега-3 жирных кислот связано со снижением риска смерти от CVD на 32% (RR = 0.68; 95% CI: 0.56-0.83).

Употребление омега-3 жирных кислот связано со снижением риска развития инфаркта миокарда на 25% (RR = 0.75; 95% CI: 0.63-0.88).

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением омега-3 жирных кислот и риском развития инсульта.

Khoueiry et.al. (2013). Do omega-3 polyunsaturated fatty acids reduce risk of sudden cardiac death and ventricular arrhythmias? A meta-analysis of randomized trials. Heart Lung. 42 (4): 251-6.

n-3 PUFA

Исследовали связь употребления n-3 PUFA с риском внезапной сердечной смерти (SCD; sudden cardiac death) и желудочковой аритмии.

Проводили мета-анализ 1 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления PUFA на риск SCD или желудочковой аритмии, в том числе и среди участников недавно перенесших ишемию миокарда и среди участников уже перенесших желудочковую аритмию (с установленным кардиодефибриллятором)

Li et.al. (2014). Effect of marine-derived n-3 polyunsaturated fatty acids on C-reactive protein, interleukin 6 and tumor necrosis factor α: a meta-analysis. PloS One. 9 (2): e88103.

n-3 PUFA

Исследовали влияние употребления n-3 PUFA на изменение концентрации Среактивного пептида (CRP), IL6, TNF-α.

Проводили мета-анализ 68 исследований.

Употребление PUFA здоровыми людьми уменьшало концентрацию CRP на 16.47% (95% CI: 24.42, 7.69), TNFα на 11.31% (95% CI: 14.79, 6.76) и статистически значимо не влияло на концентрацию IL6.

Употребление PUFA людьми с хроническими не аутоиммунными заболеваниями уменьшало концентрацию CRP на 18.13% (95% CI: 24.42, 11.31), IL6 на 19.75% (95% CI: 31.61, 5.82) и статистически значимо не влияло на концентрацию TNFα.

Употребление PUFA с пищей (из рыбы) людьми с хроническими не аутоиммунными заболеваниями уменьшало концентрацию IL6 на 7.69% (95% CI: 13.93, 1.00) и статистически значимо не влияло на концентрацию CRP и TNFα.

Употребление PUFA людьми с аутоиммунными заболеваниями уменьшало концентрацию CRP на 41.73% (95% CI: 51.32, 29.53).

Miller et.al. (2014). Long-chain omega-3 fatty acids eicosapentaenoic acid and docosahexaenoic acid and blood pressure: a meta-analysis of randomized controlled trials. Am J Hypertens. 27 (7): 885-96.

n-3 PUFA

Исследовали влияние употребления омега-3 жирных кислот на изменение артериального давления крови.

Проводили мета-анализ 70 исследований.

Употребление омега-3 жирных кислот снижало систолическое на -1.52 mmHg (95% CI: -2.25, -0.79 mm Hg) и диастолическое -0.99 mmHg (95% CI: -1.54, -0.44 mm Hg) давление.

Анализ в подгруппах показал более значительное снижение артериального давления у лиц с гипертензией (систолическое на -4.51 mmHg, диастолическое на -3.05 mmHg).

Употребление эйкозапентаеновой кислоты (EPA) снижало систолическое на -4.61 mmHg и диастолическое -0.81 mmHg давление. Употребление докозагексаеновой кислоты (DHA) снижало систолическое на -1.27 mmHg и диастолическое -0.84 mmHg давление.

Siri-Tarino et.al. (2010). Meta-analysis of prospective cohort studies evaluating the association of saturated fat with cardiovascular disease. Am J Clin Nutr. 91 (3): 535-46.

SFA

Исследовали связь употребления SFA с риском развития CVD.

Проводили мета-анализ 21 исследований.

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением SFA и риском развития CHD и инсульта.

Bendsen et.al. (2011). Consumption of industrial and ruminant tran s fatty acids and risk of coronary heart disease: a systematic review and meta-analys is of cohort studies. Eur J Clin Nutr. 65 (7): 773-783.

TFA

Исследовали связь употребления транс-жиров с риском развития ишемической болезни сердца (coronary heart disease – CHD). Отдельно анализировали данные по промышленным (маргарины и т.д.) и животным (из молочных продуктов и мяса) транс-жирам

Проводили мета-анализ – подход DerSimonian-Laird. Для анализа выбрали 9 исследований. Исследования включали от 667 до 78 778 участников, которые наблюдались от 6 до 21 лет. Три исследования проводились только на мужчинах, три – только на женщинах и три – на тех и других.

Употребление TFA связано с повышенным риском развития CHD на 22% (RR = 1.22; 95% CI: 1.08, 1.38) и почти таким же риском летального исхода CHD (24%).

Употребление TFA животного происхождения не связано с риском развития CHD, тогда как употребление TFA промышленного происхождения может быть связанным с повышенным риском развития CHD (исследований о влиянии разных TFA не достаточно).

Aronis et.al. (2012). Effects of trans fatty acids on glucose homeostasis: a meta-analysis of randomized, placebo-controlled clinical trials. Am J Clin Nutr. 96 (5): 1093-9.

TFA

Исследовали влияние употребления TFA на изменение концентрации в сыворотке крови глюкозы, инсулина, TC, LDL, HDL и триглицеридов.

Проводили мета-анализ 7 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления TFA на изменение концентрации глюкозы, инсулина и триглицеридов.

Употребление TFA увеличивало концентрацию TC (ES = 0.28; 95% CI: 0.04, 0.51), LDL (ES = 0.36; 95% CI: 0.13, 0.60) и уменьшало концентрацию HDL (ES = 0.25; 95% CI: 0.48, 0.01).

de Souza et.al. (2015). Intake of saturated and trans unsaturated fatty acids and risk of all cause mortality, cardiovascular disease, and type 2 diabetes: systematic review and meta-analysis of observational studies. BMJ. 351: h3978.

TFA, SFA

Исследовали связь употребления насыщенных жиров и/или транс-ненасыщенных жиров с:

общей смертностью,
смертностью от CHD/CVD,
риском развития CHD,
риском развития инсульта,
риском развития диабета 2-ого типа (T2D).

Проводили мета-анализ 73 исследований.

Анализ 73 исследований не выявил достоверной связи между употреблением насыщенных жиров и общей смертностью, смертностью от CVD, риском развития CHD, инсульта, T2D. Увеличение риска смертельных случаев от CHD составляло 15% (1,15; 95% CI: 0,97, 1,36).

Анализ 50 исследований показал, что употребление TFA связано с возрастанием смертности на 34%, смертности от CHD на 28%, риска развития CHD на 21%.

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением TFA и риском развития T2D.

Анализ источника TFA показал, что употребление промышленных TFA связано с увеличением смертности от CHD на 18% и риска развития CHD на 42% ( нет данных по инсультам и диабету 2-ого типа).

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением TFA животного происхождения и смертностью или развитием исследуемых заболеваний, при этом риска развития T2D уменьшался на 42% ( нет данных по инсультам).

Ramsden et.al. (2013). Use of dietary linoleic acid for secondary prevention of coronary heart disease and death: evaluation of recovered data from the Sydney Diet Heart Study and updated meta-analysis. BMJ. 346: e8707.

Линолевая кислота

Исследовали влияние увеличение LA из сафлорового масла на риск смерти в результате CVD и CHD.

Проводили мета-анализ 7 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления n-6 LA на риск смерти в результате CVD и CHD.

Одновременное увеличение употребление n-3 и n-6 PUFA связано со снижением риска смерти в результате CVD на 21% (RR = 0.79; 95% CI: 0.63, 0.99), не оказывает статистически значимого влияния на риска смерти в результате CHD.

Farvid et.al. (2014). Dietary linoleic acid and risk of coronary heart disease: a systematic review and meta-analysis of prospective cohort studies. Circulation. 130 (18): 1568-1578.

Линолевая кислота

Исследовали связь употребления LA из продуктов питания с риском развития ишемической болезни сердца (coronary heart disease – CHD).

Проводили мета-анализ 13 исследований, в которых принимали участие 310 602 человек и было выявлено 12 479 случаев CHD.

Употребление LA связано со снижением риска развития CHD на 15% (RR = 0.85; 95% CI: 0.78-0.92; I2 = 35.5%). Кроме того употребление LA связано со снижением риска смерти от CHD на 21%. Анализ доза-эффект показал, что получение 5% суточной энергии из LA связано со снижением риска развития CHD на 10% и снижением риска смерти от CHD на 13%.

Pan et.al. (2012). α-Linolenic acid and risk of cardiovascular disease: a systematic review and meta-analysis. Am J Clin Nutr. 96 (6): 1262-73.

α-линолевая кислота

Исследовали связь употребления ALA с риском развития CVD.

Проводили мета-анализ 27 исследований.

Употребление ALA связано со снижением риска развития CVD на 10% (RR = 0.90; 95% CI: 0.81-0.99), в том числе снижение риска смерти от CHD на 20%.

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением ALA и риском развития CHD и инсульта.

Schwingshackl et.al. (2014). Monounsaturated fatty acids, olive oil and health status: a systematic review and meta-analysis of cohort studies. Lipids Health Dis. 13: 154.

Оливковое масло, MUFA

Исследовали связь употребления оливкового масла и MUFA на риск развития CVD.

Проводили мета-анализ 32 исследований.

Употребление MUFA связано со снижением риска смерти на 11% (RR = 0.89; 95% CI: 0.83, 0.96). Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления MUFA на риск смерти в результате CVD, риск развития CVD, инсульта и CHD.

Употребление оливкового масла связано со снижением риска смерти на 23% (RR = 0.77; 95% CI: 0.71, 0.84), риска развития CVD на 11% (RR = 0.72; 95% CI: 0.57, 0.91). Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления оливкового масла на риск смерти в результате CVD, риск развития инсульта и CHD.

Употребление олеиновой кислоты (1 исследование) связано со снижением риска смерти в результате CVD на 19% (RR = 0.81; 95% CI: 0.66, 0.99), риска развития инсульта на 40% (RR = 0.60; 95% CI: 0.47, 0.77). Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления оливкового масла на риск смерти, риск развития CVD и CHD.

Martínez-González et.al. (2014). Olive oil consumption and risk of CHD and/or stroke: a meta-analysis of case-control, cohort and intervention studies.Br J Nutr. 112 (2): 248-259.

Оливковое масло

Исследовали связь употребления оливкового масла с риском развития CHD и инсульта.

Проводили мета-анализ 9 исследований.

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением оливкового масла и риском развития CHD.

Употребление оливкового масла (25 g/день) связано со снижением риска развития инсульта на 24% (RR = 0.76; 95% CI: 0.67-0.86; P = 0.44, I2 = 0.0%).

Hohmann et.al. (2015). Effects of high phenolic olive oil on cardiovascular risk factors: A systematic review and meta-analysis. Phytomedicine. 22 (6): 631-40.

Оливковое масло

Исследовали связь употребления высоко-фенольного оливкового масла (HPOL) с риском развития CVD.

Проводили мета-анализ 8 исследований.

Употребление HPOL снижало систолическое давление на -0.52 mmHg (95% CI: -0.77, -0.27 mm Hg) и не влияло на диастолическое давление.

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением HPOL и изменением уровней TC, LDL, HDL и триглицеридов.

Schwingshackl et.al. (2015). Effects of Olive Oil on Markers of Inflammation and Endothelial Function-A Systematic Review and Meta-Analysis. Nutrients. 7 (9): 7651-75.

Оливковое масло

Исследовали влияние употребления оливкового масла на изменение индекса FMD (flow-mediated dilation, который является отражением состояния эндотелия) и на изменение концентрации в сыворотке крови маркеров воспаления.

Проводили мета-анализ 28 исследований.

Употребление оливкового масла снижало концентрацию:

C-реактивного пептида на 0.64 mg/L (95% CI: 0.96, 0.31);
IL-6 на 0.29 pg/mL (95% CI: 0.7, 0.02);
sE-Selectin на 3.16 ng/mL (95% CI: 4.07, 2.25).

Употребление оливкового масла увеличивало концентрацию sP-Selectin 10.78 ng/mL (95% CI: 4.01, 17.54) и индекс FMD на 0.76% (95% CI: 0.27, 1.24).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления оливкового масла на концентрацию TNF-α, sICAM, sVCAM.

Fattore et.al. (2014). Palm oil and blood lipid-related markers of cardiovascular disease: a systematic review and meta-analysis of dietary intervention trials. Am J Clin Nutr. 99 (6): 1331-50.

Пальмовое масло

Исследовали влияние замены пальмовым маслом других жиров на концентрации в сыворотке крови TC, LDL, HDL, триглицеридов (TG), аполипопротеина А-I и В, VLDL и липопротеинта (а).

Проводили мета-анализ 51 исследования.

Замена пальмовым маслом стеариновой кислоты приводила к увеличению концентрации:

TC на 14.15 mg/dL (95% CI: 4.11, 24.19);
LDL на 10.83 mg/dL (95% CI: 0.91, 20.75);
apo B на 97.08 mg/L (95% CI: 29.98, 164.18);
HDL на 3.73 mg/dL (95% CI: 1.43, 6.03);
apo A-I на 142.45 mg/L (95% CI: 64.05, 220.84);
соотношения LDL/HDL на 0.56 (95% CI: 0.3, 0.82).

Замена пальмовым маслом миристиновой и лауриновой кислот приводила к снижению концентрации в сыворотке крови:

TC на -8.77 mg/dL;
HDL на -3.7 mg/dL;
apo A-I на -52.21 mg/L.

Замена пальмовым маслом MUAF приводила к увеличению концентрации в сыворотке крови:

TC на 13.77 mg/dL;
LDL на 10.75 mg/dL;
apo B на 60.97 mg/L;
HDL на 1.54 mg/dL.

Замена пальмовым маслом PUAF приводила к увеличению концентрации в сыворотке крови:

TC на 9.36 mg/dL;
apo B на 50.73 mg/L;
HDL на 1.82 mg/dL;
apo A-I на 76.74 mg/L.

Замена пальмовым маслом TFA приводила к снижению концентрации в сыворотке крови:

apo B на -57.83 mg/L;
TG на -3.02 mg/dL;

и увеличению концентрации

HDL на 4.98 mg/dL;
apo A-I на 103.92 mg/L.

Замена пальмовым маслом MUAF и PUAF приводила к большему увеличению концентрации TC и LDL среди пожилых участников.

Sun et.al. (2015). Palm Oil Consumption Increases LDL Cholesterol Compared with Vegetable Oils Low in Saturated Fat in a Meta-Analysis of Clinical Trials. J Nutr. 145 (7): 1549-58.

Пальмовое масло

Исследовали влияние употребления пальмового масла, на изменение уровней в крови: общего холестерина (TC), LDL, HDL и триглицеридов.

Проводили мета-анализ 30 исследований.

Употребление пальмового масла (по сравнению с употреблением растительного масла, содержащего меньше насыщенных жиров) увеличивает концентрацию в крови:

TC на 0.35 mmol/L (95% CI: 0.23-0.47 mmol/L),
LDL на 0.24 mmol/L (95% CI: 0.13-0.35 mmol/L),
HDL на 0.02 mmol/L (95% CI: 0.01-0.04 mmol/L).

Употребление пальмового масла (по сравнению с употреблением растительного масла, содержащего меньше насыщенных жиров) не приводило к статистически значимому изменению концентрации триглицеридов.

Употребление пальмового масла (по сравнению с употреблением растительного масла, содержащего транс-жиры) увеличивает концентрацию в крови HDL на 0.09 mmol/L (95% CI: 0.06-0.11 mmol/L).

Употребление пальмового масла (по сравнению с употреблением растительного масла, содержащего транс-жиры) не приводило к статистически значимому изменению концентрации TC, LDL и триглицеридов.

Употребление пальмового масла (по сравнению животными жирами) не приводило к статистически значимому изменению концентрации TC, LDL, HDL и триглицеридов.

Morris et.al. (1993). Does fish oil lower blood pressure? A meta-analysis of controlled trials. Circulation. 88 (2): 523-33.

Рыбий жир

Исследовали влияние употребления рыбьего жира на изменение артериального давления.

Проводили мета-анализ 31 исследования.

Употребление рыбьего жира снижало SBP на 3.0 mmHg (95% CI: 4.5, 1.5) и DBP на 1.5 mmHg (95% CI: 2.3, 0.8).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления рыбьего жира на изменение артериального давления среди участников с нормальным давлением, CVD или диабетом.

Употребление рыбьего жира участниками с гипертензией снижало SBP на 3.4 mmHg и DBP на 2.0 mmHg.

Употребление рыбьего жира участниками с гиперхолестеринемией снижало SBP на 4.4 mmHg и статистически значимо не влияло на диастолическое давление.

Нет полной версии

Geleijnse et.al. (2002). Blood pressure response to fish oil supplementation: metaregression analysis of randomized trials. J Hypertens. 20 (8): 1493-9.

Рыбий жир

Исследовали влияние употребления рыбьего жира на изменение артериального давления.

Проводили мета-анализ 36 исследований.

Что написано в абстракте:

Употребление рыбьего жира снижало SBP на 2.1 mmHg (95% CI: 1.0, 3.2) и DBP на 1.6 mmHg (95% CI: 1.0, 2.2). Анализ только двойных слепых исследований показал, что употребление рыбьего жира снижало SBP на 1.7 mmHg (95% CI: 0.3, 3.1) и DBP на 1.5 mmHg (95% CI: 0.6, 2.3). Эффект рыбьего жира был сильнее среди участников старше 45 лет или среди участников с гипертензией.

Как видите, в данных нет минусов, но написано (да и по логике оно так), что снижает

Mozaffarian et.al. (2005). Effect of fish oil on heart rate in humans: a meta-analysis of randomized controlled trials. Circulation. 112 (13): 1945-52.

Рыбий жир

Исследовали влияние употребления рыбьего жира на изменение частоты сердцебиения.

Проводили мета-анализ 30 исследований.

Употребление рыбьего жира снижало частоту сердцебиения на 1.55 bpm (95% CI: 2.51, 0.59). Анализ в подгруппах показал, что больший эффект был среди участников с исходно более высокой частотой сердцебиений (более 69 bpm), или среди участников с CAD, или при употреблении рыбьего жира более 12 недель.

Dickinson et.al. (2006). Lifestyle interventions to reduce raised blood pressure: a systematic review of randomized controlled trials. J Hypertens. 24 (2): 215-33.

Рыбий жир

Исследовали влияние употребления рыбьего жира на изменение артериального давления.

Проводили мета-анализ 8 исследований.

Употребление рыбьего жира снижало SBP на 2.3 mmHg (95% CI: 4.3, 0.2) и DBP на 2.2 mmHg (95% CI: 4.9, 0.4).

Brouwer et.al. (2009). Effect of fish oil on ventricular tachyarrhythmia in three studies in patients with implantable cardioverter defibrillators. Eur Heart J. 30 (7): 820-6.

Рыбий жир

Исследовали связь употребления рыбьего жира с риском развития желудочковой тахиаритмии среди участников с установленным кардиодефибриллятором.

Проводили мета-анализ 3 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления рыбьего жира на риск развития желудочковой тахиаритмии.

Eslick et.al. (2009). Benefits of fish oil supplementation in hyperlipidemia: a systematic review and meta-analysis. Int J Cardiol. 136 (1): 4-16.

Рыбий жир

Исследовали влияние употребления рыбьего жира на изменение концентрации в сыворотке крови TC, LDL, HDL и триглицеридов среди участников с гиперхолестеринемией.

Проводили мета-анализ 47 исследований.

Употребление рыбьего жира снижало концентрацию триглицеридов на 0.34 mmol/L (95% CI: 0.41, 0.27), увеличивало концентрацию HDL на 0.01 mmol/L (95% CI: 0.00, 0.02) и LDL на 0.06 mmol/L (95% CI: 0.03, 0.09) и статистически значимо не влияло на концентрацию TC.

Xin et.al. (2012). Effect of fish oil supplementation on fasting vascular endothelial function in humans: a meta-analysis of randomized controlled trials. PloS One. 7 (9): e46028.

Рыбий жир

Исследовали влияние употребления рыбьего жира на изменеие FMD (flow-mediated dilation), который является отражением состояния эндотелия.

Проводили мета-анализ 16 исследований.

Употребление рыбьего жира увеличивало FMD на 49% (WMD = 1.49; 95% CI: 0.48, 2.50). Анализ в подгруппах показал, что статистически значимый эффект был при употреблении рыбьего жира более 12 недель, и при употреблении EPA более 640 mg/d, DHA более 1100 mg/d.

Однако, статистически значимы результат был только в исследованиях с низким показателем Jadad Score.

Xin et.al. (2012). Effects of fish oil supplementation on inflammatory markers in chronic heart failure: a meta-analysis of randomized controlled trials. BMC Cardiovasc Disord. 12: 77.

Рыбий жир

Исследовали влияние употребления рыбьего жира на маркеры воспаление среди участников с хронической сердечной недостаточностью.

Проводили мета-анализ 8 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления рыбьего жира на концентрацию С-реактивного пептида, sICAM-1 (soluble intracellular adhesion molecule-1) и sVCAM-1 (soluble vascular cell adhesion molecule-1).

Употребление рыбьего жира снижало концентрацию TNF-α на 0.62 (95% CI: 1.08, 0.16), IL-1 на 1.24 (95% CI: 1.56, 0.91), IL-6 на 0.81 (95% CI: 1.48, 0.14). Анализ в подгруппах показал, что статистически значимый эффект был при употреблении рыбьего жира более 4 месяцев, и при употреблении EPA более 800 mg/d, DHA более 1300 mg/d.

Xin et.al. (2012). Effects of fish oil supplementation on cardiac function in chronic heart failure: a meta-analysis of бработанн controlled trials. Heart. 98 (22): 1620-5.

Рыбий жир

Исследовали влияние употребления рыбьего жира на функционирование сердца среди участников с хронической сердечной недостаточностью.

Проводили мета-анализ 7 исследований.

Употребление рыбьего жира увеличивало выброс левого желудочка (left ventricular ejection fraction) на 2.25% (95% CI: 0.66, 3.83), уменьшало систолический объем левого желудочка (left ventricular end-systolic volume) на 7.85 ml (95% CI: 15.57, 0.12), и статистически значимо не влияло на диалсолический объем левого желудочка (left ventricular end-diastolic volume).

Употребление рыбьего жира увеличивало peak VO2 (peak oxygen consumption) на 1.68 ml/kg min (95% CI: 0.66, 3.83)

Cheng et.al. (2013). Fish oil increase the risk of recurrent atrial fibrillation: result from a meta-analysis. Int J Cardiol. 168 (4): 4538-41.

Рыбий жир

Исследовали связь употребления рыбьего жира с риском рецидивов мерцательной аритмии (atrial fibrillation).

Проводили мета-анализ 8 исследований.

В целом не было обнаружено статистически значимого влияния употребления рыбьего жира на риск рецидивов мерцательной аритмии.

Однако, употребление рыбьего жира более 4 недель до кардиоверсии (cardioversion) снижало риск рецидивов мерцательной аритмии на 61% (OR = 0.39; 95% CI: 0.26, 0.59).

Weggemans et.al. (2001). Dietary cholesterol from eggs increases the ratio of total cholesterol to high-density lipoprotein cholesterol in humans: a meta-analysis. Am J Clin Nutr. 73 (5): 885-91.

Холестерин

(яйца)

Исследовали влияние употребления холестерина из яиц на изменение концентрации в сыворотке крови TC, LDL и HDL.

Проводили мета-анализ 17 исследований.

Увеличение употребления холестерина на 100 mg/день (1/2 яйца) увеличивало концентрацию TC на 0.056 mmol/L (95% CI: 0.046, 0.065), LDL на 0.050 mmol/L (95% CI: 0.042, 0.058), HDL на 0.020 mmol/L (95% CI: 0.010, 0.030).

Berger et.al. (2015). Dietary cholesterol and cardiovascular disease: a systematic review and meta-analysis. Am J Clin Nutr. 102 (2): 276-94.

Холестерин

Исследовали связь употребления холестерина с риском развития CVD и влияние на изменение уровней в крови: общего холестерина (TC), LDL, HDL и триглицеридов.

Проводили мета-анализ 40 исследований.

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением холестерина и риском развития CVD, включая инсульт и ишемическую болезнь сердца.

Повышенное употребление холестерина (от 650 до 900 mg/день) увеличивает концентрацию в крови:

TC на 10.7 mg/dL (95% CI: 5.4-15.9 mg/dL),
LDL на 8.7 mg/dL (95% CI: 3.8-13.5 mg/dL),
HDL на 2.7 mg/dL (95% CI: 0.7-4.7 mg/dL).

Повышенное употребление холестерина (от 650 до 900 mg/день) не приводило к статистически значимому изменению концентрации триглицеридов.

Kelly et.al. (2007). Wholegrain cereals for coronary heart disease. Cochrane Database Syst Rev. (2): CD005051.

Злаки

Исследовали связь употребления цельно-зерновых хлопьев (wholegrain cereals) с риском развития CHD.

Проводили мета-анализ 10 исследований.

Употребление овса снижало концентрацию TC на 0.20 mmol/L (95% CI: 0.31, 0.10), LDL на 0.18 mmol/L (95% CI: 0.28, 0.09).

Статьи нет в доступе, описываю по абстракту.

Mellen et.al. (2008). Whole grain intake and cardiovascular disease: a meta-analysis. Nutr Metab Cardiovasc Dis. 18 (4): 283-90.

Злаки

Исследовали связь употребления цельных злаков с риском развития CVD.

Проводили мета-анализ 7 исследований.

Употребление цельных злаков (сравнение 2.5 порции/день против 0.2 порции/день) связано со снижением риска развития CVD на 21% (OR = 0.79; 95% CI: 0.73, 0.85).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления очищенных злаков на риск развития CVD.

Tang et.al. (2015). Meta-analysis of the association between whole grain intake and coronary heart disease risk. Am J Cardiol. 2015 Mar 1;115(5):625-9.

Злаки

Исследовали связь употребления цельных злаков с риском развития CHD.

Проводили мета-анализ 14 исследований, в которых принимали участие 400 492 человека и было выявлено 14 427 случая CHD.

Употребление цельных злаков связано со снижением риска развития CHD на 21,3% (RR = 0.787; 95% CI: 0.743 - 0.833).

Hollænder et.al. (2015). Whole-grain and blood lipid changes in apparently healthy adults: a systematic review and meta-analysis of randomized controlled studies. Am J Clin Nutr. 102 (3): 556-572.

Злаки

Исследовали влияние употребления цельных злаков на изменение уровней в крови: общего холестерина (TC), LDL, HDL и триглицеридов.

Проводили мета-анализ 24 исследований.

В целом употребление цельных злаков приводило к уменьшению концентрации LDL в крови на -0.09 mmol/L (95% CI: -0.15, -0.03 mmol/L). Овес и ячмень уменьшали концентрацию LDL на -0.17 и -0.27 mmol/L, соответственно, а рис увеличивал концентрацию LDL на 0.3 mmol/L.

В целом употребление цельных злаков приводило к уменьшению концентрации TC в крови на -0.12 mmol/L (95% CI: -0.19, -0.05 mmol/L). Овес уменьшал концентрацию TC на -0.22 mmol/L.

В целом употребление цельных злаков не приводило к статистически значимому изменению концентрации HDL в крови (-0.01 mmol/L; 95% CI: -0.03, 0.02 mmol/L). Рис увеличивал концентрацию HDL на 0.09 mmol/L.

В целом употребление цельных злаков не приводило к статистически значимому изменению концентрации триглицеридов в крови (-0.04 mmol/L; 95% CI: -0.08, 0.01 mmol/L). Овес уменьшал концентрацию триглицеридов на -0.14 mmol/L.

Ripsin et.al. (1992). Oat products and lipid lowering. A meta-analysis. JAMA. 267 (24): 3317-25.

Овес

Исследовали влияние употребления овса на изменение концентрации в сыворотке крови глюкозы, TC, LDL, HDL и триглицеридов.

Проводили мета-анализ 20 исследований.

Употребление овса снижало концентрацию TC на 0.13 mmol/L (95% CI: 0.19, 0.17).

Употребление пшеницы снижало концентрацию TC на 0.11 mmol/L (95% CI: 0.21, 0.01).

Статьи нет в доступе, описываю по абстракту.

Tiwari et.al. (2011). Meta-analysis of the effect of β-glucan intake on blood cholesterol and glucose levels. Nutrition. 27 (10): 1008-16.

Овес

(бета-глюканы)

Исследовали влияние употребления бета-глюканов (овса или ячменя) на изменение концентрации в сыворотке крови глюкозы, TC, LDL, HDL и триглицеридов.

Проводили мета-анализ 30 исследований.

Употребление бета-глюканов снижало концентрацию TC на 0.60 mmol/L (95% CI: 0.85, 0.34), LDL на 0.66 mmol/L (95% CI: 0.96, 0.36), глюкозы 2.58 mmol/L (95% CI: 3.22, 1.84). Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления бета-глюканов на концентрацию HDL и триглицеридов.

Whitehead et.al. (2014). Cholesterol-lowering effects of oat β-glucan: a meta-analysis of randomized controlled trials. Am J Clin Nutr. 100 (6): 1413-21.

Овес

(бета-глюканы)

Исследовали влияние употребления бета-глюканов овса на изменение концентрации в сыворотке крови TC, LDL, HDL и триглицеридов.

Проводили мета-анализ 28 исследований.

Употребление бета-глюканов снижало концентрацию TC на 0.30 mmol/L (95% CI: 0.35, 0.24), LDL на 0.25 mmol/L (95% CI: 0.30, 0.20) и статистически значимо не влияло на концентрацию HDL и триглицеридов.

Hou et.al. (2015). The Metabolic Effects of Oats Intake in Patients with Type 2 Diabetes: A Systematic Review and Meta-Analysis. Nutrients. 7 (12): 10369-87.

Овес

Исследовали влияние употребления овса на изменение концентрации в сыворотке крови глюкозы натощак, инсулина натощак, гликированного гемоглобина, показатель HOMA-IR (оценивает устойчивость к инсулину), TC, LDL, HDL и триглицеридов среди участников с T2D.

Проводили мета-анализ 16 исследований.

Употребление овса снижало концентрацию в сыворотке крови глюкозы натощак на 0.39 mmol/L (95% CI: 0.58, 0.19), гликированного гемоглобина на 0.42% (95% CI: 0.61, 0.21) и статистически значимо не влияло на концентрацию инсулина натощак и показатель HOMA-IR.

Употребление овса снижало концентрацию TC на -0.49 mmol/L (95% CI: 0.86, 0.12), LDL на -0.29 mmol/L (95% CI: 0.48, 0.09) и статистически значимо не влияло на концентрацию HDL и триглицеридов.

Zhu et.al. (2015). Quantitative assessment of the effects of beta-glucan consumption on serum lipid profile and glucose level in hypercholesterolemic subjects. Nutr Metab Cardiovasc Dis. 25 (8): 714-23.

Овес

(бета-глюканы)

Проводили мета-анализ 16 исследований.

Употребление бета-глюканов снижало концентрацию TC на -0.26 mmol/L (95% CI: 0.33, 0.18), LDL на -0.21 mmol/L (95% CI: 0.27, 0.14). Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления бета-глюканов на концентрацию глюкозы, HDL и триглицеридов.

Talati et.al. (2009). The effects of barley-derived soluble fiber on serum lipids. Ann Fam Med. 7 (2): 157-63.

Ячмень

(бета-глюканы)

Исследовали влияние употребления бета-глюканов (ячменя) на изменение концентрации в сыворотке крови TC, LDL, HDL и триглицеридов.

Проводили мета-анализ 8 исследований.

Употребление бета-глюканов снижало концентрацию TC на 13.38 mg/dL (95% CI: 18.46, 8.30), LDL на 10.02 mg/dL (95% CI: 14.03, 6.00) и триглицеридов на 11.83 mg/dL (95% CI: 20.12, 3.55). Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления бета-глюканов на концентрацию HDL.

AbuMweis et.al. (2010). Β-glucan from barley and its lipid-lowering capacity: a meta-analysis of randomized, controlled trials. Eur J Clin Nutr. 64 (12): 1472-80.

Ячмень

(бета-глюканы)

Проводили мета-анализ 11 исследований.

Употребление бета-глюканов снижало концентрацию TC на 0.30 mmol/L (95% CI: 0.39, 0.21), LDL на 0.27 mmol/L (95% CI: 0.34, 0.20). Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления бета-глюканов на концентрацию HDL и триглицеридов.

Pan et.al. (2009). Meta-analysis of the effects of flaxseed interventions on blood lipids. Am J Clin Nutr. 90 (2): 288-97.

Лён

Исследовали влияние употребления семени льна на изменение концентрации в сыворотке крови TC, LDL, HDL и триглицеридов.

Проводили мета-анализ 28 исследований.

Употребление льна (включая семя, масло и лигнаны) влияло на концентрацию TC на 0.10 mmol/L (95% CI: 0.20, 0.00), LDL на 0.08 mmol/L (95% CI: 0.16, 0.00), HDL на 0.02 mmol/L (95% CI: 0.04, 0.00). Не было обнаружено статистически значимого влияния семени льна на концентрацию триглицеридов. Однако, анализ в подгруппах показал более значительное снижение концентрации LDL при употреблении именно семени льна (-0.19 mmol/L; 95% CI: -0.29, -0.09) или среди участников с гиперхолестеринемией -0.17 mmol/L; 95% CI: -0.32, -0.03).

Khalesi et.al. (2015). Flaxseed consumption may reduce blood pressure: a systematic review and meta-analysis of controlled trials. J Nutr. 145 (4): 758-765.

Семя льна

Исследовали влияние употребления семени льна на артериальное давление.

Проводили мета-анализ 11 исследований.

Употребление семени льна снижало систалическое давление на -1.77 mmHg (95% CI: -3.34, -0.09 mm Hg; I2 = 0.0%), диастолическое на -1.16 mmHg (95% CI: -2.64, -0.52 mm Hg; I2 = 0.0%).

Ursoniu et.al. (2015). Effects of flaxseed supplements on blood pressure: A systematic review and meta-analysis of controlled clinical trial. Clin Nutr.

Семя льна

Исследовали влияние употребления семени льна на артериальное давление.

Проводили мета-анализ 15 исследований.

Употребление семени льна снижало систолическое давление на -2.85 mmHg (95% CI: -5.37, -0.33 mm Hg; I2 = 0.0%), диастолическое на -2.39 mmHg (95% CI: -3.78, -0.99 mm Hg; I2 = 0.0%).

Большее снижение кровяного давления наблюдали среди тех, кто употреблял: семя льна более 12 недель; именно семя льна, а не льняное масло.

Elwood et.al. (2004). Milk drinking, ischaemic heart disease and ischaemic stroke II. Evidence from cohort studies. Eur J Clin Nutr. 58 (5): 718-24.

Молочные продукты

Исследовали связь употребления молока с риском развития IHD и инсульта.

Проводили мета-анализ 10 исследований.

Употребление молока связано со снижением риска развития инсульта на 17% (RR = 0.83; 95% CI: 0.77, 0.90).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления молока на риск развития IHD.

Elwood et.al. (2008). The survival advantage of milk and dairy consumption: an overview of evidence from cohort studies of vascular diseases, diabetes and cancer. J Am Coll Nutr. 27 (6): 723S-34S.

Молоко

Исследовали связь употребления молока с риском развития CVD.

Проводили мета-анализ 15 исследований.

Употребление молока связано со снижением риска развития инфаркта миокарда на 17% (RR = 0.83; 95% CI: 0.66, 0.99), инсульта на 21% (RR = 0.79; 95% CI: 0.75, 0.82), T2D на 8% (RR = 0.92; 95% CI: 0.86, 0.97).

Употребление нежирного молока связано со снижением риска развития IHD на 16% (RR = 0.84; 95% CI: 0.76, 0.93), цельное молоко не оказывает статистически значимого эффекта.

Soedamah-Muthu et.al. (2011). Milk and dairy consumption and incidence of cardiovascular diseases and all-cause mortality: dose-response meta-analysis of prospective cohort studies. Am J Clin Nutr. 93 (1): 158-71.

Молоко

Исследовали связь употребления молока с риском развития CVD.

Проводили мета-анализ 17 исследований.

Употребление молока связано со снижением риска развития CVD на 6% (RR = 0.94; 95% CI: 0.89, 0.99), и статистически значимо не влияло на риск развития CHD, инсульта и риск смерти.

Ralston et.al. (2012). A systematic review and meta-analysis of elevated blood pressure and consumption of dairy foods. J Hum Hypertens. 26 (1): 3-13.

Молочные продукты

Исследовали связь употребления молочных продуктов с риском развития повышенного кровяного давления (EBP; elevated blood pressure).

Проводили мета-анализ 5 исследований.

Употребление молочных продуктов связано со снижением риска развития EBP на 13% (RR = 0.87; 95% CI: 0.81, 0.94).

Употребление нежирных молочных продуктов связано со снижением риска развития EBP на 16%.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления жирных молочных продуктов, сыра и жидких молочных продуктов (молоко, йогурт) на риск развития EBP.

Soedamah-Muthu et.al. (2012). Dairy consumption and incidence of hypertension: a dose-response meta-analysis of prospective cohort studies. Hypertension. 60 (5): 1131-7.

Молочные продукты

Исследовали связь употребления молочных продуктов с риском развития гипертензии.

Проводили мета-анализ 18 исследований.

Употребление 200 g/день молочных продуктов связано со снижением риска развития гипертензии на 3% (RR = 0.97; 95% CI: 0.95, 0.99).

Употребление 200 g/день нежирных молочных продуктов связано со снижением риска развития гипертензии на 4% (RR = 0.96; 95% CI: 0.93, 0.99).

Употребление 200 g/день молока связано со снижением риска развития гипертензии на 4%.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления ферментированного молока, йогурта и сыра на риск развития гипертензии.

Usinger et.al. (2012). Fermented milk for hypertension. Cochrane Database Syst Rev 4: CD008118.

Молочные продукты

Исследовали влияние употребления ферментированного молока на изменение артериального давления.

Проводили мета-анализ 15 исследований.

Употребление ферментированного молока снижало SBP на 2.45 mmHg (95% CI: 4.30, 0.60) и статистически значимо не влияло на диастолическое давление.

Benatar et.al. (2013). Effects of high and low fat dairy food on cardio-metabolic risk factors: a meta-analysis of randomized studies. PLoS One. 8 (10): e76480.

Молочные продукты

Исследовали влияние употребления молочных продуктов на изменение артериального давления, показателя HOMA-IR, концентрации в сыворотке крови глюкозы натощак (FBS), С-реактивного белка, LDL, HDL.

Проводили мета-анализ 20 исследований.

Употребление молочных продуктов увеличивало концентрацию FBS на 1.32 mg\dL (95% CI: 0.19, 2.45), при этом употребление цельных молочных продуктов увеличивало концентрацию FBS на 1.80 mg/d, и не было статистически значимого влияния для нежирных молочных продуктов.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления цельных и нежирных молочных продуктов на показатель показатель HOMA-IR, концентрацию С-реактивного белка, LDL, HDL, на систолическое и диастолическое давление.

Dong et.al. (2013). Effect of probiotic fermented milk on blood pressure: a meta-analysis of randomised controlled trials. Br J Nutr. 110 (7): 1188-94.

Молочные продукты

Исследовали влияние употребления ферментированного пребиотиками молока на изменение артериального давления.

Проводили мета-анализ 13 исследований.

Употребление ферментированного молока снижало SBP на 3.10 mmHg (95% CI: 4.63, 1.56) и DBP на 1.09 mmHg (95% CI: 2.11, 0.06).

Goede et.al. (2015). Effect of cheese consumption on blood lipids: a systematic review and meta-analysis of randomized controlled trials. Nutr Rev. 73 (5): 259-275.

Молочные продукты

Исследовали изменение уровней в крови: общего холестерина (TC), LDL, HDL и триглицеридов; при употреблении сыра.

Проводили мета-анализ 12 исследований.

Употребление 145 g/день сыра (по сравнению с 47 g/день сливочного масла) уменьшало уровень:

TC на 5.2% (0.28 mmol/L; 95%CI: 0.36-0.19),
LDL на 6.5% (0.22 mmol/L; 95%CI: 0.29-0.14),
HDL на 3.9% (0.05 mmol/L; 95%CI: 0.09-0.02).

Не было обнаружено статистически значимых изменений уровня триглицеридов крови при употреблении сыра.

Употребление 100 g/день моцареллы, содержащей модифицированные жиры (на 13% больше PUFA), уменьшало уровень:

TC на 0.42 mmol/L (95%CI: 0.19-0.84),
LDL на 0.38 mmol/L (95%CI: 0.20-0.70).

Не было обнаружено статистически значимых изменений уровней HDL и триглицеридов крови при употреблении моцареллы, содержащей модифицированные жиры.

Qin et.al. (2015). Dairy consumption and risk of cardiovascular disease: an updated meta-analysis of prospective cohort studies. Asia Pac J Clin Nutr. 24 (1): 90-100.

Молочные продукты

Исследовали связь употребления молочных продуктов с риском развития CVD, включая CHD и инсульт.

Проводили мета-анализ 22 исследований.

Употребление молочных продуктов связано со снижением риска развития CVD на 12% (RR = 0.88; 95% CI: 0.81 - 0.96; P = 0.18, I2 = 29.6%).

Употребление молочных продуктов связано со снижением риска развития инсульта на 13% (RR = 0.87; 95% CI: 0.77-0.99; P = 0.001, I2 = 69.8%).

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением молочных продуктов и риском развития CHD.

Нет полной версии

Alexander et.al. (2016). Dairy consumption and CVD: a systematic review and meta-analysis. Br J Nutr. 115 (4): 737-50.

Молочные продукты

Исследовали связь употребления молочных продуктов с риском развития CVD.

Проводили мета-анализ 31 исследования.

Употребление молочных продуктов связано со снижением риска развития инсульта на 9% (SRRE = 0.91; 95% CI: 0.83, 0.99).

Употребление сыра связано со снижением риска развития CHD на 12% (SRRE = 0.82; 95% CI: 0.72, 0.93) и инсульта на 13% (SRRE = 0.87; 95% CI: 0.77, 0.99).

Micha et.al. (2010). Red and processed meat consumption and risk of incident coronary heart disease, stroke, and diabetes mellitus: a systematic review and meta-analysis. Circulation. 121 (21): 2271-2283.

Мясо

Исследовали связь употребления красного и обработанного мяса с риском развития CHD, инсульта и T2D.

Проводили мета-анализ 20 исследований, в которых принимали участие 1 218 380 человек и было выявлено: 23 889 случаев CHD, 2 280 случаев инсульта и 10 797 случаев T2D.

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением красного мяса и риском развития CHD.

Употребление обработанного мяса связано с увеличением риска развития CHD на 42% (RR = 1.42; 95% CI: 1.07-1.89).

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением красного или обработанного мяса и риском развития инсульта.

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением красного мяса и риском развития T2D.

Употребление обработанного мяса связано с увеличением риска развития T2D на 19% (RR = 1.19; 95% CI: 1.11-1.27).

Maki et.al. (2012). A meta-analysis of randomized controlled trials that compare the lipid effects of beef versus poultry and/or fish consumption. J Clin Lipidol. 6 (4): 352-61.

Мясо

Сравнивали влияние употребления говядины и мяса птицы/рыбы на изменение уровней в крови: общего холестерина (TC), LDL, HDL и триглицеридов (TAG).

Проводили мета-анализ 8 исследований.

Употребление говядины и птицы/рыбы снижало уровни TC, LDL, HDL и TAG, следующим образом:

Говядина

Птица/рыба

-8.18 mg/dL

(95%CI: -13.75, -2.61)

-6.16 mg/dL

(95%CI: -12.23, -0.09)

LDL

-8.21 mg/dL

(95%CI: -16.45, -0.03)

-8.94 mg/dL

(95%CI: -17.6, -0.28)

HDL

-2.31 mg/dL

(95%CI: -4.19, -0.43)

-1.93 mg/dL

(95%CI: -3.55, -0.31)

TAG

-8.09 mg/dL

(95%CI: -15.12, -1.05)

-12.91 mg/dL

(95%CI: -20.69, -5.14)

Micha et.al. (2012). Unprocessed red and processed meats and risk of coronary artery disease and type 2 diabetes–an updated review of the evidence. Curr Atheroscler Rep. 14 (6): 515-24.

Мясо

Исследовали связь употребления красного и обработанного мяса с риском развития CHD и T2D.

Проводили мета-анализ.

Употребление 100g/день красного мяса статистически значимо не связано с риском развития CHD и увеличивает риск развития T2D на 19% (RR = 1.19; 95% CI: 1.04, 1.37).

Употребление 50g/день обработанного увеличивает риски развития CHD на 42% (RR = 1.42; 95% CI: 1.07, 1.89) и T2D на 51% (RR = 1.51; 95% CI: 1.25, 1.83).

Нет полной версии

Borgi et.al. (2015). Long-term intake of animal flesh and risk of developing hypertension in three prospective cohort studies. J Hypertens. 33 (11): 2231-8.

Мясо

Исследовали связь употребления мяса, птицы и морских продуктов с риском развития гипертензии.

Проводили мета-анализ 3 исследования.

Риск развития гипертензии увеличивался при употреблении 1 порции/день мяса на 30% (RR = 1.30; 95% CI: 1.23, 1.39), птицы на 22% (RR = 1.22; 95% CI: 1.12, 1.34) и статистически значимо не был связан с употреблением морских продуктов.

Huang et.al. (2014). Sugar sweetened beverages consumption and risk of coronary heart disease: a meta-analysis of prospective studies. Atherosclerosis. 234 (1): 11-6.

Напитки

Исследовали связь употребления SSB с риском развития CHD.

Проводили мета-анализ 55 исследований.

Употребление SSB связано с увеличением риска развития CHD на 17% (RR = 1.17; 95% CI: 1.07, 1.28). Анализ доза-эффект, показал, что употребление дополнительной порции/день SSB увеличивает риск развития гипертензии на 16%.

Cheungpasitporn et.al. (2015). Sugar and artificially sweetened soda consumption linked to hypertension: a systematic review and meta-analysis. Clin Exp Hypertens. 37 (7): 587-93.

Содержащие сахар и подсластители напитки

Исследовали влияние употребления содержащих сахар и подсластители напитков на риск развития гипертензии.

Проводили мета-анализ 8 исследований.

Употребление содержащих сахар напитков связано с увеличением риска развития гипертензии на 12% (RR = 1.12; 95% CI: 1.03, 1.23).

Употребление содержащих подсластители напитков связано с увеличением риска развития гипертензии на 15% (RR = 1.15; 95% CI: 1.11, 1.19).

Jayalath et.al. (2015). Sugar-sweetened beverage consumption and incident hypertension: a systematic review and meta-analysis of prospective cohorts. Am J Clin Nutr. 102 (4): 914-21.

Содержащие сахар напитки (SSB)

Исследовали связь употребления SSB с риском развития гипертензии.

Проводили мета-анализ 3 исследований.

Употребление SSB связано с увеличением риска развития гипертензии на 12% (RR = 1.12; 95% CI: 1.06, 1.17). Анализ доза-эффект, показал, что употребление каждого дополнительного SSB в день увеличивает риск развития гипертензии на 8.2%

Xi et.al. (2015). Sugar-sweetened beverages and risk of hypertension and CVD: a dose-response meta-analysis. Br J Nutr. 113 (5): 709-717.

Содержащие сахар напитки (SSB)

Исследовали связь употребления SSB с риском развития гипертензии, CHD и инсульта.

Проводили мета-анализ: 6 исследований по гипертензии (240 726 участников и 80 411 случаев гипертензии, продолжительность 6-38 лет), 4 исследования по CHD (194 664 участников и 7396 случаев CHD, продолжительность 10-24 года), 4 исследования по инсульту (259 176 участников и 10 011 случаев инсульта, продолжительность 10-28 лет).

Употребление SSB связано с увеличением риска развития гипертензии на 10% (RR = 1.10; 95% CI: 1.06-1.15; p = 0.095, I2 = 46.7%). Увеличение употребления SSB на 1 порцию в день увеличением риск развития гипертензии на 8%.

Употребление SSB связано с увеличением риска развития CHD на 16% (RR = 1.16; 95% CI: 1.06-1.27; p = 0.792, I2 = 0.0%). Увеличение употребления SSB на 1 порцию в день увеличением риск развития CHD на 17%.

Употребление SSB связано с увеличением риска развития инсульта на 16% (RR = 1.10; 95% CI: 1.00-1.20; p = 0.151, I2 = 43.4%).

Liu K et.al. (2013). Effect of fruit juice on cholesterol and blood pressure in adults: a meta-analysis of 19 randomized controlled trials. PloS One. 8 (4): e61420.

Сок

Исследовали влияние употребления фруктовых соков на изменение артериального давления и концентрации в сыворотке крови TC, LDL, HDL и триглицеридов.

Проводили мета-анализ 19 исследований.

Употребление фруктовых соков статистически значимо не влияло на систолическое давление и снижало DBP на 2.07 mmHg (95% CI: 3.75, 0.39).

Не было обнаружено статистически значимого влияния на концентрацию TC, LDL и HDL употребления фруктовых соков как в целом, так и по отдельности: ягодного, виноградного, гранатового и апельсинового.

Нет полной версии

Liu et.al. (2010). Alcohol consumption and coronary heart disease in Eastern Asian men: a meta-analysis of prospective cohort studies. Zhonghua Xin Xue Guan Bing Za Zhi. 38 (11): 1038-44.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития CHD среди популяции восточно-азиатских мужчин.

Проводили мета-анализ 28 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления ≤ 20 g/день алкоголя на риск развития CHD.

Употребление 21-40 g/день алкоголя связано со снижением риска развития CHD на 52% (RR = 0.48; 95% CI: 0.26, 0.87), 41-60 g/день – на 54%, >60 g/день – на 52%.

Padilla et.al. (2010). Alcohol consumption and risk of heart failure: a meta-analysis. Phys Sportsmed. 38 (3): 84-9.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития сердечной недостаточности.

Проводили мета-анализ 6 исследований.

Употребление <1 порции/неделя алкоголя связано со снижением риска развития сердечной недостаточности на 10% (RR = 0.90; 95% CI: 0.83, 0.98), 1-7 порции/неделя – на 20%, 8-14 порции/неделя – на 22%, >14 порции/неделя – на 23%.

Samokhvalov et.al. (2010). Alcohol consumption as a risk factor for atrial fibrillation: a systematic review and meta-analysis. Eur J Cardiovasc Prev Rehabil. 17 (6): 706-12.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития мерцательной аритмии.

Проводили мета-анализ 6 исследований.

Употребление алкоголя связано с увеличением риска развития мерцательной аритмии на 8% (RR = 1.08; 95% CI: 1.04, 1.12).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления <3 порций/день алкоголя на риск развития мерцательной аритмии.

Употребление 3-4 порций/день алкоголя связано с увеличением риска развития мерцательной аритмии на 22% (RR = 1.22; 95% CI: 1.02, 1.46), >4 порций/день – на 50% (RR = 1.50; 95% CI: 1.22, 1.85).

Brien et.al. (2011). Effect of alcohol consumption on biological markers associated with risk of coronary heart disease: systematic review and meta-analysis of interventional studies. BMJ. 342: d636.

Алкоголь

Исследовали влияние употребления алкоголя на изменение концентрации в сыворотке крови маркеров CVD.

Проводили мета-анализ 63 исследований.

Употребление алкоголя увеличивало концентрацию HDL на 0.094 mmol/L (95% CI: 0.064, 0.123).

Употребление алкоголя увеличивало концентрацию адипонектина на 0.56 mg/L (95% CI: 0.39, 0.72) и снижало концентрацию фибриногена на -0.20 g/L (95% CI: 0.29, 0.11)

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления алкоголя на концентрацию TC, LDL, триглицеридов, аполипопротеина А, С-реактивного белка, IL-6, TNF-α.

Costanzo et.al. (2011). Wine, beer or spirit drinking in relation to fatal and non-fatal cardiovascular events: a meta-analysis. Eur J Epidemiol. 26 (11): 833-50.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития CVD.

Проводили мета-анализ 18 исследований.

Употребление пива (25 g/день в перещете на спирт) связано со снижением риска развития CVD на 33% (95% CI: 13, 48).

Употребление вина (25 g/день в перещете на спирт) связано со снижением риска развития CVD на 32% (95% CI: 18, 44).

Kodama et.al. (2011). Alcohol consumption and risk of atrial fibrillation: a meta-analysis. J Am Coll Cardiol. 57 (4): 427-36.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития мерцательной аритмии.

Проводили мета-анализ 14 исследований.

Употребление алкоголя связано с увеличением риска развития мерцательной аритмии на 51% (RR = 1.51; 95% CI: 1.31, 1.74). Анализ доза-эффект показал, что употребление 10 g/день алкоголя увеличивает риск развития мерцательной аритмии на 8%.

Roerecke et.al. (2011). Ischemic heart disease mortality and morbidity rates in former drinkers: a meta-analysis. Am J Epidemiol. 173 (3): 245-58.

Алкоголь

Исследовали риск развития IHD среди Former Drinkers.

Проводили мета-анализ 38 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого изменения риск развития IHD среди Former Drinkers, по сравнению с трезвенниками.

Риск смерти в результате IHD среди Former Drinkers был выше на 25% (RR = 1.25; 95% CI: 1.25, 1.36) для мужчин и на 54% (RR = 1.54; 95% CI: 1.17, 2.03) для женщин.

Ronksley et.al. (2011). Association of alcohol consumption with selected cardiovascular disease outcomes: a systematic review and meta-analysis. BMJ. 342: d671.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития CVD.

Проводили мета-анализ 84 исследований.

Употребление алкоголя связано со снижением риска смерти в результате

CVD на 25% (RR = 0.75; 95% CI: 0.70, 0.80);
CHD на 25% (RR = 0.75; 95% CI: 0.68, 0.81).

Употребление алкоголя связано со снижением риска развития CHD на 29% (RR = 0.71; 95% CI: 0.66, 0.77).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления алкоголя на риск развития инсульта или смерти в результате инсульта.

Briasoulis et.al. (2012). Alcohol consumption and the risk of hypertension in men and women: a systematic review and meta-analysis. J Clin Hypertens (Greenwich). 14 (11): 792-8.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития гипертензии.

Проводили мета-анализ 16 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления <10 g/день спирта, 11-20 g/день, 21-30 g/день, 41-50 g/день мужчинами и 11-20 g/день, 21-30 g/день женщинами на риск развития гипертензии.

Употребление 31-40 g/день спирта мужчинами связано с увеличением риска развития гипертензии на 77% (RR = 1.77; 95% CI: 1.39, 2.26), >50 g/день – на 61%.

Употребление <10 g/день спирта женщинами связано со снижением риска развития гипертензии на 13% (RR = 0.87; 95% CI: 0.82, 0.92), а употребление 31-40 g/день спирта женщинами связано с увеличением риска развития гипертензии на 19%.

Roerecke et.al. (2012). The cardioprotective association of average alcohol consumption and ischaemic heart disease: a systematic review and meta-analysis. Addiction. 107 (7): 1246-60.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития IHD.

Проводили мета-анализ 24 исследований.

Употребление 2.5-11.9 g/день алкоголя связано со снижением риска развития IHD на 23% (RR = 0.77; 95% CI: 0.69, 0.86) среди мужчин и на 30% (RR = 0.70; 95% CI: 0.62, 0.78) среди женщин.

Употребление 12-23.9 g/день алкоголя связано со снижением риска развития IHD на 30% среди мужчин и на 31% среди женщин.

Употребление 24-23.9 g/день алкоголя связано со снижением риска развития IHD на 34% среди мужчин и на 38% среди женщин.

Huang et.al. (2014). Association between alcohol consumption and risk of cardiovascular disease and all-cause mortality in patients with hypertension: a meta-analysis of prospective cohort studies. Mayo Clin Proc. 89 (9): 1201-10.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития CVD.

Проводили мета-анализ 9 исследований.

Употребление в среднем 10 g/день спирта связано со снижением риска развития CVD на 28% (RR = 0.72; 95% CI: 0.68, 0.77).

Употребление в среднем 20 g/день спирта связано со снижением риска развития CVD на 19% (RR = 0.81; 95% CI: 0.71, 0.93).

Употребление в среднем 30 g/день спирта связано со снижением риска развития CVD на 40% (RR = 0.60; 95% CI: 0.54, 0.67).

Употребление в среднем 10 g/день спирта связано со снижением риска развития инсульта на 27% (RR = 0.73; 95% CI: 0.57, 0.92). Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления в среднем 20 g/день и 30 g/день спирта на риск развития инсульта.

Употребление в среднем 10 g/день спирта связано со снижением риска развития CHD на 24% (RR = 0.76; 95% CI: 0.68, 0.84).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления в среднем 20 g/день спирта на риск развития CHD.

Употребление в среднем 30 g/день спирта связано со снижением риска развития CHD на 36% (RR = 0.64; 95% CI: 0.53, 0.76).

Употребление в среднем 10 g/день спирта связано со снижением риска смерти на 17%.

Употребление в среднем 20 g/день спирта связано со снижением риска смерти на 20%.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления в среднем 30 g/день спирта на риск смерти.

Larsson et.al. (2014). Alcohol consumption and risk of atrial fibrillation: a prospective study and dose-response meta-analysis. J Am Coll Cardiol. 64 (3): 281-9.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития мерцательной аритмии (Atrial Fibrillation).

Проводили мета-анализ 7 исследований.

Употребление алкоголя связано с увеличением риска развития мерцательной аритмии на 11% (RR = 1.11; 95% CI: 1.02, 1.20).

Употребление liquor связано с увеличением риска развития мерцательной аритмии на 10%, вина – на 24% не было статистически значимого влияния употребления пива на риск развития мерцательной аритмии.

Анализ жоза-эффект показал, что употребление 1 порции/день (12 g спирта) алкоголя связано с увеличением риска развития мерцательной аритмии на 8%.

Roerecke et.al. (2014). Alcohol consumption, drinking patterns, and ischemic heart disease: a narrative review of meta-analyses and a systematic review and meta-analysis of the impact of heavy drinking occasions on risk for moderate drinkers. BMC Med. 12: 182.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития IHD.

Проводили мета-анализ 7 исследований.

Риск развития IHD был ниже на 36% (RR = 0.64; 95% CI: 0.57, 0.71) среди тех, кто употреблял в среднем <30 g/день спирта, без запоев (heavy drinkers). Среди тех, кто употреблял в среднем <30 g/день спирта, но с эпизодическими запоями (heavy drinkers) не было обнаружено статистически значимого изменения риска развития IHD (RR = 1.12; 95% CI: 0.91, 1.37).

Roerecke et.al. (2014). Chronic heavy drinking and ischaemic heart disease: a systematic review and meta-analysis. Open Heart. 1 (1): e000135.

Алкоголь

Исследовали связь хронического употребления алкоголя (>60 g/день спирта) с риском развития IHD.

Проводили мета-анализ 34 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого изменения риска развития IHD при сравнении мужчин, хронически употребляющих алкоголь, и никогда не пьющих.

Риск развития IHD был ниже на 17% (RR = 0.83; 95% CI: 0.70, 0.98) среди хронически употребляющих алкоголь мужчин, чем среди не пьющих в настоящее время.

Риск смерти в результате IHD был выше на 62% среди мужчин, хронически употребляющих алкоголь, чем среди всех остальных.

Риск смерти в результате IHD был выше в 2 раза среди женщин, хронически употребляющих алкоголь, чем среди всех остальных.

Larsson et.al. (2015). Alcohol consumption and risk of heart failure: a dose-response meta-analysis of prospective studies. Eur J Heart Fail. 17 (4): 367-73.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития сердечной недостаточности.

Проводили мета-анализ 8 исследований.

Употребление небольшого количества алкоголя (< 14 порций/неделя, 1 порция = 12 g спирта) связано со снижением риска развития сердечной недостаточности на 15% (RR = 0.85; 95% CI: 0.78, 0.93).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления большого количества алкоголя (> 14 порций/неделя) на риск развития сердечной недостаточности.

Myers et.al. (1992). Coffee and coronary heart disease. Arch Intern Med. 152 (9): 1767-72

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития CHD.

Проводили мета-анализ 11 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления кофе на риск развития CHD.

Greenland et.al. (1993). A meta-analysis of coffee, myocardial infarction, and coronary death. Epidemiology. 4 (4): 366-74.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития инфаркта миокарда или коронарной смерти (coronary death).

Проводили мета-анализ 22 исследований.

Анализ случай-контроль (8 шт) исследований показал, что употребление 5 чашек/день кофе связано с увеличением риска развития инфаркта миокарда или коронарной смерти на 42% (RR = 1.42; 95% CI: 1.30, 1.55).

Анализ выборок (14 шт) показал, что употребление 5 чашек/день кофе связано с увеличением риска развития инфаркта миокарда или коронарной смерти на 18% (RR = 1.18; 95% CI: 1. 30, 1.34).

Kawachi et.al. (1994). Does coffee drinking increase the risk of coronary heart disease? Results from a meta-analysis. Br Heart J. 72 (3): 269-75.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития CHD.

Проводили мета-анализ 23 исследований.

Анализ случай-контроль (8 шт) исследований показал, что употребление 5 чашек/день кофе связано с увеличением риска развития CHD на 63% (OR = 1.63; 95% CI: 1.50, 1.78).

Анализ выборок (15 шт) не показал статистически значимого влияния употребления 5 чашек/день кофе на риск развития CHD. Однако, употребление 5 чашек/день кофе связано с увеличением риска развития инфаркта миокарда на 25%.

Jee et.al. (1999). The effect of chronic coffee drinking on blood pressure: a meta-analysis of controlled clinical trials. Hypertension. 33 (2): 647-52.

Кофе

Исследовали влияние долгого употребления кофе на изменение артериального давления.

Проводили мета-анализ 11 исследований.

Употребление кофе увеличивало SBP на 2.4 mmHg (95% CI: 1.0, 3.7) и DBP на 1.2 mmHg (95% CI: 0.4, 2.1).

Употребление растворимого кофе статистически значимо не влияло на изменение систолического и диастолического давления.

Употребление > 5 чашек/день кофе увеличивало SBP на 3.2 mmHg и DBP на 1.4 mmHg, употребление < 5 чашек/день кофе статистически значимо не влияло на изменение систолического и диастолического давления.

Jee et.al. (2001). Coffee consumption and serum lipids: a meta-analysis of randomized controlled clinical trials. Am J Epidemiol. 153 (4): 353-62.

Кофе

Исследовали влияние употребления кофе на изменение концентрации в сыворотке крови TC, LDL, HDL и триглицеридов.

Проводили мета-анализ 18 исследований.

Употребление кофе (сравнение с теми кто не пьет кофе) увеличивало концентрацию TC на 11.8 mg/dL (95% CI: 6.8, 16.0), LDL на 6.5 mg/dL (95% CI: 2.00, 11.00). Анализ в подгруппах показал, что употребление кофе участниками с гиперхолестеринемией увеличивало концентрацию TC на 33.5 mg/dL и статистически значимо не влияло на концентрацию LDL, с нормальным уровнем липидов увеличивало TC на 6.1 mg/dL, LDL 4.3 mg/dL.

Употребление вареного кофе (сравнение Boiled vs. filtered coffee) увеличивало концентрацию TC на 18.2 mg/dL, LDL на 17.8 mg/dL, триглицеридов на 9.6 mg/dL и уменьшало концентрацию HDL на -0.6 mg/dL.

Нет полной версии

Noordzij et.al. (2005). Blood pressure response to chronic intake of coffee and caffeine: a meta-analysis of randomized controlled trials. J Hypertens. 23 (5): 921-8.

Кофе

Исследовали влияние употребления кофе/кофеина на изменение артериального давления.

Проводили мета-анализ 16 исследований.

Употребление кофе/ кофеина увеличивало SBP на 2.04 mmHg (95% CI: 1.10, 2.99) и DBP на 0.73 mmHg (95% CI: 0.14, 1.31).

Употребление кофеина увеличивало SBP на 4.16 mmHg и DBP на 2.14.

Употребление кофе увеличивало SBP на 1.22 mmHg и статистически значимо не влияло на диастолическое давление

Sofi et.al. (2007). Coffee consumption and risk of coronary heart disease: a meta-analysis. Nutr Metab Cardiovasc Dis. 17 (3): 209-23.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития CHD.

Проводили мета-анализ 23 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления 2, 3-4 или >4 чашек/день кофе на риск развития CHD.

Wu et.al. (2009). Coffee consumption and risk of coronary heart diseases: a meta-analysis of 21 prospective cohort studies. Int J Cardiol. 137 (3): 216-25.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития CHD.

Проводили мета-анализ 21 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления 1-3, 4-5 или >7 чашек/день кофе на риск развития CHD.

Mesas et.al. (2011). The effect of coffee on blood pressure and cardiovascular disease in hypertensive individuals: a systematic review and meta-analysis. Am J Clin Nutr. 94 (4): 1113-26.

Кофеин

Исследовали влияние употребления кофеина на изменение артериального давления среди участников с гипертензией.

Проводили мета-анализ 5 исследований.

Употребление кофеина увеличивало SBP на 7.43 mmHg (95% CI: 4.39, 4.49) в течении 60 минут, на 6.24 mmHg через 60-120 минут и на 9.79 mmHg через 120-180 минут.

Употребление кофеина увеличивало DBP на 5.93 mmHg (95% CI: 3.36, 10.46) в течении 60 минут, на 9.31 mmHg через 60-120 минут и на 4.63 mmHg через 120-180 минут.

Zhang et.al. (2011). Habitual coffee consumption and risk of hypertension: a systematic review and meta-analysis of prospective observational studies. Am J Clin Nutr. 93 (6): 1212-9.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития гипертензии.

Проводили мета-анализ 5 исследований.

Употребление 1-3 чашек/день кофе связано с увеличением риска развития гипертензии на 9% (RR = 1.09; 95% CI: 1.01, 1.18), употребление 3-5 и >5 чашек/день кофе статистически значимо не влияло на риск развития гипертензии.

Cai et.al. (2012). The effect of coffee consumption on serum lipids: a meta-analysis of randomized controlled trials. Eur J Clin Nutr. 66 (8): 872-7.

Кофе

Исследовали влияние употребления кофе на изменение концентрации в сыворотке крови TC, LDL, HDL и триглицеридов.

Проводили мета-анализ 12 исследований.

Употребление кофе увеличивало концентрацию TC на 8.05 mg/dL (95% CI: 4.48, 11.62), LDL на 5.44 mg/dL (95% CI: 1.38, 9.51), триглицеридов на 12.55 mg/dL (95% CI: 3.47, 21.64), и статистически значимо не влияло на концентрацию HDL.

Mostofsky et.al. (2012). Habitual coffee consumption and risk of heart failure: a dose-response meta-analysis. Circ Heart Fail. 5 (4): 401-405.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития сердечной недостаточности (heart failure).

Проводили мета-анализ 5 исследований, в которых принимали участие 140 220 человек и было выявлено 6 522 случаев сердечной недостаточности.

Было показано снижение риска развития сердечной недостаточности на:

4% при употреблении 1-2 порций кофе в день (RR = 0.96; 95% CI: 0.90-0.99)
10% при употреблении 3-4 порций кофе в день (RR = 0.90; 95% CI: 0.82-0.99)
11% при употреблении 4-5 порций кофе в день (RR = 0.89; 95% CI: 0.81-0.99)

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением более 5 порций кофе в день и риском развития сердечной недостаточности.

Нет полной версии

Steffen et.al. (2012). The effect of coffee consumption on blood pressure and the development of hypertension: a systematic review and meta-analysis. J Hypertens. 30 (12): 2245-54.

Кофе

Исследовали влияние употребления кофе на изменение артериального давления и риск развития гипертензии.

Проводили мета-анализ 15 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления кофе на изменение артериального давления (как систолического, так и диастолического) и риск развития гипертензии.

Caldeira et.al. (2013). Caffeine does not increase the risk of atrial fibrillation: a systematic review and meta-analysis of observational studies. Heart. 99 (19): 1383-9.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе и кофеина с риском развития мерцательной аритмии (atrial fibrillation).

Проводили мета-анализ 7 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления кофе на риск развития мерцательной аритмии.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления кофеина на риск развития мерцательной аритмии. Однако, употребление малых доз кофеина связано со снижением риска развития мерцательной аритмии на 15% (RR = 0.85; 95% CI: 0.78, 0.92)

Cheng et.al. (2014). Caffeine intake and atrial fibrillation incidence: dose response meta-analysis of prospective cohort studies. Can J Cardiol. 30 (4): 448-54.

Кофеин

Исследовали связь употребления кофеина (из кофе) с риском развития мерцательной аритмии (atrial fibrillation).

Проводили мета-анализ 6 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления кофеина на риск развития мерцательной аритмии.

Однако анализ в подгруппах показал, что употребление большой дозы кофеина снижало риск развития мерцательной аритмии на 12% (RR = 0.88; 95% CI: 0.78, 0.99), малой – на 6%. Анализ доза-эффект показал, что каждые 300 mg/день кофеина снижают риск развития мерцательной аритмии на 6%.

Ding et.al. (2014). Long-term coffee consumption and risk of cardiovascular disease: a systematic review and a dose-response meta-analysis of prospective cohort studies. Circulation. 129 (6): 643-59.

Кофе

Исследовали связь длительного употребления кофе с риском CVD.

Проводили мета-анализ 36 исследований, в которых принимали участие 1 283 685 человек и было выявлено 47 779 случаев CVD, продолжительность исследований от 6 до 44 лет.

Употребление 1.5 и 3.5 чашек кофе в день связано со снижением риска развития CVD на 11% (RR = 0.89; 95% CI: 0.84, 0.94) и 15% (RR = 0.85; 95% CI: 0.80, 0.90), соответственно.

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением более 5 чашек кофе в день и риском развития CVD.

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением кофе без кофеина и риском развития CVD.

Употребление 1.5 и 3.5 чашек кофе в день связано со снижением риска развития инсульта на 11% и 20%, соответственно, а CHD на 14% и 10%, соответственно.

Larsson et.al. (2015). Coffee consumption is not associated with increased risk of atrial fibrillation: results from two prospective cohorts and a meta-analysis. BMC Med. 13: 207.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития мерцательной аритмии (atrial fibrillation).

Проводили мета-анализ 5 исследований.

Kim et.al. (2011). Green tea catechins decrease total and low-density lipoprotein cholesterol: a systematic review and meta-analysis. J Am Diet Assoc. 111 (11): 1720-9.

Чай

Исследовали влияние употребления катехинов зеленого чая (в том числе из богатого катехинами чая) на концентрации в сыворотке крови TC, LDL, HDL и триглицеридов.

Проводили мета-анализ 20 исследований.

Употребление катехинов зеленого чая снижало концентрацию TC на 5.45 mg/dL (95% CI: 9.49, 1.32), LDL на 5.30 mg/dL (95% CI: 9.99, 0.42), и статистически значимо не влияло на концентрацию HDL и триглицеридов.

Ras et.al. (2011). Tea consumption enhances endothelial-dependent vasodilation; a meta-analysis. PLoS One. 6 (3): e16974.

Чай

Исследовали влияние употребления чая на изменение индекса FMD (flow-mediated dilation), который является отражением состояния эндотелия.

Проводили мета-анализ 9 исследований.

Употребление чая увеличивало индекс FMD на 2.6% (95% CI: 1.8, 3.3).

Wang et.al. (2011). Black and green tea consumption and the risk of coronary artery disease: a meta-analysis. Am J Clin Nutr. 93 (3): 506-15.

Чай

Исследовали связь употребления черного и зеленого чая с риском развития CAD.

Проводили мета-анализ 18 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления черного чая на риск развития CAD.

Употребление зеленого чая связано со снижением риска развития CAD на 28% (RR = 0.72; 95% CI: 0.58, 0.89). Анализ доза-эффект показал, что употребление 1 чашки/день зеленого чая снижает риск развития CAD на 10%.

Zheng et.al. (2011). Green tea intake lowers fasting serum total and LDL cholesterol in adults: a meta-analysis of 14 randomized controlled trials. Am J Clin Nutr. 94 (2) :601-10.

Зеленый чай

Исследовали влияние употребления зеленого чая на концентрации в сыворотке крови TC, LDL и HDL.

Проводили мета-анализ 14 исследований.

Употребление зеленого чая снижало концентрацию TC на 7.20 mg/dL (95% CI: 8.19, 6.21), LDL на 2.19 mg/dL (95% CI: 3.16, 1.21), и статистически значимо не влияло на концентрацию HDL.

Hartley et.al. (2013). Green and black tea for the primary prevention of cardiovascular disease. Cochrane Database Syst Rev. 6: CD009934.

Чай

Исследовали влияние употребления чая на изменение артериального давления и концентрации в сыворотке крови TC, LDL, HDL и триглицеридов.

Проводили мета-анализ 11 исследований.

Употребление чая снижало SBP на 2.25 mmHg (95% CI: 3.39, 1.11) и DBP на 2.81 mmHg (95% CI: 3.77, 1.86).

Употребление чая снижало концентрацию LDL на 0.48 mmol/L (95% CI: 0.61, 0.35), и статистически значимо не влияло на концентрацию HDL и триглицеридов.

Употребление черного чая снижало SBP на 1.85 mmHg и DBP на 1.27 mmHg.

Употребление черного чая снижало концентрацию LDL на 0.43 mmol/L, и статистически значимо не влияло на концентрацию HDL.

Употребление зеленого чая снижало SBP на 3.18 mmHg и DBP на 3.43 mmHg.

Употребление зеленого чая снижало концентрацию TC на 0.62 mmol/L, LDL на 0.64 mmol/L, и статистически значимо не влияло на концентрацию HDL и триглицеридов.

Greyling et.al. (2014). The effect of black tea on blood pressure: a systematic review with meta-analysis of randomized controlled trials. PLoS One. 9 (7): e103247.

Черный чай

Исследовали влияние употребления черного чая на изменение артериального давления.

Проводили мета-анализ 11 исследований.

Употребление черного чая снижало SBP на 2.00 mmHg (95% CI: 2.8, 1.3) и DBP на 1.3 mmHg (95% CI: 1.8, 0.8).

Khalesi et.al. (2014). Green tea catechins and blood pressure: a systematic review and meta-analysis of randomised controlled trials. Eur J Nutr. 53 (6): 1299-311.

Зеленый чай

Исследовали влияние употребления зеленого чая на изменение артериального давления и концентрации в сыворотке крови глюкозы натощак (FBG), TC, LDL, HDL и триглицеридов.

Проводили мета-анализ 13 исследований.

Употребление зеленого чая снижало SBP на 2.05 mmHg (95% CI: 3.06, 1.05) и DBP на 1.71 mmHg (95% CI: 2.68, 0.56).

Употребление зеленого чая снижало концентрацию TC на 0.15 mmol/L (95% CI: 0.27, 0.02), LDL на 0.16 mmol/L (95% CI: 0.22, 0.09), и статистически значимо не влияло на концентрацию HDL, триглицеридов и FBG.

Liu et.al. (2014). Effects of tea intake on blood pressure: a meta-analysis of randomised controlled trials. Br J Nutr. 112 (7): 1043-54.

Чай

Исследовали влияние употребления чая на изменение артериального давления.

Проводили мета-анализ 25 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния кратковременного употребления чая (менее недели) на изменение артериального давления.

Долговременное употребление чая (более 1 недели) снижало SBP на 1.75 mmHg (95% CI: 2.41, 1.08) и DBP на 1.42 mmHg (95% CI: 2.20, 0.63), при этом черный чай снижал SBP на 1.38 mmHg, DBP на 1.07 mmHg, зеленый – SBP на 2.05 mmHg, DBP на 1.42 mmHg.

Onakpoya et.al. (2014). The effect of green tea on blood pressure and lipid profile: a systematic review and meta-analysis of randomized clinical trials. Nutr Metab Cardiovasc Dis. 24 (8): 823-36.

Зеленый чай

Исследовали влияние употребления зеленого чая на изменение артериального давления и концентрации в сыворотке крови TC, LDL, HDL и триглицеридов.

Проводили мета-анализ 20 исследований.

Употребление зеленого чая снижало SBP на 1.94 mmHg (95% CI: 2.95, 0.93) и статистически значимо не влияло на диастолическое давление.

Употребление зеленого чая снижало концентрацию TC на 0.13 mmol/L (95% CI: 0.20, 0.07), LDL на 0.19 mmol/L (95% CI: 0.3, 0.09), и статистически значимо не влияло на концентрацию HDL и триглицеридов.

Peng et.al. (2014). Effect of green tea consumption on blood pressure: a meta-analysis of 13 randomized controlled trials. Sci Rep. 4: 6251.

Зеленый чай

Исследовали влияние употребления зеленого чая на изменение артериального давления.

Проводили мета-анализ 13 исследований.

Употребление зеленого чая снижало SBP на 1.98 mmHg (95% CI: 2.94, 1.01) и DBP на 1.92 mmHg (95% CI: 3.17, 0.68). Больший эффект был среди участников с гипертензией или при употреблении зеленого чая более 12 недель.

Wang et.al. (2014). Effect of black tea consumption on blood cholesterol: a meta-analysis of 15 randomized controlled trials. PLoS One. 9 (9): e107711.

Черный чай

Исследовали влияние употребления черного чая на изменение концентрации в сыворотке крови TC, LDL и HDL.

Проводили мета-анализ 15 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления черного чая на концентрацию TC, LDL и HDL.

Zhang et.al. (2014). Tea consumption and risk of cardiovascular outcomes and total mortality: a systematic review and meta-analysis of prospective observational studies. Eur J Epidemiol. 30 (2): 103-113.

Чай

Исследовали связь употребления чая с риском развития CVD.

Проводили мета-анализ 24 исследований, в которых принимали участие 856 206 человек и было выявлено 8 459 случаев CHD, 10 572 инсультов, 13 722 случаев смерти, 5 798 смертей, связанных с проблемами сердца, 2 350 смертей от инсультов, 5 861 случаев инфаркта головного мозга, 818 случаев внутримозгового кровоизлияния, 344 случаев субрарахнаидального кровоизлияния. Продолжительность исследований от 3,8 до 24 лет.

Употребление чая связано со снижением риска:

развития CHD на 47% (RR = 0.53; 95% CI:0.28, 0.98),
развития инсульта на 33% (RR = 0.67; 95% CI: 0.53, 0.85),
развития инфаркта головного мозга на 22% (RR = 0.78; 95% CI: 0.67, 0.92),
смерти, связанной с проблемами сердца на 42% (RR = 0.58; 95% CI: 0.43, 0.78),
смерти на 41% (RR = 0.59; 95% CI: 0.40, 0.87).

Употребление чая не влияет на риски развития внутримозгового, субрарахнаидального кровоизлияний и смерти от инсульта. Однако среди всех исследований наблюдалась статистическая гетерогенность.

Все исследования подходили для проведения дозо-зависимого анализа, который показал, что дополнительные 3 чашки чая в день снижают риски:

развития CHD на 27% (RR = 0.73; 95% CI: 0.53, 0.99),
развития инсульта на 18% (RR = 0.82; 95% CI: 0.73, 0.92),
развития инфаркта головного мозга на 16% (RR, 0.84; 95% CI: 0.72, 0.98),
развития внутримозгового кровоизлияний на 21% (RR = 0.79; 95% CI: 0.72, 0.87),
смерти, связанной с проблемами сердца на 26% (RR = 0.74; 95% CI: 0.63, 0.86),
смерти на 24% (RR = 0.76; 95% CI: 0.63,0.91).

Отдельно проанализировали влияние 3-х дополнительных чашек чая на CVD в связи с полом участников, местом проживания и типом чая. Максимальные снижение риска:

развития CHD наблюдали в европейской популяции или если употребляли черный чай1.
смерти, связанной с проблемами сердца, наблюдали среди женщин; в азиатской популяции; зеленый чай.
развития инсульта наблюдали среди мужчин; в азиатской популяции; зеленый чай.
смерти наблюдали среди женщин; в азиатской популяции; зеленый чай.

1 это не значит что CHD снижался если европейцы пили черный чай. Тут анализировали отдельно, на сколько я поняла.

Li et.al. (2015). Effect of green tea supplementation on blood pressure among overweight and obese adults: a systematic review and meta-analysis. J Hypertens. 33 (2): 243-54.

Чай

Исследовали влияние употребления чая на изменение артериального давления среди участников с избытком веса или ожирением (BMI >25 kg\m2).

Проводили мета-анализ 14 исследований.

Употребление чая снижало SBP на 1.42 mmHg (95% CI: 2.47, 0.36) и DBP на 1.25 mmHg (95% CI: 2.32, 0.19). Большее снижение было среди участников с гипертензией.

Pang et.al. (2015). Green tea consumption and risk of cardiovascular and ischemic related diseases: A meta-analysis. Int J Cardiol. 202: 967-974.

Зеленый чай

Исследовали связь употребления зеленого чая с риском развития CVD и ишемическими заболеваниями.

Проводили мета-анализ 9 исследований, в которых принимали участие , 259 267 человек в возрасте от 40 до 89 лет.

Среди тех, кто употреблял 1 чашку зеленого чая в день (по сравнению с теми, кто не пьет зеленый чай) CVD обнаруживали реже на 16%. Не было статистически значимой разницы в частоте CVD при употреблении 1, 2-3 или 4 чашек зеленого чая в день.

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением зеленого чая и общим числом смертей, риском смерти от CVD.

Среди тех, кто употреблял 2-3 чашки зеленого чая в день (по сравнению с теми, кто пил 1 чашку) частота инфаркта миокарда снижалась на 24%, 4 чашек – на 46%.

Среди тех, кто употреблял 1 чашку зеленого чая в день (по сравнению с теми, кто не пьет зеленый чай) гипертензии обнаруживали реже на 20%. Не было статистически значимой разницы в частоте случаев гипертензии при употреблении 1, 2-3 или 4 чашек зеленого чая в день.

Среди тех, кто употреблял 2-3 чашки зеленого чая в день (по сравнению с теми, кто пил 1 чашку) частота инсульта снижалась на 57%.

Среди тех, кто употреблял 1 чашку зеленого чая в день (по сравнению с теми, кто не пьет зеленый чай) инфаркта головного мозга обнаруживали реже на 13%.

Среди тех, кто употреблял 1 чашку зеленого чая в день (по сравнению с теми, кто не пьет зеленый чай) внутримозгового кровоизлияния обнаруживали реже на 19%.

Среди тех, кто употреблял 2-3 чашки зеленого чая в день (по сравнению с теми, кто пил 1 чашку) частота гиперлипедемии возрастала на 25%, 4 чашек – на 22%.

Не было статистически значимой разницы в частоте случаев диабета при употреблении 1, 2-3 или 4 чашек зеленого чая в день.

Было показано, что систолическое и диастолическое давление было ниже (-2,95 и -0,70, соответственно) среди тех, кто употреблял 1 чашку зеленого чая в день, по сравнению с теми, кто пил 2-3 или 4 чашки

Не было статистически значимой разницы в общим уровнем холестерина крови при употреблении 1, 2-3 или 4 чашек зеленого чая в день.

Среди тех, кто употреблял 10 и больше чашек зеленого чая в день (по сравнению с теми, кто пил меньше 3 чашек) уровень липопротеинов низкой плотности был ниже (MD = 0,90, 95% CI: 0,85-0,95).

Yarmolinsky et.al. (2015). Effect of tea on blood pressure for secondary prevention of cardiovascular disease: a systematic review and meta-analysis of randomized controlled trials. Nutr Rev. 73 (4): 236-46.

Чай

Исследовали влияние употребления чая на изменение артериального давления среди участников с гипертензией и пре-гипертензией (SBP >120, DBP >80).

Проводили мета-анализ 10 исследований.

Употребление чая снижало SBP на 2.36 mmHg (95% CI: 4.20, 0.52) и DBP на 1.77 mmHg (95% CI: 3.03, 0.52).

Zhang et.al. (2015). Tea consumption and risk of cardiovascular outcomes and total mortality: a systematic review and meta-analysis of prospective observational studies. Eur J Epidemiol. 30 (2): 103-13.

Чай

Исследовали связь употребления чая с риском развития CHD, инсульта.

Проводили мета-анализ 24 исследований.

Увеличение употребление чая на 3 чашки связано со снижением риска развития CHD на 27% (RR = 0.73; 95% CI: 0.53, 0.99), смерти в результате CVD на 26% (RR = 0.74; 95% CI: 0.63, 0.86).

Увеличение употребление чая на 3 чашки связано со снижением риска развития инсульта на 18% (RR = 0.82; 95% CI: 0.73, 0.92) и статистически значимо не влияло на риск смерти в результате инсульта.

Увеличение употребление чая на 3 чашки связано со снижением риска развития инфаркта мозга на 16% (RR = 0.84; 95% CI: 0.72, 0.98), внутримозгового кровоизлияния на 21% (RR = 0.79; 95% CI: 0.72, 0.87) и статистически значимо не влияло на риск развития субарахноидального кровоизлияния.

Увеличение употребление чая на 3 чашки связано со снижением риска смерти на 24% (RR = 0.76; 95% CI: 0.63, 0.91).

Zhao et.al. (2015). Black tea consumption and serum cholesterol concentration: Systematic review and meta-analysis of randomized controlled trials. Clin Nutr. 34 (4): 612-9.

Черный чай

Исследовали влияние употребления черного чая на изменение концентрации в сыворотке крови TC, LDL и HDL.

Проводили мета-анализ 10 исследований.

Употребление черного чая снижало концентрацию LDL на 4.64 mg/dL (95% CI: 8.99, 0.30) и статистически значимо не влияло на концентрацию TC и HDL.

Aziz et.al. (2013). Effects of Hibiscus sabdariffa L. on serum lipids: a systematic review and meta-analysis. J Ethnopharmacol. 150 (2): 442-50.

Чай из Hibiscus sabdariffa L.

Исследовали влияние употребления чая из Hibiscus sabdariffa L. на изменение концентрации в сыворотке крови TC, LDL, HDL и триглицеридов.

Проводили мета-анализ 6 исследований.

Сравнение употребления чая из Hibiscus sabdariffa L. с плацебо обнаружило снижение концентрации LDL на 10.59 mg/dL (95% CI: 19.17, 1.99) и статистически значимо не влияло на концентрацию TC, HDL и триглицеридов.

Сравнение употребления чая из Hibiscus sabdariffa L. с черным чаем не выявило статистически значимого влияния на концентрацию TC, LDL, HDL и триглицеридов.

Нет полной версии

Serban et.al. (2015). Effect of sour tea (Hibiscus sabdariffa L.) on arterial hypertension: a systematic review and meta-analysis of randomized controlled trials. J Hypertens. 33 (6): 1119-27.

Чай из Hibiscus sabdariffa L.

Исследовали влияние употребления чая из Hibiscus sabdariffa L. на изменение артериального давления.

Проводили мета-анализ 5 исследований.

Употребление чая из Hibiscus sabdariffa L. снижало SBP на 7.58 mmHg (95% CI: 9.69, 5.46) и DBP на 3.53 mmHg (95% CI: 5.16, 1.89).

Sabate et.al. (2010). Nut consumption and blood lipid levels: a pooled analysis of 25 intervention trials. Arch Intern Med. 170 (9): 821-7.

Орехи

Исследовали влияние употребления орехов на изменение концентрации в сыворотке крови TC, LDL и HDL.

Проводили pooled анализ 25 исследований.

Употребление орехов снижало концентрацию TC на 10.9 mg/dL (95% CI: 14.1, 7.8), LDL на 10.2 mg/dL (95% CI: 13.1, 7.4). Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления орехов на концентрацию HDL.

Afshin et.al. (2014). Consumption of nuts and legumes and risk of incident ischemic heart disease, stroke, and diabetes: a systematic review and meta-analysis. Am J Clin Nutr. 100 (1): 278-288.

Орехи и бобовые

Исследовали связь употребления орехов и бобовых с риском развития ишемической болезни сердца (IHD), инсульта и диабета.

Проводили мета-анализ 27 исследований.

Употребление орехов связано со снижением риска смерти от IHD на 24% (RR = 0.76; 95% CI: 0.69-0.84; P = 0.227, I2 = 27.7%).

Употребление орехов связано со снижением риска развития IHD на 22% (RR = 0.78; 95% CI: 0.67-0.92; P = 0.463, I2 = 0.0%).

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением орехов и риском развития инсульта.

Употребление орехов связано со снижением риска развития диабета на 13% (RR = 0.87; 95% CI: 0.81-0.94; P = 0.227, I2 = 27.7%).

Употребление бобовых связано со снижением риска развития IHD на 14% (RR = 0.86; 95% CI: 0.78-0.94; P = 0.405, I2 = 0.2%).

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением бобовых и риском развития инсульта или диабета.

Luo et.al. (2014). Nut consumption and risk of type 2 diabetes, cardiovascular disease, and all-cause mortality: a systematic review and meta-analysis. Am J Clin Nutr. 100 (1): 256-69.

Орехи

Исследовали связь употребления орехов с риском развития IHD, CVD, инсульта и T2D.

Проводили мета-анализ 31 исследования.

Употребление орехов связано со снижением риска развития T2D на 17% (RR = 0.83; 95% CI: 0.74, 0.93). Однако, нет статистически значимой связи употребления орехов с риском развития T2D при выравнивании (adjusted) данных по ИМТ. Но все же, для людей с ИМТ > 25 kg/m2 употребление орехов связано со снижением риска развития T2D на 22% (RR = 0.78; 95% CI: 0.64, 0.95).

Употребление орехов связано со снижением риска развития IHD на 34% (RR = 0.66; 95% CI: 0.55, 0.78), CVD на 30% (RR = 0.70; 95% CI: 0.60, 0.81). Не было обнаружено статистически значимой связи употребления орехов с риском развития инсульта.

Употребление орехов связано со снижением риска смерти на 25% (RR = 0.85; 95% CI: 0.79, 0.91).

Ma et.al. (2014). Nut consumption and the risk of coronary artery disease: a dose-response meta-analysis of 13 prospective studies. Thromb Res. 134 (4): 790-4.

Орехи

Исследовали связь употребления орехов с риском развития CAD.

Проводили мета-анализ 9 исследований.

Употребление орехов связано со снижением риска развития CAD на 36% (RR = 0.66; 95% CI: 0.58, 0.75). Анализ доза-эффект показал, что употребление одной порции орехов в день снижает риск развития CAD на 8%.

Zhou et.al. (2014). Nut consumption in relation to cardiovascular disease risk and type 2 diabetes: a systematic review and meta-analysis of prospective studies. Am J Clin Nutr. 100 (1): 270-277.

Орехи

Исследовали связь употребления орехов с риском развития ишемической болезни сердца (coronary artery disease – CAD), инсульта, гипертензии и T2D.

Проводили мета-анализ 23 исследований: 9 о CAD, 4 о инсульте, 4 о гипертензии и 6 о T2D.

Употребление орехов связано со снижением риска развития CAD на 17% (RR = 0.83; 95% CI: 0.74-0.93; P = 0.010, I2 = 59.9%). Анализ доза-эффект показал, что увеличение употребления орехов на 1 порцию в день снижает риск CAD на 19%.

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением орехов и риском развития инсульта.

Употребление орехов связано со снижением риска развития гипертензии на 15% (RR = 0.85; 95% CI: 0.79-0.92; P = 0.927, I2 = 0.0%). Анализ доза-эффект показал, что увеличение употребления орехов на 1 порцию в день снижает риск гипертензии на 34%.

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением орехов и риском развития T2D.

Del Gobbo et.al. (2015). Effects of tree nuts on blood lipids, apolipoproteins, and blood pressure: systematic review, meta-analysis, and dose-response of 61 controlled intervention trials. Am J Clin Nutr. 102 (6): 1347-56.

Орехи

Исследовали влияние употребления орехов, растущих на деревьях, на изменение уровней в крови: общего холестерина (TC), LDL, HDL и триглицеридов.

Проводили мета-анализ 61 исследования.

Употребление 28 g/день орехов уменьшает концентрацию в крови:

TC на -4.7 mg/dL (95% CI: -5.3, -4.0 mg/dL),
LDL на -4.8 mg/dL (95% CI: -5.5, -4.2 mg/dL),
триглицеридов на -2.2 mg/dL (95% CI: -3.8, -0.5 mg/dL),

Употребление орехов не приводило к статистически значимому изменению артериального давления.

Del Gobbo et.al. (2015). Are Phytosterols Responsible for the Low-Density Lipoprotein-Lowering Effects of Tree Nuts?: A Systematic Review and Meta-Analysis. J Am Coll Cardiol. 65 (25): 2765-7.

Орехи

Исследовали влияние употребления орехов (растущих на деревьях) на изменение концентрации в сыворотке крови LDL.

Проводили мета-анализ 14 исследований.

Употребление каждой порции/день (28.4 g) орехов снижало концентрацию LDL на 4.8 mg/dL (95% CI: 5.5, 4.2).

Guo et.al. (2015). Meta-analysis of prospective studies on the effects of nut consumption on hypertension and type 2 diabetes mellitus. J Diabetes. (2): 202-212.

Орехи

Исследовали связь употребления орехов с риском развития гипертензии и T2D.

Проводили мета-анализ 8 исследований: 3 о гипертензии и 5 о T2D. Показатель Newcastle-Ottawa Scale > 6.

Употребление орехов связано со снижением риска развития гипертензии на 16% (RR = 0. 84; 95% CI: 0.76, 0.93; P = 0.831, I2 = 0.0%). Анализ доза-эффект показал, что употребления более 2 порций орехов неделю снижает риск гипертензии на 8%.

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением орехов и риском развития T2D.

Mohammadifard et.al. (2015). The effect of tree nut, peanut, and soy nut consumption on blood pressure: a systematic review and meta-analysis of randomized controlled clinical trials. Am J Clin Nutr. 101 (5): 966-82.

Орехи

Исследовали связь влияние употребления растущих на деревьях орехов, арахиса и сои на артериальное давление крови.

Проводили мета-анализ 21 исследования.

Общий анализ не выявил статистически значимого влияния употребления орехов, арахиса и сои ни на систолическое, ни на диастолическое давление.

Однако, употребление фисташек уменьшало систолическое (MD -1.82; 95% CI: -2.97, -0.67) и диастолическое давление (MD -0.80; 95% CI: -1.43, -0.17).

Нет полной версии

Martin et.al. (2015). Nut consumption for the primary prevention of cardiovascular disease. Cochrane Database Syst Rev. 9: CD011583.

Орехи

Исследовали связь употребления орехов с риском развития CVD.

Проводили мета-анализ 6 исследований.

Не было обнаружено значимого влияния употребления орехов на факторы риска развития CVD.

Нет полной версии

Weng et.al. (2015). Higher nut consumption may reduce the risk of coronary heart disease: a systematic review and meta-analysis. Coron Artery Dis. 2015 Dec 23.

Орехи

Исследовали связь употребления орехов с риском развития CHD.

Проводили мета-анализ 14 исследований.

Употребление орехов связано со снижением риска развития CHD на 32% (RR = 0.681; 95% CI: 0.592, 0.783). Анализ доза-эффект показал, что употребление одной порции орехов в день снижает риск развития CHD на 10%.

Нет полной версии

Mayhew et.al. (2016). A systematic review and meta-analysis of nut consumption and incident risk of CVD and all-cause mortality. Br J Nutr. 115 (2): 212-25.

Орехи

Исследовали связь употребления орехов с риском развития CVD.

Проводили мета-анализ 20 исследований.

Употребление орехов связано со снижением риска смерти на 19% (RR = 0.81; 95% CI: 0.77, 0.85) и смерти в результате CVD на 27% (RR = 0.73; 95% CI: 0.68, 0.78) и CHD на 30% (RR = 0.70; 95% CI: 0.64, 0.76).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления орехов на риск развития CHD (не смертельных случаев), инсульта и смерти в результате инсульта.

Banel et.al. (2009). Effects of walnut consumption on blood lipids and other cardiovascular risk factors: a meta-analysis and systematic review. Am J Clin Nutr. 90 (1): 56-63.

Грецкий орех

Исследовали влияние употребления грецких орехов на изменение концентрации в сыворотке крови TC, LDL, HDL и триглицеридов.

Проводили мета-анализ 13 исследований.

Получение 10-24% суточной энергии из грецких орехов снижало концентрацию TC на 10.29 mg/dL (95% CI: 14.76, 5.83), LDL на 9.23 mg/dL (95% CI: 13.10, 5.36). Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления грецких орехов на концентрацию в крови HDL и триглицеридов.

Phung et.al. (2009). Almonds have a neutral effect on serum lipid profiles: a meta-analysis of randomized trials. J Am Diet Assoc. 109 (5): 865-73.

Миндаль

Исследовали влияние употребления миндаля на изменение концентрации в сыворотке крови TC, LDL, HDL и триглицеридов.

Проводили мета-анализ 5 исследований.

Употребление миндаля снижало концентрацию в крови TC на 6.95 mg/dL (95% CI: 13.12, 0.772). Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления миндаля на концентрацию в крови LDL, HDL, триглицеридов и LDL:HDL соотношения.

Brown et.al. (1999). Cholesterol-lowering effects of dietary fiber: a meta-analysis. Am J Clin Nutr; 69 (1): 30-42.

Пищевые волокна

Исследовали влияние употребления пищевых волокон на концентрацию в сыворотке крови TC, LDL, HDL и триглицеридов.

Проводили мета-анализ 67 исследований.

Употребление пищевых волокон снижало концентрацию TC на 0.028 mmol/L (95% CI: 0.035, 0.022), LDL на на 0.029 mmol/L (95% CI: 0.035, 0.023), HDL на на 0.002 mmol/L (95% CI: 0.004, 0.003) и статистически значимо не влияло на концентрацию триглицеридов.

Употребление продуктов с овсом снижало концентрацию TC на 0.037 mmol/L (95% CI: 0.051, 0.022), LDL на на 0.032 mmol/L (95% CI: 0.047, 0.017) и статистически значимо не влияло на концентрацию HDL и триглицеридов.

Употребление Psyllium снижало концентрацию TC на 0.028 mmol/L (95% CI: 0.037, 0.020), LDL на на 0.055 mmol/L (95% CI: 0.087, 0.022), HDL на на 0.002 mmol/L (95% CI: 0.004, 0.003) и статистически значимо не влияло на концентрацию триглицеридов.

Употребление пектина снижало концентрацию TC на 0.070 mmol/L (95% CI: 0.117, 0.022), LDL на на 0.029 mmol/L (95% CI: 0.045, 0.025) и статистически значимо не влияло на концентрацию HDL и триглицеридов.

Употребление гуаровой камеди снижало концентрацию TC на 0.026 mmol/L (95% CI: 0.038, 0.015), LDL на на 0.033 mmol/L (95% CI: 0.048, 0.017), HDL на на 0.003 mmol/L (95% CI: 0.005, 0.002) и статистически значимо не влияло на концентрацию триглицеридов.

Pereira et.al. (2004). Dietary fiber and risk of coronary heart disease: a pooled analysis of cohort studies. Arch Intern Med. 164 (4): 370-6.

Пищевые волокна

Исследовали связь употребления пищевых волокон с риском развития CHD.

Проводили мета-анализ 18 исследований.

Употребление дополнительных 10g/день пищевых волокон связано со снижением риска развития CHD на 14% (RR = 0.86; 95% CI: 0.78, 0.96), риска смерти от CHD на 27% (RR = 0.73; 95% CI: 0.61, 0.87).

Употребление пищевых волокон из фруктов связано со снижением риска развития CHD на 16%, риска смерти от CHD на 30%.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления пищевых волокон из злаков и овощей ни на риск развития CHD.

Threapleton et.al. (2013). Dietary fibre intake and risk of cardiovascular disease: systematic review and meta-analysis. BMJ. 347: f6879.

Пищевые волокна

Исследовали связь употребления пищевых волокон с риском развития CVD.

Проводили мета-анализ 22 исследований.

Увеличение употребления пищевых волокон на 7 g/день связано со снижением риска развития CHD на 9% (RR = 0.91; 95% CI: 0.87-0.94). Риск развития CHD снижают: нерастворимые пищевые волокна на 18% и пищевые волокна из злаков на 16%.

Увеличение употребления пищевых волокон на 7 g/день связано со снижением риска развития CVD на 9% (RR = 0.91; 95% CI: 0.88-0.94). Риск развития CVD снижают: нерастворимые пищевые волокна на 18% и пищевые волокна из овощей на 8%.

Нет полной версии

Evans et.al. (2015). Effects of dietary fibre type on blood pressure: a systematic review and meta-analysis of randomized controlled trials of healthy individuals. J Hypertens. 33 (5): 897-911.

Пищевые волокна

Исследовали влияние употребления пищевых волокон на изменение артериального давления.

Проводили мета-анализ 18 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления пищевых волокон ни на систолическое давление, ни на диастолическое давление.

Анализ в подгруппах показал, что питание богатое бета-глюканами снижало SBP на 2.9 mmHg (95% CI: 4.9, 0.9) и DBP на 1.5 mmHg (95% CI: 2.7, 0.2).

Wu et.al. (2015). Association between dietary fiber intake and risk of coronary heart disease: A meta-analysis. Clin Nutr. 34 (4): 603-11.

Пищевые волокна

Исследовали связь употребления пищевых волокон с риском развития CHD.

Проводили мета-анализ 18 исследований.

Употребление пищевых волокон связано со снижением риска развития CHD на 7% (RR = 0.93; 95% CI: 0.91, 0.96), риска смерти от CHD на 17% (RR = 0.83; 95% CI: 0.76, 0.91). Анализ доза-эффект показал, что употребление каждых 10 g/день пищевых волокон снижает риск развития CHD на 8%, а риск смерти от CHD на 24%.

Употребление пищевых волокон из злаков связано со снижением риска развития CHD на 8%, риска смерти от CHD на 19%.

Употребление пищевых волокон из фруктов связано со снижением риска развития CHD на 8%, риска смерти от CHD на 32%.

Употребление растворимых пищевых волокон связано со снижением риска развития CHD на 16%, риска смерти от CHD на 27%.

Употребление не растворимых пищевых волокон связано со снижением риска смерти от CHD на 25% и статистически значимо не связано с риском развития CHD.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления пищевых волокон из овощей ни на риск развития CHD, ни на риск смерти от CHD.

Нет полной версии

Guallar Castillón et.al. (1993). Fish consumption and coronary mortality in the general population: a meta-analysis of cohort studies. Gac Sanit. 7 (38): 228-36.

Рыба

Исследовали связь употребления рыбы с риском смерти в результате IHD.

Проводили мета-анализ 7 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления рыбы на риск смерти в результате IHD.

Whelton et.al. (2004). Meta-analysis of observational studies on fish intake and coronary heart disease. Am J Cardiol. 93 (9): 1119-23.

Рыба

Исследовали связь употребления рыбы с риском развития CHD.

Проводили мета-анализ 19 исследований.

Употребление рыбы связано со снижением риска развития CHD на 14% (RR = 0.86; 95% CI: 0.81, 0.92), риска смерти от CHD на 17% (RR = 0.83; 95% CI: 0.76, 0.90). Анализ доза-эффект показал, что употребление 2-3 порций/неделю рыбы снижает риск развития CHD на 17%, а риск смерти от CHD на 25%.

Djousse et.al. (2012). Fish consumption, omega-3 fatty acids and risk of heart failure: a meta-analysis. Clin Nutr. 31 (6): 846-853.

Рыба

Исследовали связь употребления рыбы и омега-3 жирных кислот с риском развития сердечной недостаточности.

Проводили мета-анализ 7 исследований, которые охватывают 176 441 участника, включая 5 480 случаев сердечной недостаточности. Продолжительность исследований от 7 до 16 лет.

Повышенное употребление рыбы связано с 15% снижением риска развития сердечной недостаточности (по сравнением низким употреблением рыбы). Каждые дополнительные 15 g/день рыбы снижают риск развития сердечной недостаточности на 5%.

Употребление омега-3 жирных кислот связано с 14% снижением риска развития сердечной недостаточности, однако, данные обладали средней статистической гетерогенностью. Каждые 125 mg/день омега-3 жирных кислот снижают риск развития сердечной недостаточности на 3%.

Hou et.al. (2012). Fish intake and risk of heart failure: A meta-analysis of five prospective cohort studies. Exp Ther Med. 4 (3): 481-486.

Рыба

Исследовали связь употребления рыбы с риском развития сердечной недостаточности.

Проводили мета-анализ 5 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления рыбы на риск развития сердечной недостаточности.

Употребление жаренной рыбы связано с увеличением риска развития сердечной недостаточности на 40% (RR = 1.40; 95% CI: 1.22, 1.61).

Campbell et.al. (2013). A systematic review of fish-oil supplements for the prevention and treatment of hypertension. Eur J Prev Cardiol. 20 (1): 107-20.

Рыба

Исследовали влияние употребления рыбы на изменение артериального давления.

Проводили мета-анализ 17 исследований.

Употребление рыбы снижало SBP на 2.56 mmHg (95% CI: 4.53, 0.58) и DBP на 1.47 mmHg (95% CI: 2.53, 0.41) среди участников с гипертензией.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления рыбы ни на систолическое, ни на диастолическое давление среди участников с нормальным давлением.

Li et.al. (2013). Fish consumption and incidence of heart failure: a meta-analysis of prospective cohort studies. Chin Med J (Engl). 126 (5): 942-8.

Рыба

Исследовали связь употребления рыбы с риском развития сердечной недостаточности.

Проводили мета-анализ 5 исследований.

Употребление 1 порции/неделю рыбы связано со снижением риска развития сердечной недостаточности на 9% (RR = 0.91; 95% CI: 0.84, 0.99). Анализ доза-эффект показал, что каждые дополнительные 20 g/день рыбы снижают риск развития сердечной недостаточности на 6%.

Leung Yinko et.al. (2014). Fish consumption and acute coronary syndrome: a meta-analysis. Am J Med. 127 (9): 848-57.e2.

Рыба

Исследовали связь употребления рыбы с риском развития острого коронарного синдрома.

Проводили мета-анализ 19 исследований.

Употребление рыбы связано со снижением риска развития острого коронарного синдрома на 22% (RR = 0.78; 95% CI: 0.70, 0.88). Анализ доза-эффект показал, что каждые дополнительные 100 g/день рыбы снижают риск развития острого коронарного синдрома на 5%.

Yang et.al. (2016). Fish, Long-Chain n-3 PUFA and Incidence of Elevated Blood Pressure: A Meta-Analysis of Prospective Cohort Studies. Nutrients. 8 (1). Pii: E58.

Рыба

Исследовали влияние употребления рыбы и n-3 PUFA на изменение артериального давления.

Проводили мета-анализ 8 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления рыбы на изменение артериального давления.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления n-3 PUFA на изменение артериального давления.

Taylor et.al. (2011). Reduced dietary salt for the prevention of cardiovascular disease. Cochrane Database Syst Rev. (7): CD009217.

Соль

Исследовали влияние употребления соли на риск развития CVD и артериальное давление.

Проводили мета-анализ 6 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния снижения употребления соли на риск развития CVD и изменение артериального давления.

Onakpoya et.al. (2015). Effect of the natural sweetener, steviol glycoside, on cardiovascular risk factors: a systematic review and meta-analysis of randomised clinical trials. Eur J Prev Cardiol. 22 (12): 1575-87.

Углеводы

Исследовали связь употребления стевиогликозидов (steviol glycosides) на изменение артериального давления и концентрации в сыворотке крови глюкозы натощак (FBG), TC, LDL, HDL и триглицеридов.

Проводили мета-анализ 9 исследований.

Употребление стевиогликозидов статистически значимо не влияло на систолическое давление и снижало DBP на 2.24 mmHg (95% CI: 4.20, 0.27).

Употребление стевиогликозидов снижало концентрацию FBG на 0.63 mmol/L (95% CI: 0.90, 0.36).

Употребление стевиогликозидов увеличивало концентрацию триглицеридов на 0.14 mmol/L (95% CI: 0.02, 0.26).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления стевиогликозидов на концентрацию TC, LDL и HDL.

Te Morenga et.al. (2014). Dietary sugars and cardiometabolic risk: systematic review and meta-analyses of randomized controlled trials of the effects on blood pressure and lipids. Am J Clin Nutr. 100 (1): 65-79.

Сахар

Исследовали влияние употребления сахара, на изменение артериального давления и уровней в крови: общего холестерина (TC), LDL, HDL и триглицеридов.

Проводили мета-анализ 40 исследований.

Повышенное употребление сахара увеличивает концентрацию в крови:

TC на 0.16 mmol/L (95% CI: 0.09-0.24 mmol/L),
LDL на 0.12 mmol/L (95% CI: 0.05-0.19 mmol/L),
триглицеридов на 0.11 mmol/L (95% CI: 0.07-0.15 mmol/L),

Повышенное употребление сахара не приводило к статистически значимому изменению концентрации HDL.

Повышенное употребление сахара не приводило к статистически значимому изменению систолического давления.

Повышенное употребление сахара увеличивало диастолическое давление на 1.4 mmHg (95% CI: 0.3-2.5 mmHg).

Brighenti et.al. (2007). Dietary fructans and serum triacylglycerols: a meta-analysis of randomized controlled trials. J Nutr. 137 (11 Suppl): 2552S-2556S.

Фруктаны

Исследовали влияние употребления фруктанов типа инулина (inulin-type) на концентрацию в сыворотке крови триглицеридов.

Проводили мета-анализ 15 исследований.

Употребление фруктанов снижало концентрацию триглицеридов на 0.17 mmol/L (95% CI: 0.33, 0.01).

Нет полной версии

Wu et.al. (2010). Systematic review of the effects of inulin-type fructans on blood lipid profiles: a meta-analysis. Wei Sheng Yan Jiu. 39 (2): 172-6.

Фруктаны

Исследовали влияние употребления фруктанов типа инулина (inulin-type) на концентрацию в сыворотке крови TC и триглицеридов.

Проводили мета-анализ 9 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления фруктанов на концентрацию TC и триглицеридов среди участников с нормальной концентрацией липидов в крови.

Употребление фруктанов снижало концентрацию TC и триглицеридов среди участников с гиперхолестеринемией.

Sievenpiper et.al. (2009). Heterogeneous effects of fructose on blood lipids in individuals with type 2 diabetes: systematic review and meta-analysis of experimental trials in humans. Diabetes Care. 32 (10): 1930-7.

Фруктоза

Исследовали влияние употребления фруктозы на концентрацию в сыворотке крови TC, LDL, HDL и триглицеридов среди участников с диабетом.

Проводили мета-анализ 14 исследований.

Общий анализ не обнаружил статистически значимого влияния изокалорийного употребления фруктозы на концентрацию TC, LDL, HDL и триглицеридов.

Среди участников с T2D употребление фруктозы увеличивало концентрацию триглицеридов на 0.24 mmol/L (95% CI: 0.05, 0.44), а употребление кристаллической фруктозы снижало концентрацию TC на -0.28 mmol/L (95% CI: -0.47, -0.09).

Ha et.al. (2012). Effect of fructose on blood pressure: a systematic review and meta-analysis of controlled feeding trials. Hypertension. 59 (4): 787-95.

Фруктоза

Исследовали связь употребления фруктозы на изменение артериального давления.

Проводили мета-анализ 11 исследований.

Изокалорийное употребление фруктозы статистически значимо не влияло на систолическое давление и снижало DBP на 1.54 mmHg (95% CI: 2.77, 0.32), при этом больший эффект был среди участников с диабетом или преддиабетическим состоянием.

Zhang et.al. (2013). Very high fructose intake increases serum LDL-cholesterol and total cholesterol: a meta-analysis of controlled feeding trials. J Nutr. 143 (9): 1391-8.

Фруктоза

Исследовали влияние употребления фруктозы на концентрацию в сыворотке крови TC, LDL, HDL и триглицеридов.

Проводили мета-анализ 22 исследований.

Общий анализ не обнаружил статистически значимого влияния употребления фруктозы на концентрацию TC, LDL, HDL.

Употребление более 100 g/день фруктозы увеличивало концентрацию TC на 12.97 mg/dL (95% CI: 4.66, 21.29) и LDL на 11.59 mg/dL (95% CI: 4.39, 18.78).

David Wang et.al. (2014). Effect of fructose on postprandial triglycerides: a systematic review and meta-analysis of controlled feeding trials. Atherosclerosis. 232 (1): 125-33.

Фруктоза

Исследовали влияние употребления фруктозы на концентрацию в сыворотке крови postprandial (после приема пищи) триглицеридов, увеличение которых связано с увеличением риска развития CVD.

Проводили мета-анализ 11 исследований.

Изокалорийное употребление фруктозы участниками с ожирением увеличивало концентрацию postprandial триглицеридов (SMD = 0.69; 95% CI: 0.20, 1.19).

Не было обнаружено статистически значимого влияния изокалорийного употребления фруктозы на концентрацию postprandial триглицеридов среди участников с нормальным весом или диабетом.

Гиперкалорийное употребление фруктозы увеличивало концентрацию postprandial триглицеридов (SMD = 0.65; 95% CI: 0.30, 1.01).

Jayalath et.al. (2014). Total fructose intake and risk of hypertension: a systematic review and meta-analysis of prospective cohorts. J Am Coll Nutr. 33 (4): 328-339.

Фруктоза

Исследовали связь употребления фруктозы с риском развития гипертензии.

Проводили мета-анализ 3 исследований, в которых принимали участие , 223 230 человек и было выявлено 58 162 случая гипертензии. NOS > 6.

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением фруктозы и риском развития гипертензии.

Chiavaroli et.al. (2015). Effect of Fructose on Established Lipid Targets: A Systematic Review and Meta-Analysis of Controlled Feeding Trials. J Am Heart Assoc. 4 (9): e001700.

Фруктоза

Исследовали влияние фруктозы, на изменение уровней в крови: LDL, HDL, триглицеридов и аполипопротеина B.

Проводили мета-анализ 43 исследований.

Повышенное употребление фруктозы не приводило к статистически значимому изменению концентрации LDL, HDL.

Употребление фруктозы увеличивает концентрацию:

аполипопротеина B на 0.18 mmol/L (95% CI: 0.05-0.30 mmol/L),
триглицеридов на 0.26 mmol/L (95% CI: 0.11-0.41 mmol/L).

Нет полной версии

Xiang et.al. (2015). Effects of fructose on triglycerides in individuals with diabetes: a Meta-analysis of experimental trials. Wei Sheng Yan Jiu. 44 (3): 470-8.

Фруктоза

Исследовали влияние употребления фруктозы на концентрацию в сыворотке крови триглицеридов среди участников с диабетом.

Проводили мета-анализ 15 исследований.

Среди участников с T2D употребление более 100 g/день фруктозы увеличивало концентрацию триглицеридов (WMD = 0.17; 95% CI: 0.08, 0.25).

Law et.al. (1998). By how much does fruit and vegetable consumption reduce the risk of ischaemic heart disease? Eur J Clin Nutr. 52 (8): 549-56.

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления фруктов, овощей и пищевых волокон с риском развития IHD (ишемической болезни сердца).

Проводили мета-анализ 11 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления фруктов или овощей на риск развития IHD.

Употребление пищевых волокон из фруктов связано со снижением риска развития IHD на 14% (RR = 0.86; 95% CI: 0.79, 0.95).

Употребление пищевых волокон из овощей связано со снижением риска развития IHD на 19% (RR = 0.81; 95% CI: 0.71, 0.93).

Риск развития IHD снижался при употреблении (из пищи) каратиноидов на 15% и витамина С на 12%.

Dauchet et.al. (2006). Fruit and vegetable consumption and risk of coronary heart disease: a meta-analysis of cohort studies. J Nutr. 136 (10): 2588-93.

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления фруктов и овощей с риском развития CHD.

Проводили мета-анализ 9 исследований.

Увеличение употребления фруктов и овощей на 1 порцию/день связано со снижением риска развития CHD на 4% (RR = 0.96; 95% CI: 0.93, 0.99).

Увеличение употребления фруктов на 1 порцию/день связано со снижением риска развития CHD на 7% (RR = 0.93; 95% CI: 0.89, 0.96).

Увеличение употребления овощей на 1 порцию/день связано со снижением риска развития CHD на 11% (RR = 0.89; 95% CI: 0.83, 0.95).

He et.al. (2007). Increased consumption of fruit and vegetables is related to a reduced risk of coronary heart disease: meta-analysis of cohort studies. J Hum Hypertens. 21 (9): 717-28.

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления фруктов и овощей с риском развития CHD.

Проводили мета-анализ 12 исследований.

Употребление более 5 порций/день фруктов и овощей связано со снижением риска развития CHD на 17% (RR = 0.83; 95% CI: 0.77, 0.89).

Употребление более 5 порций/день фруктов связано со снижением риска развития CHD на 13%, а овощей на 16%.

Hooper et.al. (2008). Flavonoids, flavonoid-rich foods, and cardiovascular risk: a meta-analysis of randomized controlled trials. Am J Clin Nutr. 88 (1): 38-50.

Фрукты и овощи

Исследовали влияние употребления флавоноидов и продуктов богатых флавоноидами (таких как яблоки, лук, шоколад, чай, красное виноградный сок, соя) на индекс FMD (Flow-mediated dilatation), артериальное давление и концентрацию в сыворотке крови LDL и HDL. Смотрели эффект от острого (acute – до 6 ч) и хронического (более 2 недель) употребления флавоноидов и продуктов богатых флавоноидами (Фл).

Проводили мета-анализ 37 исследований.

Употребление Фл увеличивало индекс FMD на 2.04% (95% CI: 0.44, 3.64) в случае острого приема. Не было обнаружено статистически значимого влияния хронического приема Фл. Анализ в подгруппах показал, что хроническое употребление черного чая увеличивает индекс FMD на 3.4%, шоколада – на 1.45% (острое – на 3.99).

Не было обнаружено статистически значимого влияния хронического употребления Фл на изменение артериального давления. Анализ в подгруппах показал, что хроническое употребление шоколада снижало SBP на 5.88 mmHg, диастолическое давление 3.30 mmHg.

Не было обнаружено статистически значимого влияния хронического употребления Фл на концентрацию в крови LDL или HDL.

Hartley et.al. (2013). Increased consumption of fruit and vegetables for the primary prevention of cardiovascular diseases. Cochrane Database Syst Rev. 6: CD009874.

Фрукты и овощи

Исследовали влияние употребления фруктов и овощей на изменение артериального давления и концентрацию в сыворотке крови TC, LDL, HDL и триглицеридов.

Проводили мета-анализ 10 исследований: в 6 исследованиях участникам предоставляли фрукты и овощи, в 4 исследованиях проводили консультации с участникам о том как надо питаться.

Анализ исследований с консультациями показал, что употребление фруктов и овощей снижало SBP на 3.00 mmHg (95% CI: 4.92, 1.09) и не влияло на диастолическое давление. Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления фруктов и овощей на концентрацию в крови TC, LDL, HDL и триглицеридов.

Анализ исследований, предоставляющих фрукты и овощи, показал, что из употребление повышало SBP на 1.00 mmHg (95% CI: 0.45, 1.55) и DBP на 1.50 mmHg (95% CI: 1.18, 1.82). Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления фруктов и овощей на концентрацию в крови TC и триглицеридов.

Gan et.al. (2015). Consumption of fruit and vegetable and risk of coronary heart disease: a meta-analysis of prospective cohort studies. Int J Cardiol. 183: 129-37.

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления фруктов и овощей с риском развития CHD.

Проводили мета-анализ 23 исследований.

Употребление фруктов и овощей связано со снижением риска развития CHD на 16% (RR = 0.84; 95% CI: 0.79, 0.90). Употребление 477 g/день фруктов и овощей связано со снижением риска развития CHD на 12%.

Употребление фруктов связано со снижением риска развития CHD на 14% (RR = 0.86; 95% CI: 0.82, 0.91). Употребление 300 g/день фруктов связано со снижением риска развития CHD на 16%.

Zhan et.al. (2015). Fruit and Vegetable Consumption and Risk of Cardiovascular Disease: a Meta-analysis of Prospective Cohort Studies. Crit Rev Food Sci Nutr.

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления фруктов и овощей с риском развития CVD.

Проводили мета-анализ 38 исследований.

Употребление фруктов и овощей связано со снижением риска развития CVD на 17% (RR = 0.83; 95% CI: 0.79, 0.86). Aнализ доза-эффект показал нелинейную зависимость риска развития CVD от увеличения употребления фруктов и овощей (100 g – 4%, 200g – 8%, 300 g – 12% и т.д.).

Употребление фруктов связано со снижением риска развития CVD на 16% (RR = 0.84; 95% CI: 0.79 0.88). Aнализ доза-эффект показал нелинейную зависимость риска развития CVD от увеличения употребления фруктов (100 g – 12%, 200g – 14%, 300 g – 15% и т.д.).

Употребление овощей связано со снижением риска развития CVD на 13% (RR = 0.87; 95% CI: 0.83, 0.91). Aнализ доза-эффект показал нелинейную зависимость риска развития CVD от увеличения употребления овощей (100 g – 10%, 200g – 11%, 300 g – 14% и т.д.).

Li et.al. (2016). Fruit and Vegetables Consumption and Risk of Hypertension: A Meta-Analysis. J Clin Hypertens (Greenwich).

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления фруктов и овощей с риском развития гипертензии.

Проводили мета-анализ 23 исследований.

Употребление фруктов и овощей связано со снижением риска развития гипертензии на 19% (RR = 0.81; 95% CI: 0.74, 0.89).

Употребление фруктов связано со снижением риска развития гипертензии на 27% (RR = 0.73; 95% CI: 0.62, 0.86).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления овощей на риск развития гипертензии.

Li et.al. (2013). The acute effects of grape polyphenols supplementation on endothelial function in adults: meta-analyses of controlled trials. PLoS One. 8 (7): e69818.

Виноград

Исследовали влияние употребления полифенолов винограда на изменение индекса FMD (flow-mediated dilation), который является отражением состояния эндотелия.

Проводили мета-анализ 9 исследований.

Употребление полифенолов винограда увеличивало индекс FMD через:

30 мин (после употребления полифенолов) на 2.62% (95% CI: 1.58, 3.67);
60 мин на 2.30% (95% CI: 1.40, 3.20);
120 мин на 1.47% (95% CI: 0.70, 2.24).

Через 180 мин не было обнаружено статистически значимого влияния употребления полифенолов винограда на индекс FMD.

Li et.al. (2015). Effect of Grape Polyphenols on Blood Pressure: A Meta-Analysis of Randomized Controlled Trials. PLoS One. 10 (9): e0137665.

Виноград

Исследовали влияние употребления полифенолов винограда на изменение артериального давления.

Проводили мета-анализ 10 исследований.

Употребление полифенолов винограда снижало SBP на 1.48 mmHg (95% CI: 2.79, 0.16) и не влияло на диастолическое давление.

Onakpoya et.al. (2015). The Effect of Grapefruits (Citrus бработа) on Body Weight and Cardiovascular Risk Factors: A Systematic Review and Meta-analysis of Randomized Clinical Trials. Crit Rev Food Sci Nutr.

Грейпфрут

Исследовали влияние употребления грейпфрута на изменение артериального давления и концентрацию в сыворотке крови FBG (глюкозы натощак), TC, LDL и HDL.

Проводили мета-анализ 3 исследований.

Употребление грейпфрута снижало SBP на 2.43 mmHg (95% CI: 4.77, 0.09) и не влияло на диастолическое давление.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления грейпфрута на концентрацию в крови FBG, TC и LDL. Употребление грейпфрута увеличивало концентрацию в крови HDL на 3.21 mg/dL (95% CI: 0.77, 5.65).

Ried et.al. (2011). Protective effect of lycopene on serum cholesterol and blood pressure: Meta-analyses of intervention trials. Maturitas. 68 (4): 299-310.

Ликопен

Исследовали влияние употребления ликопена, в том числе с пищей, на изменение артериального давления и концентрацию в сыворотке крови TC, LDL, HDL и триглицеридов.

Проводили мета-анализ 14 исследований.

Употребление ликопена снижало концентрацию в крови LDL на 4.63 mg/dL (95% CI: 9.24, 0.02).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления ликопена на концентрацию в крови TC, HDL или триглицеридов.

Употребление ликопена снижало SBP на 5.60 mmHg (95% CI: 10.86, 0.33), но не диастолическое давление.

Нет полной версии

Stevinson et.al. (2000). Garlic for treating hypercholesterolemia. A meta-analysis of randomized clinical trials. Ann Intern Med. 133 (6): 420-9.

Чеснок

Исследовали влияние употребления чеснока на концентрацию в сыворотке крови TC среди участников с исходной концентрацией больше 5.17 mmol/L.

Проводили мета-анализ13 исследований.

Употребление чеснока снижало концентрацию в крови TC на -0.41 mmol/L (95% CI: -0.66, -0.15 mmol/L).

Reinhart et.al. (2008). Effects of garlic on blood pressure in patients with and without systolic hypertension: a meta-analysis. Ann Pharmacother. 42 (12): 1766-71.

Чеснок

Исследовали влияние употребления чеснока на изменение артериального давления.

Проводили мета-анализ 10 исследований: 3 среди участников с гипертензией, 7 среди участников с нормальным давлением.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления чеснока на изменение артериального давления среди участников с нормальным давлением.

Употребление чеснока участниками с гипертензией снижало SBP на 16.33 mmHg (95% CI: 26.45, 6.22) и DBP на 9.28 mmHg (95% CI: 13.30, 5.25).

Ried et.al. (2008). Effect of garlic on blood pressure: a systematic review and meta-analysis. BMC Cardiovasc Disord. 8: 13.

Чеснок

Исследовали влияние употребления чеснока на изменение артериального давления.

Проводили мета-анализ 11 исследований.

Общий анализ показал, что употребление чеснока снижало SBP на 4.56 mmHg (95% CI: 7.36, 1.77) и статистически значимо не влияло на диастолическое давление.

Употребление чеснока участниками с гипертензией снижало SBP на 8.38 mmHg и DBP на 7.27 mmHg.

Khoo et.al. (2009). Garlic supplementation and serum cholesterol: a meta-analysis. J Clin Pharm Ther. 34 (2): 133-45.

Чеснок

Исследовали влияние употребления чеснока на концентрацию в сыворотке крови TC, LDL, HDL, триглицеридов и аполипопротеина В.

Проводили мета-анализ13 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления чеснока на концентрацию в крови TC, LDL, HDL, триглицеридов и аполипопротеина В.

Reinhart et.al. (2009). The impact of garlic on lipid parameters: a systematic review and meta-analysis. Nutr Res Rev. 22 (1): 39-48.

Чеснок

Исследовали влияние употребления чеснока на концентрацию в сыворотке крови TC, LDL, HDL и триглицеридов.

Проводили мета-анализ 29 исследований.

Употребление чеснока снижало концентрацию в крови TC на 0.19 mmol/L (95% CI: 0.33, 0.06), триглицеридов на 0.11 mmol/L (95% CI: 0.19, 0.03) и статистически значимо не влияло на концентрацию LDL и HDL.

Stabler et.al. (2012). Garlic for the prevention of cardiovascular morbidity and mortality in hypertensive patients. Cochrane Database Syst Rev. 8: CD007653.

Чеснок

Вероятно не подходит, так как исследовали только среди участников с давлением 140/90 и выше

Исследовали влияние употребления чеснока на изменение артериального давления.

Проводили мета-анализ 1 исследований.

Употребление чеснока снижало SBP на 12 mmHg (95% CI: 23.44, 0.56) и DBP на 9 mmHg (95% CI: 15.51, 2.49).

Zeng et.al. (2012). A meta-analysis of randomized, double-blind, placebo-controlled trials for the effects of garlic on serum lipid profiles. J Sci Food Agric. 92 (9): 1892-902.

Чеснок

Исследовали влияние употребления чеснока на концентрацию в сыворотке крови TC, LDL, HDL, триглицеридов и аполипопротеина B.

Проводили мета-анализ 26 исследований.

Употребление чеснока снижало концентрацию в крови TC на 0.28 mmol/L (95% CI: 0.45, 0.11), триглицеридов на 0.13 mmol/L (95% CI: 0.20, 0.06) и статистически значимо не влияло на концентрацию LDL, HDL и аполипопротеина B.

Ried et.al. (2013). Effect of garlic on serum lipids: an updated meta-analysis. Nutr Rev. 71 (5): 282-99.

Чеснок

Исследовали влияние употребления чеснока на концентрацию в сыворотке крови TC, LDL, HDL и триглицеридов.

Проводили мета-анализ 39 исследований.

Употребление чеснока снижало концентрацию в крови TC на 15.25 mg/dL (95% CI: 20.72, 9.78), LDL на 6.41 mg/dL (95% CI: 11.77, 1.05), увеличивало концентрацию HDL на 1.49 mg/dL (95% CI: 0.19, 2.79) и статистически значимо не влияло на концентрацию триглицеридов.

Kwak et.al. (2014). Garlic powder intake and cardiovascular risk factors: a meta-analysis of randomized controlled clinical trials. Nutr Res Pract. 8 (6): 644-54.

Чеснок

Исследовали влияние употребления порошка чеснока (garlic powder или dehydrated garlic) на биомаркеры CVD, включая: артериальное давление, концентрацию в сыворотке крови FBG (глюкозы натощак), TC, LDL, HDL и триглицеридов.

Проводили мета-анализ 27 исследований.

Употребление чеснока снижало концентрацию в крови TC на 0.41 mmol/L (95% CI: 0.69, 0.12), LDL на 0.21 mmol/L (95% CI: 0.40, 0.03), FBG на 0.96 mmol/L (95% CI: 1.91, 0.01) и статистически значимо не влияло на концентрацию HDL.

Употребление чеснока снижало SBP на 4.34 mmHg (95% CI: 8.38, 0.29) и DBP на 2.36 mmHg (95% CI: 4.56, 0.15).

Rohner et.al. (2015). A systematic review and metaanalysis on the effects of garlic preparations on blood pressure in individuals with hypertension. Am J Hypertens. 28 (3): 414-23.

Чеснок

Вероятно не подходит, так как исследовали только среди участников с давлением 140/90 и выше

Исследовали влияние употребления чеснока на изменение артериального давления.

Проводили мета-анализ 10 исследований.

Употребление чеснока снижало SBP на 9.36 mmHg (95% CI: 12.77, 5.92) и DBP на 3.82 mmHg (95% CI: 6.69, 0.96).

Wang et.al. (2015). Effect of garlic on blood pressure: a meta-analysis. J Clin Hypertens (Greenwich). 17 (3): 223-31.

Чеснок

Исследовали влияние употребления чеснока на артериальное давление.

Проводили мета-анализ 17 исследований.

Употребление чеснока снижало систолическое давление на -3.75 mmHg (95% CI: -5.04, -2.45 mmHg) и диастолическое давление на -3.39 mmHg (95% CI: -4.14, -2.65 mmHg).

Употребление чеснока снижало уровень общего холестерина (на -17 + 6 mg/dL) и LDL (-9 + 6 mg/dL).

Xiong et.al. (2015). Garlic for hypertension: A systematic review and meta-analysis of randomized controlled trials. Phytomedicine. 22 (3): 352-61.

Чеснок

Исследовали влияние употребления чеснока на изменение артериального давления среди участников с гипертензией.

Проводили мета-анализ 7 исследований.

Употребление чеснока снижало SBP на 4.52 mmHg (95% CI: 5.87, 3.16) и DBP на 2.52 mmHg (95% CI: 3.87, 1.16).

Ried et.al. (2016). Garlic Lowers Blood Pressure in Hypertensive Individuals, Regulates Serum Cholesterol, and Stimulates Immunity: An Updated Meta-analysis and Review. J Nutr.

Чеснок

Исследовали влияние употребления чеснока на артериальное давление и концентрацию липидов в крови.

Проводили мета-анализ 20 исследований.

Употребление чеснока снижало систолическое (на 5.1 ± 2.2 mmHg; P < 0.001) и диастолическое (на 2.5 ± 1.6 mmHg; P < 0.002) давление, в том числе и у пациентов с гипертензией.

Употребление чеснока снижало уровень общего холестерина (на -17 + 6 mg/dL) и LDL (-9 + 6 mg/dL).

Sahebkar et.al. (2016). Effect of garlic on plasma lipoprotein(a) concentrations: A systematic review and meta-analysis of randomized controlled clinical trials. Nutrition. 32 (1): 33-40.

Чеснок

Исследовали влияние употребления чеснока на изменение уровней в крови: общего холестерина (TC), LDL, HDL и триглицеридов.

Проводили мета-анализ 6 исследований.

Употребление чеснока увеличивает концентрацию в крови HDL (WMD = 5.20%; 95% CI: 1.77, 8.63;) и уменьшает концентрацию триглицеридов (WMD = -6.05%; 95% CI: -11.20, -0.90)

Употребление чеснока не приводило к статистически значимому изменению концентрации липопротеина(а), TC и LDL в крови.

Ding et.al. (2006). Chocolate and prevention of cardiovascular disease: a systematic review. Nutr Metab (Lond). 3: 2.

Шоколад, какао

Исследовали связь употребления шоколада с риском смерти в результате CHD.

Проводили мета-анализ 7 исследований.

Употребление шоколада связано со снижением риска смерти в результате CHD на 19% (RR = 0.81; 95% CI: 0.71, 0.92).

Taubert et.al. (2007). Effect of cocoa and tea intake on blood pressure: a meta-analysis. Arch Intern Med. 167 (7): 626-34.

Какао, чай

Исследовали влияние употребления какао и чая на изменение артериального давления.

Проводили мета-анализ 10 исследований.

Употребление какао снижало SBP на 4.7 mmHg (95% CI: 7.6, 1.8) и DBP на 2.8 mmHg (95% CI: 4.8, 0.8).

Употребление чая статистически значимо не влияло ни на систолическое ни на диастолическое давление.

Desch et.al. (2010). Effect of cocoa products on blood pressure: systematic review and meta-analysis. Am J Hypertens. 23 (1): 97-103.

Какао

Исследовали влияние употребления какао продуктов на изменение артериального давления.

Проводили мета-анализ 10 исследований.

Употребление какао снижало SBP на 3.16 mmHg (95% CI: 5.08, 1.23) и DBP на 2.02 mmHg (95% CI: 3.35, 0.69). Статистически значимые результаты были и для участников с гипертензией, и для участников с нормальным давлением.

Jia et.al. (2010). Short-term effect of cocoa product consumption on lipid profile: a meta-analysis of randomized controlled trials. Am J Clin Nutr. 92 (1): 218-25.

Какао

Исследовали влияние употребления какао продуктов на изменение концентрации в сыворотке крови TC, LDL и HDL.

Проводили мета-анализ 8 исследований.

Употребление какао уменьшало концентрацию LDL на 5.87 mg/dL (95% CI: 11.13, 0.61) и статистически значимо не влияло на концентрацию TC и HDL.

Ried et.al. (2010). Does chocolate reduce blood pressure? A meta-analysis. BMC Med. 8: 39.

Шоколад

Исследовали влияние употребления шоколада на изменение артериального давления.

Проводили мета-анализ 15 исследований.

Употребление шоколада снижало SBP на 3.16 mmHg (95% CI: 5.08, 1.23) и DBP на 2.02 mmHg (95% CI: 3.35, 0.69).

Употребление шоколада снижало SBP на 5.02 mmHg и DBP на 2.73 mmHg среди участников с гипертензией.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления шоколада на изменение артериального давления среди участников с нормальным давлением.

Buitrago-Lopez et.al. (2011). Chocolate consumption and cardiometabolic disorders: systematic review and meta-analysis. BMJ. 343: d4488.

Шоколад

Исследовали связь употребления шоколада с риском развития CVD, сердечной недостаточности и инсульта.

Проводили мета-анализ 7 исследований.

Употребление шоколада связано со снижением риска развития CVD на 37% (RR = 0.63; 95% CI: 0.44, 0.90), инсульта на 29% (RR = 0.71; 95% CI: 0.52, 0.98) и статистически значимо не влияет на риск развития сердечной недостаточностии.

Shrime et.al. (2011). Flavonoid-rich cocoa consumption affects multiple cardiovascular risk factors in a meta-analysis of short-term studies. J Nutr. 141 (11): 1982-8.

Какао

Исследовали влияние употребления богатого флавонолами какао на изменение маркеров здоровья сердечнососудистой системы.

Проводили мета-анализ 24 исследований.

Уменьшение употребления какао снижало SBP на 1.63 mmHg (95% CI: 3.12, 0.13) и статистически значимо не влияло на диастолическое давление.

Употребление какао уменьшало индекс HOMA-IR на 0.94 (95% CI: 1.29, 0.59) и увеличивало индекс чувствительности к инсулину на 4.95 (95% CI: 2.80, 7.10).

Употребление какао увеличивало индекс FMD (flow-mediated dilation) на 1.53% (95% CI: 0.67, 2.40).

Употребление какао уменьшало концентрацию LDL на 0.077 mmol/L (95% CI: 0.149, 0.0044), увеличивало концентрацию HDL на 0.0463 mmol/L (95% CI: 0.0028, 0.089) и статистически значимо не влияло на концентрацию TC и триглицеридов.

Tokede et.al. (2011). Effects of cocoa products/dark chocolate on serum lipids: a meta-analysis. Eur J Clin Nutr. 65 (8): 879-86.

Шоколад, какао

Исследовали влияние употребления темного шоколада и какао продуктов на изменение концентрации в сыворотке крови LDL HDL и триглицеридов.

Проводили мета-анализ 10 исследований.

Употребление темного шоколада и какао уменьшало концентрацию LDL на 5.90 mg/dL (95% CI: 10.47, 1.32) и статистически значимо не влияло на концентрацию HDL и триглицеридов. Уменьшение концентрацию LDL было сильнее при употреблении темного шоколада и какао менее 2 недель.

Ellinger et.al. (2012). Epicatechin ingested via cocoa products reduces blood pressure in humans: a nonlinear regression model with a Bayesian approach. Am J Clin Nutr. 95 (6): 1365-77.

Какао

Исследовали влияние употребления эпикатехина (из какао продуктов) на изменение артериального давления.

Проводили мета-анализ 13 исследований.

Употребление какао снижало SBP на 4.6 mmHg (95% CI: 5.4, 3.9) и DBP на 2.1 mmHg (95% CI: 2.7, 1.6). Употребление 25 mg/день эпикатехина снижало SBP на 4.1 mmHg и DBP на 2.0 mmHg.

Hooper et.al. (2012). Effects of chocolate, cocoa, and flavan-3-ols on cardiovascular health: a systematic review and meta-analysis of randomized trials. Am J Clin Nutr. 95 (3): 740-51.

Шоколад, какао

Исследовали влияние употребления шоколада и какао на изменение маркеров здоровья сердечнососудистой системы.

Проводили мета-анализ 42 исследований.

Употребление шоколада/какао увеличивало индекс FMD (flow-mediated dilation) на 3.19% (95% CI: 2.04, 4.33) через 90-150 мин (острое) и на 1.34% (95% CI: 1.00, 1.68) после 2-18 употребления (хроническое).

Употребление шоколада/какао уменьшало индекс HOMA-IR на 0.67 (95% CI: 2.65, 0.36), уменьшало концентрацию инсулина натощак на 2.65 μU/mL (95% CI: 4.65, 0.65) и статистически значимо не влияло на концентрацию FBG.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления шоколада/какао на изменение артериального давления, концентрацию TC, LDL, HDL, триглицеридов, Среактивного пептида.

Ried et.al. (2012). Effect of cocoa on blood pressure. Cochrane Database Syst Rev. 8: CD008893.

Какао

Исследовали влияние употребления какао на изменение артериального давления.

Проводили мета-анализ 20 исследований.

Сравнение тех, кто употреблял богатое флавонолами какао, с теми, кто не употреблял флавонолы или употреблял их мало, показало, что употребление какао снижало SBP на 2.77 mmHg (95% CI: 4.72, 0.82) и DBP на 2.20 mmHg (95% CI: 3.46, 0.93).

Сравнение тех, кто употреблял богатое флавонолами какао, с теми, кто не употреблял флавонолы показало более существенное снижение SBP на 3.70 mmHg и DBP на 2.71 mmHg.

Zhang et.al. (2013). Chocolate intake reduces risk of cardiovascular disease: evidence from 10 observational studies. Int J Cardiol. 168 (6): 5448-50.

Шоколад

Исследовали связь употребления шоколада с риском развития CVD.

Проводили мета-анализ 10 исследований.

Употребление шоколада связано со снижением риска развития CVD в целом на 25%. В частности, инсульта на 19%, CHD (coronary heart disease) на 32%, сердечной недостаточности на 25% и число смертельных случаев на 32%. Анализ доза-эффект показал, что дополнительные 5 g/ день шоколада снижают риск развития CVD на 30%, инсульта на 10%.

Kwok et.al. (2015). Habitual chocolate consumption and risk of cardiovascular disease among healthy men and women. Heart. 101 (16): 1279-87.

Шоколад

Исследовали связь употребления шоколада с риском развития CVD.

Проводили мета-анализ 9 исследований.

Употребление шоколада связано со снижением риска развития CHD на 29% (RR = 0.71; 95% CI: 0.56, 0.92) и инсульта на 21% (RR = 0.79; 95% CI: 0.70, 0.87).

Li et.al. (2013). Egg consumption and risk of cardiovascular diseases and diabetes: a meta-analysis. Atherosclerosis. 229 (2): 524-30.

Яйца

Исследовали связь употребления яиц с риском развития CVD и T2D.

Проводили мета-анализ 14 исследований, продолжительность исследований от 6.1 до 20 лет, возраст участников от 33.4 до 74.5 лет.

Употребление яиц связано с увеличением риска развития CVD на 19% (RR = 1.19; 95% CI: 1.02-1.38), при этом риск развития CVD у людей с диабетом возрастает на 83%. Анализ доза-эффект показал, что каждые 4 яйца/неделю увеличивают риска развития CVD на 6%.

Употребление яиц связано с увеличением риска развития T2D на 68% (RR = 1.68; 95% CI: 1.41-2.00). Анализ доза-эффект показал, что каждые 4 яйца/неделю увеличивают риска развития CVD на 29%.

Rong et.al. (2013). Egg consumption and risk of coronary heart disease and stroke: dose-response meta-analysis of prospective cohort studies. BMJ. 346: e8539.

Яйца

Исследовали связь употребления яиц с риском развития CHD и инсульта.

Проводили мета-анализ 8 исследований.

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением яиц и риском развития CHD и инсульта.

Однако, употребление яиц людьми с диабетом увеличивает риск развития CHD на 54% (RR = 1.54; 95% CI: 1.14-2.09).

Shin et.al. (2013). Egg consumption in relation to risk of cardiovascular disease and diabetes: a systematic review and meta-analysis. Am J Clin Nutr. 98 (1): 146-59.

Яйца

Исследовали связь употребления яиц с риском развития CVD и T2D.

Проводили мета-анализ 16 исследований.

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением яиц и риском развития IHD, инсульта и CVD в целом. Однако, риск развития CVD у людей с диабетом возрастает на 69%.

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением яиц и смертностью.

Употребление яиц связано с увеличением риска развития T2D на 42% (HR = 1.42; 95% CI: 1.09-1.86).

Geleijnse et.al. (2004). Impact of dietary and lifestyle factors on the prevalence of hypertension in Western populations. Eur J Public Health. 14 (3): 235-9.

Питание

Исследовали влияние питания на изменение артериального давления.

Проводили мета-анализ 253 исследований.

Уменьшение употребления кофе снижало SBP на 2.2 mmHg (95% CI: 3.9, 0.6) и статистически значимо не влияло на диастолическое давление.

Употребление рыбьего жира снижало SBP на 2.1 mmHg (95% CI: 3.2, 1.0) и DBP на 1.6 mmHg (95% CI: 2.2, 1.0).

Rees et.al. (2013). ‘Mediterranean’ dietary pattern for the primary prevention of cardiovascular disease. Cochrane Database Syst Rev. 8: CD009825.

MeDi

Исследовали влияние соблюдения MeDi на биомаркеры CVD, включая: артериальное давление, концентрацию в сыворотке крови FBG (глюкозы натощак), TC, LDL, HDL и триглицеридов.

Проводили мета-анализ 8 исследований.

Соблюдение MeDi снижало концентрацию TC на 0.16 mmol/L (95% CI: 0.26, 0.06), LDL на 0.07 mmol/L (95% CI: 0.13, 0.01) и статистически значимо не влияло на концентрацию HDL и триглицеридов.

Соблюдение MeDi снижало SBP на 0.70 mmHg (95% CI: 1.03, 0.37) и DBP на 0.70 mmHg (95% CI: 0.88, 0.52).

Salehi-Abargouei et.al. (2013). Effects of Dietary Approaches to Stop Hypertension (DASH)-style diet on fatal or nonfatal cardiovascular diseasesdIncidence: A systematic review and meta-analysis on observational prospective studies. Nutrition. 29: 611–8.

Питание

Исследовали влияние DASH диеты (Dietary Approaches to Stop Hypertension) на риск развития CVD.

DASH диета богата фруктами, овощами, и обезжиренными молочными продуктами, включает зерновые, мясо птицы, рыбы, орехи и ограничивает употребление насыщенных жиров, красного мяса, сладостей и сахарсодержащих напитков.

Проводили мета-анализ 6 исследований.

Соблюдение DASH диеты связано со снижением риска развития CVD на 20% (RR = 0.80; 95% CI: 0.74-0.86).

Анализ по отдельным типам CVD показал, что соблюдение DASH диеты снижает риск развития CHD на 21%, инсульта на 19%, сердечной недостаточности на 29%.

Yokoyama et.al. (2014). Vegetarian diets and blood pressure: a meta-analysis. JAMA Intern Med. 174 (4): 577-87.

Вегетарианство

Исследовали влияние вегетарианства на артериальное давление крови.

Проводили мета-анализ 39 исследований: 7 клинических испытаний и 32 обсервационных исследований.

На основании анализа данных клинических испытаний было показано, что соблюдение вегетарианства снижало систолическое на -4.8 mmHg (95% CI: -6.6 mmHg, -3.1 mmHg) и диастолическое давление на -2.2 mmHg (95% CI: -3.5 mmHg, -1.0 mmHg) давление.

На основании анализа данных обсервационных исследований было показано, что соблюдение вегетарианства снижало систолическое на -6.9 mmHg (95% CI: -9.1 mmHg, -4.7 mmHg) и диастолическое давление на -4.7 mmHg (95% CI: -6.3 mmHg, -3.1 mmHg) давление.

Grosso et.al. (2015). A Comprehensive Meta-analysis on Evidence of Mediterranean Diet and Cardiovascular Disease: Are Individual Components Equal? Crit Rev Food Sci Nutr.

MeDi

Исследовали влияние средиземноморской диеты (MeDi) на риск развития CVD.

Проводили мета-анализ 28 исследований.

Соблюдение MeDi связано со снижением риска развития CVD на 27% (RR = 0.73; 95% CI: 0.66-0.80) и риска смерти от CVD на 25%.

Анализ в подгруппах показал, что соблюдение MeDi снижает риск развития инфаркта миокарда на 40%, инсульта на 36%.

Больше всего риск развития CVD снижают следующие компоненты MeDi: фрукты, овощи, бобовые, оливковое масло.

Hou et.al. (2015). Association between dietary patterns and coronary heart disease: a meta-analysis of prospective cohort studies. Int J Clin Exp Med. 8 (1): 781-790.

Питание

Исследовали связь различного типа питания с риском развития CHD. Здоровое питание – это много овощей, фруктов, рыбы, птицы, цельных злаков и обезжиренных молочных продуктов. “Western” питание – это много красного мяса, в том числе обработанного, очищенных злаков, сладостей, десертов, яиц и жирные молочные продукты.

Проводили мета-анализ 11 исследований, в которых принимали участие 409 780 человек, среди которых было 6 298 случаев CHD.

Здоровое питание связано со снижением риска развития CHD на 20% (RR = 0.80; 95% CI: 0.74-0.87).

Не было обнаружено статистически значимой связи между “Western” питанием и риском развития CHD.

Li et.al. (2015). Associations of dietary patterns with the risk of all-cause, CVD and stroke mortality: a meta-analysis of prospective cohort studies. Br J Nutr. 28:1-9.

Питание

Исследовали связь различного типа питания с риском смерти из-за CVD и инсульта.

Проводили мета-анализ 11 исследований, в которых принимали участие 338 787 человек, среди которых было зарегистрировано 9 465 смертей: 5 543 из-за CVD и 1 918 из-за инсульта.

Здоровое питание связано со снижением риска смерти:

в целом на 24% (RR = 0.76; 95 % CI: 0.67-0.86);
от CVD на 19% (RR = 0.81; 95 % CI: 0.75-0.87);

Не было обнаружено статистически значимой связи между здоровым питанием и риском смерти от инсульта.

Не было обнаружено статистически значимой связи между “Western” питанием и риском смерти в целом, от CVD или от инсульта.

Wang et.al. (2015).

Effects of Vegetarian Diets on Blood Lipids: A Systematic Review and Meta-Analysis of Randomized Controlled Trials. J Am Heart Assoc. 4 (10): e002408.

Питание

Исследовали влияние вегетарианства на изменение уровней в крови: общего холестерина (TC), LDL, HDL и триглицеридов.

Проводили мета-анализ 11 исследований.

Вегетарианская диета уменьшает концентрацию в крови:

TC на -0.36 mmol/L (95% CI: -0.55, -0.17 mmol/L),
LDL на -0.34 mmol/L (95% CI: -0.57, -0.11 mmol/L),
HDL на -0.10 mmol/L (95% CI: -0.14, -0.06 mmol/L),

Вегетарианская диета не приводила к статистически значимому изменению концентрации триглицеридов в крови.

Ndanuko et.al. (2016). Dietary Patterns and Blood Pressure in Adults: A Systematic Review and Meta-Analysis of Randomized Controlled Trials. Adv Nutr. 7 (1): 76-89.

Питание

Исследовали влияние соблюдения разных диет на изменение артериального давления.

Проводили мета-анализ 17 исследований.

Соблюдение DASH снижало SBP на 4.90 mmHg (95% CI: 6.22, 3.58) и DBP на 2.63 mmHg (95% CI: 3.34, 1.92).

Соблюдение MeDi снижало SBP на 3.02 mmHg (95% CI: 3.47, 2.58) и DBP на 1.99 mmHg (95% CI: 2.28, 1.71).

Соблюдение Nordic диеты снижало SBP на 5.20 mmHg (95% CI: 7.30, 3.11) и DBP на 3.85 mmHg (95% CI: 5.50, 2.19).

Соблюдение Тибетской диеты статистически значимо не влияло ни на систолическое, ни на диастолическое давление.

Соблюдение одной из трех диет (DASH, MeDi и Nordic) с обновременным ограничением употребления Na снижало SBP на 4.65 mmHg (95% CI: 7.01, 2.29) и DBP на 2.81 mmHg (95% CI: 4.25, 1.37).

Nissensohn et.al. (2016). The Effect of the Mediterranean Diet on Hypertension: A Systematic Review and Meta-Analysis. J Nutr Educ Behav. 48 (1): 42-53.e1.

MeDi

Исследовали влияние средиземноморской диеты (MeDi) на артериальное давление.

Проводили мета-анализ 6 исследований.

Соблюдение MeDi снижало систолическое на -1.44 mmHg (95% CI: -2.88 mmHg, 0.01 mmHg), а диастолическое давление на -0.70 mmHg (95% CI: -1.34 mmHg, -0.07 mmHg) давление. Однако, была высокая гетерогенность.

Заболевания сосудов мозга

Fang et.al. (2015). Association between whole grain intake and stroke risk: evidence from a meta-analysis. Int J Clin Exp Med.8 (9): 16978-83.

Злаки

Исследовали связь употребления цельных злаков с риском развития инсульта.

Проводили мета-анализ 6 исследований.

Употребление цельных злаков связано со снижением риска развития инсульта на 14% (RR = 0.86; 95% CI: 0.73-0.99; I2 = 0%).

Wu et.al. (2015). No Evidence of Increased Risk of Stroke with Consumption of Refined Grains: A Meta-analysis of Prospective Cohort Studies. J Stroke Cerebrovasc Dis. 24 (12): 2738-2746.

Злаки

Исследовали связь употребления очищенных злаков (refined grains) с риском развития инсульта.

Проводили мета-анализ 8 исследований, в которых принимали участие 410 821 человек, среди которых было 8 284 случая инсульта. Продолжительность исследований от 5,5 до 15,2 лет. 4 исследования из США, рассматривали влияние любых очищенных злаков, 4 – из Японии, рассматривали влияние белого риса. NOS > 6.

Не было установлено статистически значимой связи между употреблением очищенных злаков и риском развития инсульта (RR = 1.02; 95% CI: 0.93, 1.10). Также не было установлено статистически значимой связи между употреблением белого риса и риском развития инсульта.

Hu et.al. (2014). Dairy foods and risk of stroke: a meta-analysis of prospective cohort studies. Nutr Metab Cardiovasc Dis. 24 (5): 460-9.

Молочные продукты

Исследовали связь употребления молочных продуктов с риском развития инсульта.

Проводили мета-анализ 18 исследований.

Употребление молочных продуктов связано со снижением риска развития инсульта на 12% (RR = 0.88; 95% CI: 0.82, 0.94).

Употребление сыра связано со снижением риска развития инсульта на 6%.

Не было обнаружено статистически значимой связи употребления молока с риском развития инсульта.

Kaluza et.al. (2012). Red meat consumption and risk of stroke: a meta-analysis of prospective studies. Stroke. 43 (10): 2556-60.

Мясо

Исследовали связь употребления красного и обработанного мяса с риском развития инсульта.

Проводили мета-анализ 5 исследований.

Употребление красного мяса связано с увеличением риска развития инсульта на 11% (RR = 1.11; 95% CI: 1.03-1.20), обработанного мяса на 13% (RR = 1.13; 95% CI: 1.03-1.24).

Chen et.al. (2013). Red and processed meat consumption and risk of stroke: a meta-analysis of prospective cohort studies. Eur J Clin Nutr. 67 (1): 91-5.

Мясо

Исследовали связь употребления красного и обработанного мяса с риском развития инсульта.

Проводили мета-анализ 6 исследований.

Употребление красного мяса связано с увеличением риска развития инсульта на 9% (RR = 1.09; 95% CI: 1.01-1.18). Анализ доза-эффект показал, что каждые 100 g/день красного мяса увеличивают риск инсульта на 13%.

Употребление обработанного мяса связано с увеличением риска развития инсульта на 14% (RR = 1.14; 95% CI: 1.05-1.25). Анализ доза-эффект показал, что каждые 50 g/день обработанного мяса увеличивают риск инсульта на 11%.

Нет полной версии

Liu et.al. (2010). Alcohol intake and stroke in Eastern Asian men:a systemic review and meta-analysis of 17 prospective cohort studies. Zhonghua Yi Xue Za Zhi. 90 (40): 2834-8.

Напитки

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития инсульта среди популяции восточно-азиатских мужчин.

Проводили мета-анализ 17 исследований.

Употребление ≤ 20 g/день алкоголя связано со снижением риска развития инсульта на 15% (RR = 0.85; 95% CI: 0.78, 0.93),

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления 21-40 g/день, 41-60 g/день, >60 g/день алкоголя на риск развития инсульта.

Chen et.al. (2014). Risk factors of stroke in Western and Asian countries: a systematic review and meta-analysis of prospective cohort studies. BMC Public Health. 14: 776.

Алкоголь

Исследовали факторы риска развития инсульта в западной и азиатской популяциях.

Проводили мета-анализ 22 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления алкоголя на риск развития инсульта среди западной популяции. Употребление алкоголя в азиатской популяции связано с увеличением риска развития инсульта на 28% (RR = 1.28; 95% CI: 1.07, 1.53).

Zhang et.al. (2014). Alcohol intake and risk of stroke: a dose-response meta-analysis of prospective studies. Int J Cardiol. 174 (3): 669-77.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития инсульта.

Проводили мета-анализ 27 исследований.

Употребление <15 g/день спирта связано со снижением риска развития инсульта на 15% (RR = 0.85; 95% CI: 0.75, 0.95).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления 15-30 g/день спирта на риск развития инсульта.

Употребление >30 g/день спирта связано с увеличением риска развития инсульта на 20% (RR = 1.20; 95% CI: 1.01, 1.43).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления алкоголя на риск развития геморрагического инсульта.

Употребление <15 g/день спирта связано со снижением риска развития ишемического инсульта на 19% и не было обнаружено статистически значимого влияния употребления 15-30 или >30 g/день спирта на риск развития ишемического инсульта.

Употребление <15 g/день спирта связано со снижением риска смерти в результате инсульта на 33% и не было обнаружено статистически значимого влияния употребления 15-30 или >30 g/день спирта на риск смерти в результате инсульта.

Larsson et.al. (2011). Coffee consumption and risk of stroke: a dose-response meta-analysis of prospective studies. Am J Epidemiol. 174 (9): 993-1001.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития инсульта.

Проводили мета-анализ 11 исследований.

Употребление 1 чашки/день кофе связано со снижением риска развития инсульта на 8% (RR = 0.92; 95% CI: 0.86, 0.96), 3 чашек/день – на 17%, 5 чашек/день – на 16%.

Kim et.al. (2012). Coffee Consumption and Stroke Risk: A Meta-analysis of Epidemiologic Studies. Korean J Fam Med. 33 (6): 356-65.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития инсульта.

Проводили мета-анализ 9 исследований.

Употребление кофе связано со снижением риска развития инсульта на 17% (RR = 0.83; 95% CI: 0.76, 0.91).

Arab et.al. (2009). Green and black tea consumption and risk of stroke: a meta-analysis. Stroke. 40 (5): 1786-92.

Чай

Исследовали связь употребления чая с риском развития инсульта.

Проводили мета-анализ 10 исследований.

Употребление чая связано со снижением риска развития инсульта на 21% (RR = 0.79; 95% CI: 0.73, 0.85). Употребление зеленого чая снижает риск развития инсульта на 21%, черного – на 26%

Shen et.al. (2012). Tea consumption and risk of stroke: a dose-response meta-analysis of prospective studies. J Zhejiang Univ Sci B. 13 (8): 652-62.

Чай

Исследовали связь употребления чая с риском развития инсульта.

Проводили мета-анализ 16 исследований.

Употребление чая связано со снижением риска развития инсульта на 13% (RR = 0.87; 95% CI: 0.81, 0.94). Употребление зеленого чая снижает риск развития инсульта на 17%, черного – на 9%

Употребление чая связано со снижением риска развития инфаркта головного мозга на 24% и нет статистически значимого влияния на риск развития внутримозгового или субарахноидального кровоизлияний.

Shi et.al. (2014). Consumption of nuts and legumes and risk of stroke: a meta-analysis of prospective cohort studies. Nutr Metab Cardiovasc Dis. 24 (12): 1262-1271.

Орехи

Исследовали связь употребления орехов и бобовых с риском развития инсульта.

Проводили мета-анализ 8 исследований, в которых принимали участие 468 887 человек и было зафиксировано 10 493 случая инсульта. В 6 исследованиях изучали влияние употребления бобовых, в четырех – орехов. Продолжительность исследований от 6,3 до 26 лет. NOS >6.

Употребление бобовых не связано с риском развития инсульта.

Употребление орехов связано со снижением риска развития инсульта на 10%.

Анализ в подгруппах (отдельно мужчины и женщины) показал, что употребление орехов женщинами снижает риск развития инсульта на 15%. Для мужчин статистически значимой связи между употребление орехов и риском развития инсульта не обнаружили.

Zhang et.al. (2015). Nut consumption and risk of stroke. Eur J Epidemiol. 30 (3): 189-96.

Орехи

Исследовали связь употребления орехов с риском развития инсульта.

Проводили мета-анализ 6 исследований.

Употребление орехов связано со снижением риска развития инсульта на 10% (RR = 0.90; 95% CI: 0.83, 0.98). Анализ в подгруппах показал, что употребление орехов женщинами связано со снижением риска развития инсульта на 12% и нет статистически значимой связи для мужчин.

Chen et.al. (2013). Dietary fiber intake and stroke risk: a meta-analysis of prospective cohort studies. Eur J Clin Nutr. 67 (1): 96-100.

Пищевые волокна

Исследовали связь употребления пищевых волокон с риском развития инсульта.

Проводили мета-анализ 6 исследований, в которых принимали участие 314 864 человек и было зафиксировано 8 920 случаев инсульта.

Употребление пищевых волокон связано со снижением риска развития инсульта на 13% (RR = 0.87; 95% CI: 0.77-0.99). Увеличение употребления пищевых волокон на 10 g/день снижает риск развития инсульта на 12%

Анализ для каждого пола отдельно показал, что употребление пищевых волокон связано со снижением риска развития инсульта на 20% у женщин, и нет статистически значимой связи для мужчин.

Threapleton et.al. (2013). Dietary fiber intake and risk of first stroke: a systematic review and meta-analysis. Stroke. 44 (5): 1360-8.

Пищевые волокна

Исследовали связь употребления пищевых волокон с риском развития инсульта.

Проводили мета-анализ 8 исследований.

Употребление 7g/день пищевых волокон связано со снижением риска развития инсульта на 7% (RR = 0.93; 95% CI: 0.88, 0.98).

Употребление не растворимых пищевых волокон связано со снижением риска развития инсульта на 38% (RR = 0.62; 95% CI: 0.45, 0.85).

Употребление пищевых волокон из злаков связано со снижением риска развития инсульта на 34% (RR = 0.66; 95% CI: 0.52, 0.83).

Не было обнаружено статистически значимой связи употребления растворимых пищевых волокон или пищевых волокон из фруктов и овощей с риском развития инсульта.

He et.al. (2004). Fish consumption and incidence of stroke: a meta-analysis of cohort studies. Stroke. 35 (7): 1538-42.

Рыба

Исследовали связь употребления рыбы с риском развития инсульта.

Проводили мета-анализ 8 исследований.

Употребление 2-4 порций/неделю рыбы связано со снижением риска развития инсульта на 18% (RR = 0.82; 95% CI: 0.72, 0.94), при этом риск развития ишемического инсульта снижается на 34%, и нет статистически значимого влияния на риск развития геморрагического инсульта.

Larsson et.al. (2011). Fish consumption and the risk of stroke: a dose-response meta-analysis. Stroke. 42 (12): 3621-3.

Рыба

Исследовали связь употребления рыбы с риском развития инсульта.

Проводили мета-анализ 15 исследований.

Употребление 3 порций/неделю рыбы связано со снижением риска развития инсульта на 6% (RR = 0.94; 95% CI: 0.89, 0.99), при этом риск развития ишемического инсульта снижается на 10%, и нет статистически значимого влияния на риск развития геморрагического инсульта.

Chowdhury et.al. (2012). Association between fish consumption, long chain omega 3 fatty acids, and risk of cerebrovascular disease: systematic review and meta-analysis. BMJ. 345: e6698.

Рыба и n-3 жирные кислоты

Исследовали связь употребления рыбы и длинноцепочечных омега-3 жирных кислот с риском развития цереброваскулярного заболевания (включая случаи: ишемического инсульта, геморрагического инсульта, транзиторной ишемической атаки).

Проводили мета-анализ 26 исследований употребления рыбы (21) и/или омега-3 жирных кислот (14) и 12 рандомизированных контролируемых испытаний омега-3 жирных кислот. Во всех исследованиях приняли участие 794 000 человек, включая 34 817 случаев цереброваскулярных заболеваний.

Употребление рыбы 2 раза в неделю связано со снижением риска развития цереброваскулярных заболеваний на 6% по сравнению с однократным употреблением рыбы. Употребление рыбы 5 раз в неделю снижает риск развития цереброваскулярных заболеваний на 12%.

Не было установлено статистически значимой связи между употреблением омега-3 жирных кислот и риском развития цереброваскулярных заболеваний.

Xun et.al. (2012). Fish consumption and risk of stroke and its subtypes: accumulative evidence from a meta-analysis of prospective cohort studies. Eur J Clin Nutr. 66 (11): 1199-207.

Рыба

Исследовали связь употребления рыбы с риском развития инсульта.

Проводили мета-анализ 6 исследований.

Употребление 2-4 порций/неделю рыбы связано со снижением риска развития инсульта на 9% (RR = 0.91; 95% CI: 0.85, 0.98), при этом риск развития ишемического инсульта снижается на 11%, и нет статистически значимого влияния на риск развития геморрагического инсульта.

Cai et.al. (2015). Carbohydrate Intake, Glycemic Index, Glycemic Load, and Stroke: A Meta-analysis of Prospective Cohort Studies. Asia Pac J Public Health. 27 (5): 486-496.

Углеводы

Исследовали связь употребления углеводов, гликемического индекса и гликемической нагрузки с риском развития инсульта.

Проводили мета-анализ 7 исследований.

Не было установлено статистически значимой связи между употреблением углеводов или еды с высоким гликемическим индексом и риском развития инсульта.

Употребление фруктов и высокая гликемическая нагрузка связана с увеличением риска развития инсульта на 19% (RR = 1.19; 95% CI: 1.06-1.36; I2 = 5.0%).

Dauchet et.al. (2005). Fruit and vegetable consumption and risk of stroke: a meta-analysis of cohort studies. Neurology. 65 (8): 1193-7.

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления фруктов и овощей с риском развития инсульта.

Проводили мета-анализ 6 исследований.

Употребление одной дополнительной порции в день фруктов и овощей связано со снижением риска развития инсульта на 5% (RR = 0.95; 95% CI: 0.92, 0.97), фруктов – на 11% (RR = 0.89; 95% CI: 0.85, 0.93). Не было обнаружено статистически значимой связи употребления овощей с риском развития инсульта.

He et.al. (2006). Fruit and vegetable consumption and stroke: meta-analysis of cohort studies. Lancet. 367 (9507): 320-6.

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления фруктов и овощей с риском развития инсульта.

Проводили мета-анализ 8 исследований.

Употребление 3-5 порций/день фруктов и овощей связано со снижением риска развития инсульта на 11% (RR = 0.89; 95% CI: 0.83, 0.97), > 5 порций/день – на 26% (RR = 0.74; 95% CI: 0.69, 0.79).

Употребление 3-5 порций/день фруктов связано со снижением риска развития инсульта на 11% (RR = 0.89; 95% CI: 0.82, 0.98), > 5 порций/день – на 28% (RR = 0.72; 95% CI: 0.66, 0.79).

Употребление 3-5 порций/день овощей статистически значимо не связано со снижением риска развития инсульта, а употребление > 5 порций/день овощей снижает риск развития инсульта на 19% (RR = 0.81 95% CI: 0.72, 0.90).

Hu et.al. (2014). Fruits and vegetables consumption and risk of stroke: a meta-analysis of prospective cohort studies. Stroke. 45 (6): 1613-1619.

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления фруктов и овощей с риском развития инсульта.

Проводили мета-анализ 20 исследований.

Употребление фруктов и овощей связано со снижением риска развития инсульта на 21% (RR = 0.79; 95% CI: 0.75, 0.84; I2 = 16.6%).

Употребление фруктов связано со снижением риска развития инсульта на 23% (RR = 0.77; 95% CI: 0.71, 0.84; I2 = 46.2%). Увеличение употребления фруктов на 200 g в день снижает риск развития инсульта на 32%.

Употребление овощей связано со снижением риска развития инсульта на 14% (RR = 0.86; 95% CI: 0.79, 0.93; I2 = 40.3%). Увеличение употребления овощей на 200 g в день снижает риск развития инсульта на 11%.

Анализ в подгруппах по типу овощей/фруктов показал, что риск развития инсульта уменьшается при употреблении цитрусовых на 28%, яблок / груш – на 12%, листовых овощей – на 12%. Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления крестоцветных овощей, лука / лука-порея / чеснока, корнеплодов, ягод на риск развития инсульта.

Hollman et.al. (2010). Dietary flavonol intake may lower stroke risk in men and women. J Nutr. 140 (3): 600-4.

Флавонолы

Исследовали связь употребления флавонолов (с пищей) с риском развития инсульта.

Проводили мета-анализ 6 исследований.

Употребление флавонолов связано со снижением риска развития инсульта на 20% (RR = 0.80; 95% CI: 0.65, 0.98).

Li et.al. (2014). Dietary and circulating lycopene and stroke risk: a meta-analysis of prospective studies. Sci Rep. 4: 5031.

Помидоры

Исследовали связь употребления ликопена (из пищи) с риском развития инсульта.

Проводили мета-анализ 8 исследований, в которых принимали участие 116 127 человек, среди которых было 1 989 случая инсульта. Продолжительность исследований от 6,1 до 13 лет.

Употребление ликопена связано со снижением риска развития инсульта на 19.3% (RR = 0.807; 95% CI: 0.680-0.957; p = 0.234, I2 = 25.5%).

Анализ в подгруппах показал, что употребление ликопена снижает риск развития инсульта на:

34% в Европе. С другой стороны, не связано с статистически достоверным снижением риска развития инсульта за пределами Европы.
27% среди мужчин. С другой стороны, не связано с статистически достоверным снижением риска развития инсульта среди женщин.

Larsson et.al. (2012). Chocolate consumption and risk of stroke : A prospective cohort of men and meta-analysis. Neurology. 79: 1223-1229.

Шоколад

Исследовали связь употребления шоколада с риском развития инсульта.

Исследовали выборку 37 103 шведских мужчин в возрасте от 45 до 79 лет. В течение 10 лет было зарегистрировано 1 995 случаев первого инсульта, в том числе: 1 511 геморрагических инфаркта головного мозга, 321 геморрагических инсультов и 163 неопределенных инсультов. Высокое употребление шоколада было связано со статистически значимым снижением риска инсульта на 23%.

Дальше проводили мета-анализ 5 исследований, включая авторское.

Употребление 50 g шоколада в неделю связано со снижением риска развития инсульта на 19%.

Zhang et.al. (2015). Dietary Patterns and Risk of Stroke in Adults: A Systematic Review and Meta-analysis of Prospective Cohort Studies. J Stroke Cerebrovasc Dis. 24 (10): 2173-2182.

Питание

Исследовали связь различного типа питания с риском развития инсульта.

Проводили мета-анализ 21 исследования.

“Здоровое питание” – много овощей, фруктов, рыбы, нежирного молока и цельного зерна. “Здоровое питание” связано со снижением риска развития инсульта на 23% (OR = 0.77; 95% CI: 0.64-0.93; I2 = 87%).

Питание “Western-style” – много красного мяса любого типа, в том числе обработанного мяса, очищенного зерна, сладостей, десертов, жирных молочных продуктов и жирных соусов. Не было показано статистически значимой связи “Western-style” питания с риском развития инсульта (OR = 1.05; 95% CI: 0.82-1.35; I2 = 86%).

Употребление алкоголя в малых дозах связано со снижением риска развития инсульта на 20% (OR = 0.80; 95% CI: 0.72-0.90; I2 = 50%). В то же время, употребление алкоголя в больших дозах связано с увеличением риска развития инсульта на 25% (OR = 1.25; 95% CI: 1.17-1.33; I2 = 43%).

Psaltopoulou et.al. (2013). Mediterranean diet, stroke, cognitive impairment, and depression: A meta-analysis. Ann Neurol. 74 (4): 580-91.

MeDi

Исследовали связь между соблюдением средиземноморской диеты (MeDi) и риском развития инсульта, когнитивных нарушений и депрессии.

Проводили мета-анализ 22 исследований: 11 по инсульту, 9 по депрессии и 8 по когнитивных нарушениям

Строгое соблюдение MeDi связано со снижением риска развития инсульта на 29% (RR = 0.71; 95% CI: 0.57-0.89).

Строгое соблюдение MeDi связано со снижением риска развития депрессии на 32% (RR = 0.68; 95% CI: 0.54-0.86).

Строгое соблюдение MeDi связано со снижением риска развития когнитивных нарушений на 40% (RR = 0.60; 95% CI: 0.43-0.83).

Диабет 2-ого типа (T2D)

Sievenpiper et.al. (2009). Effect of non-oil-seed pulses on glycaemic control: a systematic review and meta-analysis of controlled experimental trials in people with and without diabetes. Diabetologia. 52 (8): 1479-95.

Бобовые

Исследовали влияние употребления бобовых (масло не содержащих) на концентрацию в сыворотке крови глюкозы натощак (FBG), инсулина натощак (FBI), гликозилированных белков крови (GP) и на показатель HOMA-IR (оценивает устойчивость к инсулину).

Проводили мета-анализ 39 исследований.

Употребление бобовых снижало концентрацию в сыворотке крови FBG на 0.82 (95% CI: 1.36, 0.27) и FBI на 0.49 (95% CI: 0.93, 0.04).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления бобовых на GP и HOMA-IR.

Употребление бобовых совместно с соблюдением низкоуглеводной диеты (с низким гликемическим индексом) снижало концентрацию в крови GP на 0.28, и не влияло на FBG, FBI и HOMA-IR.

Употребление бобовых совместно с соблюдением диеты с высоким потреблением пищевых волокон снижало концентрацию в крови FBG на 0.32 и GP на 0.27, и не влияло на FBI и HOMA-IR.

Liu et.al. (2011). Effects of soy intake on glycemic control: a meta-analysis of randomized controlled trials. Am J Clin Nutr. 93 (5): 1092-101.

Соя

Исследовали влияние употребления сои на концентрацию в сыворотке крови глюкозы натощак (FBG) и через 2 часа после нагрузки, инсулина натощак (FBI) и через 2 часа после нагрузки, гликированного гемоглобина (Hb A1c) и на показатель HOMA-IR (оценивает устойчивость к инсулину).

Проводили анализ 24 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления сои на концентрацию FBG, FBI, Hb A1c, глюкозы через 2 часа, инсулина через 2 часа и показатель HOMA-IR.

Zhang et.al. (2013). Soy isoflavone supplementation could reduce body weight and improve glucose metabolism in non-Asian postmenopausal women – a meta-analysis. Nutrition. 29 (1): 8-14.

Соя

Исследовали влияние употребления изофлавонов сои на концентрацию в сыворотке крови глюкозы и инсулина натощак (FBI) среди не азиатских женщин в постменопаузе.

Проводили анализ 12 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления соевых изофлавонов на концентрацию в крови глюкозы.

Употребление соевых изофлавонов снижало концентрацию FBI на -0.918 (95% CI: 1.700, 0.137).

Buijsse et.al. (2015). Consumption of fatty foods and incident type 2 diabetes in populations from eight European countries. Eur J Clin Nutr. 69 (4): 455-61.

Жиры

Исследовали связь употребления жирных продуктов с риском развития T2D.

Проводили random-effects мета-анализ.

Употребление тортов и печенья связано с увеличением риска развития T2D на 57% (HR = 1.57; 95% CI: 1.57, 2.16).

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением растительного масла, сливочного масла, маргарина, орехов и риском развития T2D.

Muley et.al. (2014). ALA, fatty fish or marine n-3 fatty acids for preventing DM?: a systematic review and meta-analysis. Curr Diabetes Rev. 10 (3): 158-65.

ALA

Исследовали связь употребления ALA, жирной рыбы и n-3 PUFA с риском развития T2D.

Проводили анализ 16 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления соевых PUFA на риск развития T2D.

Употребление морских PUFA связано с увеличением риска развития T2D на 10% среди американской популяции (RR = 1.099; 95% CI: 1.048, 1.152) и связано со снижением риска развития T2D на 14% среди азиатской популяции (RR = 0.857; 95% CI: 0.79, 0.93).

Употребление ALA связано со снижением риска развития T2D на 10% (RR = 0.902; 95% CI: 0.826, 0.985), но не среди американской популяции.

Употребление жирной рыбы связано со снижением риска развития T2D на 11% (RR = 0.89; 95% CI: 0.801, 0.987).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления постной рыбы и моллюсков на риск развития T2D.

Friedberg et.al. (1998). Fish oil and glycemic control in diabetes. A meta-analysis. Diabetes Care. 21 (4): 494-500.

Рыбий жир

Исследовали влияние употребления рыбьего жира на концентрации в сыворотке крови глюкозы натощак (FBG), гликилированного гемоглобина, TC, LDL, HDL и триглицеридов среди участников с диабетом.

Проводили мета-анализ 26 исследований.

Употребление рыбьего жира снижало концентрацию триглицеридов на 0.60 mmol/L (95% CI: 0.84, 0.37) и увеличивало концентрацию LDL на 0.18 mmol/L (95% CI: 0.04, 0.32). Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления рыбьего жира на концентрации FBG, гликилированного гемоглобина, HDL и TC.

Среди участников с T2D употребление рыбьего жира снижало концентрацию триглицеридов на 0.81 mmol/L и увеличивало концентрацию LDL на 0.20 mmol/L.

Среди участников с инсулин зависимым типом диабета употребление рыбьего жира снижало концентрацию FBG на 1.86 mmol/L, триглицеридов на 0.29 mmol/L и увеличивало концентрацию HDL на 0.08 mmol/L.

Montori et.al. (2000). Fish oil supplementation in type 2 diabetes: a quantitative systematic review. Diabetes Care. 23 (9): 1407-15.

Рыбий жир

Исследовали влияние употребления рыбьего жира на концентрации в сыворотке крови глюкозы натощак (FBG), гликилированного гемоглобина, TC, LDL и триглицеридов среди участников с T2D.

Проводили мета-анализ 18 исследований.

Употребление рыбьего жира снижало концентрацию триглицеридов на 0.56 mmol/L (95% CI: 0.71, 0.41) и увеличивало концентрацию LDL на 0.21 mmol/L (95% CI: 0.02, 0.40).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления рыбьего жира на концентрации FBG, гликилированного гемоглобина и TC.

Tajima et.al. (2014). High cholesterol intake is associated with elevated risk of type 2 diabetes mellitus - a meta-analysis. Clin Nutr. 33 (6): 946-50.

Холестерин

Исследовали связь употребления холестерина с риском развития T2D.

Проводили мета-анализ 5 исследований, в которых принимали участие 203 903 человек и было выявлено 7 589 случаев T2D.

Употребление большого количества холестерина связано с увеличением риска развития T2D на 25% (RR = 1.25; 95 % CI: 1.16, 1.36). количественный анализ показал, что употребление 100 mg/день холестерина увеличивает риск развития T2D на 11%.

de Munter et.al. (2007). Whole grain, bran, and germ intake and risk of type 2 diabetes: a prospective cohort study and systematic review. PloS Med. 4 (8): e261.

Злаки

Исследовали связь употребления цельных злаков с риском развития T2D.

Проводили мета-анализ 6 исследований.

Употребление 2 порций/день цельных злаков связано со снижением риска развития T2D на 21% (RR = 0.79; 95% CI: 0.72, 0.87).

Nettleton et.al. (2010). Interactions of dietary whole-grain intake with fasting glucose- and insulin-related genetic loci in individuals of European descent: a meta-analysis of 14 cohort studies. Diabetes Care. 33 (12): 2684-91.

Злаки

Исследовали влияние употребления цельных злаков на изменение концентрации в сыворотке крови глюкозы натощак и инсулина натощак.

Проводили мета-анализ 14 исследований.

Употребление цельных злаков снижало концентрацию глюкозы натощак на 0.019 mmol/L (95% CI: 0.022, 0.015) и инсулина натощак на 0.021 pmol/L (95% CI: 0.25, 0.01527.

Ye et.al. (2012). Greater whole-grain intake is associated with lower risk of type 2 diabetes, cardiovascular disease, and weight gain. J Nutr. 142 (7): 1304-13.

Злаки

Исследовали связь употребления цельных злаков с риском развития T2D, CVD.

Проводили мета-анализ 66 исследований: 45 выборок и 21 randomized-controlled trials.

Употребление цельных злаков связано со снижением: риска развития T2D на 26% (RR = 0.74; 95% CI: 0.69-0.80) и риска развития CVD на 21% (RR = 0.79; 95% CI: 0.74-0.85).

Употребление пищевых волокон связано со снижением: риска развития T2D на 16% (RR = 0.84; 95% CI: 0.76-0.93) и риска развития CVD на 19% (RR = 0.81; 95% CI: 0.77-0.86)..

Aune et.al. (2013). Whole grain and refined grain consumption and the risk of type 2 diabetes: a systematic review and dose-response meta-analysis of cohort studies. Eur J Epidemiol. 28 (11): 845-858.

Злаки

Исследовали связь употребления цельных и очищенных злаков с риском развития T2D.

Проводили мета-анализ 16 исследований. 10 исследований о цельных злаках, в которых принимали участие 385 868 человек, среди которых было 19 829 случаев T2D. 10 исследований об очищенных злаках, в которых принимали участие 258 078 человек, среди которых было 9 545 случаев T2D.

Употребление большого количества цельных злаков связано со снижением риска развития T2D на 26% (RR = 0.74; 95% CI: 0.71, 0.78, I2 = 0%, pheterogeneity = 0.43). Между увеличением потребление цельных злаков и снижением риска развития T2D существует не линейная зависимость, максимальный эффект наблюдается при употреблении 2 порций в день. Нормирование по индексу массы тела

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением очищенных злаков и риском развития T2D.

Анализ в подгруппах показал, что риск развития T2D снижался при употреблении:

цельнозернового хлеба на 19%;
цельнозерновых каш на 28%;
коричневого риса на 11%;
пшеничных отрубей на 24%.

Не было установлено статистически значимой связи между употреблением очищенной пшеницы (Wheat germ) или белого риса и риском развития T2D.

Chanson-Rolle et.al. (2015). Systematic Review and Meta-Analysis of Human Studies to Support a Quantitative Recommendation for Whole Grain Intake in Relation to Type 2 Diabetes. PLoS One. 10 (6): e0131377.

Злаки

Исследовали связь употребления цельных злаков с развитием T2D.

Проводили мета-регрессионный анализ 6 исследований.

Была обнаружена обратная связь между употреблением цельных злаков и возникновением T2D с наклоном -0,000293 (95% CI: -0.000424, -0.000161; Р <0,0001), т.е. снижение вероятности развития T2D на 0,3% при употреблении каждых дополнительных 10 g/день цельных злаков.

Bao et.al. (2015). Effect of oat intake on glycaemic control and insulin sensitivity: a meta-analysis of бработанн controlled trials. Br J Nutr. 112 (3): 457-66.

Овес

Исследовали влияние употребления овса на гликемический контроль контроль и чувствительность к инсулину.

Проводили мета-анализ 15 исследований.

Употребление овса снижало концентрацию в сыворотке крови инсулина натощак на 6.29 pmol/L (95% CI: 12.32, 0.27), значение GAUC на 30.23 min x mmol/ L (95% CI: 43.65, 16.81) и статистически значимо не влияло на концентрацию глюкозы натощак, гликированного гемоглобина и показатель HOMA-IR (Homeostasis model assessment of insulin resistance)

Zou et.al. (2015). A systematic review and meta-analysis of beta-glucan consumption on glycemic control in hypercholesterolemic individuals. Int J Food Sci Nutr. 66 (4): 355-62.

Овес

(бета-глюканы)

Исследовали влияние употребления бета-глюканов (овса или ячменя) на изменение концентрации в сыворотке крови глюкозы натощак и инсулина натощак среди участников с гиперхолестеринемией.

Проводили мета-анализ 12 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления бета-глюканов на концентрацию глюкозы и инсулина.

Нет полной версии

He et.al. (2016). The difference between oats and beta-glucan extract intake in the management of HbA1c, fasting glucose and insulin sensitivity: a meta-analysis of randomized controlled trials. Food Funct. [Epub ahead of print]

Овес

Исследовали влияние употребления овса на гликемический контроль.

Проводили анализ 18 исследований.

Употребление цельного овса и овсяных отрубей снижало концентрацию глюкозы натощак, инсулина и гликированного гемоглобина.

Shen et.al. (2016). Effect of Oat β-Glucan Intake on Glycaemic Control and Insulin Sensitivity of Diabetic Patients: A Meta-Analysis of Randomized Controlled Trials. Nutrients. 8 (1). Pii: E39.

Овес

(бета-глюканы)

Исследовали влияние употребления бета-глюканов овса на гликемический контроль и чувствительность к инсулину среди участников с T2D.

Проводили мета-анализ 4 исследований.

Употребление бета-глюканов овса снижало концентрацию в сыворотке крови глюкозы натощак на 0.52 mmol/L (95% CI: 0.94, 0.10), гликированного гемоглобина на 0.21% (95% CI: 0.40, 0.02) и статистически значимо не влияло на концентрацию инсулина натощак

Hu et.al. (2012). White rice consumption and risk of type 2 diabetes: meta-analysis and systematic review. BMJ. 344: e1454.

Рис

Исследовали связь употребления белого риса с риском развития T2D.

Проводили мета-анализ 4 исследований, в которых принимали участие 352 384 человек и было выявлено 13 284 случаев T2D.

Употребление белого риса связано с увеличением риска развития T2D на 27% (RR = 1.27; 95% CI: 1.04-1.54). Анализ доза-эффект показал, что каждая порция (158 g готового риса) риса в день увеличивает риск развития T2D на 11%.

Viguiliouk et.al. (2014). Effect of tree nuts on glycemic control in diabetes: a systematic review and meta-analysis of randomized controlled dietary trials. PloS One. 9 (7): e103376.

Орехи

Исследовали влияние употребления растущих на деревьях орехов на гликемический контроль: изменение концентрации в сыворотке крови глюкозы натощак и инсулина натощак, гликозилированного гемоглобина и значения HOMA-IR (Homeostasis model assessment of insulin resistance) среди участников с T2D.

Проводили мета-анализ 11 исследований.

Употребление орехов снижало концентрацию гликозилированного гемоглобина на 0.07% (95% CI: 0.10, 0.03), глюкозы натощак на 0.15 mmol/L (95% CI: 0.27, 0.02). Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления орехов на концентрацию инсулина натощак и значение HOMA-IR.

Pittas et.al. (2007). The role of vitamin D and calcium in type 2 diabetes. A systematic review and meta-analysis. J Clin Endocrinol Metab. 92 (6): 2017-29.

Молочные продукты

Исследовали связь употребления кальция (в том числе из молочных продуктов) с риском развития T2D.

Проводили мета-анализ 7 исследований.

Употребление молочных продуктов связано со снижением риска развития T2D на 14% (RR = 0.86; 95% CI: 0.79, 0.93).

Tong et.al. (2011). Dairy consumption and risk of type 2 diabetes mellitus: a meta-analysis of cohort studies. Eur J Clin Nutr. 65 (9): 1027-31.

Молочные продукты

Исследовали связь употребления молочных продуктов с риском развития T2D.

Проводили мета-анализ 7 исследований.

Употребление молочных продуктов связано со снижением риска развития T2D на 14% (RR = 0.86; 95% CI: 0.79, 0.92).

Употребление нежирных молочных продуктов связано со снижением риска развития T2D на 18%, йогурта – на 17%.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления цельного молока и жирных молочных продуктов на риск развития T2D.

Sluijs et.al. (2012). The amount and type of dairy product intake and incident type 2 diabetes: results from the EPIC-InterAct Study. Am J Clin Nutr. 96 (2): 382-90.

Молочные продукты

Исследовали связь употребления молочных продуктов с риском развития T2D.

Проводили мета-анализ исследований из 8 европейских стран, в которых принимало участие 340 234 человек.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления молочных продуктов (в целом), молока, йогурта, сыра, ферментированного молока на риск развития T2D.

Aune et.al. (2013). Dairy products and the risk of type 2 diabetes: a systematic review and dose-response meta-analysis of cohort studies. Am J Clin Nutr. 98 (4): 1066-1083.

Молочные продукты

Исследовали связь употребления молочных продуктов с риском развития T2D.

Проводили мета-анализ 17 исследований.

Употребление 400 g молочных продуктов в день связано со снижением риска развития T2D на 7% (RR = 0.93; 95% CI: 0.87-0.99, I2 = 33.1%).

Употребление 200 g маложирных молочных продуктов в день связано со снижением риска развития T2D на 9%.

Не было установлено статистически значимой связи между употреблением жирных молочных продуктов и риском развития T2D.

Употребление маложирного молока снижает риск развития T2D на 18%, 200 g йогурта в день – на 22%, 50 g сыра в день – на 8%.

Gao et.al. (2013). Dairy products consumption and risk of type 2 diabetes: systematic review and dose-response meta-analysis. PLoS One. 8 (9): e73965.

Молочные продукты

Исследовали связь употребления молочных продуктов с риском развития T2D.

Проводили мета-анализ 16 исследований, в которых принимали участие 526 998 человек, среди которых было 29 789 случаев T2D.

Употребление молочных продуктов связано со снижением риска развития T2D на 11% (RR = 0.89; 95% CI: 0.81-0.98, I2 = 65.4%). Анализ доза-эффект показал, что увеличение употребления молочных продуктов на 200 g/день связано с 6% снижением риска развития T2D.

Употребление маложирных молочных продуктов связано со снижением риска развития T2D на 19%, а анализ доза-эффект показал, что увеличение употребления маложирных молочных продуктов на 200 g/день связано с 12% снижением риска развития T2D.

Употребление маложирного молока снижает риск развития T2D на 18%, йогурта – на 9%, сыра – на 20%.

Chen et.al. (2014). Dairy consumption and risk of type 2 diabetes: 3 cohorts of US adults and an updated meta-analysis. BMC Med. 12: 215.

Молочные продукты

Исследовали связь употребления молочных продуктов с риском развития T2D.

Проводили мета-анализ 3 исследований.

Не было установлено статистически значимой связи между употреблением молочных продуктов и риском развития T2D.

Употребление 244g/день йогурта снижает риск развития T2D на 18% (RR = 0.82; 95% CI: 0.70, 0.96).

Aune et.al. (2009). Meat consumption and the risk of type 2 diabetes: a systematic review and meta-analysis of cohort studies. Diabetologia. 52 (11): 2277-87.

Мясо

Исследовали связь употребления красного и обработанного мяса с риском развития T2D.

Проводили мета-анализ 12 исследований.

Употребление красного мяса связано с увеличением риска развития T2D на 21% (RR = 1.21; 95% CI: 1.07-1.38). Анализ доза-эффект показал, что употребление 120 g/день красного мяса увеличивает риск развития T2D на 20%.

Употребление обработанного мяса связано с увеличением риска развития T2D на 41% (RR = 1.41; 95% CI: 1.25-1.60). Анализ доза-эффект показал, что употребление 50 g/день обработанного мяса увеличивает риск развития T2D на 57%.

Pan et.al. (2011). Red meat consumption and risk of type 2 diabetes: 3 cohorts of US adults and an updated meta-analysis. Am J Clin Nutr. 94 (4): 1088-1096.

Мясо

Исследовали связь употребления красного и обработанного мяса с риском развития T2D.

Проводили мета-анализ.

Употребление 100 g/день красного мяса связано с увеличением риска развития T2D на 19% (RR = 1.19; 95% CI: 1.04-1.37).

Употребление 50 g/день обработанного мяса связано с увеличением риска развития T2D на 51% (RR = 1.51; 95% CI: 1.25-1.83).

Риск развития T2D снижался при замене одной порции красного мяса:

орехами на 21%;
не жирными молочными продуктами на 17%;
цельными злаками на 23%;
мясом курицы на 10%;
рыбой на 10%.

Feskens et.al. (2013). Meat consumption, diabetes, and its complications. Curr Diab Rep. 13 (2): 298-306.

Мясо

Исследовали связь употребления красного и обработанного мяса с риском развития T2D.

Проводили мета-анализ 20 исследований.

Употребление 100 g/день мяса (в целом) связано с увеличением риска развития T2D на 19% (RR = 1.15; 95% CI: 1.07-1.27).

Употребление 50 g/день обработанного мяса связано с увеличением риска развития T2D на 32% (RR = 1.32; 95% CI: 1.19-1.48).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления 100 g/день птицы или необработанного красного мяса на риск развития T2D.

Fretts et.al. (2015). Consumption of meat is associated with higher fasting glucose and insulin concentrations regardless of glucose and insulin genetic risk scores: a meta-analysis of 50,345 Caucasians. Am J Clin Nutr. 102 (5): 1266-78.

Мясо

Исследовали влияние употребления мяса на изменение концентрации в сыворотке крови глюкозы натощак (FBG) и инсулина натощак.

Проводили анализ 14 исследований.

Употребление каждой дополнительной порции (50 g) обработанного мяса в день увеличивает концентрацию FBG на 0.021 mmol/L (95% CI: 0.011, 0.030).

Употребление каждой дополнительной порции (100 g) красного мяса в день увеличивает концентрацию FBG на 0.037 mmol/L (95% CI: 0.023, 0.051), инсулина на 0.049 pmol/L (95% CI: 0.035, 0.063).

Malik et.al. (2010). Sugar-sweetened beverages and risk of metabolic syndrome and type 2 diabetes: a meta-analysis. Diabetes Care. 33 (11): 2477-83.

Напитки

Исследовали связь употребления напитков, содержащих сахар (SSB), с риском развития T2D.

Проводили мета-анализ 8 исследований.

Употребление SSB связано с увеличением риска развития T2D на 26% (RR = 1.26; 95% CI: 1.12, 1.41).

Greenwood et.al. (2014). Association between sugar-sweetened and artificially sweetened soft drinks and type 2 diabetes: systematic review and dose-response meta-analysis of prospective studies. Br J Nutr. 112 (5): 725-34.

Напитки, содержащие сахар и сахарозаменители

Исследовали связь употребления напитков, содержащих сахар или сахарозаменители, с риском развития T2D.

Проводили мета-анализ 11 исследований.

Употребление 330 ml/день подслащенных сахаром напитков связано с увеличением риска развития T2D на 20% (RR = 1.20; 95% CI: 1.12, 1.29).

Употребление 330 ml/день подслащенных сахарозаменителями напитков связано с увеличением риска развития T2D на 13% (RR = 1.13; 95% CI: 1.02, 1.25).

Imamura et.al. (2015). Consumption of sugar sweetened beverages, artificially sweetened beverages, and fruit juice and incidence of type 2 diabetes: systematic review, meta-analysis, and estimation of population attributable fraction. BMJ. 351: h3576.

Напитки, содержащие сахар и сахарозаменители

Исследовали связь употребления напитков, содержащих сахар или сахарозаменители, и фруктовых соков с риском развития T2D.

Проводили мета-анализ 17 исследований.

Употребление подслащенных сахаром напитков связано с увеличением риска развития T2D на 25% (RR = 1.25; 95% CI: 1.14, 1.27).

Употребление напитков, содержащих сахарозаменители, связано с увеличением риска развития T2D на 48% (RR = 1.48; 95% CI: 1.35, 1.62).

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением фруктовых соков и риском развития T2D. Однако, в результате выравнивания (adjusted) данных по ожирению оказалось, что употребление фруктовых соков связано с увеличением риска развития T2D на 7% (RR = 1.07; 95% CI: 1.01, 1.14).

Schrieks et.al. (2015). The effect of alcohol consumption on insulin sensitivity and glycemic status: a systematic review and meta-analysis of intervention studies. Diabetes Care. 38 (4): 723-32.

Алкоголь

Исследовали влияние употребления алкоголя на чувствительность к инсулину и гликемический контроль.

Проводили мета-анализ 22 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления алкоголя на показатели ISI и HOMA-IR.

Употребление алкоголя снижало концентрацию в сыворотке крови инсулина натощак на 0.19 (95% CI: 0.35, 0.02), гликированного гемоглобина на 0.61 (95% CI: 1.01, 0.23) и статистически значимо не влияло на концентрацию глюкозы натощак.

Huxley et.al. (2009). Coffee, decaffeinated coffee, and tea consumption in relation to incident type 2 diabetes mellitus: a systematic review with meta-analysis. Arch Intern Med. 169 (22): 2053-63.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе, кофе без кофеина и чая с риском развития T2D.

Проводили мета-анализ 20 исследований.

Употребление кофе связано со снижением риска развития T2D на 24% (RR = 0.76; 95% CI: 0.69, 0.82). Употребление каждой дополнительной чашки кофе в день снижало риска развития T2D на 7%.

Употребление кофе без кофеина связано со снижением риска развития T2D на 36% (RR = 0.64; 95% CI: 0.54, 0.77).

Употребление чая связано со снижением риска развития T2D на 16% (RR = 0.84; 95% CI: 0.73, 0.94).

Ding et.al. (2014). Caffeinated and decaffeinated coffee consumption and risk of type 2 diabetes: a systematic review and a dose-response meta-analysis. Diabetes Care. 37 (2): 569-86.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития T2D.

Проводили мета-анализ 28 исследований, в которых принимали участие 1 096 647 человек и было выявлено 50 595 случаев T2D.

Употребление кофе связано со снижением риска развития T2D:

на 9% (0.91; 95 % CI: 0.88, 0.94) при употреблении 1 чашки/день,
на 20% (0.80; 95 % CI: 0.75, 0.85) при употреблении 3.5 чашек/день,
на 30% (0.70; 95 % CI: 0.65, 0.75) при употреблении 5 чашек/день.

Употребление кофе без кофеина связано со снижением риска развития T2D на 20% (0.80; 95 % CI: 0.70, 0.91) при употреблении 4 чашек/день. Употребление 2 и 0.5 чашек кофе в день не было статистически связано с риском развития T2D.

Jiang et.al. (2014). Coffee and caffeine intake and incidence of type 2 diabetes mellitus: a meta-analysis of prospective studies. Eur J Nutr. 53 (1): 25-38.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития T2D.

Проводили мета-анализ 26 исследований, в которых принимали участие 1 096 647 человек и было выявлено 50 595 случаев T2D.

Употребление кофе связано со снижением риска развития T2D на 29% (0.71; 95 % CI: 0.67-0.76).

Более сильная связь потребления кофе и снижения риска развития T2D была среди женщин (33%, для мужчин – 27%).

Более сильная связь потребления кофе и снижения риска развития T2D была среди не курящих (34%, для курящих – 22%).

Более сильная связь потребления кофе и снижения риска развития T2D была среди людей с индексом массы тела меньше 25 (40%, больше 25 – 22%).

Анализ доза-эффект показал, что риск развития T2D быстро снижается при употреблении от 1 до 7 чашек кофе в день, к примеру употребление 1 чашки кофе в день снижает риск развития T2D на 7%, 2 – на 13%.

(Также провели анализ доза-эффект отдельно для мужчин и женщин).

Nordestgaard et.al. (2015). Coffee intake and risk of obesity, metabolic syndrome and type 2 diabetes: a Mendelian randomization study. Int J Epidemiol. 44 (2): 551-65.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе участниками с различными вариантами генов CYP1A1, CYP1A2 и AHR с риском развития T2D.

Проводили мета-анализ исследований, в которых приняли участие 171 200 человек.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления кофе на риск развития T2D.

Jing et.al. (2009). Tea consumption and risk of type 2 diabetes: a meta-analysis of cohort studies. J Gen Intern Med. 24 (5): 557-62.

Чай

Исследовали связь употребления чая с риском развития T2D.

Проводили мета-анализ 9 исследований.

Общий анализ не выявил статистически значимого влияния употребления чая на риск развития T2D. Однако, употребление 4 чашек/день чая и более связано со снижением риска развития T2D на 20% (RR = 0.80; 95% CI: 0.70, 0.93).

InterAct Consortium (2012). Tea consumption and incidence of type 2 diabetes in Europe: the EPIC-InterAct case-cohort study. PLoS One. 7 (5): e36910.

Чай

Исследовали связь употребления чая с риском развития T2D.

Проводили мета-анализ.

Употребление 4 чашек/день чая связано со снижением риска развития T2D на 16% (RR = 0.84; 95% CI: 0.71, 1.00).

Liu et.al. (2013). Effect of green tea on glucose control and insulin sensitivity: a meta-analysis of 17 randomized controlled trials. Am J Clin Nutr. 98 (2): 340-8.

Зеленый чай

Исследовали влияние употребления зеленого чая на гликемический контроль.

Проводили мета-анализ 17 исследований.

Употребление зеленого чая снижало концентрацию глюкозы натощак на 0.09 mmol/L (95% CI: 0.15, 0.03), уровень гликированного гемоглобина на 0.30% (95% CI: 0.37, 0.22).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления зеленого чая на концентрацию инсулина натощак, глюкозы через 2 часа после нагрузки и значение HOMA-IR.

Zheng et.al. (2013). Effects of green tea catechins with or without caffeine on glycemic control in adults: a meta-analysis of randomized controlled trials. Am J Clin Nutr. 97 (4): 750-62.

Зеленый чай

Исследовали влияние употребления катехинов зеленого чая и кофеина на гликемический контроль.

Проводили мета-анализ 22 исследований.

Употребление катехинов зеленого чая снижало концентрацию глюкозы натощак на 1.48 mg/dL (95% CI: 2.57, 0.40), в сочетании с кофеином на 2.35 mg/dL, без кофеина – статистически значимо не влияли.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления катехинов зеленого чая на концентрацию инсулина натощак ни в сочетании с кофеином, ни без.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления катехинов зеленого чая на уровень гликированного гемоглобина и значение HOMA-IR.

Yang et.al. (2014). Tea consumption and risk of type 2 diabetes: a dose-response meta-analysis of cohort studies. Br J Nutr. 111 (8): 1329-39.

Чай

Исследовали связь употребления чая с риском развития T2D.

Проводили мета-анализ 15 исследований.

Употребление 2 чашек/день чая связано со снижением риска развития T2D на 5% (RR = 0.95; 95% CI: 0.92, 0.98), 6 чашек/день чая – на 15%.

Yang et.al. (2014). Tea consumption and risk of type 2 diabetes mellitus: a systematic review and meta-analysis update. BMJ Open. 4 (7): e005632.

Чай

Исследовали связь употребления чая с риском развития T2D.

Проводили мета-анализ 12 исследований, в которых принимали участие 761 949 человек, среди которых было 29 981 случаев T2D.

Употребление более 4-х чашек чая в день связано со снижением риска T2D на 16% (RR = 0.84; 95% CI: 0.71-0.99).

Wang et.al. (2014). Effects of green tea or green tea extract on insulin sensitivity and glycaemic control in populations at risk of type 2 diabetes mellitus: a systematic review and meta-analysis of randomised controlled trials. J Hum Nutr Diet. 27 (5): 501-12.

Зеленый чай

Исследовали влияние употребления зеленого чая на гликемический контроль среди участников с диабетом или инсулин резистентностью (ожирение, метаболический синдром).

Проводили мета-анализ 7 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления чая на концентрацию в сыворотке крови глюкозы натощак, инсулина, глюкозы через 2 часа после нагрузки, гликированного гемоглобина, значение HOMA-IR.

Wang et.al. (2014). Effect of fruit juice on glucose control and insulin sensitivity in adults: a meta-analysis of 12 randomized controlled trials. PloS One. 9 (4): e95323.

Сок

Исследовали влияние употребления фруктовых соков на гликемический контроль: изменение концентрации в сыворотке крови глюкозы натощак и инсулина натощак, гликированного гемоглобина и значения HOMA-IR (Homeostasis model assessment of insulin resistance).

Проводили мета-анализ 12 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления фруктовых соков на концентрацию глюкозы натощак, инсулина натощак или гликированного гемоглобина. Анализ для различных видов соков: ягодного, виноградного, гранатового и апельсинового, – так же не показал влияния их употребления на концентрацию глюкозы натощак.

Употребление фруктовых соков связано с увеличением значения HOMA-IR на 0.59 (95% CI: 0.20, 0.97).

Xi et.al. (2014). Intake of fruit juice and incidence of type 2 diabetes: a systematic review and meta-analysis. PloS One. 9 (3): e93471.

Сок

Исследовали связь употребления фруктовых соков с риском развития T2D.

Проводили мета-анализ 7 исследований.

Общий анализ показал, что употребление фруктовых соков связано с увеличением риска развития T2D на 14% (RR = 1.14; 95% CI: 1.03, 1.27).

Анализ в подгруппах показал, что риск развития T2D увеличивается при употреблении подслащенных фруктовых соков на 28%, но статистически значимо не связан с употреблением 100% фруктовых соков.

Schulze et.al. (2007). Fiber and magnesium intake and incidence of type 2 diabetes: a prospective study and meta-analysis. Arch Intern Med. 167 (9): 956-65.

Пищевые волокна

Исследовали связь употребления пищевых волокон с риском развития T2D.

Проводили анализ 9 исследований.

Употребление пищевых волокон из злаков связано со снижением риска развития T2D на 33% (RR = 0.67; 95% CI: 0.62, 0.72).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления пищевых волокон из фруктов или овощей на риск развития T2D.

Yao et.al. (2014). Dietary fiber intake and risk of type 2 diabetes: a dose-response analysis of prospective studies. Eur J Epidemiol. 29 (2): 79-88.

Пищевые волокна

Исследовали связь употребления пищевых волокон с риском развития T2D.

Проводили анализ 17 исследований.

Употребление пищевых волокон связано со снижением риска развития T2D на 17% (RR = 0.83; 95% CI: 0.78, 0.88). Анализ доза-эффект показал, что употребление 10 g/день пищевых волокон снижает риск развития T2D на 6%.

Употребление пищевых волокон из злаков связано со снижением риска развития T2D на 15% (RR = 0.83; 95% CI: 0.78, 0.88). Анализ доза-эффект показал, что употребление 2 g/день пищевых волокон снижает риск развития T2D на 6%.

Употребление растворимых пищевых волокон связано со снижением риска развития T2D на 25% (RR = 0.75; 95% CI: 0.63, 0.89).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления не растворимых пищевых волокон на риск развития T2D.

InterAct Consortium. (2015). Dietary fibre and incidence of type 2 diabetes in eight European countries: the EPIC-InterAct Study and a meta-analysis of prospective studies. Diabetologia. 58 (7): 1394-1408.

Пищевые волокна

Исследовали связь употребления пищевых волокон с риском развития T2D.

Опубликовали результаты своего случай-контроль исследования (15, 258 контрольных участников, 11 559 случаев T2D, продолжительность 10.8 лет). Статистически значимая связь между употреблением пищевых волокон и риском развития T2D была обнаружена только при выравнивании данных по образу жизни и питанию, снижение риска развития T2D было на 18% (HR = 0.82; 95% CI 0.69-0.97).

Дальше проводили мета-анализ 21 исследования, включая авторское.

Употребление пищевых волокон связано со снижением риска развития T2D на 15% (RR = 0.85; 95% CI: 0.77-0.94; I2 = 61%, pheterogeneity = 0.02). Анализ доза-эффект показал, что увеличение употребления пищевых волокон на 10 g в день связано с 9% снижением риска развития T2D.

Важно, подчеркнуть, что употребление именно зерновых пищевых волокон связано со снижением риска развития T2D на 23% (RR = 0.77; 95% CI: 0.65-0.86; I2 = 75,1%, pheterogeneity = 0.0001). Анализ доза-эффект показал, что увеличение употребления зерновых пищевых волокон на 10 g в день связано с 25% снижением риска развития T2D.

Не было установлено статистически значимой связи между употреблением пищевых волокон овощей или фруктов и риском развития T2D.

Patel et.al. (2012). The prospective association between total and type of fish intake and type 2 diabetes in 8 European countries: EPIC-InterAct Study. Am J Clin Nutr. 95 (6): 1445-53.

Рыба

Исследовали связь употребления рыбы с риском развития T2D.

Проводили мета-анализ исследований из 8 европейских стран.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления рыбы (в целом), постной рыбы и моллюсков на риск развития T2D.

Употребление жирной рыбы связано со снижением риска развития T2D на 13% (RR = 0.87; 95% CI: 0.78, 0.97).

Wallin et.al. (2012). Fish consumption, dietary long-chain n-3 fatty acids, and risk of type 2 diabetes: systematic review and meta-analysis of prospective studies. Diabetes Care. 35 (4): 918-29.

Рыба, n-3 PUFA

Исследовали связь употребления рыбы и n-3 PUFA с риском развития T2D.

Проводили мета-анализ 14 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления рыбы на риск развития T2D.

Употребление 0.3 g/день PUFA связано со снижением риска развития T2D на 10% (RR = 0.90; 95% CI: 0.82, 0.98).

Wu et.al. (2012). Omega-3 fatty acids and incident type 2 diabetes: a systematic review and meta-analysis. 107 Suppl 2: S214-27.

Рыба, n-3 PUFA

Исследовали связь употребления рыбы и длинноцепочечных омега-3 жирных кислот с риском развития T2D.

Проводили мета-анализ 16 исследований.

Анализ смешанных данных по не показал статистически значимого влияния употребления рыбы, EPA+DHA или ALA на риск развития T2D.

Xun et.al. (2012). Fish Consumption and Incidence of Diabetes: meta-analysis of data from 438,000 individuals in 12 independent prospective cohorts with an average 11-year follow-up. Diabetes Care. 35 (4): 930-8.

Рыба

Исследовали связь употребления рыбы с риском развития T2D.

Проводили мета-анализ 12 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления рыбы на риск развития T2D.

Zheng et.al. (2012). Marin e N-3 Polyuns aturated Fatty Acids Are Inversely Asso ciated with Risk of Type 2 Diabetes in Asia ns: A Syste matic Review and Meta-Analysis. PLoS One. 7 (9): e44525.

Рыба, n-3 PUFA

Исследовали связь употребления рыбы и длинноцепочечных омега-3 жирных кислот с риском развития T2D.

Проводили мета-анализ 24 исследований, в которых принимали участие 545 275 человек и было выявлено 24 509 случаев T2D. 10 исследований анализировали влияние на риск развития T2D употребления омега-3 жирных кислот, 7 – рыбы, 5 – и того и другого.

Анализ смешанных данных по не показал статистически значимого влияния употребления рыбы на риск развития T2D. Однако, анализ данных из только азиатских стран показал снижение риска развития T2D на 11% при употреблении рыбы.

Аналогично с данными о влиянии омега-3 жирных кислот на риск развития T2D. В смешанной популяции – нет статистически значимой связи, в азиатской популяции снижение на 13%.

Zhou et.al. (2012). Association of fish and n-3 fatty acid intake with the risk of type 2 diabetes: a meta-analysis of prospective studies. Br J Nutr. 108 (3): 408-17.

Рыба, n-3 PUFA

Исследовали связь употребления рыбы и n-3 жирных кислот с риском развития T2D.

Проводили мета-анализ 10 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления рыбы и n-3 жирных кислот на риск развития T2D.

Zhang et.al. (2013). Fish and Marine Omega-3 Polyunsatured Fatty Acid Consumption and Incidence of Type 2 Diabetes: A Systematic Review and Meta-Analysis. Int J Endocrinol. 2013: 501015

Рыба, n-3 PUFA

Исследовали связь употребления рыбы и длинноцепочечных омега-3 жирных кислот с риском развития T2D.

Проводили мета-анализ 11 исследований.

Употребление ώ-3 жирных кислот не влияет на риск развития T2D.

Анализ смешанных данных не показал статистически значимого влияния употребления рыбы на риск развития T2D. Однако, анализ данных отдельно по жирной и постной рыбе показал, что употребление жирной рыбы статистически значимо связано со снижением риска развития T2D на 11%. При этом дополнительные 80 g жирной рыбы в день снижают снижает риск развития T2D на 20%.

Wiebe et.al. (2011). A systematic review on the effect of sweeteners on glycemic response and clinically relevant outcomes. BMC Med. 9: 123.

Углеводы

Исследовали влияние употребления подсластителей на гликемический контроль: изменение концентрации в сыворотке крови глюкозы через 2 часа после нагрузки.

Проводили мета-анализ 51 исследования.

Среди участников без диабета снижало концентрацию глюкозы через 2 часа после нагрузки употребление фруктозы вместо:

сахарозы на 0.54 mmol/L (95% CI: 1.06, 0.03);
глюкозы на 0.89 mmol/L (95% CI: 1.21, 0.59);
других сахаров на 0.85 mmol/L (95% CI: 1.47,0.21).

Среди участников с диабетом снижало концентрацию глюкозы через 2 часа после нагрузки употребление:

фруктозы вместо глюкозы на 4.81 mmol/L (95% CI: 6.34, 3.29);
HSH (hydrogenated starch hydrolysate) вместо глюкозы на 6.19 mmol/L (95% CI: 9.78, 2.60);
изомальтозы вместо сахарозы на 3.44 mmol/L (95% CI: 5.31,1.56).

Livesey et.al. (2008). Fructose consumption and consequences for glycation, plasma triacylglycerol, and body weight: meta-analyses and meta-regression models of intervention studies. Am J Clin Nutr. 88 (5): 1419-37.

Фруктоза

Исследовали влияние употребления фруктозы на концентрацию в сыворотке крови гликилированного гемоглобина и триацилглицеридов натощак.

Проводили мета-анализ 42 исследований.

Употребление фруктозы снижало концентрацию гликилированного гемоглобина, этот эффект был сильнее среди участников с исходно высокой концентрацией гликилированного гемоглобина.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления фруктозы (по сравнению с глюкозой, сахарозой и крахмалом) на концентрацию триацилглицеридов плазмы крови натощак.

Нет полной версии

Hamer et.al. (2007). Intake of fruit, vegetables, and antioxidants and risk of type 2 diabetes: systematic review and meta-analysis. J Hypertens. 25 (12): 2361-9.

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления фруктов и овощей с риском развития T2D.

Проводили мета-анализ 5 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления фруктов и овощей (как вместе так и по отдельности) на риск развития T2D.

Carter et.al. (2010). Fruit and vegetable intake and incidence of type 2 diabetes mellitus: systematic review and meta-analysis. BMJ. 341: c4229.

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления фруктов и овощей с риском развития T2D.

Проводили мета-анализ 6 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления фруктов и овощей (как вместе так и по отдельности) на риск развития T2D. Однако, риск развития T2D снижался при употребление листовых овощей на 14% (RR = 0.86; 95% CI: 0.77, 0.96).

Cooper et.al. (2012). Fruit and vegetable intake and type 2 diabetes: EPIC-InterAct prospective study and meta-analysis. Eur J Clin Nutr. 66 (10): 1082-92.

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления фруктов и овощей с риском развития T2D.

Проводили мета-анализ 7 исследований.

Muraki et.al. (2013). Fruit consumption and risk of type 2 diabetes: results from three prospective longitudinal cohort studies. BMJ. 347: f5001.

Фрукты

Исследовали связь употребления фруктов с риском развития T2D.

Проводили анализ 3 исследований.

Употребление трех порций фруктов в день связано со снижением риска развития T2D на 2% (HR = 0.98; 95% CI: 0.96, 0.99).

Анализ в подгруппах показал что употребление трех порций в день голубики (blueberry) снижало риск развития T2D на 26%, винограда и изюма – 12%, чернослива – 11%, яблок и груш – 7%, бананов – 5%, грейпфрута – 5%, персиков, слив и абрикосов – 3%. Не было обнаружено статистически значимого влияния на риск развития T2D употребления трех порций в день цитрусовых, клубники или дыни (cantaloupe).

Li et.al. (2014). Fruit and vegetable intake and risk of type 2 diabetes mellitus: meta-analysis of prospective cohort studies. BMJ Open. 4 (11): e005497.

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления фруктов и овощей с риском развития T2D.

Проводили мета-анализ 10 исследований, в которых принимали участие 434 342 человек, среди которых было 24 013 случаев T2D, продолжительность исследований от 4.6 до 23 лет.

Употребление фруктов связано со снижением риска T2D на 7% (RR = 0.93; 95% CI: 0.88-0.99; p = 0.477, I2 = 0.0%). Увеличение употребления фруктов на 1 порцию (106 g) в день снижает риск развития T2D на 6% (зависимость не линейна).

Не было установлено статистически значимой связи между употреблением овощей и риском развития T2D. Однако Употребление листовых овощей (green leafy vegetables) связано со снижением риска T2D на 13% (RR = 0.87; 95% CI: 0.81-0.93; p = 0.496, I2 = 0.0%). Увеличение употребления листовых овощей на 0.2 порции в день снижает риск развития T2D на 13%.

Wu et.al. (2015). Fruit and vegetable consumption and risk of type 2 diabetes mellitus: a dose-response meta-analysis of prospective cohort studies. Nutr Metab Cardiovasc Dis. 25 (2): 140-147.

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления фруктов и овощей с риском развития T2D.

Проводили мета-анализ 9 исследований, в которых принимали участие 391 148 человек, среди которых было 27 998 случаев T2D.

Не было установлено статистически значимой связи между употреблением фруктов и овощей и риском развития T2D.

Не было установлено статистически значимой связи между употреблением овощей и риском развития T2D. Анализ доза-эффект показал, что 1 порция (106 g) овощей в день снижает риск развития T2D на 4% (RR = 0.96; 95% CI: 0.95-0.99), 2 на 6%, 3 на 6%, 4 на 4%Б 5 на 2% и 6 порций не влияет на риск развития T2D.

Не было установлено статистически значимой связи между употреблением фруктов и риском развития T2D. Анализ доза-эффект также показал незначительное и нелинельное влияние на риск развития T2D.

Jia et.al. (2016). Consumption of citrus and cruciferous vegetables with incident type 2 diabetes mellitus based on a meta-analysis of prospective study. Prim Care Diabetes. pii: S1751-9918(15)00182-5.

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления цитрусовых и крестоцветных овощей с риском развития T2D.

Проводили мета-анализ 5 исследований, в которых принимали участие 306 723 человек, среди которых было 16 544 случаев T2D. Показатель NOS 6.

Не было установлено статистически значимой связи между употреблением цитрусовых и риском развития T2D.

Употребление крестоцветных овощей связано со снижением риска развития T2D на 16% (RR = 0.84; 95% CI: 0.73-0.96).

Wang et.al. (2016). Higher intake of fruits, vegetables or their fiber reduces the risk of type 2 diabetes: A meta-analysis. J Diabetes Investig. 7 (1): 56-69.

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления фруктов, овощей и пищевых волокон с риском развития T2D.

Проводили мета-анализ 22 исследований.

Употребление фруктов связано со снижением риска развития T2D на 9% (RR = 0.91; 95% CI: 0.87, 0.96). Анализ в подгруппах не показал статистически значимого влияния употребления цитрусовых или клубники на риск развития T2D. Употребление голубики (blueberry) снижало риск развития T2D на 25%.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления овощей (в целом) на риск развития T2D. Однако, анализ в подгруппах показал что употребление листовых овощей снижает риск развития T2D на 13% (RR = 0.87; 95% CI: 0.81, 0.93), желтых овощей – на 28% (RR = 0.72; 95% CI: 0.57, 0.90), крестоцветных – на 18% (RR = 0.82; 95% CI: 0.67, 0.99).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления пищевых волокон из фруктов на риск развития T2D.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления пищевых волокон из овощей на риск развития T2D.

Li et.al. (2015). Fruit intake decreases risk of incident type 2 diabetes: an updated meta-analysis. Endocrine. 48 (2): 454-60.

Фрукты

Исследовали связь употребления фруктов с риском развития T2D.

Проводили мета-анализ 7 исследований, в которых принимали участие 403 259 человек, среди которых было 27 940 случаев T2D.

Употребление фруктов связано со снижением риска развития T2D на 8% (RR = 0.92; 95% CI: 0.86-0.97). Анализ в подгруппах показал, что употребление фруктов снижает риск развития T2D среди женщин на 8%, но не было статистически значимой связи между употреблением фруктов мужчинами и риском развития T2D.

Анализ доза-эффект показал, что увеличение употребления фруктов на 200 g/день снижает риск развития T2D на 13% (не линейная зависимость).

Нет полной версии

Valero et.al. (2011). Meta-analysis on the role of lycopene in type 2 diabetes mellitus. Nutr Hosp. 26 (6): 1236-41.

Ликопен

Исследовали связь употребления ликопена, в том числе с пищей, с риском развития T2D.

Проводили мета-анализ 10 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления ликопена на риск развития T2D.

Neelakantan et.al. (2014). Effect of fenugreek (Trigonella foenum-graecum L.) intake on glycemia: a meta-analysis of clinical trials. Nutr J. 13:7.

Пажитник

Исследовали влияние употребления пажитника на концентрацию в сыворотке крови глюкозы натощак и через 2 часа после еды, инсулина натощак и гликированного гемоглобина.

Проводили мета-анализ 10 исследований.

Употребление пажитника снижало концентрацию:

глюкозы натощак на 0.96 mmol/L (95% CI: 1.52, 0.40);
глюкозы через 2 часа после еды на 2.19 mmol/L (95% CI: 3.19, 1.19);
гликированного гемоглобина на -0.85% (95% CI: -1.49, -0.22)

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления пажитника на концентрацию инсулина натощак.

Hou et.al. (2015). Garlic intake lowers fasting blood glucose: meta-analysis of randomized controlled trials. Asia Pac J Clin Nutr.;24 (4): 575-82.

Чеснок

Исследовали влияние употребления чеснока на концентрацию в сыворотке крови глюкозы натощак (FBG).

Проводили мета-анализ 7 исследований.

Употребление чеснока снижало концентрацию FBG на 1.67 (95% CI: 2.80, 0.55).

Djoussé et.al. (2016). Egg consumption and risk of type 2 diabetes: a meta-analysis of prospective studies. Am J Clin Nutr.

Яйца

Исследовали связь употребления яиц с риском развития T2D.

Проводили мета-анализ 12 исследований, в которых принимали участие 219 979 человек, среди которых было 8 911 случаев T2D.

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением яиц и риском развития T2D. Однако, анализ исследований только из USA показал, что употребление яиц связано с увеличением риска развития T2D на 39% (RR = 1.39; 95% CI: 1.21-1.60; для не USA RR = 0.89; 95% CI: 0.79-1.02).

Esposito et.al. (2010). Prevention of type 2 diabetes by dietary patterns: a systematic review of prospective studies and meta-analysis. Metab Syndr Relat Disord. 8 (6): 471-6.

Питание

Исследовали связь питания с риском развития T2D.

Проводили мета-анализ 10 исследований.

Соблюдение правил здорового питания связано со снижением риска развития T2D (MD = -0.39; 95% CI: -0.54, -0.24).

Alhazmi et.al. (2012). Macronutrient intakes and development of type 2 diabetes: a systematic review and meta-analysis of cohort studies. J Am Coll Nutr. (4): 243-258.

Питание

Исследовали связь потребления макронутриентов с риском развития T2D.

Проводили мета-анализ 22 исследований.

Употребление большого количества углеводов связано с повышением риска развития T2D на 11% (RR = 1.11; 95% CI: 1.01-1.22). Анализ отдельно для фруктозы, глюкозы, лактозы, мальтозы и сахарозы не показал статистически значимой связи с риском развития T2D.

Употребление большого количества растительных жиров связано со снижением риска развития T2D на 24% (RR = 0.76; 95% CI: 0.68-0.85). В то время как употребление животных жиров, мононенасыщенных жиров, n-3 жирных кислот, морских n-3 жирных кислот, n-6 жирных кислот, полиненасыщенных жиров, насыщенных жиров и транс-жиров не влияло на риска развития T2D.

Не было установлено статистически значимой связи между употреблением белков (как растительных, так и животных) и риском развития T2D.

Nettleton et.al. (2013). Meta-analysis investigating associations between healthy diet and fasting glucose and insulin levels and modification by loci associated with glucose homeostasis in data from 15 cohorts. Am J Epidemiol. 177 (2): 103-15.

Питание

Исследовали влияние здорового питания на концентрацию в сыворотке крови глюкозы (натощак) и инсулина (натощак).

Проводили мета-анализ 15 исследований.

Соблюдение правил здорового питания оценивали баллами: чем больше бал тем более строго придерживались здоровому питанию. Положительные баллы присваивались при употреблении: цельных злаков, рыбы, фруктов, овощей и орехов. Отрицательные баллы присваивались при употреблении: красного и обработанного мяса, сладостей, сахаросодержащих напитков и жареного картофеля.

Обнаружили обратную связь между строгостью соблюдения правил здорового питания и концентрации в крови глюкозы (натощак) и инсулина (натощак). Каждые дополнительные 5 баллов диеты соответствовали снижению концентрации в крови глюкозы (натощак) на -0.03 mmol/L, инсулина (натощак) на -0.05 ln-pmol/L.

Alhazmi et.al. (2014). The association between dietary patterns and type 2 diabetes: a systematic review and meta-analysis of cohort studies. J Hum Nutr Diet. 27 (3): 251-260.

Питание

Исследовали связь питания с риском развития T2D.

Проводили мета-анализ 15 исследований.

Здоровое питание связано со снижением риска развития T2D на 21% (RR = 0.79; 95% CI: 0.74-0.86).

Не здоровое питание связано с повышением риска развития T2D на 44% (RR = 1.44; 95% CI: 1.33-1.57).

Esposito et.al. (2014). Which diet for prevention of type 2 diabetes? A meta-analysis of prospective studies. Endocrine. 47 (1): 107-16.

Питание

Исследовали связь питания с риском развития T2D.

Проводили мета-анализ 18 исследований.

Здоровое питание связано со снижением риска развития T2D на 20% (OR = 0.80; 95% CI: 0.74-0.86).

Соблюдение MeDi связано со снижением риска развития T2D на 20% (RR = 0.80; 95% CI: 0.68-0.93).

Соблюдение DASH (Dietary Approaches to Stop Hypertension) диеты связано со снижением риска развития T2D на 27% (RR = 0.73; 95% CI: 0.65-0.83).

InterAct Consortium. 2014. Adherence to predefined dietary patterns and incident type 2 diabetes in European populations: EPIC-InterAct Study. Diabetologia. 57 (2): 321-33.

Питание

Исследовали связь разных систем питания с риском развития T2D.

Проводили мета-анализ исследований из 7 стран, в которых приняло участие 12 595 человек и было зафиксировано 9 682 случаев T2D.

Исследовали следующий системы питания: aHEI (alternative Healthy Eating Index), DASH и три варианта RRR (reduced rank regression). Каждому продукту присваивали баллы, и таким образом аценивали строгость соблюдения диет.

Общий анализ не показал статистически значимого влияния соблюдения aHEI, DASH и RRR2 на риск развития T2D. Каждый дополнительный бал RRR1 и RRR3 снижал риск развития T2D на 9% (HR = 0.91; 95% CI: 0.86, 0.96) и на 13% (HR = 0.87; 95% CI: 0.82, 0.92), соответственно.

Koloverou et.al. (2014). The effect of Mediterranean diet on the development of type 2 diabetes mellitus: a meta-analysis of 10 prospective studies and 136,846 participants. Metabolism. 63 (7): 903-11.

MeDi

Исследовали связь между соблюдением средиземноморской диеты (MeDi) и риском развития T2D.

Проводили мета-анализ 16 исследований.

Соблюдение MeDi связано со снижением риска развития T2D на 23% (RR = 0.77; 95% CI: 0.66-0.89).

Анализ в подгруппах показал, что более значительное снижение риска развития T2D наблюдалось среди европейской популяции (на 26%, среди не европейцев – 19%). Также что более значительное снижение риска развития T2D наблюдалось среди людей с факторами риска T2D или CVD (на 35%, среди здоровых людей 17%).

McEvoy et.al. (2014). A posteriori dietary patterns are related to risk of type 2 diabetes: findings from a systematic review and meta-analysis. J Acad Nutr Diet. 114 (11): 1759-1575.e4.

Питание

Исследовали связь питания с риском развития T2D.

Проводили мета-анализ 9 исследований, в которых принимали участие 309 430 человек, среди которых было 16 644 случаев T2D.

Здоровое питание связано со снижением риска развития T2D на 15% (OR = 0.85; 95% CI: 0.80-0.91).

“Western” питанием связано с повышением риска развития T2D на 41% (OR = 1.41; 95% CI: 1.32-1.52).

Merlotti et.al. (2014). Prevention of type 2 diabetes; a systematic review and meta-analysis of different intervention strategies. Diabetes Obes Metab. 16 (8): 719-27.

Питание

Исследовали связь питания, образа жизни, лекарств с риском развития T2D.

Проводили мета-анализ 71 исследования.

Соблюдение диеты + физическая активность связаны со снижением риска развития T2D на 67% (RR = 0.43; 95% CI: 0.35, 0.52).

Соблюдение диеты связано со снижением риска развития T2D на 49% (RR = 0.51; 95% CI: 0.39, 0.68).

Употребление кофе связано со снижением риска развития T2D на 15% (RR = 0.85; 95% CI: 0.77, 0.93).

Употребление алкоголя связано со снижением риска развития T2D на 35% (RR = 0.65; 95% CI: 0.59, 0.71).

Schwingshackl et.al. (2015). Adherence to a Mediterranean diet and risk of diabetes: a systematic review and meta-analysis. Public Health Nutr. 18 (7): 1292-9.

MeDi

Исследовали связь между соблюдением средиземноморской диеты (MeDi) и риском развития T2D.

Проводили мета-анализ 9 исследований.

Соблюдение MeDi связано со снижением риска развития T2D на 19% (RR = 0.81; 95% CI: 0.73-0.90).

Maghsoudi et.al. (2016). Empirically derived dietary patterns and incident type 2 diabetes mellitus: a systematic review and meta-analysis on prospective observational studies. Public Health Nutr. 19 (2): 230-41.

Питание

Исследовали связь питания с риском развития T2D.

Проводили мета-анализ 10 исследований.

Соблюдение правил здорового питания (много овощей, фруктов, цельных зерен и семян) связано со снижением риска развития T2D на 14% (RR = 0.86; 95% CI: 0.82, 0.90).

Не здоровое питание (красное мясо, обработанные пищевые продукты, жирные молочные продукты и очищенное зерно) связано с увеличением риска развития T2D на 30% (RR = 1.30; 95% CI: 1.18, 1.43), однако была высокая гетерогенность.

Употребление фасоли, помидоров, кофе, черного чая и улуна относили к нездоровому питанию (!?). Назвали эти продукты фитохимически-богатыми и провели анализ в подгруппах. Нездоровое питание, включающее большое количество фитохимически-богатых продуктов, не приводило к статистически значимому влиянию на T2D. Нздоровое питание включающее малое количество фитохимически-богатых продуктов, увеличивало риск развития T2D на 39%.

Возрастная мышечная дистрофия

Gweon et.al. (2010). Short-term protein intake increases fractional synthesis rate of muscle protein in the elderly: meta-analysis. Nutr Res Pract. 4 (5): 375-82.

Белок

Исследовали связь употребления белка за короткий промежуток времени со скоростью синтеза (fractional synthesis rate – FSR) белка в мышцах пожилых людей.

Проводили мета-анализ 10 исследований.

Употребление белка повышает FSR (WMD: 0.025%/h; 95%CI: 0.019-0.031; P < 0.0001)

Chong et.al. (2008). Dietary omega-3 fatty acid and fish intake in the primary prevention of age-related macular degeneration: a systematic review and meta-analysis. Arch Ophthalmol. 126 (6): 826-833.

Рыба и ώ-3 жирные кислоты

Исследовали связь употребления ώ-3 жирные кислоты и рыбы с развитием возраст-зависимой мышечной дистрофии (AMD).

Проводили мета-анализ 9 исследований, в которых участвовали 88 797 человек старше 43 лет и было обнаружено 3 203 случаев AMD (1847 на ранней стадии и 1356 на поздней).

Употребление ώ-3 жирных кислот связано с уменьшением риска позднего AMD на 38%. Употребление рыбы, по крайней мере два раза в неделю, связано с уменьшением риска и раннего (24%) и позднего (33%) AMD.

Остеопороз

Darling et.al. (2009). Dietary protein and bone health: a systematic review and meta-analysis. Am J Clin Nutr. 90 (6): 1674-92.

Белок

Исследовали влияние употребления белка на здоровье костей.

Проводили мета-анализ 28 исследований.

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением животного или растительного белка и риском перелома шейки бедра (hip fracture).

Wu et.al. (2015). The relationship between dietary protein consumption and risk of fracture: a subgroup and dose-response meta-analysis of prospective cohort studies. Sci Rep.5: 9151.

Белок

Исследовали связь употребления белка с риском переломов.

Проводили мета-анализ 12 исследований.

Общий анализ не выявил статистически значимой связи между употреблением белка и риском переломов в целом, однако употребление белка снижало риск перелома шейки бедра на 11% (RR = 89; 95% CI: 0.82, 0.97).

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением животного белка и риском переломов, в том числе шейки бедра.

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением растительного белка и риском переломов, в том среди женщин в состоянии постменопаузы.

Ma et.al. (2008). Soy isoflavone intake increases bone mineral density in the spine of menopausal women: meta-analysis of randomized controlled trials. Clin Nutr. 27 (1): 57-64.

Соя

Исследовали связь употребления соевых продуктов и изофлавонов с риском развития остеопороза среди женщин в менопаузе.

Проводили мета-анализ 10 исследований.

Употребление соевых продуктов уменьшало уровень дезоксипиридинолина (маркер резорбции костей) на – 2.08 nmol/mmol (95% CI: -3.82, - 0.34), однако, анализ в подгруппах показал, что снижение его концентрации связано с употреблением изофлавонов.

Употребление соевых продуктов увеличивало уровень щелочной фосфотазы на 1.48 μg/L (95% CI: 0.22, 2.75).

Данные полностью совпадают с Ma et.al. (2009), в последней только добавили про плотность костной ткани.

Ma et.al. (2008). Soy isoflavone intake inhibits bone resorption and stimulates bone formation in menopausal women: meta-analysis of randomized controlled trials. Eur J Clin Nutr. 62 (2): 155-61.

Соя

Исследовали связь употребления соевых продуктов с риском развития остеопороза среди женщин в менопаузе.

Проводили мета-анализ 9 исследований.

Употребление соевых продуктов увеличивало минеральную плотность костной ткани позвоночника на 21.3 mg/cm2 (95% CI: 3, 39.7).

Liu et.al. (2009). Effect of long-term intervention of soy isoflavones on bone mineral density in women: a meta-analysis of randomized controlled trials. Bone. 44 (5): 948-53.

Соя

Исследовали связь употребления изофлавонов сои (из пищи) с риском развития остеопороза среди женщин в менопаузе.

Проводили мета-анализ 10 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления соевых продуктов или изофлавонов на минеральную плотность костей позвоночника, бедра или шейки бедра.

Нет полной версии

Ma et.al. (2009). Inhibition of soy isoflavone intake on bone loss in menopausal women: evaluated by meta-analysis of randomized controlled trials. Wei Sheng Yan Jiu. 38 (5): 546-51.

Соя

Исследовали связь употребления изофлавонов сои с риском развития остеопороза среди женщин в менопаузе.

Проводили мета-анализ 18 исследований.

Употребление изофлавонов сои уменьшало уровень дезоксипиридинолина (маркер резорбции костей) на – 2.08 nmol/mmol (95% CI: -3.82, - 0.34), но увеличивало уровень щелочной фосфотазы на 1.48 μg/L (95% CI: 0.22, 2.75).

Употребление изофлавонов сои увеличивало минеральную плотность костной ткани позвоночника на 20.6 mg/cm2 (95% CI: 4.5, 36.6).

Ricci et.al. (2010). Soy isoflavones and bone mineral density in perimenopausal and postmenopausal Western women: a systematic review and meta-analysis of randomized controlled trials. J Womens Health (Larchmt). 19 (9): 1609-17.

Соя

Исследовали связь употребления соевых продуктов с риском развития остеопороза среди женщин в менопаузе из западных стран.

Проводили мета-анализ 12 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления соевых продуктов на минеральную плотность костей.

Taku et.al. (2010). Effects of soy isoflavone supplements on bone turnover markers in menopausal women: systematic review and meta-analysis of randomized controlled trials. Bone. 47 (2): 413-23.

Соя

Исследовали связь употребления изофлавонов сои с риском развития остеопороза.

Проводили мета-анализ 17 исследований среди женщин в менопаузе.

Употребление изофлавонов сои уменьшало уровень дезоксипиридинолина (маркер резорбции костей) на -18.01% (95% CI: -28.39, -7.64). Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления изофлавонов сои на уровень остеокальцина и щелочной фосфотазы.

Taku et.al. (2010). Effect of soy isoflavone extract supplements on bone mineral density in menopausal women: meta-analysis of randomized controlled trials. Asia Pac J Clin Nutr. 19 (1): 33-42.

Соя

Исследовали связь употребления изофлавонов сои с риском развития остеопороза.

Проводили мета-анализ 11 исследований среди женщин в менопаузе.

Употребление изофлавонов сои увеличивало минеральная плотность костной ткани позвоночника на 2.38% (95% CI: 0.93, 3.83).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления изофлавонов сои на минеральная плотность костной ткани шейки бедра.

Wei et.al. (2012). Systematic review of soy isoflavone supplements on osteoporosis in women. Asian Pac J Trop Med. 5 (3): 243-8.

Соя

Исследовали связь употребления изофлавонов сои с риском развития остеопороза.

Проводили мета-анализ 19 исследований среди женщин в менопаузе.

Употребление изофлавонов сои увеличивало минеральная плотность костной ткани на 54% (95% CI: 13%, 94%) и уменьшало концентрацию дезоксипиридинолина (маркер резорбции костей) на 23% (95% CI: 2%, 44%).

Kanis et.al. (2005). A meta-analysis of milk intake and fracture risk: low utility for case finding. Osteoporos Int. 16 (7): 799-804.

Молочные продукты

Исследовали связь употребления молока с риском переломов.

Проводили мета-анализ 6 исследований, в которых участвовали 39 563 и было зафиксировано 2 469 переломов, связанных с остеопорозом, включая 413 случаев перелома шейки бедра.

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением молока и риском развития остеопороза или перелома шейки бедра. Однако среди участников 80 и 85 лет употребление малого количества молока было связано с увеличением риска развития остеопороза на 15% и 18%, соответственно.

Bischoff-Ferrari et.al. (2011). Milk intake and risk of hip fracture in men and women: a meta-analysis of prospective cohort studies. J Bone Miner Res. 26 (4): 833-9.

Молоко

Исследовали связь употребления молока с риском перелома шейки бедра у женщин и мужчин.

Проводили мета-анализ 7 исследований, в которых участвовали: 195 102 женщин и было зафиксировано 3 574 случая перелома шейки бедра; 75 149 мужчин и было зафиксировано 195 случаев перелома шейки бедра. Продолжительность исследований от 3 до 26 лет.

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением молока и риском перелома шейки бедра ни среди женщин, ни среди мужчин.

Bolland et.al. (2015). Calcium intake and risk of fracture: systematic review. BMJ. 351: h4580.

Молочные продукты

Исследовали связь употребления кальция (в том числе из молока и молочных продуктов) с риском возникновения переломов.

Проводили мета-анализ 52 исследований.

Употребление кальция связано со снижением риска возникновения переломов на 11% (OR = 0.89; 95% CI: 0.81, 0.96).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления кальция на риск возникновения переломов позвоночника, бедра и предплечья.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления молока и молочных продуктов на риск возникновения переломов.

Drake et.al. (2012). Clinical review. Risk factors for low bone mass-related fractures in men: a systematic review and meta-analysis. J Clin Endocrinol Metab. 97 (6): 1861-70.

Напитки

Исследовали факторы риска возникновения переломов, связанных с потерей костной массы (low bone mass-related), среди мужчин.

Проводили мета-анализ 55 исследований, про алкоголь – 22.

Употребление алкоголя связано с увеличением риска возникновения переломов среди мужчин на 28% (RR = 1.28; 95% CI: 1.08, 1.53).

Zhang et.al. (2015). Alcohol consumption and hip fracture risk. Osteoporos Int. 26 (2): 531-42.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском возникновения переломов шейки бедра.

Проводили мета-анализ 18 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления алкоголя на риск возникновения переломов шейки бедра.

Употребление небольшого количества алкоголя (<12.5 g/день спирта) связано со снижением риска возникновения переломов шейки бедра на 12% (RR = 0.88; 95% CI: 0.83, 0.92).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления среднего количества алкоголя (< 50 g/день спирта) на риск возникновения переломов шейки бедра.

Употребление большого количества алкоголя (>50 g/день спирта) связано с увеличением риска возникновения переломов шейки бедра на 71% (RR = 1.71; 95% CI: 1.41, 2.01).

Liu et.al. (2012). Coffee consumption and risk of fractures: a meta-analysis. Arch Med Sci. 8 (5): 776-83.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском возникновения переломов.

Проводили мета-анализ 10 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления 1 чашки/день кофе на риск возникновения переломов.

Однако, употребление 1 чашки/день кофе увеличивает риск возникновения переломов среди женщин на 10% (RR = 1.10; 95% CI: 1.04, 1.17) и снижает среди мужчин на 9% (RR = 0.91; 95% CI: 0.87, 0.95).

Li et.al. (2013). Coffee consumption and hip fracture risk: a meta-analysis. J Nutr Sci. 2: e23.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском перелома шейки бедра.

Проводили мета-анализ 12 исследований.

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением кофе и риском перелома шейки бедра.

Анализ в подгруппах показал, что употребление кофе увеличивало риск перелома шейки бедра у женщин на 54.7% (RR = 1.547; 95% CI: 1.152, 2.077), но не у мужчин.

Lee et.al. (2014). Coffee consumption and risk of fractures: a systematic review and dose-response meta-analysis. Bone. 63: 20-8.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском возникновения переломов.

Проводили мета-анализ 15 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления кофе на риск возникновения переломов, в том числе переломов бедра и плеча/запястья.

Однако, анализ в подгруппах показал, что употребление кофе увеличивает риск возникновения переломов среди женщин на 14% (RR = 1.14; 95% CI: 1.05, 1.24), и статистически значимо не влияет на риск возникновения переломов среди мужчин. Употребление кофе увеличивает риск возникновения переломов в результате остеопороза (Osteoporotic fracture) на 35% среди женщин и мужчин, и на 29% среди женщин (отдельно о мужчинах и Osteoporotic fracture данных нет).

Li et.al. (2015). Effect of coffee intake on hip fracture: a meta-analysis of prospective cohort studies. Nutr J. 14: 38.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском возникновения бедра.

Проводили мета-анализ 9 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления кофе на риск возникновения перелома бедра.

Chen et.al. (2014). Tea consumption didn't modify the risk of fracture: a dose-response meta-analysis of observational studies. Diagn Pathol. 9: 44.

Чай

Исследовали связь употребления чая с риском возникновения переломов.

Проводили мета-анализ 9 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления чая на риск возникновения переломов (в целом), переломов бедренной или плечевой кости.

Sheng et.al. (2014). Coffee, tea, and the risk of hip fracture: a meta-analysis. Osteoporos Int. 25 (1): 141-50.

Чай

Исследовали связь употребления чая и кофе с риском перелома шейки бедра.

Проводили мета-анализ 14 исследований.

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением кофе и риском перелома шейки бедра.

Сравнение наибольшего употребления чая с наименьшим не выявил статистически значимой связи между употреблением чая и риском перелома шейки бедра. Однако, анализ доза-эффект показал, что употребление 1-2 чашки чая в день (по сравнению с 0 чашками чая в день) снижает риск перелома шейки бедра на 28% (RR = 72; 95% CI: 0.56, 0.88), 2-3 чашки чая в день – на 38%. Употребление более 4-х чашек чая в день не влияло на риск перелома шейки бедра.

Yan et.al. (2015). Does tea consumption correlate to risk of fracture? A meta-analysis. Int J Clin Exp Med. 2015 8 (6): 8347-57.

Чай

Исследовали связь употребления чая с риском переломов.

Проводили мета-анализ 9 исследований.

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением чая и риском переломов.

Fenton et.al. (2009). Meta-analysis of the effect of the acid-ash hypothesis of osteoporosis on calcium balance. J Bone Miner Res. 24 (11): 1835-40.

Питание

Исследовали связь NAE (net acid excretion) с кальциевым балансом. Согласно acid-ash гипотезе, употребление таких продуктов как белок и злаки увеличивают кислотную нагрузку, вызывают высвобождение кальция из костной ткани и увеличивают его экскрецию, что приводит к остеопорозу.

Проводили мета-анализ 5 исследований.

Регрессионный анализ показал, что увеличение NAE на каждые 10-mEq увеличивает экскрецию кальция на 0.3 mmol/d. С другой стороны, не было обнаружено связи изменения NAE с изменением баланса кальция или с изменением концентрации N-концевых теплопептидов (маркеры резорбции костей).

Fenton et.al. (2011). Causal assessment of dietary acid load and bone disease: a systematic review & meta-analysis applying Hill’s epidemiologic criteria for causality. Nutr J. 10: 41.

Питание

Исследовали влияние щелочной диеты на маркеры резорбции костей (в том числе: C-телопептид, соотношения дезоксипиридинолин/креатинин, N-телопептид/креатинин).

Проводили мета-анализ 15 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния щелочной диеты на маркеры резорбции костей.

Артрит

Scott et.al. (2013). The protective effect of alcohol on developing rheumatoid arthritis: a systematic review and meta-analysis. Rheumatology (Oxford). 52 (5): 856-67.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития RA.

Проводили мета-анализ 9 исследований.

Употребление алкоголя связано со снижением риска развития RA на 22% (RR = 0.78; 95% CI: 0.63, 0.96).

Употребление алкоголя связано со снижением риска развития ACPA-позитивного RA на 48% (RR = 0.52; 95% CI: 0.36, 0.76).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления алкоголя на риск развития ACPA-негативного RA.

Jin et.al. (2014). Alcohol consumption as a preventive factor for developing rheumatoid arthritis: a dose-response meta-analysis of prospective studies. Ann Rheum Dis. 73 (11): 1962-7.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития RA.

Проводили мета-анализ 8 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления большого количества алкоголя на риск развития RA.

Употребление небольшого количества алкоголя связано со снижением риска развития RA на 14% (RR = 0.86; 95% CI: 0.78, 0.94).

Употребление алкоголя женщинами со снижением риска развития RA на 19% и не было обнаружено статистически значимого влияния среди мужчин.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления пива, вина, Liquor на риск развития RA.

Lee et.al. (2014). Coffee or tea consumption and the risk of rheumatoid arthritis: a meta-analysis. Clin Rheumatol. 33 (11): 1575-1583.

Кофе и чай

Исследовали связь употребления кофе и чая с риском развития ревматоидного артрита (RA).

Проводили мета-анализ 5 исследований: 5 исследований о кофе, в которых участвовали 133 622 человек и было обнаружено 1 279 случаев RA; 3 исследования о чае, в которых участвовали 113 998 человек и было обнаружено 638 случаев RA.

Употребление кофе связано с повышением риска развития RA (RR = 2.426; 95% CI: 1.060-5.554). При этом повышается риск развития серопозитивного RA, в то время как не было обнаружено статистически значимого влияния употребления кофе на развития серонеготивного RA

Употребление чая не влияло на риск развития RA.

Di Giuseppe et.al. (2014). Fish consumption and risk of rheumatoid arthritis: a dose-response meta-analysis. Arthritis Res Ther. 16 (5): 446.

Рыба

Исследовали связь употребления рыбы с риском развития RA.

Проводили мета-анализ 7 исследований, в которых участвовали 174 701 человек и было обнаружено 3 346 случаев RA.

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением 1 порции рыбы в неделю и риском развития RA.

Употребление 3 порций рыбы в неделю связано со снижением риска развития RA на 20% (RR =0.80; 95% CI: 0.65-0.99).

Катаракта

Huang et.al. (2015). Association between vegetables consumption and the risk of age-related cataract: a meta-analysis. Int J Clin Exp Med. 8 (10): 18455-61.

Овощи

Исследовали связь употребления овощей с риском развития с возрастом катаракты.

Проводили мета-анализ 9 исследований, в которых участвовали 112 447 человек и было обнаружено 6 464 случаев катаракты.

Употребление овощей связано со снижением риска развития катаракты на 28% (RR = 0.84; 95% CI: 0.59-0.88).

Wang et.al. (2014). Alcohol intake and the risk of age-related cataracts: a meta-analysis of prospective cohort studies. PLoS One. 9 (9): e107820.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития катаракты.

Проводили мета-анализ 7 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления алкоголя на риск развития катаракты.

Нет полной версии

Gong et.al. (2015). Different amounts of alcohol consumption and cataract: a meta-analysis. Optom Vis Sci. 92 (4): 471-9.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития катаракты.

Проводили мета-анализ 10 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления небольшого количества алкоголя (< 20 g/день спирта) на риск развития катаракты.

Употребление большого количества алкоголя (>20 g/день спирта) связано с увеличением риска развития катаракты на 26% (RR = 1.26; 95% CI: 1.06, 1.50).

Wu et.al. (2014). Association between dietary carbohydrate intake and dietary glycemic index and risk of age-related cataract: a meta-analysis. Invest Ophthalmol Vis Sci. 55 (6): 3660-8.

Углеводы

Исследовали связь употребления углеводов с риском развития с возрастом катаракты.

Проводили мета-анализ 7 исследований.

Употребление большого количества углеводов связано с увеличением риска развития катаракты на 18% (OR = 1.18; 95% CI: 1.01-1.38).

Употребление пищи с высоким гликемическим индексом связано с увеличением риска развития катаракты на 15% (OR = 1.15; 95% CI: 1.00-1.32), при этом в основном увеличивается риска развития ядерной катаракты (на 23%).

Заболевания печени

Sookoian et.al. (2014). Modest alcohol consumption decreases the risk of non-alcoholic fatty liver disease: a meta-analysis of 43 175 individuals. Gut. 63 (3): 530-2.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития non-alcoholic fatty liver disease (NAFLD).

Проводили мета-анализ 9 исследований.

Употребление среднего количества (<40 g/день спирта) алкоголя связано со снижением риска развития NAFLD на 31% (RR = 0.688; 95% CI: 0.646, 0.733).

Liu et.al. (2015). Coffee Consumption Decreases Risks for Hepatic Fibrosis and Cirrhosis: A Meta-Analysis. PLoS One. 10 (11): e0142457.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития фиброза и цирроза печени.

Проводили мета-анализ 16 исследований.

Употребление кофе связано со снижением риска развития цирроза печени на 39% (OR = 0.61; 95% CI: 0.45, 0.84).

Употребление кофе связано со снижением риска развития фиброза печени на 27% (OR = 0.73; 95% CI: 0.58, 0.92).

Нет полной версии

Zhang et.al. (2015). Systematic review with meta-analysis: coffee consumption and the risk of gallstone disease. Aliment Pharmacol Ther. 42 (6): 637-48.

Кофе

Исследовали влияние употребления кофе на риск развития желчекаменной болезни.

Проводили мета-анализ 6 исследований.

Употребление кофе связано со снижением риска развития желчекаменной болезни на 27% (RR = 0.83; 95% CI: 0.76, 0.89). Употребление 2 чашек/день кофе снижает риска развития желчекаменной болезни на 11%.

Kennedy et.al. (2016). Systematic review with meta-analysis: coffee consumption and the risk of cirrhosis. Aliment Pharmacol Ther. 43 (5): 562-74.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития цирроза печени.

Проводили мета-анализ 9 исследований.

Употребление 2 чашек/день кофе связано со снижением риска развития цирроза печени на 44% (RR = 0.56; 95% CI: 0.44, 0.68).

Употребление 2 чашек/день кофе связано со снижением риска развития алкогольного цирроза печени на 38%, смерти в результате заболеваний печени на 45%.

Yin et.al. (2015). The effect of green tea intake on risk of liver disease: a meta analysis. Int J Clin Exp Med. 8 (6): 8339-46.

Чай

Исследовали влияние употребления зеленого чая на риск развития заболеваний печени.

Проводили мета-анализ 15 исследований.

Употребление зеленого чая связано со снижением риска развития заболеваний печени на 32% (RR = 0.68; 95% CI: 0.56, 0.82).

Употребление зеленого чая связано со снижением риска развития рака печени на 26%, жирового гепатоза на 35%.

Chung et.al. (2014). Fructose, high-fructose corn syrup, sucrose, and nonalcoholic fatty liver disease or indexes of liver health: a systematic review and meta-analysis. Am J Clin Nutr. 100 (3): 833-49.

Углеводы

Исследовали связь употребления фруктозы, кукурузного сиропа с высоким содержанием фруктозы (high-fructose corn syrup) и сахарозы с жировыми заболеваниями печени (вызываемыми не алкоголем).

Проводили мета-анализ 27 исследований.

Гиперкалорийная фруктозная диета (сравнение с диетой, поддерживающей вес) увеличивает IHCLs (indexes of liver health including intrahepatocellular lipids) на 54.17% (95% CI: 28.97, 79.37). Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления фруктозы (по сравнению с глюкозой как при гиперкалорийной, так и при диете, поддерживающей вес) на ALT и AST. Не было обнаружено статистически значимого влияния гиперкалорийного употребления фруктозы (сравнение с глюкозой) на IHCLs.

Chiu et.al. (2014). Effect of fructose on markers of non-alcoholic fatty liver disease (NAFLD): a systematic review and meta-analysis of controlled feeding trials. Eur J Clin Nutr. 68 (4): 416-23.

Фруктоза

Исследовали влияние употребления фруктозы на маркеры не алкогольного жирового заболевания печени (NAFLD): IHCL (intrahepatocellular lipids) и ALT.

Проводили мета-анализ 8 исследований.

Изокалорийное употребление фруктозы статистически значимо не влияло на уровень IHCL и ALT.

Гиперкалорийное употребление фруктозы увеличивало IHCL (SMD = 0.45; 95% CI: 0.18, 0.72) и ALT (MD = 4.94 U/L; 95% CI: 0.03, 9.58).

Онкологические заболевания

Wang et.al. (2013).

Legume consumption and colorectal adenoma risk: a meta-analysis of observational studies. PloS One. 2013 Jun 24;8(6):e67335.

Бобовые

Исследовали связь употребления бобовых с риском развития колоректальной аденомы.

Проводили мета-анализ 14 исследований.

Употребление бобовых связано со снижением риска развития колоректальной аденомы на 17% (OR = 0.83; 95% CI: 0.75, 0.93).

Zhu et.al. (2015). Dietary legume consumption reduces risk of colorectal cancer: evidence from a meta-analysis of cohort studies. Sci Rep.5: 8797.

Бобовые

Исследовали связь употребления бобовых с риском развития колоректального рака.

Проводили мета-анализ 14 исследований.

Употребление бобовых связано со снижением риска развития коректального рака на 9% (RR = 0.91; 95% CI: 0.84-0.98). Однако, анализ в подгруппах показал, что снижением риска развития коректального рака было только среди азиатской популяции, тогда как для популяции Европы и USA не было обнаружено статистически значимой связи.

Wu et.al. (2000). A meta-analysis of soyfoods and risk of stomach cancer: the problem of potential confounders. Cancer Epidemiol Biomarkers Prev. 9 (10): 1051-8.

Соя

Исследовали связь употребления соевых продуктов с риском развития рака желудка.

Проводили мета-анализ 14 исследований.

Употребление ферментированных соевых продуктов связано с увеличением риска развития рака желудка на 26% (OR = 1.26; 95% CI: 1.11, 1.43).

Употребление не ферментированных соевых продуктов связано со снижением риска развития рака желудка на 28% (OR = 0.72; 95% CI: 0.63, 0.82).

Yan et.al. (2005). Meta-analysis of soy food and risk of prostate cancer in men. Int J Cancer. 117 (4): 667-9.

Соя

Исследовали связь употребления сои с риском развития рака простаты.

Проводили мета-анализ 8 исследований.

Употребление соевых продуктов связано со снижением риска развития рака простаты на 30% (RR = 0.70; 95% CI: 0.59, 0.83),

Qin et.al. (2006). Soyfood intake in the prevention of breast cancer risk in women: a meta-analysis of observational epidemiological studies. J Nutr Sci Vitaminol (Tokyo). 52 (6): 428-36.

Соя

Исследовали связь употребления сои с риском развития рака груди.

Проводили мета-анализ 21 исследований.

Употребление соевых продуктов связано со снижением риска развития рака груди на 25% (RR = 0.75; 95% CI: 0.59, 0.95), употребление тофу – на 22%, и не было статистически значимого влияния употребления мисо.

Употребление изофлавонов сои связано со снижением риска развития рака груди на 19% (RR = 0.81; 95% CI: 0.67, 0.99).

Trock et.al. (2006). Meta-analysis of soy intake and breast cancer risk. J Natl Cancer Inst. 98 (7): 459-71.

Соя

Исследовали связь употребления сои с риском развития рака груди.

Проводили мета-анализ 23 исследований.

Употребление сои связано со снижением риска развития рака груди на 14% (OR = 0.86; 95% CI: 0.75, 0.99).

Анализ в подгруппах показал, что употребление сои снижало риска развития рака груди среди женщин до наступления менопаузы на 30% и среди женщин в постменопаузе на 23%

Hwang et.al. (2009). Soy food consumption and risk of prostate cancer: a meta-analysis of observational studies. Nutr Cancer. 61 (5): 598-606.

Соя

Исследовали связь употребления соевых продуктов с риском развития рака простаты.

Проводили мета-анализ 13 исследований.

Употребление соевых продуктов связано со снижением риска развития рака простаты на 31% (OR = 0.69; 95% CI: 0.57, 0.84). Анализ в подгруппах показал, что снижают риск развития рака простаты только не ферментированные соевые продукты (OR = 0. 75; 95% CI: 0.62, 0.89).

Myung et.al. (2009). Soy intake and risk of endocrine-related gynaecological cancer: a meta-analysis. BJOG. 116 (13): 1697-705.

Соя

Исследовали связь употребления сои с риском развития рака эндометрия и яичников.

Проводили мета-анализ 7 исследований.

Употребление соевых продуктов связано со снижением риска развития endocrine-related gynaecological cancer на 39% (OR = 0.61; 95% CI: 0.53, 0.72).

Употребление соевых продуктов связано со снижением риска развития рака эндометрия на 30% (OR = 0.70; 95% CI: 0.57, 0.86).

Употребление соевых продуктов связано со снижением риска развития рака яичников на 48% (OR = 0.52; 95% CI: 0.42, 0.66).

Yan et.al. (2009). Soy consumption and prostate cancer risk in men: a revisit of a meta-analysis. Am J Clin Nutr. 89 (4): 1155-63.

Соя

Исследовали связь употребления сои с риском развития рака простаты.

Проводили мета-анализ 15 исследований.

Употребление соевых продуктов связано со снижением риска развития рака простаты на 26% (OR = 0.74; 95% CI: 0.63, 0.89).

Употребление не ферментированных соевых продуктов связано со снижением риска развития рака простаты на 2630 (OR = 0.70; 95% CI: 0.56, 0.88) и не было статистически значимого влияния употребления ферментированных соевых продуктов на риск развития рака простаты.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления изофлавонов сои на риск развития рака простаты.

Hooper et.al. (2010). Effects of isoflavones on breast density in pre- and post-menopausal women: a systematic review and meta-analysis of randomized controlled trials. Hum Reprod Update. 16 (6): 745-60.

Соя

Исследовали влияние употребления изофлавонов сои (из продуктов) на плотность груди (breast density), оцениваемою маммографией.

Проводили мета-анализ 8 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления изофлавонов сои на плотность груди. Однако, анализ в подгруппах показал, что употребление изофлавонов сои женщинами до наступления менопаузы связано с увеличением плотность груди (MD = 1.83; 95% CI: 0.25, 3.40), не было статистически значимого влияния употребления изофлавонов сои женщинами в менопаузе или после ее наступления на плотность груди.

Нет полной версии

Tong et.al. (2010). Meta-analysis of the relationship between soybean product consumption and gastric cancer. Zhonghua Yu Fang Yi Xue Za Zhi. 44 (3): 215-20.

Соя

Исследовали связь употребления соевых продуктов с риском развития рака желудка.

Проводили мета-анализ 28 исследований.

Употребление соевых продуктов связано со снижением риска развития рака желудка на 42% (OR = 0.58; 95% CI: 0.52, 0.65).

Yan et.al. (2010). Soy consumption and colorectal cancer risk in humans: a meta-analysis. Cancer Epidemiol Biomarkers Prev. 19 (1): 148-58.

Соя

Исследовали связь употребления сои с риском развития колоректального рака.

Проводили мета-анализ 11 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления сои на риск развития колоректального рака.

Анализ в подгруппах показал, что употребление соевых продуктов женщинами связано со снижением риска развития колоректального рака на 21% (OR = 0.79; 95% CI: 0.65, 0.97) и не было статистически значимого влияния употребления сои мужчинами на риск развития колоректального рака.

Употребление изофлавонов сои связано со снижением риска развития колоректального рака на 16%.

Dong et.al. (2011). Soy isoflavones consumption and risk of breast cancer incidence or recurrence: a meta-analysis of prospective studies. Breast Cancer Res Treat. 25 (2): 315-23.

Соя

Исследовали связь употребления изофлавонов сои (из продуктов) с риском развития и рецидива рака груди.

Проводили мета-анализ 18 исследований.

Употребление изофлавонов сои связано со снижением риска развития рака груди на 11% (RR = 0.89; 95% CI: 0.79, 0.99). Употребление изофлавонов сои связано со снижением риска рецидива рака груди на 16% (RR = 0.84; 95% CI: 0.70, 0.99).

Kim et.al. (2011). Fermented and non-fermented soy food consumption and gastric cancer in Japanese and Korean populations: a meta-analysis of observational studies. Cancer 102 (1): 231-44.

Соя

Исследовали связь употребления ферментированных и не ферментированных соевых продуктов с риском развития рака желудка в популяциях Японии и Кореи.

Проводили мета-анализ 37 исследований.

Употребление ферментированных соевых продуктов связано с увеличением риска развития рака желудка на 22% (OR = 1.11; 95% CI: 1.02, 1.44).

Употребление не ферментированных соевых продуктов связано со снижением риска развития рака желудка на 36% (OR = 0.64; 95% CI: 0.54, 0.77).

Yang et.al. (2011). Soy intake is associated with lower lung cancer risk: results from a meta-analysis of epidemiologic studies. Am J Clin Nutr. 94 (6): 1575-83.

Соя

Исследовали связь употребления сои с риском развития рака легких.

Проводили мета-анализ 11 исследований.

Употребление сои связано со снижением риска развития рака легких на 23% (RR = 0.77; 95% CI: 0.65-0.92).

Анализ в подгруппах показал, что риска развития рака легких связан с употреблением не ферментированных соевых продуктов.

Yang et.al. (2012). Soy food intake and risk of lung cancer: evidence from the Shanghai Women's Health Study and a meta-analysis. Am J Epidemiol. 176 (10): 846-55.

Соя

Исследовали связь употребления сои с риском развития рака легких.

Проводили мета-анализ 12 исследований.

Употребление сои связано со снижением риска развития рака легких на 17% (OR = 0.83; 95% CI: 0.72, 0.96). Анализ в подгруппах показал, что употребление изофлавонов связано со снижением риска развития рака легких на 20%, и не было статистически значимого влияния употребления сои / тофу на риск развития рака легких.

Нет полной версии

Zhong et.al. (2012). Soy food intake and breast cancer risk: a meta-analysis. Wei Sheng Yan Jiu. 41 (4): 670-6.

Соя

Исследовали связь употребления сои с риском развития рака груди.

Проводили мета-анализ 28 исследований.

Употребление сои связано со снижением риска развития рака груди на 14% (OR = 0.86; 95% CI: 0.78, 0.94). Однако статистически достоверная связь была только при анализе случай-контроль исследований.

Анализ в подгруппах показал, что среди женщин азиатских стран употребление сои снижало риск развития рака груди на 24%, и не было достоверной связи среди женщин западных стран.

Wu et.al. (2013). Soy food consumption and lung cancer risk: a meta-analysis using a common measure across studies. Nutr Cancer. 65 (5): 625-32.

Соя

Исследовали связь употребления сои с риском развития рака легких.

Проводили мета-анализ 11 исследований.

Употребление сои связано со снижением риска развития рака легких на 17% (OR = 0.83; 95% CI: 0.72, 0.96).

Chen et.al. (2014). Association between soy isoflavone intake and breast cancer risk for pre- and post-menopausal women: a meta-analysis of epidemiological studies. PloS One. 9 (2): e89288.

Соя

Исследовали связь употребления соевых изофлавонов (в том числе из сои) с риском развития рака груди.

Проводили мета-анализ 35 исследований.

Употребление сои связано со снижением риска развития рака груди на 26% (OR = 0.74; 95% CI: 0.64, 0.85) среди женщин до наступления менопаузы и на 25% (OR = 0.75; 95% CI: 0.63, 0.86) среди женщин в постменопаузе.

Анализ в подгруппах не обнаружил статистически значимого влияния употребления сои на риск развития рака груди среди женщин западных стран, как до менопаузы, так и после. Среди женщин азиатских стран употребление сои снижало риск развития рака груди на 41% как до менопаузы, так и после.

Qu et.al. (2014). Phytoestrogen intake and risk of ovarian cancer: a meta- analysis of 10 observational studies. Asian Pac J Cancer Prev. 15 (21): 9085-91.

Соя

Исследовали связь употребления фитоэстрогенов (в том числе из сои) с риском развития рака яичников.

Проводили мета-анализ 10 исследований.

Употребление фитоэстрогенов связано со снижением риска развития рака яичников на 30% (RR = 0.70; 95% CI: 0.56, 0.87).

Употребление фитоэстрогенов из соевых продуктов связано со снижением риска развития рака яичников на 49% (RR = 0.51; 95% CI: 0.39, 0.68), из тофу – на 41%, соевых бобов – на 52%, и не было статистически значимого влияния употребления фитоэстрогенов из не из соевых продуктов на риск развития рака яичников.

Van Die et.al. (2014). Soy and soy isoflavones in prostate cancer: a systematic review and meta-analysis of randomized controlled trials. BJU Int. 113 (5b): E119-30.

Соя

Исследовали связь употребления сои с риском развития рака простаты.

Проводили мета-анализ 11 исследований.

Употребление сои связано со снижением риска развития рака простаты на 51% (RR = 0.49; 95% CI: 0.26, 0.95) на основании анализа 2 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления сои на уровень PSA, глобулина, связывающего половые гормоны, тестостерон, дигидротестостерон и эстрадиол.

Нет полной версии

Zhang et.al. (2015). Soy Intake Is Associated With Lower Endometrial Cancer Risk: A Systematic Review and Meta-Analysis of Observational Studies. Medicine (Baltimore). 94 (50): e2281.

Соя

Исследовали связь употребления сои с риском развития рака эндометрия.

Проводили мета-анализ 10 исследований.

Употребление сои связано со снижением риска развития рака эндометрия на 19% (RE = 0.81; 95% CI: 0.72, 0.91). Наибольший эффект на снижение риска развития рака эндометрия был при употреблении не ферментированных соевых продуктов или среди женщин в постменопаузе.

Tse et.al. (2016). Soy and isoflavone consumption and risk of gastrointestinal cancer: a systematic review and meta-analysis. Eur J Nutr. 55 (1): 63-73.

Соя

Исследовали связь употребления сои с риском развития рака желудочно-кишечного тракта.

Проводили мета-анализ 34 исследований.

Употребление сои связано со снижением риска развития рака желудочно-кишечного тракта на 7% (RR = 0.93; 95% CI: 0.87, 0.99), в частности снижается риск развития:

колоректального рака на 8%;
рака толстого кишечника на 8%.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления сои на риск развития рака желудка и прямой кишки.

Употребление изофлавонов сои связано со снижением риска развития рака желудочно-кишечного тракта на 27% (RR = 0.73; 95% CI: 0.59, 0.92).

Li et.al. (2014). Dietary mushroom intake may reduce the risk of breast cancer: evidence from a meta-analysis of observational studies. PloS One. 9 (4): e93437.

Грибы

Исследовали связь употребления грибов с риском развития рака груди.

Проводили мета-анализ 7 исследований.

Употребление 1 g/день грибов связано со снижением риска развития рака груди на 3% (RR = 0.97; 95% CI: 0.96, 0.98). Анализ в подгруппах показал, что употребление грибов женщинами в менопаузе снижает риск развития рака груди на 6%

Boyd et.al. (1993). A meta-analysis of studies of dietary fat and breast cancer risk. Br J Cancer. 68 (3): 627-36.

Жир

Исследовали связь употребления жира с риском развития рака груди.

Проводили мета-анализ 23 исследований.

Употребление жира (в целом) связано с увеличением риска развития рака груди на 12% (RR = 1.12; 95% CI: 1.04, 1.21).

Употребление SFA связано с увеличением риска развития рака груди на 10% (RR = 1.10; 95% CI: 1.00, 1.21).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления MUFA и PUFA на риск развития рака груди.

Употребление мяса связано с увеличением риска развития рака груди на 18% (RR = 1.18; 95% CI: 1.06, 1.32).

Употребление красного мяса связано с увеличением риска развития рака груди на 54% (RR = 1.54; 95% CI: 1.31, 1.82).

Употребление молока связано с увеличением риска развития рака груди на 17% (RR = 1.17; 95% CI: 1.04, 1.31).

Употребление сыра связано с увеличением риска развития рака груди на 17% (RR = 1.17; 95% CI: 1.02, 1.36).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления мяса птицы на риск развития рака груди.

Boyd et.al. (2003). Dietary fat and breast cancer risk revisited: a meta-analysis of the published literature. Br J Cancer. 89 (9): 1672-85.

Жир

Исследовали связь употребления жира с риском развития рака груди.

Проводили мета-анализ 45 исследований.

Употребление жира (в целом) связано с увеличением риска развития рака груди на 13% (RR = 1.13; 95% CI: 1.03, 1.25).

Употребление SFA связано с увеличением риска развития рака груди на 19% (RR = 1.19; 95% CI: 1.06, 1.35).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления MUFA и PUFA на риск развития рака груди.

Употребление мяса связано с увеличением риска развития рака груди на 17% (RR = 1.17; 95% CI: 1.06, 1.29).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления молока и сыра на риск развития рака груди.

Hou et.al. (2015). Dietary fat and fatty acid intake and epithelial ovarian cancer risk: evidence from epidemiological studies. Oncotarget. 6 (40): 43099-119.

Жир

Исследовали связь употребления жира и жирных кислот с риском развития эпителиального рака яичников (EOC).

Проводили мета-анализ 20 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния на риск развития EOC употребления

жира в целом;
животного жира;
растительных жиров;
жира из молочных продуктов;
MUFA;
PUFA;
TFA.

Alexander et.al. (2009). Meta-analysis of animal fat or animal protein intake and colorectal cancer. Am J Clin Nutr. 89 (5): 1402-9.

Животный жир, белок

Исследовали связь употребления животного жира и животного белка с риском развития колоректального рака.

Проводили мета-анализ 6 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления животного жира и белка на риск развития колоректального рака.

Yao et.al. (2015). Saturated, Monounsaturated and Polyunsaturated Fatty Acids Intake and Risk of Pancreatic Cancer: Evidence from Observational Studies. PLoS One. 10 (6): e0130870.

Жиры

Исследовали связь употребления мононенасыщенных жирных кислот (MUFA), полиненасыщенных жирных кислот (PUFA) и насыщенных жирных кислот (SFA) с риском развития рака поджелудочной железы.

Проводили мета-анализ 20 исследований: 13 случай-контроль (3 198 случаев рака поджелудочной железы, 10 902 - контроль), 7 выборок (1 130 815 участников, 3 072 случаев рака поджелудочной железы).

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением SFA, MUFA или PUFA (отдельно) и раком поджелудочной железы, хотя при употреблении PUFA RR = 0.87 (95% CI: 0.75-1.00, I2 = 55.3%).

Han et.al. (2015). Dietary Fat Intake and Risk of Gastric Cancer: A Meta-Analysis of Observational Studies. PLoS One. 10 (9): e0138580.

Жир

Исследовали связь употребления жира с риском развития рака желудка.

Проводили мета-анализ 22 исследований.

Употребление жира связано с увеличением риска развития рака желудка на 18% (RR = 1.18; 95% CI: 1.00, 1.39).

Употребление SFA связано с увеличением риска развития рака желудка на 31% (RR = 1.31; 95% CI: 1.09, 1.58).

Употребление PUFA связано с уменьшением риска развития рака желудка на 23% (RR = 0.77; 95% CI: 0.65, 0.92).

Употребление растительного жира связано с уменьшением риска развития рака желудка на 45% (RR = 0.55; 95% CI: 0.41, 0.74).

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением мононенасыщенных жирных кислот или животного жира и риском развития рака желудка.

Jiang et.al. (2015). Dietary fat intake and endometrial cancer risk: dose-response meta-analysis of epidemiological studies. Sci Rep. 5: 16693.

Жир

Исследовали связь употребления жиров с риском развития рака эндометрия.

Проводили мета-анализ 15 исследований.

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением животного или растительного жира и риском развития рака эндометрия.

Zock et.al. (1998). Linoleic acid intake and cancer risk: a review and meta-analysis. Am J Clin Nutr. 68 (1): 142-53.

Линолевая кислота

Исследовали связь употребления линолевой кислоты (LA) с риском развития разных типов рака.

Проводили мета-анализ.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления LA на риск развития рака груди ни при анализе 16 случай-контроль исследований (RR = 0.84; 95% CI: 0.71, 1.00), ни при анализе 7 выборок (RR = 1.05; 95% CI: 0.83, 1.34)

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления LA на риск развития колоректального рака и рака простаты.

Carleton et.al. (2013). Case-control and prospective studies of dietary α-linolenic acid intake and prostate cancer risk: a meta-analysis. BMJ Open. 3(5).

α-линоленовая кислота

Исследовали связь употребления ALA с риском развития рака простаты.

Проводили мета-анализ 12 исследований: 7 – случай-контроль и 5 – выборок.

Общий анализ не выявил статистически значимой связи между употреблением ALA и риском развития рака простаты, однако наблюдалась значительная гетерогенность.

Анализ только выборок, и удаление одного исследование привело к исчезновению гетерогенности и показало, что употребление ALA связано со снижением риска развития раком простаты на 9% (RR = 0.91; 95% CI: 0.83-0.99).

Noel et.al. (2014). Consumption of omega-3 fatty acids and the risk of skin cancers: a systematic review and meta-analysis. Int J Cancer. 135 (1): 149-56.

PUFA

Исследовали связь употребления PUFA с риском развития рака кожи.

Проводили мета-анализ 5 исследований.

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением PUFA и риском развития базально-клеточной и плоскоклеточной карциномы.

Употребление PUFA связано со снижением риска развития меланомы на 48% (OR = 0.52; 95% CI: 0.34, 0.78). Однако, вывод сделан на основании одного исследования.

Yang et.al. (2014). Ratio of n-3/n-6 PUFAs and risk of breast cancer: a meta-analysis of 274135 adult females from 11 independent prospective studies. BMC Cancer. 14: 105.

Омега-3/ Омега-6

Исследовали связь употребления определенного соотношения n-3/n-6 PUFA с риском развития рака груди.

Проводили мета-анализ 11 исследований.

Употребление большего количества n-3 PUFA (большее n-3/n-6 PUFA соотношение) связано со снижением риска развития рака груди на 10% (RR = 0.90; 95% CI: 0.82, 0.99). Анализ доза-эффект показал, что увеличение соотношения n-3/n-6 PUFA на 0.1 снижает риск развития рака груди на 6%.

Winter et.al. (2014). Migraine and breast cancer risk: a prospective cohort study and meta-analysis. J Natl Cancer Inst. 107 (1): 381.

Маргарин

Исследовали связь употребления маргарина с риском развития рака груди.

Проводили мета-анализ 6 исследований.

Употребление маргарина связано со снижением риска развития рака груди на 16% (RR = 0.84; 95% CI: 0.73, 0.98).

Xin et.al. (2015). Vegetable Oil Intake and Breast Cancer Risk: a Meta-analysis. Asian Pac J Cancer Prev. 16 (12): 5125-35.

Растительное масло

Исследовали связь употребления растительного масла с риском развития рака груди.

Проводили мета-анализ 16 исследований.

Употребление оливкового масла связано со снижением риска развития рака груди на 26% (OR = 0.74; 95% CI: 0.60, 0.92).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления растительного (в целом), кукурузного и соевого масел на риск развития рака груди.

Pelucchi et.al. (2011). Olive oil and cancer risk: an update of epidemiological findings through 2010. Curr Pharm Des. 17 (8): 805-12.

Оливковое масло

Исследовали связь употребления оливкового масла с риском развития разных типов рака.

Проводили мета-анализ 5 исследований, только для рака груди.

Употребление оливкового масла связано со снижением риска развития рака груди на 38% (RR = 0.62; 95% CI: 0.44, 0.88).

Psaltopoulou et.al. (2011). Olive oil intake is inversely related to cancer prevalence: a systematic review and a meta-analysis of 13,800 patients and 23,340 controls in 19 observational studies. Lipids Health Dis. 10: 127.

Оливковое масло

Исследовали связь употребления оливкового масла с риском развития разных типов рака.

Проводили мета-анализ 19 исследований.

Употребление оливкового масла связано со снижением риска развития всех типов рака (logOR = -0.41; 95% CI: -0.53, -0.29), в частности рака груди (logOR = -0.45; 95% CI: -0.78, -0.12) и пищеварительной системы (Digestive) (logOR = -0.36; 95% CI: -0.50, -0.21)

Jacobs et.al. (1998). Whole-grain intake and cancer: an expanded review and meta-analysis. Nutr Cancer. 30 (2): 85-96.

Злаки

Исследовали связь употребления цельных злаков с риском развития разных типов рака.

Проводили мета-анализ 40 исследований.

Употребление цельных злаков связано со снижением риска развития рака в целом на 33% (OR = 0.67; 95% CI: 0.57, 0.77).

Употребление цельных злаков связано со снижением риска развития:

колоректального рака на 21% (OR = 0.79; 95% CI: 0.69, 0.89);
рака желудка на 43% (OR = 0.57; 95% CI: 0.47, 0.67);
рака ротовой полости на 43% (OR = 0.57; 95% CI: 0.38, 0.76);
рака поджелудочной железы на 30% (OR = 0.70; 95% CI: 0.54, 0.86);
рака эндометрия на 45% (OR = 0.55; 95% CI: 0.41, 0.69);
рака мозга на 33% (OR = 0.67; 95% CI: 0.48, 0.86).

Haas et.al. (2009). Effectiveness of whole grain consumption in the prevention of colorectal cancer: meta-analysis of cohort studies. Int J Food Sci Nutr.60 Suppl 6: 1-13.

Злаки

Исследовали связь употребления цельных злаков с риском развития колоректального рака.

Проводили мета-анализ 11 исследований.

Вывод авторов: Употребление цельных злаков связано со снижением риска развития колоректального рака на 6% (RR = 0.94; 95% CI: 0.85, 1.03).

Cho et.al. (2004). Dairy foods, calcium, and colorectal cancer: a pooled analysis of 10 cohort studies. J Natl Cancer Inst. 96 (13): 1015-22.

Молочные продукты

Исследовали связь употребления молочных продуктов с риском развития колоректального рака.

Проводили мета-анализ 10 исследований.

Употребление более 250 g/день молока связано со снижением риска развития колоректального рака на 15% (RR = 0.85; 95% CI: 0.78, 0.94).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления сыра и йогурта на риск развития колоректального рака.

Qin et.al. (2004). Milk consumption is a risk factor for prostate cancer: meta-analysis of case-control studies. Nutr Cancer. 48 (1): 22-7.

Молочные продукты

Исследовали связь употребления молока и молочных продуктов с риском развития рака простаты.

Проводили мета-анализ 11 исследований.

Употребление молока связано с увеличением риска развития рака простаты на 68% (RR = 1.68; 95% CI: 1.34, 2.12).

Gao et.al. (2005). Prospective studies of dairy product and calcium intakes and prostate cancer risk: a meta-analysis. J Natl Cancer Inst. 97 (23): 1768-77.

Молочные продукты

Исследовали связь употребления молочных продуктов с риском развития рака простаты.

Проводили мета-анализ 12 исследований.

Употребление молочных продуктов связано с увеличением риска развития рака простаты на 12% (RR = 1.12; 95% CI: 1.02, 1.24), продвинутого рака простаты на 33%.

Нет полной версии

Qin et.al. (2005). Milk/dairy products consumption, galactose metabolism and ovarian cancer: meta-analysis of epidemiological studies. Eur J Cancer Prev. 14 (1): 13-9.

Молочные продукты

Исследовали связь употребления молочных продуктов с риском развития рака яичников.

Проводили мета-анализ 22 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления молочных продуктов на риск развития рака яичников.

Genkinger et.al. (2006). Dairy products and ovarian cancer: a pooled analysis of 12 cohort studies. Cancer Epidemiol Biomarkers Prev. 15 (2): 364-72.

Молочные продукты

Исследовали связь употребления молочных продуктов с риском развития рака яичников.

Проводили мета-анализ 12 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления 250 g/день молока (цельного и нежирного), 25 g/день сыра, 105 g/день творога, 227 g/день йогурта и 10 g/день лактозы на риск развития рака яичников.

Употребление более 30 g/день лактозы связано с увеличением риска развития рака яичников на 19% (RR = 1.19; 95% CI: 1.01, 1.40).

Larsson et.al. (2006). Milk, milk products and lactose intake and ovarian cancer risk: a meta-analysis of epidemiological studies. Int J Cancer. 118 (2): 431-41.

Молочные продукты

Исследовали связь употребления молочных продуктов с риском развития рака яичников.

Проводили мета-анализ 21 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления молочных продуктов, молока (в целом и нежирного), сыра, йогурта лактозы на риск развития рака яичников.

Употребление жирного молока связано с увеличением риска развития рака яичников на 25% (RR = 1.25; 95% CI: 1.01, 1.56).

Qin et.al. (2007). Milk consumption is a risk factor for prostate cancer in Western countries: evidence from cohort studies. Asia Pac J Clin Nutr. 16 (3): 467-76.

Молочные продукты

Исследовали связь употребления молочных продуктов с риском развития рака простаты.

Проводили мета-анализ 13 исследований.

Употребление молока или молочных продуктов связано с увеличением риска развития рака простаты на 13% (RR = 1.13; 95% CI: 1.02, 1.24).

Употребление молока связано с увеличением риска развития рака простаты на 21% (RR = 1.21; 95% CI: 1.00, 1.47).

Употребление сыра связано с увеличением риска развития рака простаты на 18% (RR = 1.18; 95% CI: 1.03, 1.32).

Huncharek et.al. (2008). Dairy products, dietary calcium and vitamin D intake as risk factors for prostate cancer: a meta-analysis of 26,769 cases from 45 observational studies. Nutr Cancer. 60 (4): 421-41.

Кальций (молочные продукты)

Исследовали связь употребления кальция (в том числе из молочных продуктов) с риском развития рака простаты.

Проводили мета-анализ 45 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления молока и молочных продуктов на риск развития рака простаты.

Нет полной версии

Huang et.al. (2009). Meta-analysis of the relationship between dairy product consumption and gastric cancer. Zhonghua Yu Fang Yi Xue Za Zhi. 43 (3): 193-6.

Молочные продукты

Исследовали связь употребления молочных продуктов с риском развития рака желудка.

Проводили мета-анализ 8 исследований.

Употребление молочных продуктов связано со снижением риска развития рака груди на 43% (RR = 0.57; 95% CI: 0.46, 0.71).

Huncharek et.al. (2009). Colorectal cancer risk and dietary intake of calcium, vitamin D, and dairy products: a meta-analysis of 26,335 cases from 60 observational studies. Nutr Cancer. 61 (1): 47-69.

Кальций (молочные продукты)

Исследовали связь употребления кальция (в том числе из молочных продуктов) с риском развития колоректального рака.

Проводили мета-анализ 60 исследований.

Употребление молочных продуктов связано со снижением риска развития колоректального рака на 16% (RR = 0.84; 95% CI: 0.75, 0.95).

Употребление молока связано со снижением риска развития колоректального рака на 22% (RR = 0.78; 95% CI: 0.67, 0.92).

Dong et.al. (2011). Dairy consumption and risk of breast cancer: a meta-analysis of prospective cohort studies. Breast Cancer Res Treat. 2011 May;127(1):23-31.

Молочные продукты

Исследовали связь употребления молочных продуктов с риском развития рака груди.

Проводили мета-анализ 18 исследований.

Употребление молочных продуктов связано со снижением риска развития рака груди на 15% (RR = 0.85; 95% CI: 0.76, 0.95).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления молока на риск развития рака груди.

Li et.al. (2011). Milk and dairy consumption and risk of bladder cancer: a meta-analysis. Urology. 78 (6): 1298-305.

Молочные продукты

Исследовали связь употребления молочных продуктов с риском развития рака мочевого пузыря.

Проводили мета-анализ 20 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления молочных продуктов, молока и сыра на риск развития рака мочевого пузыря.

Mao et.al. (2011). Milk consumption and bladder cancer risk: a meta-analysis of published epidemiological studies. Nutr Cancer. 63 (8): 1263-71.

Молочные продукты

Исследовали связь употребления молочных продуктов с риском развития рака мочевого пузыря.

Проводили мета-анализ 19 исследований.

Употребление молока связано со снижением риска развития рака мочевого пузыря на 16% (RR = 0.84; 95% CI: 0.72, 0.97). Анализ в подгруппах показал, что употребление молока мужчинами снижает риска развития рака мочевого пузыря на 25% и статистически значимо не влияет на риск развития рака мочевого пузыря среди женщин.

Употребление ферментированного молока связано со снижением риска развития рака мочевого пузыря на 31%.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления сыра и масла на риск развития рака мочевого пузыря.

Aune et.al. (2012). Dairy products and colorectal cancer risk: a systematic review and meta-analysis of cohort studies. Ann Oncol. 23 (1): 37-45.

Молочные продукты

Исследовали связь употребления молочных продуктов с риском развития колоректального рака.

Проводили мета-анализ 18 исследований.

Употребление молочных продуктов связано со снижением риска развития колоректального рака на 19% (RR = 0.81; 95% CI: 0.74, 0.90), анализ доза-эффект показал, что употребление 400 g/день молочных продуктов снижает риск развития колоректального рака на 17%.

Употребление молока связано со снижением риска развития колоректального рака на 17% (RR = 0.83; 95% CI: 0.74, 0.93), 200 g/день молока – на 10%.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления творога, сыра, ферментированного молока, йогурта, масла на риск развития колоректального рака.

Ralston et.al. (2014). Colorectal cancer and nonfermented milk, solid cheese, and fermented milk consumption: a systematic review and meta-analysis of prospective studies. Crit Rev Food Sci Nutr. 54 (9): 1167-79.

Молочные продукты

Исследовали связь употребления молочных продуктов с риском развития колоректального рака.

Проводили мета-анализ 15 исследований.

Употребление молочных продуктов связано со снижением риска развития колоректального рака на 15% (RR = 0.85; 95% CI: 0.77, 0.93).

Анализ в подгруппах показал, что употребление молочных продуктов мужчинами снижает риск развития

колоректального рака на 21%;
рака толстого кишечника на 26%.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления молочных продуктов женщинами на риск развития колоректального рака и рака толстого кишечника, мужчинами и женщинами на риск развития рака прямой кишки.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления сыра и ферментированного молока мужчинами и женщинами на риск развития колоректального рака и рака толстого кишечника и рака прямой кишки.

Tian et.al. (2014). Association between dairy intake and gastric cancer: a meta-analysis of observational studies. PLoS One. 9 (7): e101728.

Молочные продукты

Исследовали связь употребления молочных продуктов с риском развития рака желудка.

Проводили мета-анализ 26 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления молочных продуктов, молока и сыра на риск развития рака желудка.

Genkinger et.al. (2014). Dairy products and pancreatic cancer risk: a pooled analysis of 14 cohort studies. Ann Oncol. 25 (6): 1106-15.

Молочные продукты

Исследовали связь употребления молочных продуктов с риском развития рака поджелудочной железы.

Проводили мета-анализ 14 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления молока (жирного и обезжиренного), йогурта, сыра и творога (cottage cheese) на риск развития рака поджелудочной железы.

Li et.al. (2014). Dairy consumption and risk of esophageal squamous cell carcinoma: A meta-analysis of observational studies. Asia Pac J Clin Oncol. 2014 Mar 27.

Молочные продукты

Исследовали связь употребления молочных продуктов с риском развития плоскоклеточной карциномы пищевода (ESCC).

Проводили мета-анализ 19 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления молочных продуктов (в целом), молока и сыра на риск развития ESCC.

Употребление йогурта связано со снижением риска развития ESCC на 27% (RR = 0.73; 95% CI: 0.54, 0.98), сливочного масла – на 27% (RR = 0.73; 95% CI: 0.54, 0.98)

Sun et.al. (2014). Dairy product consumption and gastric cancer risk: a meta-analysis. World J Gastroenterol. 20 (42): 15879-98.

Молочные продукты

Исследовали связь употребления молочных продуктов с риском развития рака желудка.

Проводили мета-анализ 39 исследований.

Aune et.al. (2015). Dairy products, calcium, and prostate cancer risk: a systematic review and meta-analysis of cohort studies. Am J Clin Nutr. 101 (1): 87-117.

Молочные продукты

Исследовали связь употребления молочных продуктов с риском развития рака простаты.

Проводили мета-анализ: 37 исследований.

Употребление 400 g/день молочных продуктов связано с увеличением риска развития рака простаты на 7% (RR = 1.07; 95% CI: 1.02-1.12).

Употребление 200 g/день молока связано с увеличением риска развития рака простаты на 3%, 50 g/день сыра – на 10%, 100 g/день йогурта – на 8%.

Yu et.al. (2015). Dairy consumption and lung cancer risk: a meta-analysis of prospective cohort studies. Onco Targets Ther. 9: 111-116.

Молочные продукты

Исследовали связь употребления молочных продуктов с риском развития рака легких.

Проводили мета-анализ 8 исследований.

Анализ не выявил статистически значимой связи между употреблением молочных продуктов и раком легких.

Zang et.al. (2015). The Association between Dairy Intake and Breast Cancer in Western and Asian Populations: A Systematic Review and Meta-Analysis. J Breast Cancer. 18 (4): 313-322.

Молочные продукты

Исследовали связь употребления молочных продуктов с риском развития рака груди.

Проводили мета-анализ: 22 исследований выборок – 1 566 940 участников и 37 925 случаев рака груди; 5 исследований случай-контроль – 33 372 участников и 7 418 случаев рака груди.

Употребление большого количества молочных продуктов связано со снижением риска развития рака груди на 10% (RR = 0.90; 95% CI: 0.83-0.98).

Анализ в подгруппах показал, что употребление молочных продуктов (но не молока и йогурта) с низким содержанием жира связано со снижением риска развития рака груди на 15% (RR = 0.85; 95% CI: 0.75-0.96). Анализ доза-эффект показал, что увеличение употребления молочных продуктов на 250 g в день снижает риск развития рака груди на 3%, 1000 g в день на 12%.

Liu et.al. (2015). Milk, yogurt, and lactose intake and ovarian cancer risk: a meta-analysis. Nutr Cancer. 67 (1): 68-72.

Молочные продукты

Исследовали связь употребления молочных продуктов с риском развития рака яичников.

Проводили мета-анализ 19 исследований.

Употребление цельного молока связано с увеличением риска развития рака яичников на 22,8% (OR = 1.228; 95% CI: 1.031-1.464).

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением маложирного/обезжиренного молока, йогурта или лактозы с риском развития рака яичников.

Sandhu et.al. (2001). Systematic review of the prospective cohort studies on meat consumption and colorectal cancer risk: a meta-analytical approach. Cancer Epidemiol Biomarkers Prev. 10 (5): 439-46.

Мясо

Исследовали связь употребления мяса с риском развития колоректального рака.

Проводили мета-анализ 17 исследований.

Увеличение употребления на 100 g/день мяса (в целом) связано с увеличением риска развития колоректального рака на 14% (OR = 1.14; 95% CI: 1.04, 1.25).

Увеличение употребления на 100 g/день красного мяса связано с увеличением риска развития колоректального рака на 17% (OR = 1.17; 95% CI: 1.05, 1.31).

Увеличение употребления на 100 g/день обработанного мяса связано с увеличением риска развития колоректального рака на 49% (OR = 1.49; 95% CI: 1.22, 1.81).

Missmer et.al. (2002). Meat and dairy food consumption and breast cancer: a pooled analysis of cohort studies. Int J Epidemiol. 31 (1): 78-85.

Мясо, молочные продукты

Исследовали связь употребления мяса и молочных продуктов с риском развития рака груди.

Проводили мета-анализ 8 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления красного мяса, белого мяса, молочных продуктов на риск развития рака груди. Отдельно анализировали: говяжий фарш, обработанное мясо ( в том числе бекон, колбасу, хот-доги), мясо птицы, морские продукты (в том числе рыбу и моллюсков), яйца, молоко (в том числе жирное и нет), сливки, мороженное, йогурт, масло сливочное, творог, сыр.

Norat et.al. (2002). Meat consumption and colorectal cancer risk: dose-response meta-analysis of epidemiological studies. Int J Cancer. 98 (2): 241-56.

Мясо

Исследовали связь употребления мяса с риском развития колоректального рака.

Проводили мета-анализ 34 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления мяса (в целом) на риск развития колоректального рака.

Употребление красного мяса связано с увеличением риска развития колоректального рака на 35% (RR = 1.35; 95% CI: 1.21, 1.51).

Употребление обработанного мяса связано с увеличением риска развития колоректального рака на 31% (RR = 1.31; 95% CI: 1.13, 1.51).

Анализ доза-эффект показал, что риск развития колоректального рака увеличивается при употреблении 120 g/день красного мяса на 24%, 30 g/день обработанного мяса на 36%.

Нет полной версии

Huncharek et.al. (2003). Dietary cured meat and the risk of adult glioma: a meta-analysis of nine observational studies. J Environ Pathol Toxicol Oncol. 22 (2): 129-37.

Мясо (обработанное)

Исследовали связь употребления обработанного мяса с риском развития глиомы.

Проводили мета-анализ 9 исследований.

Употребление обработанного мяса связано с увеличением риска развития глиомы на 48% (RR = 1.48; 95% CI: 1.20, 1.83).

Анализ отдельно по видам обработанного мяса показал, что риск развития глиомы увеличивался при употреблении бекона на 31%, ветчины на 64%. Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления хот-догов на риск развития рака желудка.

Larsson et.al. (2006). Processed meat consumption and stomach cancer risk: a meta-analysis. J Natl Cancer Inst. 98 (15): 1078-87.

Мясо (обработанное)

Исследовали связь употребления обработанного мяса с риском развития рака желудка.

Проводили мета-анализ исследований: 7 выборок и 12 случай-контроль.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления обработанного мяса на риск развития рака желудка при анализе выборок. Анализ доза-эффект показал, что употребление 30 g/день обработанного мяса связано с увеличением риска развития рака желудка на 15% (RR = 1.15; 95% CI: 1.04, 1.27).

Анализ случай-контроль исследований показал, что употребление обработанного мяса связано с увеличением риска развития рака желудка на 63% (RR = 1.63; 95% CI: 1.31, 2.01). Анализ доза-эффект показал, что употребление 30 g/день обработанного мяса связано с увеличением риска развития рака желудка на 38% (RR = 1.38; 95% CI: 1.19, 1.60).

Анализ отдельно по видам обработанного мяса показал, что риск развития рака желудка увеличивался при употреблении:

бекона на 38% и 37% при анализе выборок и случай-контроль исследований, соответственно;
колбасы на 49% при анализе случай-контроль исследований (анализ выборок не показал статистически значимого влияния);
ветчины на 64% при анализе случай-контроль исследований.

Larsson et.al. (2006). Meat consumption and risk of colorectal cancer: a meta-analysis of prospective studies. Int J Cancer. 119 (11): 2657-64.

Мясо

Исследовали связь употребления красного и обработанного мяса с риском развития колоректального рака.

Проводили мета-анализ 29 исследований.

Употребление красного мяса связано с увеличением риска развития колоректального рака на 28% (RR = 1.28; 95% CI: 1.15, 1.42), при этом увеличивается риск развития рака толстого кишечника на 21%, прямой кишки на 56%.

Употребление обработанного мяса связано с увеличением риска развития колоректального рака на 20% (RR = 1.20; 95% CI: 1.11, 1.31) при этом увеличивается риск развития рака толстого кишечника на 21%, и нет статистически значимого влияния на риск развития рака прямой кишки.

Анализ доза-эффект показал, что риск развития колоректального рака увеличивается при употреблении 120 g/день красного мяса на 28%, 30 g/день обработанного мяса на 9%.

Bandera et.al. (2007). Consumption of animal foods and endometrial cancer risk: a systematic literature review and meta-analysis. Cancer Causes Control. 18 (9): 967-88.

Животные продукты

Исследовали связь употребления животных продуктов с риском развития рака эндометрия.

Проводили мета-анализ 22 исследований.

Употребление мяса (в целом) связано с увеличением риска развития рака эндометрия на 44% (RR = 1.44; 95% CI: 1.06, 1.97).

Употребление красного мяса связано с увеличением риска развития рака эндометрия на 59% (RR = 1.59; 95% CI: 1.24, 2.05).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления мяса птицы, рыбы, яиц или молочных продуктов на риск развития рака эндометрия.

Faramawi et.al. (2007). Consumption of different types of meat and the risk of renal cancer: meta-analysis of case-control studies. Cancer Causes Control. 18(2):125-33.

Мясо

Исследовали связь употребления мяса с риском развития рака почек.

Проводили мета-анализ 13 исследований.

Употребление мяса (в целом) связано с увеличением риска развития рака почек на 27% (RR = 1.27; 95% CI: 1.12, 1.43).

Употребление красного мяса связано с увеличением риска развития рака почек на 27% (Fixed-effect model RR = 1.27; 95% CI: 1.10, 1.48) и 30% (Random-effect model RR = 1.30; 95% CI: 1.03, 1.63).

Употребление бработанного мяса связано с увеличением риска развития рака почек на 20% (Fixed-effect model) и 18% (Random-effect model).

Употребление мяса птицы связано с увеличением риска развития рака почек на 22% (Fixed-effect model) и 21% (Random-effect model).

Alexander et.al. (2009). Quantitative assessment of red meat or processed meat consumption and kidney cancer. Cancer Detect Prev. 32 (5-6): 340-51.

Мясо

Исследовали связь употребления красного и обработанного мяса с риском развития рака почек.

Проводили мета-анализ 12 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления красного или обработанного мяса на риск развития рака почек.

Taylor et.al. (2009). Is red meat intake a risk factor for breast cancer among premenopausal women? Breast Cancer Res Treat. 117 (1): 1-8.

Мясо

Исследовали связь употребления красного мяса с риском развития рака груди среди женщин до наступления менопаузы.

Проводили мета-анализ 10 исследований.

Употребление красного мяса связано с увеличением риска развития рака груди на 16% (RR = 1.24; 95% CI: 1.08, 1.42).

Однако, статистически достоверную связь обнаруживали только среди случай-контроль исследований.

Alexander et.al. (2010). A review and meta-analysis of prospective studies of red and processed meat intake and prostate cancer. Nutr J. 9: 50.

Мясо

Исследовали связь употребления красного и обработанного мяса с риском развития рака простаты.

Проводили мета-анализ 15 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления красного или обработанного мяса на риск развития рака простаты.

Alexander et.al. (2010). A review and meta-analysis of red and processed meat consumption and breast cancer. Nutr Res Rev. 23 (2): 349-65.

Мясо

Исследовали связь употребления красного и обработанного мяса с риском развития рака груди.

Проводили мета-анализ 18 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления красного или обработанного мяса на риск развития рака груди.

Нет полной версии

Alexander et.al. (2010). Processed meat and colorectal cancer: a quantitative review of prospective epidemiologic studies. Eur J Cancer Prev. 20 (4): 293-307.

Мясо

Исследовали связь употребления обработанного мяса с риском развития колоректального рака.

Проводили мета-анализ 20 исследований.

Употребление красного мяса связано с увеличением риска развития колоректального рака на 16% (RR = 1.16; 95% CI: 1.10, 1.23).

Kolahdooz et.al. (2010). Meat, fish, and ovarian cancer risk: Results from 2 Australian case-control studies, a systematic review, and meta-analysis. Am J Clin Nutr. 91 (6): 1752-63.

Мясо

Исследовали связь употребления мяса и рыбы с риском развития рака яичников.

Проводили мета-анализ 2 исследований.

Употребление красного мяса связано с увеличением риска развития рака яичников на 16% (RR = 1.16; 95% CI: 1.02, 1.32).

Употребление обработанного мяса связано с увеличением риска развития рака яичников на 19% (RR = 1.19; 95% CI: 1.07, 1.34).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления мяса (в целом), печени, птицы или рыбы на риск развития рака яичников.

Smolinska et.al. (2010). Risk of colorectal cancer in relation to frequency and total amount of red meat consumption. Systematic review and meta-analysis. Arch Med Sci. 6 (4): 605-10.

Мясо

Исследовали связь употребления красного мяса с риском развития колоректального рака.

Проводили мета-анализ 22 исследований.

Употребление 50 g/день красного мяса связано с увеличением риска развития рака толстого кишечника на 21% (RR = 1.21; 95% CI: 1.07, 1.37) и нет статистически значимого влияния на риск развития рака прямой кишки.

Употребление красного мяса более чем один раз в день связано с увеличением риска развития рака толстого кишечника на 37% (RR = 1.37; 95% CI: 1.09, 1.71), рака прямой кишки на 43% (RR = 1.43; 95% CI: 1.24, 1.64).

Нет полной версии

Alexander et.al. (2011). Meta-analysis of prospective studies of red meat consumption and colorectal cancer. Eur J Cancer Prev. 20 (4): 293-307.

Мясо

Исследовали связь употребления красного мяса с риском развития колоректального рака.

Проводили мета-анализ 25 исследований.

Употребление красного мяса связано с увеличением риска развития колоректального рака на 12% (RR = 1.12; 95% CI: 1.04, 1.21): при этом риск развития рака толстого кишечника увеличивается на 11%, и нет статистически значимого влияния на риск развития рака прямой кишки.

Bastide et.al. (2011). Heme iron from meat and risk of colorectal cancer: a meta-analysis and a review of the mechanisms involved. Cancer Prev Res (Phila). 4 (2): 177-84.

Мясо

(Heme Iron)

Исследовали связь употребления Heme Iron из мяса с риском развития колоректального рака.

Проводили мета-анализ 5 исследований.

Употребление Heme Iron с мясом связано с увеличением риска развития колоректального рака на 18% (RR = 1.18; 95% CI: 1.06, 1.32).

Chan et.al. (2011). Red and processed meat and colorectal cancer incidence: meta-analysis of prospective studies. PloS One. 6 (6): e20456.

Мясо

Исследовали связь употребления красного и обработанного мяса с риском развития колоректального рака.

Проводили мета-анализ 26 исследований.

Употребление 100 g/день мяса (в целом) связано с увеличением риска развития колоректального рака на 31% (RR = 1.31; 95% CI: 1.13, 1.52).

Употребление 100 g/день красного мяса связано с увеличением риска развития колоректального рака на 17% (RR = 1.17; 95% CI: 1.05, 1.31): при этом риск развития рака толстого кишечника увеличивается на 17%, и нет статистически значимого влияния на риск развития рака прямой кишки.

Употребление 50 g/день обработанного мяса связано с увеличением риска развития колоректального рака на 18% (RR = 1.18; 95% CI: 1.10, 1.28): при этом риск развития рака толстого кишечника увеличивается на 24%, и нет статистически значимого влияния на риск развития рака прямой кишки.

Wallin et.al. (2011). Red and processed meat consumption and risk of ovarian cancer: a dose-response meta-analysis of prospective studies. Br J Cancer. 104 (7): 1196-201.

Мясо

Исследовали связь употребления красного и обработанного мяса с риском развития рака яичников.

Проводили мета-анализ 8 исследований.

Употребление 100 g/неделю мяса (в целом) связано с увеличением риска развития рака яичников на 2% (RR = 1.02; 95% CI: 1.00, 1.05).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления 100 g/неделю красного или обработанного мяса на риск развития рака яичников.

Larsson et.al. (2012). Red and processed meat consumption and risk of pancreatic cancer: meta-analysis of prospective studies. Br J Cancer. 106 (3): 603-7.

Мясо

Исследовали связь употребления красного и обработанного (processed) мяса с риском развития рака поджелудочной железы.

Проводили мета-анализ 13 исследований, в которых принимали участие 2 307 787 человек и было выявлено 6 643 случаев рака поджелудочной железы.

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением 150 g/день красного мяса и риском развития рака поджелудочной железы. Анализ в подгруппах показал, что употребление 150 g/день красного мяса увеличивает риск развития рака поджелудочной железы у мужчин на 29%, но не у женщин.

Употребление 50 g/день обработанного мяса связано с увеличением риска развития рака поджелудочной железы на 19% (RR = 1.19; 95% CI: 1.04-1.36).

Lee et.al. (2012). SULT1A1 Arg213His polymorphism, smoked meat, and breast cancer risk: a case-control study and meta-analysis. DNA Cell Biol. 31 (5): 688-99.

Мясо

Исследовали связь употребления мяса с риском развития рака груди среди участников с SULT1A1 Arg213His полиморфизмом. Ген SULT1A1 кодирует сульфотрансферазу, которая участвует в утилизации эстрогена и канцерогенов, образующихся в smoked мясе.

Проводили мета-анализ 13 исследований.

Употребление мяса женщинами с SULT1A1 His/His генотипом увеличивает риск развития рака груди на 12% (RR = 1.12; 95% CI: 1.02, 1.24).

Употребление мяса SULT1A1 His/His женщинами после наступления менопаузы увеличивает риск развития рака груди на 17% и статистически значимо не связано с риском развития рака груди среди SULT1A1 His/His женщин до наступления менопаузы

Wang et.al. (2012). Meat intake and risk of bladder cancer: a meta-analysis. Med Oncol. 29 (2): 848-55.

Мясо

Исследовали связь употребления мяса с риском развития рака мочевого пузыря.

Проводили мета-анализ 20 исследований.

Употребление красного мяса связано с увеличением риска развития рака мочевого пузыря на 7% (RR = 1.07; 95% CI: 1.02, 1.34).

Употребление обработанного мяса связано с увеличением риска развития рака мочевого пузыря на 10% (RR = 1.10; 95% CI: 1.01, 1.21).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления говядины, свинины или мяса птицы на риск развития рака мочевого пузыря.

Yang et.al. (2012). Meat consumption and risk of lung cancer: evidence from observational studies. Ann Oncol. 23 (12): 3163-70.

Мясо

Исследовали связь употребления мяса с риском развития рака легких.

Проводили мета-анализ 34 исследований.

Употребление мяса (в целом) связано с увеличением риска развития рака легких на 35% (RR = 1.35; 95% CI: 1.08, 1.69).

Употребление красного мяса связано с увеличением риска развития рака легких на 34% (RR = 1.34; 95% CI: 1.18, 1.52).

Употребление мяса птицы связано со снижением риска развития рака легких на 9% (RR = 0.91; 95% CI: 0.85, 0.97).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления обработанного мяса, белого мяса и рыбы на риск развития рака легких.

Andersen et.al. (2013). Systematic review: diet-gene interactions and the risk of colorectal cancer. Aliment Pharmacol Ther. 37 (4): 383-91.

Мясо

Исследовали связь употребления мяса с риском развития колоректального рака среди участников с полиморфизмами по генам N-ацетилтрансфераз (NAT1 и NAT2).

Проводили мета-анализ 4 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления мяса участниками с NAT1 и NAT2 с риском развития колоректального рака.

Aune et.al. (2013). Red and processed meat intake and risk of colorectal adenomas: a systematic review and meta-analysis of epidemiological studies. Cancer Causes Control. 24 (4): 611-27.

Мясо

Исследовали связь употребления красного и обработанного мяса с риском развития колоректальной аденомы.

Проводили мета-анализ 26 исследований.

Употребление красного мяса связано с увеличением риска развития колоректальной аденомы на 22% (RR = 1.22; 95% CI: 1.11, 1.34). Анализ доза-эффект показал, что употребление 100 g/день красного мяса связано с увеличением риска развития колоректальной аденомы на 27%.

Употребление обработанного мяса связано с увеличением риска развития колоректальной аденомы на 17% (RR = 1.29; 95% CI: 1.15, 1.45). Анализ доза-эффект показал, что употребление 50 g/день красного мяса связано с увеличением риска развития колоректальной аденомы на 29%.

Анализ по типу мяса показал, что риск развития колоректальной аденомы увеличивается при употреблении:

100 g/день говядины на 40%;
100 g/день Hamburger (фарш?) на 23%
100 g/день свинины на 55%

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления 50 g/день бекона на риск развития колоректальной аденомы.

Choi et.al. (2013). Consumption of red and processed meat and esophageal cancer risk: meta-analysis. World J Gastroenterol. 19 (7): 1020-9.

Мясо

Исследовали связь употребления красного и обработанного мяса с риском развития рака пищевода.

Проводили мета-анализ 27 исследований.

Употребление красного мяса связано с увеличением риска развития рака пищевода на 38% (RR = 1.38; 95% CI: 1.17, 1.64). Анализ по типу рака показал, что употребление красного мяса увеличивает риск развития EAC на 42%, а ESSC на 55%.

Употребление обработанного мяса связано с увеличением риска развития рака пищевода на 32% (RR = 1.32; 95% CI: 1.08, 1.62). Анализ по типу рака показал, что употребление обработанного мяса увеличивает риск развития EAC на 38% и статистически значимо не влияет на риск развития ESSC.

Huang et.al. (2013). Red and processed meat intake and risk of esophageal adenocarcinoma: a meta-analysis of observational studies. Cancer Causes Control. 24 (1): 193-201.

Мясо

Исследовали связь употребления красного и обработанного мяса с риском развития аденокарциномы пищевода (EAC).

Проводили мета-анализ 10 исследований.

Употребление красного мяса связано с увеличением риска развития EAC на 31% (RR = 1.31; 95% CI: 1.05, 1.64). Анализ доза-эффект показал, что употребление 100 g/день красного мяса связано с увеличением риска развития EAC на 45%.

Употребление обработанного мяса связано с увеличением риска развития EAC на 41% (RR = 1.41; 95% CI: 1.09, 1.83). Анализ доза-эффект показал, что употребление 50 g/день обработанного мяса связано с увеличением риска развития EAC на 37%.

Qu et.al. (2013). Consumption of red and processed meat and risk for esophageal squamous cell carcinoma based on a meta-analysis. Ann Epidemiol. 23 (12): 762-770.e1.

Мясо

Исследовали связь употребления красного и обработанного мяса с риском развития плоскоклеточной карциномы пищевода (ESSC).

Проводили мета-анализ 21 исследование.

Употребление красного мяса связано с увеличением риска развития ESSC на 57% (RR = 1.57; 95% CI: 1.26, 1.95). Анализ доза-эффект показал, что употребление 100 g/день красного мяса связано с увеличением риска развития ESSC на 41%.

Употребление обработанного мяса связано с увеличением риска развития ESSC на 55% (RR = 1.55; 95% CI: 1.22, 1.97). Анализ доза-эффект показал, что употребление 50 g/день обработанного мяса связано с увеличением риска развития ESSC на 81%.

Salehi et.al. (2013). Meat, fish, and esophageal cancer risk: a systematic review and dose-response meta-analysis. Nutr Rev. 71 (5): 257-67.

Мясо и рыба

Исследовали связь употребления красного и обработанного мяса и рыбы с риском развития рака пищевода.

Проводили мета-анализ 35 исследований.

Употребление красного мяса связано с увеличением риска развития рака пищевода на 40% (RR = 1.40; 95% CI: 1.10-1.79).

Употребление обработанного мяса связано с увеличением риска развития рака пищевода на 26% (RR = 1.26; 95% CI: 1.06-1.50).

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением рыбы и риском развития рака пищевода.

Xu et.al. (2013). Red and processed meat intake and risk of colorectal adenomas: a meta-analysis of observational studies. Int J Cancer. 132 (2): 437-48.

Мясо

Исследовали связь употребления красного и обработанного мяса с риском развития колоректальной аденомы (CRA).

Проводили мета-анализ 21 исследования.

Употребление красного мяса связано с увеличением риска развития CRA на 24% (RR = 1.24; 95% CI: 1.12, 1.36). Анализ доза-эффект показал, что употребление 100 g/день красного мяса связано с увеличением риска развития CRA на 36%.

Употребление обработанного мяса связано с увеличением риска развития CRA на 17% (RR = 1.17; 95% CI: 1.08, 1.26). Анализ доза-эффект показал, что употребление 50 g/день обработанного мяса связано с увеличением риска развития CRA на 28%.

Xu et.al. (2014). Meat consumption and risk of oral cavity and oropharynx cancer: a meta-analysis of observational studies. PloS One. 9 (4): e95048.

Мясо

Исследовали связь употребления мяса с риском развития рака ротовой полости.

Проводили мета-анализ 13 исследование.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления мяса (в целом), красного и белого мяса на риск развития рака ротовой полости.

Употребление обработанного мяса связано с увеличением риска развития рака ротовой полости на 91% (RR = 1.91; 95% CI: 1.19, 3.06).

Zhu et.al. (2013). Red and processed meat intake is associated with higher gastric cancer risk: a meta-analysis of epidemiological observational studies. PLoS One. 8 (8): e70955.

Мясо

Исследовали связь употребления красного и обработанного мяса с риском развития рака желудка.

Проводили мета-анализ 42 исследований: 12 выборок (2 343 450 участников, 5 118 случаев рака желудка), 30 случай-контроль (11 680 случаев рака желудка, 67 544 контрольных случаев).

Употребление красного мяса связано с увеличением риска развития рака желудка на 45% (RR = 1.45; 95% CI: 1.22-1.73), при этом употребление говядины увеличивает риск развития рака желудка на 28%, свинины на 31%.

Употребление обработанного мяса связано с увеличением риска развития рака желудка на 44% (RR = 1.44; 95% CI: 1.26-1.65), при этом употребление бекона увеличивает риск развития рака желудка на 37%, ветчины на 44%, колбасы на 33%.

Fallahzadeh et.al. (2014). Red meat intake and risk of non-Hodgkin lymphoma: a meta-analysis. Asian Pac J Cancer Prev. 15 (23): 10421-5.

Мясо

Исследовали связь употребления красного и обработанного мяса с риском развития Неходжкинской лимфомы (NHL).

Проводили мета-анализ 11 исследований.

Употребление красного мяса связано с увеличением риска развития NHL на 10% (OR = 1.10; 95% CI: 1.02-1.19).

Употребление обработанного мяса связано с увеличением риска развития NHL на 17% (OR = 1.17; 95% CI: 1.06-1.29).

Li et.al. (2014). Red and processed meat intake and risk of bladder cancer: a meta-analysis. Int J Clin Exp Med. 7 (8): 2100-10.

Мясо

Исследовали связь употребления красного и обработанного мяса с риском развития рака мочевого пузыря.

Проводили мета-анализ 15 исследований, в которых принимали участие 1 532 823 человек и было выявлено 26 025 случаев рака мочевого пузыря.

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением красного мяса и риском развития рака мочевого пузыря.

Употребление обработанного мяса связано с увеличением риска развития рака мочевого пузыря на 22% (RR = 1.22; 95% CI: 1.04-1.43).

Luo et.al. (2014). Systematic review with meta-analysis: meat consumption and the risk of hepatocellular carcinoma. Aliment Pharmacol Ther. 39 (9): 913-22.

Мясо

Исследовали связь употребления мяса с риском развития карциномы печени (HCC; hepatocellular carcinoma).

Проводили мета-анализ 17 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления красного или обработанного мяса на риск развития HCC.

Употребление белого мяса связано со снижением риска развития HCC на 31% (RR = 0.69; 95% CI: 0.58, 0.81).

Употребление рыбы связано со снижением риска развития HCC на 22% (RR = 0.78; 95% CI: 0.67, 0.90).

Pham et.al. (2014). Meat consumption and colorectal cancer risk: an evaluation based on a systematic review of epidemiologic evidence among the Japanese population. Jpn J Clin Oncol. 44 (7): 641-50.

Мясо

Исследовали связь употребления красного и обработанного мяса с риском развития колоректального рака.

Проводили мета-анализ 19 исследований.

Употребление красного мяса связано с увеличением риска развития колоректального рака на 16% (RR = 1.16; 95% CI: 1.00, 1.34).

Употребление обработанного мяса связано с увеличением риска развития колоректального рака на 17% (RR = 1.17; 95% CI: 1.02, 1.35).

Song et.al. (2014). Red meat consumption and stomach cancer risk: a meta-analysis. J Cancer Res Clin Oncol. 140 (6): 979-92.

Мясо

Исследовали связь употребления красного мяса с риском развития рака желудка.

Проводили мета-анализ 18 исследований.

Употребление красного мяса связано с увеличением риска развития рака желудка на 37% (RR = 1.37; 95% CI: 1.18, 1.59). Анализ доза-эффект показал, что употребление 100 g/день красного мяса увеличивает риск развития рака желудка на 17%.

Xue et.al. (2014). Red and processed meat consumption and the risk of lung cancer: a dose-response meta-analysis of 33 published studies. Int J Clin Exp Med. 7 (6): 1542-53.

Мясо

Исследовали связь употребления красного и обработанного мяса с риском развития рака легких.

Проводили мета-анализ 33 исследований.

Употребление красного мяса связано с увеличением риска развития рака легких на 44% (RR = 1.44; 95% CI: 1.29-1.61). Употребление говядины увеличивает риск развития рака легких на 39%, и не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением свинины или баранины и риском развития рака легких.

Употребление обработанного мяса связано с увеличением риска развития рака легких на 23% (RR = 1.23; 95% CI: 1.10-1.37). Употребление говядины увеличивает риск развития рака легких на 67%,.

Zhu et.al. (2014). Meat consumption is associated with esophageal cancer risk in a meat- and cancer-histological-type dependent manner. Dig Dis Sci. 59 (3): 664-73.

Мясо

Исследовали связь употребления мяса с риском развития рака пищевода.

Проводили мета-анализ 35 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления мяса (в целом, включая: красное, обработанное, птицу, рыбу) на риск развития рака пищевода.

Употребление красного мяса связано с увеличением риска развития рака пищевода на 55% (RR = 1.55; 95% CI: 1.22, 1.96).

Употребление обработанного мяса связано с увеличением риска развития рака пищевода на 33% (RR = 1.33; 95% CI: 1.04, 1.69).

Употребление птицы связано со снижением риска развития рака пищевода на 17% (RR = 0.83; 95% CI: 0.72, 0.96).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления рыбы на риск развития рака пищевода.

Alexander et.al. (2015). Red Meat and Colorectal Cancer: A Quantitative Update on the State of the Epidemiologic Science. J Am Coll Nutr. 34 (6): 521-43.

Мясо

Исследовали связь употребления красного мяса с риском развития колоректального рака.

Проводили мета-анализ 27 исследований.

Употребление красного мяса связано с увеличением риска развития колоректального рака на 11% (RR = 1.11; 95% CI: 1.03, 1.19). Анализ доза-эффект показал, что употребление >100 g/день красного мяса связано с увеличением риска развития колоректального рака на 20% (RR = 1.20; 95% CI: 1.11, 1.29).

Употребление красного мяса связано с увеличением риска развития рака толстого кишечника на 11% и статистически значимо не влияет на риск развития рака прямой кишки.

Bernstein et.al. (2015). Processed and Unprocessed Red Meat and Risk of Colorectal Cancer: Analysis by Tumor Location and Modification by Time. PloS One. 10 (8): e0135959.

Мясо

Исследовали связь употребления красного и обработанного мяса с риском развития колоректального рака.

Проводили мета-анализ 2 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления 1 порции/день красного мяса на риск развития колоректального рака.

Употребление 1 порции/день обработанного мяса связано с увеличением риска развития колоректального рака на 15% (RR = 1.15; 95% CI: 1.01, 1.32).

Анализ по типу колоректального рака показал, что увеличивается риск развития:

проксимального рака толстого кишечника при употреблении 1 порции/день красного мяса на 14%;
дистального рака толстого кишечника при употреблении 1 порции/день обработанного мяса на 36%;
рака прямой кишки при употреблении 1 порции/день красного мяса на 14%, обработанного мяса на 18%.

Bylsma et.al. (2015). A review and meta-analysis of prospective studies of red and processed meat, meat cooking methods, heme iron, heterocyclic amines and prostate cancer. Nutr J. 14: 125.

Мясо

Исследовали связь употребления красного и обработанного мяса с риском развития рака простаты.

Проводили мета-анализ 26 исследований.

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением красного мяса и риском развития рака простаты.

Употребление обработанного мяса связано с увеличением риска развития рака простаты на 5% (RR = 1.05; 95% CI: 1.01-1.10).

Guo et.al. (2015). Red and processed meat intake and risk of breast cancer: a meta-analysis of prospective studies. Breast Cancer Res Treat. 151 (1): 191-8.

Мясо

Исследовали связь употребления красного и обработанного мяса с риском развития рака груди.

Проводили мета-анализ 14 исследований.

Употребление красного мяса связано с увеличением риска развития рака груди на 10% (RR = 1.10; 95% CI: 1.02-1.19).

Употребление обработанного мяса связано с увеличением риска развития рака груди на 8% (RR = 1.08; 95% CI: 1.01-1.15).

Saneei et.al. (2015). Red and processed meat consumption and risk of glioma in adults: A systematic review and meta-analysis of observational studies. J Res Med Sci. 20 (6): 602-12.

Мясо

Исследовали связь употребления красного и обработанного мяса с риском развития глиомы.

Проводили мета-анализ 18 исследований.

Употребление красного мяса связано с увеличением риска развития глиомы на 30% (RR = 1.30; 95% CI: 1.08, 1.58) и статистически значимо не влияет на риск развития рака мозга.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления обработанного мяса на риск развития глиомы.

Wei et.al. (2015). Association between processed meat and red meat consumption and risk for glioma: a meta-analysis from 14 articles. Nutrition. 31 (1): 45-50.

Мясо

Исследовали связь употребления красного и обработанного мяса с риском развития глиомы.

Проводили мета-анализ 14 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления красного мяса на риск развития глиомы.

Употребление обработанного мяса связано с увеличением риска развития глиомы на 25% (RR = 1.25; 95% CI: 1.08, 1.45). Однако, статистически достоверную связь обнаруживали только среди случай-контроль исследований.

Анализ отдельно по видам обработанного мяса не обнаружил статистически значимого влияния употребления бекона, хот-догов, ветчины, колбасы и салями на риск развития глиомы.

Yang et.al. (2015). Red and Processed Meat Consumption Increases Risk for Non-Hodgkin Lymphoma: A PRISMA-Compliant Meta-Analysis of Observational Studies. Medicine (Baltimore). 94 (45): e1729.

Мясо

Исследовали связь употребления мяса с риском развития Неходжкинской лимфомы (NHL).

Проводили мета-анализ 20 исследований: 4 выборки и 16 случай-контроль

Употребление красного мяса связано с увеличением риска развития NHL на 32% (RR = 1.32; 95% CI: 1.12, 1.55). Анализ доза-эффект показал, что употребление 100 g/день красного мяса связано с увеличением риска развития рака желудка на 11%.

Употребление обработанного мяса связано с увеличением риска развития NHL на 17% (RR = 1.17; 95% CI: 1.07, 1.29). Анализ доза-эффект показал, что употребление 50 g/день обработанного мяса связано с увеличением риска развития рака желудка на 28%.

Однако, статистически достоверную связь обнаруживали только среди случай-контроль исследований.

Carr et.al. (2016). Meat subtypes and their association with colorectal cancer: Systematic review and meta-analysis. Int J Cancer. 138 (2): 293-302.

Мясо

Исследовали связь употребления мяса с риском развития колоректального рака.

Проводили мета-анализ 23 исследований.

Употребление говядины связано с увеличением рисков развития колоректального рака на 11% (RR = 1.11; 95% CI: 1.01, 1.22), рака толстого кишечника на 24% (RR = 1.24; 95% CI: 1.07, 1.44) и нет статистически значимой связи с риском развития рака прямой кишки.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления свинины на риски развития колоректального рака, рака толстого кишечникаили рака прямой кишки.

Употребление баранины связано с увеличением рисков развития колоректального рака на 24% (RR = 1.24; 95% CI: 1.08, 1.44).

Употребление мяса птицы связано со снижением риска развития рака прямой кишки на 11% (RR = 0.89; 95% CI: 0.80, 0.99) и нет статистически значимой связи с рисками развития колоректального рака или рака толстой кишки.

Bai et.al. (2014). Relationship between bladder cancer and total fluid intake: a meta-analysis of epidemiological evidence. World J Surg Oncol. 12: 223.

Напитки

Исследовали связь употребления различных напитков с риском развития рака мочевого пузыря.

Проводили мета-анализ 21 исследования.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления жидкости (в целом), воды, кофе, чая, вина, пива, ликеров на риск развития рака мочевого пузыря.

Употребление зеленого чая связано со снижением риска развития рака мочевого пузыря на 24% (RR = 0.76; 95% CI: 0.66, 0.95), черного чая – на 20% (RR = 0.80; 95% CI: 0.65, 0.97).

Gallus et.al. (2011). Soft drinks, sweetened beverages and risk of pancreatic cancer. Cancer Causes Control. 22 (1): 33-9.

Содержащие сахар напитки (SSB)

Исследовали связь употребления SSB с риском развития рака поджелудочной железы.

Проводили мета-анализ 11 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления SSB на риск развития рака поджелудочной железы.

Нет полной версии

Boyle et.al. (2014). Sweetened carbonated beverage consumption and cancer risk: meta-analysis and review. Eur J Cancer Prev. 23 (5): 481-90.

Содержащие сахар напитки (SSB)

Исследовали связь употребления сладких газированных напитков с риском развития разных типов рака.

Проводили мета-анализ 55 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления SSB на риск развития рака.

Islami et.al. (2010). Alcohol drinking and laryngeal cancer: overall and dose-risk relation--a systematic review and meta-analysis. Oral Oncol. 46 (11): 802-10.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития рака гортани.

Проводили мета-анализ 40 исследований.

Употребление алкоголя связано с увеличением риска развития рака гортани на 90% (RR = 1.90; 95% CI: 1.59, 2.28).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления <1 g/порции алкоголя на риск развития рака гортани.

Употребление 2-4 порции/день алкоголя связано с увеличением риска развития рака гортани на 47%, >4 порций/день – в 2.5 раза.

Mao et.al. (2010). A meta-analysis of alcohol intake and risk of bladder cancer. Cancer Causes Control. 21 (11): 1843-50.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития рака мочевого пузыря.

Проводили мета-анализ 18 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления алкоголя на риск развития рака мочевого пузыря.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления вина и spirits на риск развития рака мочевого пузыря.

Употребление пива связано со снижением риска развития рака мочевого пузыря на 14% (RR = 0.86; 95% CI: 0.76, 0.96).

Rota et.al. (2010). Random-effects meta-regression models for studying nonlinear dose-response relationship, with an application to alcohol and esophageal squamous cell carcinoma. Stat Med. 29 (26): 2679-87.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития плоскоклеточной карциномы пищевода (ESCC).

Проводили мета-анализ 15 исследований.

Употребление 25 g/день связано с увеличением риска развития ESCC почти в 3 раза (RR = 2.81; 95% CI: 1.79, 4.40), 50 g/день – в 5 раз (RR = 5.11; 95% CI: 2.63, 9.94), 100 g/день – в 11 раз (RR = 11.00; 95% CI: 4.61, 26.24).

Turati et.al. (2010). A meta-analysis of alcohol drinking and oral and pharyngeal cancers. Part 2: results by subsites. Oral Oncol. 46 (10): 720-6.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития рака ротовой полости и глотки.

Проводили мета-анализ 31 исследований.

Употребление <1 порции/день алкоголя связано с увеличением риска развития ротовой полости на 17% (RR = 1.17; 95% CI: 1.01, 1.35) и статистически значимо не влияло на риска развития рака глотки.

Употребление >4 порции/день алкоголя связано с увеличением риска развития ротовой полости более чем в 5 раз (RR = 4.64; 95% CI: 3.78, 5.70) и риск развития рака глотки чем в 6 раз (RR = 6.62; 95% CI: 4.72, 9.29).

Bagnardi et.al. (2011). Alcohol consumption and lung cancer risk in never smokers: a meta-analysis. Ann Oncol. 22 (12): 2631-9.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития рака легких среди никогда не курящих участников.

Проводили мета-анализ 10 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления алкоголя на риск развития рака легких.

Fedirko et.al. (2011). Alcohol drinking and colorectal cancer risk: an overall and dose-response meta-analysis of published studies. Ann Oncol. 22 (9): 1958-72.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития колоректального рака.

Проводили мета-анализ 61 исследования.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления алкоголя (в целом) и ≤1 порции/день (12.5 g спирта) на риск развития колоректального рака, рака толстого кишечника или прямой кишки.

Употребление 2-3 порции/день алкоголя связано с увеличением риска развития колоректального рака на 21% (RR = 1.21; 95% CI: 1.13, 1.28), рака толстого кишечника – на 15%, прямой кишки – на 23%.

Употребление >3 порции/день алкоголя связано с увеличением риска развития колоректального рака на 52% (RR = 1.52; 95% CI: 1.27, 1.81), рака толстого кишечника – на 43% прямой кишки – на 59%.

Islami et.al. (2011). Alcohol drinking and esophageal squamous cell carcinoma with focus on light-drinkers and never-smokers: a systematic review and meta-analysis. Int J Cancer. 129 (10): 2473-84.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития плоскоклеточной карциномы пищевода (ESCC).

Проводили мета-анализ 53 исследований.

Употребление <1 порции/день (12.5 g спирта) алкоголя связано с увеличением риска развития ESCC на 31% (RR = 1.31; 95% CI: 1.10, 1.57).

Употребление >1-<4 порции/день алкоголя связано с увеличением риска развития ESCC более чем в 2 раза (RR = 2.27; 95% CI: 1.89, 2.72).

Употребление >4 порции/день алкоголя связано с увеличением риска развития ESCC почти в 5 раз (RR = 4.89; 95% CI: 3.92, 7.82).

Heckley et.al. (2011). How the risk of liver cancer changes after alcohol cessation: a review and meta-analysis of the current literature. BMC Cancer. 11: 446.

Алкоголь

Исследовали связь прекращения употребления алкоголя с риском развития рака печени.

Проводили мета-анализ 11 исследований.

Риск развития рака печени сокращается на 6-7% каждый год после прекращения употребления алкоголя.

Через 23 года (95% CI: 14, 70) после прекращения употребления алкоголя риск развития рака печени становится таким же как у никогда не употреблявших алкоголь.

Li et.al. (2011). Association between alcohol consumption and cancers in the Chinese population--a systematic review and meta-analysis. PLoS One. 6 (4): e18776.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития разных типов рака среди популяции Китая.

Проводили мета-анализ 120 исследований.

Употребление алкоголя связано с увеличением риска развития рака:

пищевода на 78% (RR = 1.78; 95% CI: 1.38, 2.30);
желудка на 40% (RR = 1.40; 95% CI: 1.20, 2.64);
печени на 56% (RR = 1.56; 95% CI: 1.16, 2.09);
ротовой полости на 71% (RR = 1.71; 95% CI: 1.20, 2.44).

Употребление алкоголя связано со снижением риска развития рака груди на 24% (RR = 0.76; 95% CI: 0.60, 0.97).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления алкоголя на риск развития рака легких, поджелудочной железы, простаты, желчного пузыря, колоректального рака.

Oze et.al. (2011). Alcohol drinking and esophageal cancer risk: an evaluation based on a systematic review of epidemiologic evidence among the Japanese population. Jpn J Clin Oncol. 41 (5): 677-92.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития рака пищевода среди популяции Японии.

Проводили мета-анализ 13 исследований.

Употребление алкоголя связано с увеличением риска развития рака пищевода более чем в 3 раза (RR = 3.30; 95% CI: 2.30, 4.74)

Sun et.al. (2011). Alcohol consumption and the risk of endometrial cancer: a meta-analysis. Asia Pac J Clin Nutr. 20 (1): 125-33.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития рака эндометрия.

Проводили мета-анализ 20 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления алкоголя на риск развития рака эндометрия.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления пива и вина на риск развития рака эндометрия.

Употребление liquor связано с увеличением риска развития рака эндометрия на 22% (RR = 1.22; 95% CI: 1.03, 1.45).

Нет полной версии

Tao et.al. (2011). Risk factors of breast cancer in Asian women: a meta-analysis. Zhonghua Liu Xing Bing Xue Za Zhi. 32 (2): 164-9.

Алкоголь

Исследовали факторы риска развития рака груди среди азиатских женщин.

Проводили мета-анализ 27 исследований.

Употребление алкоголя связано с увеличением риска развития рака груди на 16% (RR = 1.16; 95% CI: 1.01, 1.32).

Bellocco et.al. (2012). Alcohol drinking and risk of renal cell carcinoma: results of a meta-analysis. Ann Oncol. 23 (9): 2235-44.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития рака почек.

Проводили мета-анализ 20 исследований.

Употребление алкоголя связано со снижением риска развития рака почек на 15% (RR = 0.85; 95% CI: 0.80, 0.92).

Употребление <12.5 g/день спирта связано со снижением риска развития рака почек на 10%, 12.5-49.9 g/день – на 21%, >50 g/день статистически значимо не влияло на риск развития рака почек.

Boffetta et.al. (2012). Body mass, tobacco smoking, alcohol drinking and risk of cancer of the small intestine--a pooled analysis of over 500,000 subjects in the Asia Cohort Consortium. Ann Oncol. 23 (7): 1894-8.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития рака тонкого кишечника.

Проводили мета-анализ 12 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления алкоголя на риск развития рака тонкого кишечника.

Jarl et.al. (2012). Time pattern of reduction in risk of oesophageal cancer following alcohol cessation--a meta-analysis. Addiction. 107 (7): 1234-43.

Алкоголь

Исследовали связь прекращения употребления алкоголя с риском развития рака пищевода.

Проводили мета-анализ 17 исследований.

Прекращение употребления алкоголя связано со снижением риска развития рака пищевода на 54% (RR = 0.46; 95% CI: 0.34, 0.63).

Kitahara et.al. (2012). Cigarette smoking, alcohol intake, and thyroid cancer risk: a pooled analysis of five prospective studies in the United States. Cancer Causes Control. 23 (10): 1615-24.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития рака щитовидной железы.

Проводили мета-анализ 5 исследований.

Употребление 1-<7 порций/неделя алкоголя связано со снижением риска развития рака щитовидной железы на 17% (HR = 0.83; 95% CI: 0.70, 0.98), >7 порций/неделя – на 28%, <1 порции/неделя статистически значимо не влияло на риск развития рака щитовидной железы.

Lucenteforte et.al. (2012). Alcohol consumption and pancreatic cancer: a pooled analysis in the International Pancreatic Cancer Case-Control Consortium (PanC4). Ann Oncol. 23 (2): 374-82.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития рака поджелудочной железы.

Проводили мета-анализ 10 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления <4 порции/день алкоголя на риск развития рака поджелудочной железы.

Употребление 4-<6 порции/день алкоголя связано с увеличением риска развития рака поджелудочной железы на 22% (RR = 1.22; 95% CI: 1.01, 1.48)., >6 порций/неделя – на 46%.

Palmer et.al. (2012). Are common factors involved in the pathogenesis of primary liver cancers? A meta-analysis of risk factors for intrahepatic cholangiocarcinoma. J Hepatol. 57 (1): 69-76.

Алкоголь

Исследовали факторы риска развития рака печени.

Проводили мета-анализ 11 исследований.

Употребление алкоголя связано с увеличением риска развития рака печени более чем в 2.5 раза (RR = 2.81; 95% CI: 1.52, 5.21).

Pelucchi et.al. (2012). Alcohol drinking and bladder cancer risk: a meta-analysis. Ann Oncol. 23 (6): 1586-93.

Алкоголь

Исследовали факторы риска развития рака мочевого пузыря.

Проводили мета-анализ 19 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления <3 или >3 порции/день алкоголя на риск развития рака мочевого пузыря.

Rota et.al. (2012). Alcohol consumption and prostate cancer risk: a meta-analysis of the dose-risk relation. Eur J Cancer Prev. 21 (4): 350-9.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития рака простаты.

Проводили мета-анализ 72 исследований.

Употребление алкоголя связано с увеличением риска развития рака простаты на 6% (RR = 1.06; 95% CI: 1.01, 1.10).

Употребление <1-2 порции/день алкоголя связано с увеличением риска развития рака ротовой полости и глотки на 5%, >1 и <4 порций/день – на 6%, >4 порций/день алкоголя на 8%.

Rota et.al. (2012). Alcohol drinking and epithelial ovarian cancer risk. a systematic review and meta-analysis. Gynecol Oncol. 125 (3): 758-63.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития эпителиального рака яичников.

Проводили мета-анализ 27 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления алкоголя на риск развития эпителиального рака яичников.

Seitz et.al. (2012). Epidemiology and pathophysiology of alcohol and breast cancer: Update 2012. Alcohol Alcohol. 47 (3): 204-12.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития рака груди.

Проводили мета-анализ 113 исследований.

Употребление алкоголя связано с увеличением риска развития рака груди на 5% (RR = 1.05; 95% CI: 1.02, 1.08).

Song et.al. (2012). Alcohol intake and renal cell cancer risk: a meta-analysis. Br J Cancer. 106 (11): 1881-90.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития рака почек.

Проводили мета-анализ 20 исследований.

Употребление алкоголя связано со снижением риска развития рака почек на 27% (RR = 0.73; 95% CI: 0.67, 0.79).

Употребление пива, вина и Liquor связано со снижением риска развития рака почек на 19%, 25% и 24%, соответственно (случай-контроль исследования).

Tramacere et.al. (2012). Alcohol drinking and non-Hodgkin lymphoma risk: a systematic review and a meta-analysis. Ann Oncol. 23 (11): 2791-8.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития неходжкинской лимфомы (NHL).

Проводили мета-анализ 29 исследований.

Употребление алкоголя связано со снижением риска развития NHL на 15% (RR = 0.85; 95% CI: 0.79, 0.91).

Употребление < 1 порции/день (12.5 g спирта) алкоголя связано со снижением риска развития NHL на 12%, >1 и <4 порции/день – на 13%, >4 порции/день статистически значимо не влияло на риск развития NHL.

Tramacere et.al. (2012). A meta-analysis on alcohol drinking and the risk of Hodgkin lymphoma. Eur J Cancer Prev. 21 (3): 268-73.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития лимфомы Ходжкина (HL).

Проводили мета-анализ 10 исследований.

Употребление алкоголя связано со снижением риска развития HL на 30% (RR = 0.70; 95% CI: 0.60, 0.81).

Tramacere et.al. (2012). A meta-analysis on alcohol drinking and esophageal and gastric cardia adenocarcinoma risk. Ann Oncol. 23 (2): 287-97.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития аденокарциномы пищевода и cardia желудка.

Проводили мета-анализ 24 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления алкоголя на риск развития аденокарциномы пищевода и cardia желудка (как вместе, так и по отдельности).

Употребление < 1 порции/день (12.5 g спирта) алкоголя связано со снижением риска развития аденокарциномы пищевода и cardia желудка на 14% (RR = 0.86; 95% CI: 0.75, 0.99), >1 порции/день статистически значимо не влияло на риск развития аденокарциномы пищевода и cardia желудка.

Tramacere et.al. (2012). A meta-analysis on alcohol drinking and gastric cancer risk. Ann Oncol. 23 (1): 28-36.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития рака желудка.

Проводили мета-анализ 59 исследований.

Употребление алкоголя связано с увеличением риска развития рака желудка на 7% (RR = 1.07; 95% CI: 1.01, 1.13).

Употребление >4 порций/день алкоголя связано с увеличением риска развития рака желудка на 20% (RR = 1.20; 95% CI: 1.01, 1.44).

Ahmad Kiadaliri et.al. (2013). Alcohol drinking cessation and the risk of laryngeal and pharyngeal cancers: a systematic review and meta-analysis. PLoS One. 8 (3): e58158.

Алкоголь

Исследовали связь прекращения употребления алкоголя с риском развития рака гортани и глотки.

Проводили мета-анализ 13 исследований.

Среди участников никогда не употреблявших алкоголь риск развития рака:

гортани ниже на 51% (RR = 0.49; 95% CI: 0.40, 0.60) – fixed-effect model и 47% (RR = 0.53; 95% CI: 0.37, 0.75) – random-effect model;
глотки ниже на 50% – fixed-effect model и 53% – random-effect model.

Сопоставимое снижение риска развития рака достигается через 36 лет после прекращения употребления алкоголя для рака гортани и через 39 лет для рака глотки.

Bagnardi et.al. (2013). Light alcohol drinking and cancer: a meta-analysis. Ann Oncol. 24 (2): 301-8.

Алкоголь

Исследовали связь употребления небольшого количества алкоголя (<12.5 g/день спирта) с риском развития разных типов рака.

Проводили мета-анализ 222 исследований.

Употребление небольшого количества алкоголя связано с увеличением риска развития:

рака ротовой полости и глотки на 17% (RR = 1.17; 95% CI: 1.06, 1.29);
рака пищевода на 30%;
рака груди на 6%.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления небольшого количества алкоголя на риск развития рака печени, гортани и колоректального рака.

Galeone et.al. (2013). A meta-analysis of alcohol consumption and the risk of brain tumours. Ann Oncol. 24 (2): 514-23.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития рака мозга.

Проводили мета-анализ 12 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления алкоголя (в целом), <2 порций/день (< 25 g/день спирта) или >2 порций/день на риск развития рака мозга (в целом), глиомы или менингиомы.

Употребление spirits связано с увеличением риска развития рака мозга на 20% (RR = 1.20; 95% CI: 1.01, 1.42), и не было статистически значимого влияния употребления пива и вина на риск развития рака мозга.

Gou et.al. (2013). Alcohol Consumption and Breast Cancer Survival: A Meta- analysis of Cohort Studies. Asian Pac J Cancer Prev. 14 (8): 4785-90.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском рецидива рака груди или смерти в результате рака груди.

Проводили мета-анализ 25 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления алкоголя на риск смерти в результате рака груди или риск рецидива рака груди.

Употребление алкоголя женщинами до наступления менопаузы связано с увеличением риска рецидива рака груди на 52% (RR = 1.52; 95% CI: 1.21, 1.90).

Jarl et.al. (2013). Time characteristics of the effect of alcohol cessation on the risk of stomach cancer--a meta-analysis. BMC Public Health. 13: 600.

Алкоголь

Исследовали связь прекращения употребления алкоголя с риском развития рака желудка.

Проводили мета-анализ 19 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния прекращения употребления алкоголя на риск развития рака желудка.

Kelemen et.al. (2013). Recent alcohol consumption and risk of incident ovarian carcinoma: a pooled analysis of 5,342 cases and 10,358 controls from the Ovarian Cancer Association Consortium. BMC Cancer. 13: 28.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития карциномы яичников.

Проводили мета-анализ 12 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления алкоголя на риск развития карциномы яичников.

Нет полной версии

Petti et.al. (2013). Alcohol is not a risk factor for oral cancer in nonsmoking, betel quid non-chewing individuals. A meta-analysis update. Ann Ig. 25 (1): 3-14.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития рака ротовой полости среди не курящих и не жующих бетель.

Проводили мета-анализ 7 исследований.

Употребление алкоголя связано со снижением риска развития рака ротовой полости среди не курящих и не жующих бетель на 30% (RR = 0.70; 95% CI: 0.51, 0.98).

Turati et.al. (2013). A meta-analysis of alcohol drinking and oral and pharyngeal cancers: results from subgroup analyses. Alcohol Alcohol. 48 (1): 107-18.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития рака ротовой полости и глотки.

Проводили мета-анализ 49 исследований.

Употребление алкоголя связано с увеличением риска развития рака ротовой полости и глотки в 2.5 раза (RR = 2.55; 95% CI: 2.15, 3.02).

Употребление 1-2 порций/день алкоголя связано с увеличением риска развития рака ротовой полости и глотки на 37%, >4 порций/день алкоголя в 5.5 раз.

Употребление вина, пива и spirits связано с увеличением риска развития рака ротовой полости и глотки более чем в 2 раза (RR = 2.15, 2.43 и 2.30, соответственно).

Ye et.al. (2013). Smoking, alcohol consumption, and the risk of extrahepatic cholangiocarcinoma: a meta-analysis. World J Gastroenterol. 19 (46): 8780-8.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития экстрапеченочной холангиокарциномы (ECC, extrahepatic cholangiocarcinoma).

Проводили мета-анализ 12 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления алкоголя на риск развития ECC.

Нет полной версии

Cai et.al. (2014). Alcohol drinking and the risk of colorectal cancer death: a meta-analysis. Eur J Cancer Prev. 23 (6): 532-9.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском смерти в результате колоректального рака (CRC).

Проводили мета-анализ 9 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления алкоголя (в целом), небольшого количества алкоголя (<12.5 g/день спирта) и среднего количества алкоголя (< 50 g/день спирта) на риск смерти в результате CRC.

Употребление большого количества алкоголя (>50 g/день спирта) связано с увеличением риска смерти в результате CRC на 21% (RR = 1.21; 95% CI: 1.01, 1.46).

Lou et.al. (2014). Alcohol consumption and the neoplastic progression in Barrett's esophagus: a systematic review and meta-analysis. PLoS One. 9 (10): e105612.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития неоплазии пищевода Барретта (Neoplastic Progression in Barrett's Esophagus).

Проводили мета-анализ 14 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления алкоголя на риск развития неоплазии пищевода Барретта.

Qi et.al. (2014). Alcohol consumption and risk of glioma: a meta-analysis of 19 observational studies. Nutrients. 6 (2): 504-16.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития глиомы.

Проводили мета-анализ 19 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления алкоголя (в целом), пива, вина и Spirits на риск развития глиомы.

Rota et.al. (2014). Alcohol drinking and risk of leukemia-a systematic review and meta-analysis of the dose-risk relation. Cancer Epidemiol. 38 (4): 339-45.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития лейкемии.

Проводили мета-анализ 18 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления алкоголя на риск развития лейкемии (в целом), острого лимфолейкоза, острого миелоидного лейкоза, хронического лимфолейкоза, хронического миелоидного лейкоза

Rota et.al. (2014). Alcohol drinking and cutaneous melanoma risk: a systematic review and dose-risk meta-analysis. Br J Dermatol. 170 (5): 1021-8.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития cutaneous меланомы.

Проводили мета-анализ 16 исследований.

Употребление алкоголя связано с увеличением риска развития меланомы на 20% (RR = 1.20; 95% CI: 1.06, 1.37).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления <1 порции/день алкоголя (12.5 g спирта) на риск развития меланомы.

Употребление > 1 порции/день алкоголя связано с увеличением риска развития меланомы на 18%.

Rota et.al. (2014). Alcohol drinking and multiple myeloma risk--a systematic review and meta-analysis of the dose-risk relationship. Eur J Cancer Prev. 23 (2): 113-21.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития multiple меланомы.

Проводили мета-анализ 18 исследований.

Употребление алкоголя связано с увеличением риска развития меланомы на 20% (RR = 1.20; 95% CI: 1.06, 1.37).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления алкоголя на риск развития меланомы.

Turati et.al. (2014). Alcohol and liver cancer: a systematic review and meta-analysis of prospective studies. Ann Oncol. 25 (8): 1526-35.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития рака печени.

Проводили мета-анализ 16 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления среднего количества алкоголя (< 37.5 g/день спирта) на риск развития рака печени.

Употребление большого количества алкоголя (>37.5g/день спирта) связано с увеличением риска развития рака печени на 16% (RR = 1.16; 95% CI: 1.01, 1.34).

Zhu et.al. (2014). Systematic review with meta-analysis: alcohol consumption and the risk of colorectal adenoma. Aliment Pharmacol Ther. 40 (4): 325-37.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития колоректальной аденомы (CRA).

Проводили мета-анализ 25 исследований.

Употребление алкоголя связано с увеличением риска развития CRA на 16% (RR = 1.16; 95% CI: 1.10, 1.22). Анализ доза-эффект показал, что употребление 50 g/день спирта увеличивает риск развития CRA на 16%, 100 g/день спирта – на 61%.

Употребление алкоголя связано с увеличением риска развития CRA на 19% среди мужчин и не было обнаружено статистически значимого влияния на риск развития CRA среди женщин.

Bagnardi et.al. (2015). Alcohol consumption and site-specific cancer risk: a comprehensive dose-response meta-analysis. Br J Cancer. 112 (3): 580-93.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития разных типов рака.

Проводили мета-анализ 572 исследований.

Небольшое количество алкоголя – <12.5 g/день спирта, среднее – <50 g/день, большое – >50 g/день.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления алкоголя на риск развития рака тонкого кишечника, шейки матки, эндометрия, яичников, мочевого пузыря, мозга.

Риск развития следующих типов рака увеличивался	при употреблении
Риск развития следующих типов рака увеличивался	<12.5 g/день спирта	<50 g/день спирта	>50 g/день спирта
ротовой полости и глотки	на 13% (RR = 1.13; 95% CI: 1.00, 1.26)	на 83% (RR = 1.83; 95% CI: 1.62, 2.07)	в 5 раз (RR = 5.13; 95% CI: 4.31, 6.10)
ESCC	на 26%	на 123%	в 5 раз
желудка	статистически не значимо	статистически не значимо	на 21%
колоректальный	статистически не значимо	на 17%	на 44%
печени	статистически не значимо	статистически не значимо	в 2 раза
желчного пузыря	статистически не значимо	статистически не значимо	в 2.5 раза
поджелудочной железы	статистически не значимо	статистически не значимо	на 19%
гортани	статистически не значимо	на 44%	в 2.5 раза
легких	см ниже	статистически не значимо	на 15%
маланомы	статистически не значимо	на 20%	нет данных
груди	на 4%	на 23%	на 61%
простаты	на 4%	на 6%	статистически не значимо

Риск развития следующих типов рака снижался	при употреблении
Риск развития следующих типов рака снижался	<12.5 g/день спирта	<50 g/день спирта	>50 g/день спирта
аденокарциномы пищевода и cardia желудка	на 14% (RR = 0.86; 95% CI: 0.76, 0.98)	статистически не значимо	статистически не значимо
легких	на 16%	см выше	см выше
почек	на 8%	на 21%	статистически не значимо
щитовидной железы	на 19%	на 19%	нет данных
лимфомы Ходжкина	на 27%	на 27%	на 37%
неходжкинской лимфомы	на 12%	на 13%	на 25%

Haugvik et.al. (2015). Diabetes, smoking, alcohol use, and family history of cancer as risk factors for pancreatic neuroendocrine tumors: a systematic review and meta-analysis. Neuroendocrinology. 101 (2): 133-42.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития нейроэндокринных опухолей поджелудочной железы (PNETs).

Проводили мета-анализ 5 исследования.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления алкоголя на риск развития PNETs.

Злоупотребление алкоголем (heavy alcohol) связано с увеличением риска развития PNETs в 2.7 раза (RR = 2.72; 95% CI: 1.25, 5.91).

Roerecke et.al. (2015). Estimates of alcohol-related oesophageal cancer burden in Japan: systematic review and meta-analyses. Bull World Health Organ. 93 (5): 329-338C.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития рака пищевода среди популяции Японии.

Проводили мета-анализ 14 исследований.

Употребление 100 g/день алкоголя связано с увеличением риска развития рака пищевода в 11 раз (RR = 11.71; 95% CI: 2.67, 51.32).

Риск развития рака пищевода был выше среди носителей гена неактивной формы альдегиддегидрогеназы 2 в 4 раза (RR = 3.99; 95% CI: 2.41, 6.61).

Wang et.al. (2015). A pooled analysis of alcohol intake and colorectal cancer. Int J Clin Exp Med. 8 (5): 6878-89.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития колоректального рака.

Проводили мета-анализ 24 исследования.

Употребление алкоголя связано с увеличением риска развития колоректального рака на 13% (RR = 1.13; 95% CI: 1.09, 1.17), рака толстого кишечника на 17% и не было обнаружено статистически значимого влияния на риск развития рака прямой кишки.

Анализ доза-эффект показал, что употребление 25 g/день спирта увеличивает риск развития колоректального рака на 8%.

Yan-Hong et.al. (2015). Association between alcohol consumption and the risk of ovarian cancer: a meta-analysis of prospective observational studies. BMC Public Health. 15: 223.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития рака яичников.

Проводили мета-анализ 13 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления алкоголя (в целом, <15 g/день, 15-30 g/день или >30 g/день, а также вина, пива и Liquor) на риск развития рака яичников.

Нет полной версии

Ben et.al. (2015). Alcohol drinking and the risk of colorectal adenoma: a dose-response meta-analysis. Eur J Cancer Prev. 24 (4): 286-95.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития колоректальной аденомы.

Проводили мета-анализ 30 исследований.

Употребление 25 g/день алкоголя связано с увеличением риска развития колоректальной аденомы на 27% (RR = 1.27; 95% CI: 1.17, 1.37).

Bennett et.al. (2015). Lifestyle factors and small intestine adenocarcinoma risk: A systematic review and meta-analysis. Cancer Epidemiol. 39 (3): 265-73.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития аденокарциномы тонкого кишечника.

Проводили мета-анализ 9 исследований.

Общий анализ не обнаружил статистически значимого влияния употребления алкоголя на риск развития аденокарциномы тонкого кишечника. Однако, исключение из анализа одного исследования показало, что употребление алкоголя связано с увеличением риска возникновения колоректальной аденомы на 82% (RR = 1.82; 95% CI: 1.05, 3.15).

Wang et.al. (2015). Systematic Review with Meta-Analysis: Alcohol Consumption and Risk of Colorectal Serrated Polyp. Dig Dis Sci. 60 (7): 1889-902.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском возникновения колоректальных Serrated полипов.

Проводили мета-анализ 10 исследований.

Употребление алкоголя связано с увеличением риска возникновения колоректальных Serrated полипов на 24% (RR = 1.24; 95% CI: 1.07, 1.44).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления небольшого количества алкоголя на риск возникновения колоректальных Serrated полипов. Употребление среднего и большого количества алкоголя связано с увеличением риска возникновения колоректальных Serrated полипов на 19% и 60%, соответственно.

Xu et.al. (2015). Does beer, wine or liquor consumption correlate with the risk of renal cell carcinoma? A dose-response meta-analysis of prospective cohort studies. Oncotarget. 6 (15): 13347-58.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития рака почек.

Проводили мета-анализ 8 исследований.

Употребление алкоголя связано со снижением риска развития рака почек на 14% (RR = 0.86; 95% CI: 0.79, 0.69). Употребление 5 g/день алкоголя связано со снижением риска развития рака почек на 5% среди мужчин и на 9% среди женщин.

Употребление 5 g/день алкоголя из вина, пива или liquor связано со снижением риска развития рака почек на 6%, 11% и 4%, соответственно.

Leoncini et.al. (2016). Risk factors for neuroendocrine neoplasms: a systematic review and meta-analysis. Ann Oncol. 27 (1): 68-81.

Алкоголь

Исследовали факторы риска (в том числе употребление алкоголя) развития нейроэндокринных опухолей.

Проводили мета-анализ 24 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления алкоголя (ever alcohol) на риск развития рака поджелудочной железы. Однако употребление большого количества алкоголя (heavy drinking) связано с увеличением риска развития рака поджелудочной железы в 1.5 раза (OR = 2.44; 95% CI: 1.07, 5.59).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления алкоголя (ever alcohol) на риск развития рака тонкого кишечника.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления большого количества алкоголя (heavy drinking) на риск развития рака прямой кишки (OR = 1.53; 95% CI: 0.99, 2.35).

Zhang et.al. (2015). Consumption of beer and colorectal cancer incidence: a meta-analysis of observational studies. Cancer Causes Control. 26 (4): 549-60.

Пиво

Исследовали связь употребления пива с риском развития колоректального рака.

Проводили мета-анализ 21 исследования.

Употребление пива связано с увеличением риска развития колоректального рака на 20% (RR = 1.20; 95% CI: 1.06, 1.37), рака прямой кишки на 30% и не было обнаружено статистически значимого влияния на риск развития рака толстого кишечника.

Анализ доза-эффект показал, что употребление 1 порции/день пива увеличивает риск развития колоректального рака на 13%.

Nishi et.al. (1996). Dose-response relationship between coffee and the risk of pancreas cancer. Jpn J Clin Oncol. 26 (1): 42-8.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития рака поджелудочной железы.

Проводили мета-анализ 14 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления кофе на риск развития рака поджелудочной железы.

Giovannucci et.al. (1998). Meta-analysis of coffee consumption and risk of colorectal cancer. Am J Epidemiol. 147 (11): 1043-52.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития колоректального рака.

Проводили мета-анализ 17 исследований.

Употребление кофе связано со снижением риска развития колоректального рака на 24% (RR = 0.76; 95% CI: 0.66, 0.89).

Sala et.al. (2000). Coffee consumption and bladder cancer in nonsmokers: a pooled analysis of case-control studies in European countries. Cancer Causes Control. 11 (10): 925-31.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития рака мочевого пузыря среди не курящих участников.

Проводили мета-анализ 10 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления кофе на риск развития рака мочевого пузыря.

Zeegers et.al. (2001). Are coffee and tea consumption associated with urinary tract cancer risk? A systematic review and meta-analysis. Int J Epidemiol. 30 (2): 353-62.

Кофе, чай

Исследовали связь употребления кофе и чая с риском развития рака мочевыводящих путей.

Проводили мета-анализ 36 исследований.

Употребление кофе связано с увеличением риска развития рака мочевыводящих путей на 26% (RR = 1.26; 95% CI: 1.11, 1.43).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления чая на риск развития рака мочевыводящих путей.

Mack et.al. (2003). A pooled analysis of case-control studies of thyroid cancer: cigarette smoking and consumption of alcohol, coffee, and tea. Cancer Causes Control. 14 (8): 773-85.

Кофе, чай, алкоголь

Исследовали связь употребления кофе, чая, алкоголя и курения с риском развития рака щитовидной железы.

Проводили мета-анализ случай-контроль исследований: 2 725 случаев рака щитовидной железы и 4 776 контролей.

Риск развития рака щитовидной железы ниже у тех кто когда-либо курил!!!:) (для курящих в настоящий момент – OR = 0.6, 95% CI: 0.6, 0.7).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления чая, кофе или алкоголя (после корректировки по курению) на риск развития рака щитовидной железы.

Tavani et.al. (2004). Coffee, decaffeinated coffee, tea and cancer of the colon and rectum: a review of epidemiological studies, 1990-2003. Cancer Causes Control. 15 (8): 743-57.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития колоректального рака.

Проводили мета-анализ 12 исследований.

Употребление кофе связано со снижением риска развития колоректального рака на 24% (RR = 0.76; 95% CI: 0.66, 0.89).

Botelho et.al. (2006). Coffee and gastric cancer: systematic review and meta-analysis. Cad Saude Publica. 22 (5): 889-900. Epub 2006 Apr 28.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития рака желудка.

Проводили мета-анализ 23 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления кофе на риск развития рака желудка.

Bravi et.al. (2007). Coffee drinking and hepatocellular carcinoma risk: a meta-analysis. Hepatology. 46 (2): 430-5.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития рака печени.

Проводили мета-анализ 10 исследований.

Употребление кофе связано со снижением риска развития рака печени на 41% (RR = 0.59; 95% CI: 0.49, 0.72). Употребление 2 чашек/день кофе связано со снижением риска развития рака печени на 44%.

Larsson et.al. (2007). Coffee consumption and risk of liver cancer: a meta-analysis. Gastroenterology. 132 (5): 1740-5.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития рака печени.

Проводили мета-анализ 9 исследований.

Употребление кофе связано со снижением риска развития рака печени на 41% (RR = 0.57; 95% CI: 0.49, 0.67). Употребление 1 чашки/день кофе связано со снижением риска развития рака печени на 23%.

Steevens et.al. (2007). Tea and coffee drinking and ovarian cancer risk: results from the Netherlands Cohort Study and a meta-analysis. Br J Cancer. 97 (9): 1291-4.

Кофе, чай

Исследовали связь употребления кофе и чая с риском развития рака яичников.

Проводили мета-анализ 12 исследований о чае и 15 о кофе.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления чая или кофе на риск развития рака яичников.

Bravi et.al. (2009). Coffee drinking and endometrial cancer risk: a metaanalysis of observational studies. Am J Obstet Gynecol. 200 (2): 130-5.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития рака эндометрия.

Проводили мета-анализ 9 исследований.

Употребление кофе связано со снижением риска развития рака эндометрия на 20% (RR = 0.80; 95% CI: 0.68, 0.94). Употребление 1 чашки/день кофе связано со снижением риска развития рака эндометрия на 7%.

Je et.al. (2009). Coffee consumption and risk of colorectal cancer: a systematic review and meta-analysis of prospective cohort studies. Int J Cancer. 124 (7): 1662-8.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития колоректального рака.

Проводили мета-анализ 12 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления кофе на риск развития колоректального рака, рака толстого кишечника или рака прямой кишки.

Tang et.al. (2009). Coffee consumption and risk of breast cancer: a metaanalysis. Am J Obstet Gynecol. 200 (3): 290.e1-9.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития рака груди.

Проводили мета-анализ 18 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления кофе на риск развития рака груди (RR = 0.95; 95% CI: 0.90, 1.00).

Galeone et.al. (2010). Coffee consumption and risk of colorectal cancer: a meta-analysis of case-control studies. Cancer Causes Control. 21 (11): 1949-59.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития колоректального рака.

Проводили мета-анализ 24 исследований.

Употребление кофе связано со снижением рисков развития колоректального рака на 30% (RR = 0.70; 95% CI: 0.60, 0.81), рака толстого кишечника на 25% (RR = 0.75; 95% CI: 0.64, 0.88) и нет статистически значимой связи с риском развития рака прямой кишки (RR = 0.87; 95% CI: 0.75, 1.00).

Park et.al. (2010). Coffee consumption and risk of prostate cancer: a meta-analysis of epidemiological studies. BJU Int. 106 (6): 762-9.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития рака простаты.

Проводили мета-анализ 12 исследований.

Употребление кофе связано с увеличением риска развития рака простаты на 16% (RR = 1.16; 95% CI: 1.01, 1.33).

Tang et.al. (2010). Coffee consumption and risk of lung cancer: a meta-analysis. Lung Cancer. 67 (1): 17-22.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития рака легких.

Проводили мета-анализ 13 исследований.

Употребление кофе связано с увеличением риска развития рака легких на 27% (RR = 1.27; 95% CI: 1.04, 1.57). Употребление 2 чашек/день кофе связано с увеличением риска развития рака легких на 14%.

Zhang et.al. (2010). Risk of colon cancer and coffee, tea, and sugar-sweetened soft drink intake: pooled analysis of prospective cohort studies. J Natl Cancer Inst. 102 (11): 771-83.

Кофе, чай, содержащие сахар напитки

Исследовали связь употребления кофе, чая и содержащих сахар напитков с риском развития рака толстого кишечника.

Проводили мета-анализ 13 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления 250 g/день кофе и 375 g/день содержащих сахар газированных напитков на риск развития рака толстого кишечника.

Употребление 250 g/день чая связано с увеличением риска развития рака толстого кишечника на 4% (RR = 1.04; 95% CI: 1.00, 1.07).

Dong et.al. (2011). Coffee drinking and pancreatic cancer risk: a meta-analysis of cohort studies. World J Gastroenterol. 17 (9): 1204-10.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития рака поджелудочной железы.

Проводили мета-анализ 14 исследований.

Употребление кофе связано со снижением риска развития рака поджелудочной железы на 18% (RR = 0.82; 95% CI: 0.69, 0.95).

Turati et.al. (2011). Coffee and cancers of the upper digestive and respiratory tracts: meta-analyses of observational studies. Ann Oncol. 22 (3): 536-44.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития рака верхних отделов дыхательных путей и пищеварительного тракта (upper digestive and respiratory tracts).

Проводили мета-анализ 17 исследований.

Употребление кофе связано со снижением риска развития рака ротовой полости и глотки на 36% (RR = 0.64; 95% CI: 0.51, 0.80)

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления кофе на риск развития рака гортани, плоскоклеточной карциномы пищевода и аденокарциномы пищевода.

Yu et.al. (2011). Coffee consumption and risk of cancers: a meta-analysis of cohort studies. BMC Cancer. 11: 96.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития разных типов рака.

Проводили мета-анализ 59 исследований.

Употребление кофе связано со снижением риска развития:

рака мочевого пузыря на 17% (RR = 0.83; 95% CI: 0.73, 0.94);
рака груди на 6% (RR = 0.94; 95% CI: 0.91, 0.98);
колоректального рака на 11% (RR = 0.89; 95% CI: 0.80, 0.97);
рака эндометрия на 26% (RR = 0.74; 95% CI: 0.63, 0.84);
рака простаты на 21% (RR = 0.79; 95% CI: 0.61, 0.98).

Braem et.al. (2012). Coffee and tea consumption and the risk of ovarian cancer: a prospective cohort study and updated meta-analysis. Am J Clin Nutr. 95 (5): 1172-81.

Кофе, чай

Исследовали связь употребления кофе и чая с риском развития рака яичников.

Проводили мета-анализ 10 исследований.

Je et.al. (2012). Coffee consumption and risk of endometrial cancer: findings from a large up-to-date meta-analysis. Int J Cancer. 131 (7): 1700-10.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития рака эндометрия.

Проводили мета-анализ 16 исследований.

Употребление кофе связано со снижением риска развития рака эндометрия на 29% (RR = 0.71; 95% CI: 0.62, 0.81). Употребление 1 чашки/день кофе связано со снижением риска развития рака эндометрия на 8%.

Turati et.al. (2012). A meta-analysis of coffee consumption and pancreatic cancer. Ann Oncol. 23 (2): 311-8.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития рака поджелудочной железы.

Проводили мета-анализ 54 исследований.

Wang et.al. (2012). Coffee and tea consumption and risk of lung cancer: a dose-response analysis of observational studies. Lung Cancer. 78 (2): 169-70.

Кофе, чай

Исследовали связь употребления кофе и чая с риском развития рака легких.

Проводили мета-анализ 6 исследований о зеленом чае, 7 о черном, 9 о кофе.

Употребление 1 чашки/день зеленого чая связано со снижением риска развития рака легких на 19% (RR = 0.81; 95% CI: 0.73, 0.89).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления черного чая на риск развития рака легких.

Употребление 4чашек/день кофе связано с увеличением риска развития рака легких на 36% (RR = 1.36; 95% CI: 1.17, 1.59).

Zhou et.al. (2012). A dose-response meta-analysis of coffee consumption and bladder cancer. Prev Med. 55 (1): 14-22.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития рака мочевого пузыря.

Проводили мета-анализ 28 исследований.

Анализ выборок не выявил статистически значимого влияния употребления кофе на риск развития рака мочевого пузыря.

Анализ случай-контроль исследований показал, что употребление большого количества кофе связано с увеличением риска развития рака мочевого пузыря на 45% (RR = 1.45; 95% CI: 1.29, 1.63). анализ доза-эффект показал, что каждые 2 чашки/день кофе увеличивают риск развития рака мочевого пузыря на 10%.

Bravi et.al. (2013). Coffee reduces risk for hepatocellular carcinoma: an updated meta-analysis. Clin Gastroenterol Hepatol. 11 (11): 1413-1421.e1.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития карциномы печени.

Проводили мета-анализ 16 исследований.

Употребление кофе связано со снижением риска развития карциномы печени на 40% (RR = 0.60; 95% CI: 0.50, 0.71) – сравнение тех кто употребляет кофе с теми кто нет; на 28% – сравнение тех кто употребляет немного кофе с теми кто не употребляет; на 56% – сравнение тех кто употребляет много кофе с теми кто не употребляет.

Jiang et.al. (2013). Coffee and caffeine intake and breast cancer risk: an updated dose-response meta-analysis of 37 published studies. Gynecol Oncol. 129 (3): 620-9.

Кофе

Исследовали связь употребления кофеина, кофе и кофе без кофеина с риском развития рака груди.

Проводили мета-анализ 37 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления кофеина, кофе и кофе без кофеина на риск развития рака груди, в том числе не было статистически значимого влияния употребления кофе на риск развития ER-негативного, ER-позитивного, PG- негативного, PG- позитивного рака груди.

Однако, употребление кофе носителями мутации BRCA1 снижало риск развития рака груди на 31% (RR = 0.69, 95%CI: 0.53, 0.89)

Li et.al. (2013). Coffee consumption and risk of breast cancer: an up-to-date meta-analysis. PLoS One. 8 (1): e52681.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития рака груди.

Проводили мета-анализ 26 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления кофе на риск развития рака груди. Анализ доза-эффект не показал статистически значимого влияния употребления 2 чашек/день кофе на риск развития рака груди.

Однако, анализ в подгруппах показал, что употребление кофе в связано со снижением риска развития ER-негативного рака груди на 19% (RR = 0.81; 95% CI: 0.67, 0.97).

Li et.al. (2013). Coffee consumption and risk of colorectal cancer: a meta-analysis of observational studies. Public Health Nutr. 16 (2): 346-57.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития колоректального рака.

Проводили мета-анализ 25 исследований случай-контроль и 16 выборок.

По результатам анализа случай-контроль исследований – употребление кофе связано со снижением риска развития колоректального рака на 15% (OR = 0.85; 95% CI: 0.75, 0.97).

Анализ выборок не показал статистически значимой связи между употреблением кофе и риском развития колоректального рака.

Malerba et.al. (2013). A meta-analysis of coffee and tea consumption and the risk of glioma in adults. Cancer Causes Control. 24 (2): 267-76.

Кофе, чай

Исследовали связь употребления кофе и чая с риском развития глиомы.

Проводили мета-анализ 6 исследований.

Сравнение тех кто пьет кофе/чай регулярно с теми кто не пьет / пьет изредка, не показало статистически значимого влияния употребления кофе на риск развития глиомы. Употребление чая связано со снижением риска развития глиомы на 14% (RR = 0.86; 95% CI: 0.78, 0.94).

Сравнение высокого с низким потреблением кофе / чая (highest versus the lowest intake) не показало статистически значимого влияния употребления ни кофе, ни чая на риск развития глиомы

Sang et.al. (2013). Consumption of coffee associated with reduced risk of liver cancer: a meta-analysis. BMC Gastroenterol. 13: 34.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития рака печени.

Проводили мета-анализ 15 исследований.

Употребление кофе связано со снижением риска развития рака печени на 50% (OR = 0.50; 95% CI: 0.42, 0.59).

Tian et.al. (2013). Coffee consumption and risk of colorectal cancer: a dose-response analysis of observational studies. Cancer Causes Control. 24 (6): 1265-8.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития колоректального рака.

Проводили мета-анализ 15 случай-контроль исследований и 9 выборок.

В целом, употребление более 4 чашек/день кофе снижает риск развития колоректального рака и рака толстого кишечника.

Анализ случай-контроль исследований показал, что:

Употребление 1, 2 и 3 чашек/день кофе не было статистически значимо связано с риском развития колоректального рака и рака толстого кишечника.
Употребление 4, 5 и 6 чашек/день кофе связано со снижением риска развития колоректального рака на 11%, 17% и 21%, соответственно.
Употребление 4, 5 и 6 чашек/день кофе связано со снижением риска развития рака толстого кишечника на 11%, 18% и 24%, соответственно.
Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления кофе на риск развития рака прямой кишки.

Анализ выборок показал, что:

Употребление 1, 2, 3 и 4 чашек/день кофе не было статистически значимо связано с риском развития колоректального рака и рака толстого кишечника.
Употребление 5, 6, 7 и 8 чашек/день кофе связано со снижением риска развития колоректального рака на 8%, 13%, 14% и 12%, соответственно.
Употребление 1, 2 и 3 чашек/день кофе не было статистически значимо связано с риском развития рака толстого кишечника.
Употребление 4, 5, 6, 7 и 8 чашек/день кофе связано со снижением риска развития колоректального рака на 8%, 12%, 14%, 17%, 21% и 25%, соответственно.
Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления кофе на риск развития рака прямой кишки.

Zheng et.al. (2013). Effects of green tea, black tea, and coffee consumption on the risk of esophageal cancer: a systematic review and meta-analysis of observational studies. Nutr Cancer. 65 (1): 1-16.

Кофе, чай

Исследовали связь употребления зеленого, черного чая и кофе с риском развития рака пищевода.

Проводили мета-анализ 24 исследований, в которых принимали участие 487 894 человек, и было зарегистрировано 7 376 случаев рака пищевода.

13 исследований о зеленом чае. Общий анализ не показал статистически значимой связи между употреблением зеленого чая и вероятностью развития рака пищевода, при этом была высокая гетерогенность. Однако, анализ чувствительности показал, что исключение одного исследования делает связь между употреблением зеленого чая и вероятностью развития рака пищевода статистически достоверной: риск снижался на 28% (OR = 0.72; 95% CI: 0.54-0.97). Кроме того, анализ в подгруппах показал снижение вероятности развития рака пищевода при употреблении зеленого чая на: 36% анализ 11 случай-контроль исследований (OR = 0.64; 95% CI: 0.43-0.95); 36% анализ 11 исследований из Китая (OR = 0.64; 95% CI: 0.44-0.95); 68% анализ 2 исследований среди женщин (OR = 0.32; 95% CI: 0.17-0.59).

3 исследования о черном чае. Употребление черного чая не влияло на вероятностью развития рака пищевода.

14 исследований о кофе. Общий анализ не показал статистически значимой связи между употреблением кофе и вероятностью развития рака пищевода. Однако, анализ в подгруппах показал снижение вероятности развития рака пищевода при употреблении кофе на 33% при анализе 7 азиатских исследований (OR = 0.67; 95% CI: 0.55-0.82).

Zhong et.al. (2013). Coffee consumption and risk of prostate cancer: an up-to-date meta-analysis. Eur J Clin Nutr. 68 (3): 330-337.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития рака простаты.

Проводили мета-анализ 24 исследований: 12 выборок и 12 случай-контроль, – в которых принимали участие 527 486 человек, среди которых было 42 179 случаев рака простаты. Однако, исследования включали с показателем Newcastle-Ottawa Scale больше 4.

Общий анализ не выявил статистически значимой связи между употреблением кофе и раком простаты. Однако, анализ только выборок показал, что употребление кофе связано со снижением риска развития рака простаты на 8% (RR = 0.92; 95% CI: 0.85-0.99), а в случае употребления большого количества кофе – на 17% (RR = 0.83; 95% CI: 0.72-0.96. Кроме того употребление кофе связано со снижением риска смерти от рака простаты на 21% (RR = 0.79; 95% CI: 0.72-0.87) и на 39% (RR = 0.61; 95% CI: 0.42-0.90) в случае употребления большого количества кофе. Анализ доза-эффект выборок показал, что употребления 2 чашек кофе в день связано со снижением риска развития рака простаты на 7%.

Cao et.al. (2014). Coffee consumption and risk of prostate cancer: a meta-analysis of prospective cohort studies. Carcinogenesis. 35 (2): 256-61.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития рака простаты.

Проводили мета-анализ 10 исследований.

Употребление кофе связано со снижением риска развития рака простаты на 12% (RR = 0.88; 95% CI: 0.82, 0.95).

Chen et.al. (2014). Tea and coffee consumption and risk of laryngeal cancer: a systematic review meta-analysis. PLoS One. 9 (12): e112006.

Кофе, чай

Исследовали связь употребления кофе и чая с риском развития рака гортани.

Проводили мета-анализ 10 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления кофе и чая (вместе) или чая на риск развития рака гортани.

Употребление кофе связано с увеличением риска развития рака гортани на 47% (RR = 1.47; 95% CI: 1.03, 2.11). Анализ доза-эффект показал, что употребление 1 чашки/день кофе увеличивает риск развития рака гортани на 22%.

Discacciati et.al. (2014). Coffee consumption and risk of nonaggressive, aggressive and fatal prostate cancer--a dose-response meta-analysis. Ann Oncol. 25 (3): 584-91.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития рака простаты.

Проводили мета-анализ 8 исследования.

Употребление 3 чашек/день кофе связано со снижением риска развития локализованного (localized) рака простаты на 3% (RR = 0.97; 95% CI: 0.94, 0.99).

Употребление 3 чашек/день кофе связано со снижением риска смерти в результате рака простаты на 11% (RR = 0.89; 95% CI: 0.82, 0.97).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления кофе на риск развития Low-grade рака простаты и агрессивного рака простаты (как High-grade, так и Advanced рака простаты).

Huang et.al. (2014). Coffee consumption and urologic cancer risk: a meta-analysis of cohort studies. Int Urol Nephrol. 46 (8): 1481-93.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития рака мочевого пузыря, почек, простаты.

Проводили мета-анализ 13 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления кофе на риск развития рака мочевого пузыря и почек.

Употребление кофе связано со снижением риска развития рака простаты на 14% (RR = 0.86; 95% CI: 0.79, 0.95).

Употребление кофе связано со снижением риска развития локализованного (localized) рака простаты на 10% и не было статистически значимого влияния употребления кофе на продвинутый рак простаты и риск смерти в результате рака простаты.

Lu et.al. (2014). Coffee consumption and prostate cancer risk: an updated meta-analysis. Cancer Causes Control. 25 (5): 591-604.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития рака простаты.

Проводили мета-анализ 21 исследования.

Употребление кофе связано со снижением риска развития рака простаты на 9% (OR = 0.91; 95% CI: 0.86, 0.97).

Употребление кофе связано со снижением риска развития локализованного (localized) рака простаты на 11% (Fixed-effects model и Random-effects model), продвинутого рака простаты на 18% (Fixed-effects model) и риск смерти в результате рака простаты на 36% (Fixed-effects model) и 34% (Random-effects model).

Ouyang et.al. (2014). Association between tea and coffee consumption and risk of laryngeal cancer: a meta-analysis. Int J Clin Exp Med. 7 (12): 5192-200.

Кофе, чай

Исследовали связь употребления кофе и чая с риском развития рака гортани.

Проводили мета-анализ 11 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления кофе или чая (отдельно) на риск развития рака гортани.

Xie et.al. (2014). Coffee consumption and risk of gastric cancer: a large updated meta-analysis of prospective studies. Nutrients. 6 (9): 3734-46.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития рака желудка.

Проводили мета-анализ 12 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления кофе на риск развития рака желудка. Анализ доза-эффект не показал статистически значимого влияния употребления 2, 4 или 6 чашек/день кофе на риск развития рака желудка.

Однако, анализ в подгруппах показал, что употребление кофе в USA связано с увеличением риска развития рака входа желудка (gastric cardia cancer) на 23% (RR = 1.36; 95% CI: 1.06, 1.74) и статистически значимо не связан с риском развития рака желудка в Европе и Японии.

Zhong et.al. (2014). Coffee consumption and risk of prostate cancer: an up-to-date meta-analysis. Eur J Clin Nutr. 68 (3): 330-7.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития рака простаты.

Проводили мета-анализ 24 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления кофе на риск развития рака простаты, в том числе локализованного и продвинутого.

Употребление кофе связано со снижением риска смерти в результате рака простаты на 21% (RR = 0.79; 95% CI: 0.72, 0.87).

Deng et.al. (2015). Coffee consumption and the risk of incident gastric cancer-A meta-analysis of prospective cohort studies. Nutr Cancer. 28: 1-8.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития рака желудка.

Проводили мета-анализ 13 исследований.

Употребление кофе связано с увеличением риска развития рака желудка на 16% (RR = 1.12; 95% CI: 1.03, 1.32).

Li et.al. (2015). Coffee consumption and the risk of gastric cancer: a meta-analysis of prospective cohort studies. BMC Cancer. 15: 733.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития рака желудка.

Проводили мета-анализ 20 исследований.

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением кофе и риском развития рака желудка (RR = 1.13; 95% CI: 0.94, 1.35). Анализ доза-эффект также не показал статистически значимого влияния употребления 3 чашек кофе в день на риск развития рака желудка (RR = 1.03; 95% CI: 0.95, 1.11).

Анализ в подгруппах показал, что употребление кофе увеличивает риск развития рака желудка среди популяции USA на 36%.

Liu et.al. (2015). Coffee consumption and prostate cancer risk: a meta-analysis of cohort studies. Nutr Cancer. 67 (3): 392-400.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития рака простаты.

Проводили мета-анализ 13 исследований.

Употребление кофе связано со снижением риска развития рака простаты на 10% (RR = 0.90; 95% CI: 0.85, 0.95).

Употребление кофе связано со снижением риска развития не продвинутого (nonadvanced) рака простаты на 11% и не было статистически значимого влияния употребления кофе на продвинуый рак простаты и риск смерти в результате рака простаты.

Liu et.al. (2015). Effect of coffee consumption on the risk of gastric cancer: a systematic review and meta-analysis of prospective cohort studies. PLoS One. 10 (5): e0128501.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития рака желудка.

Проводили мета-анализ 9 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления кофе на риск развития рака желудка.

Однако, анализ в подгруппах по локадизации рака показал, что употребление кофе связано с увеличением риска развития рака входа желудка (gastric cardia cancer) на 23% (RR = 1.23; 95% CI: 1.04, 1.45) и статистически значимо не связан с риском развития рака желудка другой локализации.

Shen et.al. (2015). Coffee consumption and risk of gastric cancer: an updated meta-analysis. Clin Res Hepatol Gastroenterol. 39 (2): 245-53.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития рака желудка.

Проводили мета-анализ 8 исследований.

Употребление кофе связано с увеличением риска развития рака желудка на 24% (RR = 1.24; 95% CI: 1.03, 1.49).

Wang et.al. (2015). Coffee consumption and the risk of cutaneous melanoma: a meta-analysis. Eur J Nutr.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития рака кожи.

Проводили мета-анализ 9 исследований.

Употребление кофе связано со снижением риска развития рака кожи на 20% (RR = 0.80; 95% CI: 0.69, 0.93).

Wu et.al. (2015). Coffee consumption and bladder cancer: a meta-analysis of observational studies. Sci Rep. 5: 9051.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития рака мочевого пузыря.

Проводили мета-анализ 30 исследований.

Употребление кофе связано с увеличением риска развития рака мочевого пузыря на 33% (RR = 1.33; 95% CI: 1.19, 1.48). Анализ доза-эффект показал, что каждая чашка кофе в день увеличивает риск развития рака мочевого пузыря на 5%.

Yang et.al. (2015). Tea and coffee and risk of endometrial cancer: cohort study and meta-analysis. Am J Clin Nutr. 101 (3): 570-8.

Кофе, чай

Исследовали связь употребления кофе и чая с риском развития рака эндометрия.

Проводили мета-анализ.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления дополнительной чашки чая в день на риск развития рака эндометрия ни среди популяции Европы/Северной Америки, ни среди популяции Азии.

Употребление дополнительной чашки кофе в день связано со снижением риска развития рака эндометрия на 9% (RR = 0.91; 95% CI: 0.87, 0.95) среди популяции Европы/Северной Америки и на 20% (RR = 0.80; 95% CI: 0.71, 0.92) среди популяции Азии.

Yew et.al. (2015). Coffee Consumption and Melanoma: A Systematic Review and Meta-Analysis of Observational Studies. Am J Clin Dermatol.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития рака кожи.

Проводили мета-анализ 9 исследований.

Употребление кофе связано со снижением риска развития рака кожи на 25% (RR = 0.75; 95% CI: 0.63, 0.89; p = 0.001).

Zeng et.al. (2015). Long-Term Coffee Consumption and Risk of Gastric Cancer: A PRISMA-Compliant Dose-Response Meta-Analysis of Prospective Cohort Studies. Medicine (Baltimore). 94 (38): e1640.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития рака желудка.

Проводили мета-анализ 9 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления 3 чашек/день кофе на риск развития рака желудка.

Zhang et.al. (2015). Association between coffee consumption and the risk of oral cancer: a meta-analysis of observational studies. Int J Clin Exp Med. 8 (7): 11657-65.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития рака ротовой полости.

Проводили мета-анализ 12 исследований.

Употребление кофе связано со снижением риска развития рака ротовой полости на 31% (RR = 0.69; 95% CI: 0.54, 0.89).

Zhou et.al. (2015). Coffee consumption and risk of endometrial cancer: a dose-response meta-analysis of prospective cohort studies. Sci Rep. 5: 13410.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития рака эндометрия.

Проводили мета-анализ 11 исследований.

Употребление кофе связано со снижением риска развития рака эндометрия на 20% (RR = 0.80; 95% CI: 0.74, 0.86). Риск развития рака эндометрия снижался при употреблении кофеина на 23%; кофе, содержащего кофеин, на 34%; кофе без кофеина на 23%.

Анализ доза-эффект показал, что употребление 1 чашки/день кофе снижает риск развития рака эндометрия на 5%, 100 mg/день кофеина – на 4%.

Liu et.al. (2016). Higher Caffeinated Coffee Intake Is Associated with Reduced Malignant Melanoma Risk: A Meta-Analysis Study. PLoS One. 11 (1): e0147056.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития меланомы.

Проводили мета-анализ 7 исследований.

Употребление кофе связано со снижением риска развития меланомы на 19% (RR = 0.81; 95% CI: 0.68, 0.97).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления кофе без кофеина на риск развития рака меланомы.

Xie et.al. (2016). Coffee consumption and the risk of lung cancer: an updated meta-analysis of epidemiological studies. Eur J Clin Nutr. 70 (2): 199-206.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития рака легких.

Проводили мета-анализ 17 исследований.

Употребление кофе связано с увеличением риска развития рака легких на 31% (OR = 1.31; 95% CI: 1.11, 1.55; сравнение большего с меньшим).

Употребление > 3 чашек/день кофе связано с увеличением риска развития рака легких на 20%, употребление < 3 чашек/день кофе статистически значимо не влияло на риск развития рака легких.

Употребление кофе связано с увеличением риска развития рака легких на 24% среди курящих, употребление кофе статистически значимо не влияло на риск развития рака легких среди не курящих.

Seely et.al. (2005). The effects of green tea consumption on incidence of breast cancer and recurrence of breast cancer: a systematic review and meta-analysis. Integr Cancer Ther. 4 (2): 144-55.

Чай

Исследовали связь употребления зеленого чая с риском развития рака груди.

Проводили мета-анализ 7 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления зеленого чая на риск развития рака груди.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления зеленого чая на риск рецидивов рака груди (на всех стадиях).

Употребление зеленого чая связано со снижением риска рецидива ранних стадий рака груди на 44% (RR = 0.56; 95% CI: 0.38, 0.83).

Sun et.al. (2006). Green tea, black tea and breast cancer risk: a meta-analysis of epidemiological studies. Carcinogenesis. 27 (7): 1310-5.

Чай

Исследовали связь употребления зеленого чая с риском развития рака груди.

Проводили мета-анализ 13 исследований.

Употребление зеленого чая связано со снижением риска развития рака груди на 22% (RR = 0.78; 95% CI: 0.61, 0.98).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления черного чая на риск развития рака груди.

Sun et.al. (2006). Green tea, black tea and colorectal cancer risk: a meta-analysis of epidemiologic studies. Carcinogenesis. 27 (7): 1301-9.

Чай

Исследовали связь употребления чая с риском развития колоректального рака.

Проводили мета-анализ 25 исследований.

Употребление зеленого чая связано со снижением риска развития колоректального рака на 18% (RR = 0.8285; 95% CI: 0.69, 0.98). Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления зеленого чая на риск развития рака толстого кишечника и прямой кишки.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления черного чая на риск развития колоректального рака, рака толстого кишечника и прямой кишки.

Zhou et.al. (2007). The association of tea consumption with ovarian cancer risk: A metaanalysis. Am J Obstet Gynecol. 197 (6): 594.e1-6.

Чай

Исследовали связь употребления чая с риском развития рака яичников.

Проводили мета-анализ 9 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления чая на риск развития рака яичников.

Zhou et.al. (2008). Green tea and gastric cancer risk: meta-analysis of epidemiologic studies. Asia Pac J Clin Nutr. 17 (1): 159-65.

Зеленый чай

Исследовали связь употребления зеленого чая с риском развития рака желудка.

Проводили мета-анализ 13 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления зеленого чая на риск развития рака желудка.

Myung et.al. (2009). Green tea consumption and risk of stomach cancer: a meta-analysis of epidemiologic studies. Int J Cancer. 124 (3): 670-7.

Зеленый чай

Исследовали связь употребления зеленого чая с риском развития рака желудка.

Проводили мета-анализ 13 исследований.

Анализ «сырых» данных не выявил статистически значимого влияния употребления зеленого чая на риск развития рака желудка.

Однако, анализ скорректированных данных показал, что употребление зеленого чая снижало риск развития рака желудка на 28% (RR = 0.82; 95% CI: 0.70, 0.96).

Tang et.al. (2009). Tea consumption and risk of endometrial cancer: a metaanalysis. Am J Obstet Gynecol. 201 (6): 605.e1-8.

Чай

Исследовали связь употребления чая с риском развития рака эндометрия.

Проводили мета-анализ 7 исследований.

Употребление зеленого чая связано со снижением риска развития рака эндометрия на 15% (RR = 0.85; 95% CI: 0.77, 0.94). Употребление 2чашек/день чая снижает риск развития рака эндометрия на 25%.

Tang et.al. (2009). Green tea, black tea consumption and risk of lung cancer: a meta-analysis. Lung Cancer. 65 (3): 274-83.

Чай

Исследовали связь употребления чая с риском развития рака легких.

Проводили мета-анализ 22 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления зеленого или черного чая на риск развития рака легких. Однако, увеличение употребления зеленого чая на 2 чашки/день снижало риск развития рака легких на 18% (OR = 0.82; 95% CI: 0.71, 0.96).

Kang et.al. (2010). Green tea consumption and stomach cancer risk: a meta-analysis. Epidemiol Health. 32: e2010001.

Зеленый чай

Исследовали связь употребления зеленого чая с риском развития рака желудка.

Проводили мета-анализ 18 исследований.

Однако, употребление более 5 чашек/день зеленого чая снижало риск развития рака желудка на 32% (RR = 0.68; 95% CI: 0.54, 0.85).

Nagle et.al. (2010).Tea consumption and risk of ovarian cancer. Cancer Causes Control. 21 (9): 1485-91.

Зеленый чай

Исследовали связь употребления зеленого чая с риском развития рака яичников.

Проводили мета-анализ 17 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления зеленого чая на риск развития рака яичников.

Ogunleye et.al. (2010). Green tea consumption and breast cancer risk or recurrence: a meta-analysis. Breast Cancer Res Treat. 119 (2): 477-84.

Зеленый чай

Исследовали связь употребления зеленого чая с риском развития рака груди.

Проводили мета-анализ 9 исследований.

Употребление зеленого чая связано со снижением риска развития рака груди на 19% (RR = 0.81; 95% CI: 0.75, 0.88). Однако статистически достоверная связь была только при анализе случай-контроль исследований.

Употребление зеленого чая связано со снижением риска рецидива рака груди на 27% (RR = 0.73; 95% CI: 0.56, 0.96).

Нет полной версии

Fon Sing et.al. (2011). Epidemiological studies of the association between tea drinking and primary liver cancer: a meta-analysis. Eur J Cancer Prev. 20 (3): 157-65.

Чай

Исследовали связь употребления чая с риском развития первичного рака печени.

Проводили мета-анализ 13 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления чая на риск развития рака печени (RR = 0.79; 95% CI: 0.61, 1.01). Однако, употребление чая мужчинами снижало риск развития рака печени на 14% (RR = 0.86; 95% CI: 0.77, 0.95), женщинами – на 46% (RR = 0.54; 95% CI: 0.37, 0.79).

Употребление зеленого чая связано со снижением риска развития рака печени на 21% (RR = 0.79; 95% CI: 0.68, 0.93).

Zheng et.al. (2011). Green tea and black tea consumption and prostate cancer risk: an exploratory meta-analysis of observational studies. Nutr Cancer. 63 (5): 663-72.

Чай

Исследовали связь употребления чая с риском развития рака простаты.

Проводили мета-анализ 13 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления черного или зеленого чая на риск развития рака простаты.

Нет полной версии

Jin et.al. (2012). A Meta-analysis on tea drinking and the risk of lung cancer in Chinese population. Zhonghua Liu Xing Bing Xue Za Zhi. 33 (8): 857-61.

Чай

Исследовали связь употребления чая с риском развития рака легких среди популяции Китая.

Проводили мета-анализ 12 исследования.

Употребление чая связано со снижением риска развития рака груди на 34% (OR = 0.66; 95% CI: 0.49, 0.89).

Qin et.al. (2012). Tea consumption and risk of bladder cancer: a meta-analysis. World J Surg Oncol. 10: 172.

Чай

Исследовали связь употребления чая с риском развития рака мочевого пузыря.

Проводили мета-анализ 23 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления чая (в целом) и зеленого чая на риск развития рака мочевого пузыря.

Употребление черного чая связано со снижением риска развития рака мочевого пузыря на 21% (OR = 0.79; 95% CI: 0.59, 0.99).

Wang et.al. (2012). Association between green tea and colorectal cancer risk: a meta-analysis of 13 case-control studies. Asian Pac J Cancer Prev. 13 (7): 3123-7

Зеленый чай

Исследовали связь употребления зеленого чая с риском развития колоректального рака.

Проводили мета-анализ 13 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления зеленого чая на риск развития колоректального рака, рака толстого кишечника и прямой кишки.

Wang et.al. (2012). Green tea and incidence of colorectal cancer: evidence from prospective cohort studies. Nutr Cancer. 64 (8): 1143-52.

Зеленый чай

Исследовали связь употребления зеленого чая с риском развития колоректального рака.

Проводили мета-анализ 6 исследований.

Zheng et.al. (2012). Green tea consumption and risk of esophageal cancer: a meta-analysis of epidemiologic studies. BMC Gastroenterol. 12: 165.

Зеленый чай

Исследовали связь употребления зеленого чая с риском развития рака пищевода.

Проводили мета-анализ 10 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления зеленого чая на риск развития рака пищевода.

Gao et.al. (2013). Meta-analysis of green tea drinking and the prevalence of gynecological tumors in women. Asia Pac J Public Health. 25 (4 Suppl): 43S-8S.

Зеленый чай

Исследовали связь употребления зеленого чая с риском развития рака яичников среди женщин.

Проводили мета-анализ 6 исследований.

Употребление зеленого чая связано со снижением риска развития рака яичников на 19% (OR = 0.81; 95% CI: 0.73, 0.89)

Gao et.al. (2013). Tea consumption, alcohol drinking and physical activity associations with breast cancer risk among Chinese females: a systematic review and meta-analysis. Asian Pac J Cancer Prev. 14 (12): 7543-50.

Чай

Исследовали связь употребления чая и алкоголя с риском развития рака груди среди популяции женщин Китая.

Проводили мета-анализ 39 исследования.

Употребление чая связано со снижением риска развития рака груди на 21% (OR = 0.79; 95% CI: 0.65, 0.96).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления алкоголя на риск развития рака груди.

Hu et.al. (2013). No association between tea consumption and risk of renal cell carcinoma: a meta-analysis of epidemiological studies. Asian Pac J Cancer Prev. 14 (3): 1691-5.

Чай

Исследовали связь употребления чая с риском развития рака почек.

Проводили мета-анализ 12 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления чая на риск развития рака почек.

Нет полной версии

Li et.al. (2013). Relationship of alcohol drinking and tea consumption with the risk of nasopharynx cancer among Chinese population: a meta-analysis. Zhonghua Yi Xue Za Zhi. 93 (44): 3510-5.

Чай

Исследовали связь употребления чая и алкоголя с риском развития рака носоглотки (nasopharynx) среди популяции Китая.

Проводили мета-анализ 14 исследований.

Употребление чая связано со снижением риска развития рака носоглотки на 47% (OR = 0.53; 95% CI: 0.43, 0.60).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления алкоголя на риск развития рака носоглотки.

Sang et.al. (2013). Green tea consumption and risk of esophageal cancer: a meta-analysis of published epidemiological studies. Nutr Cancer. 65 (6): 802-12.

Зеленый чай

Исследовали связь употребления зеленого чая с риском развития рака пищевода.

Проводили мета-анализ 12 исследований.

Нет полной версии

Wang et.al. (2013). A meta-analysis of tea consumption and the risk of bladder cancer. Urol Int. 90 (1): 10-6.

Чай

Исследовали связь употребления чая с риском развития рака мочевого пузыря.

Проводили мета-анализ 17 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления чая (в целом), на риск развития рака мочевого пузыря.

Употребление зеленого чая связано со снижением риска развития рака мочевого пузыря на 19% (OR = 0.814; 95% CI: 0.678, 0.976).

Wu et.al. (2013). Black tea, green tea and risk of breast cancer: an update. Springerplus. 2 (1): 240.

Чай

Исследовали связь употребления чая с риском развития рака груди.

Проводили мета-анализ 25 исследований о черном чае и 9 о зеленом.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления черного чая на риск развития рака груди.

Употребление зеленого чая связано со снижением риска развития рака груди на 17% (RR = 0.83; 95% CI: 0.76, 0.92). Анализ доза-эффект показал, что каждые дополнительные 2 чашки/день зеленого чая снижают риск развития рака груди на 3%.

Wu et.al. (2013). The association of tea consumption with bladder cancer risk: a meta-analysis. Asia Pac J Clin Nutr. 22 (1): 128-37.

Чай

Исследовали связь употребления чая с риском развития рака мочевого пузыря.

Проводили мета-анализ 24 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления чая (в целом), зеленого или черного на риск развития рака мочевого пузыря.

Chang et.al. (2014). Consumption of tea and risk for pancreatic cancer: a meta-analysis of published epidemiological studies. Nutr Cancer. 66 (7): 1109-23.

Чай

Исследовали связь употребления чая с риском развития рака поджелудочной железы.

Проводили мета-анализ 12 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления чая (в целом), зеленого или черного на риск развития рака поджелудочной железы.

Chen et.al. (2014). Relationship between tea consumption and pancreatic cancer risk: a meta-analysis based on prospective cohort studies and case-control studies. Eur J Cancer Prev. 23 (5): 353-60.

Чай

Исследовали связь употребления чая с риском развития рака поджелудочной железы.

Проводили мета-анализ 14 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления чая на риск развития рака поджелудочной железы.

Fei et.al. (2014). The association of tea consumption and the risk and progression of prostate cancer: a meta-analysis. nt J Clin Exp Med. 7 (11): 3881-91.

Чай

Исследовали связь употребления чая с риском развития рака простаты.

Проводили мета-анализ 21 исследования.

Употребление чая связано со снижением риска развития рака простаты на 16% (OR = 0.84; 95% CI: 0.71, 0.98).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления чая на риск развития локализованного или продвинутого рака простаты.

Lin et.al. (2014). Tea consumption and prostate cancer: an updated meta-analysis. World J Surg Oncol. 12: 38.

Чай

Исследовали связь употребления чая с риском развития рака простаты.

Проводили мета-анализ 21 исследования.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления чая на риск развития рака простаты.

Nie et.al. (2014). Meta-analysis of black tea consumption and breast cancer risk: update 2013. Nutr Cancer. 66 (6): 1009-14.

Черный чай

Исследовали связь употребления черного чая с риском развития рака груди.

Проводили мета-анализ 15 исследования.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления черного чая на риск развития рака груди.

Tong et.al. (2014). Association of risk of gastric cancer and consumption of tobacco, alcohol and tea in the Chinese population. Asian Pac J Cancer Prev.15 (20): 8765-74.

Чай

Исследовали связь употребления чая и алкоголя с риском развития рака желудка среди популяции Китая.

Проводили мета-анализ 89 исследований.

Употребление чая связано со снижением риска развития рака желудка на 13% (OR = 0.67; 95% CI: 0.59, 0.76).

Употребление алкоголя связано с увеличением риска развития рака желудка на 57% (OR = 1.57; 95% CI: 1.41, 1.76).

Wang et.al. (2014). Association of tea consumption and the risk of oral cancer: a meta-analysis. Oral Oncol. 50 (4): 276-81.

Чай

Исследовали связь употребления чая с риском развития рака ротовой полости.

Проводили мета-анализ 14 исследований.

Употребление чая связано со снижением риска развития рака ротовой полости на 16% (RR = 0.84; 95% CI: 0.75, 0.94).

Употребление зеленого чая снижает риск развития рака ротовой полости на 20%, а употребление черного чая статистически значимо не влияет на риск развития рака ротовой полости.

Wang et.al. (2014). Tea consumption and lung cancer risk: a meta-analysis of case-control and cohort studies. Nutrition. 30 (10): 1122-1127.

Чай

Исследовали связь употребления чая с риском развития рака легких.

Проводили мета-анализ 38 исследований, в которых принимали участие 396 664 человека, и было зарегистрировано 59 041 случаев рака легких.

Употребление чая связано со снижением риска развития рака легких на 22% (RR = 0.78; 95% CI: 0.70-0.78, I2 = 83.3%).

Анализ в подгруппах:

И черный и зеленый чай снижали риск развития рака легких на 18% и 25%, соответственно.
Употребление чая снижало риск развития рака легких и в западных и в восточных (Китай, Япония) странах на 15% и 26%, соответственно.
Употребление чая женщинами снижало риск развития рака легких на 24%. Для мужчин статистически значимой связи между употребление чая и риском развития рака легких не было.
И в западных и в восточных (Китай, Япония) странах употребление чая снижало риск развития рака легких на 15% и 26%, соответственно.
Употребление чая и курильщиками и не курящими снижало риск развития рака легких на 21% и 12%, соответственно.

Wei et.al. (2014). Tea drinking and risk of pancreatic cancer. Chin Med J (Engl). 127 (20): 3638-44.

Чай

Исследовали связь употребления чая с риском развития рака поджелудочной железы.

Проводили мета-анализ 11 исследований.

Yu et.al. (2014). Tea consumption and the risk of five major cancers: a dose-response meta-analysis of prospective studies. BMC Cancer. 14: 197.

Чай

Исследовали связь употребления чая с риском развития 5 типов рака.

Проводили мета-анализ 38 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления чая (в целом), зеленого или черного на риск развития рака груди, желудка, печени, простаты, колоректального рака, рака толстого кишечника и прямой кишки.

Zeng et.al. (2014). Green tea consumption and risk of pancreatic cancer: a meta-analysis. Nutrients. 6 (11): 4640-50.

Зеленый чай

Исследовали связь употребления зеленого чая с риском развития рака поджелудочной железы.

Проводили мета-анализ 8 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления зеленого чая на риск развития рака поджелудочной железы

Zhang et.al. (2014). Tea intake and risk of oral, pharyngeal, and laryngeal carcinoma: a meta-analysis. Med Sci Monit. 20: 2142-50.

Чай

Исследовали связь употребления чая с риском развития карциномы ротовой полости, глотки или гортани.

Проводили мета-анализ 20 исследований.

Употребление чая связано со снижением риска развития рака ротовой полости на 15% (RR = 0.85; 95% CI: 0.76, 0.96) и статистически значимо не влияет на риск развития рака глотки или гортани.

Zhong et.al. (2014). Tea consumption and leukemia risk: a meta-analysis. Tumour Biol. 35 (6): 5205-12.

Чай

Исследовали связь употребления чая с риском развития лейкемии.

Проводили мета-анализ 7 исследований.

Употребление чая связано со снижением риска развития лейкемии на 24% (RR = 0.76; 95% CI: 0.65, 0.89).

Je et.al. (2015). Tea Consumption and Endometrial Cancer Risk: Meta-Analysis of Prospective Cohort Studies. Nutr Cancer.67 (5): 825-30.

Чай

Исследовали связь употребления чая с риском развития рака эндометрия.

Проводили мета-анализ 5 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления чая на риск развития рака эндометрия.

Huang et.al. (2015). Green tea and liver cancer risk: A meta-analysis of prospective cohort studies in Asian populations. Nutrition. 32 (1): 3-8.

Зеленый чай

Исследовали связь употребления зеленого чая с риском развития рака печени среди азиатской популяции (Япония, Китай, Сингапур).

Проводили мета-анализ 9 исследований, в которых принимали участие 465 274 человека, и было зарегистрировано 3 694 случаев рака печени.

Употребление зеленого чая связано со снижением риска развития рака печени на 12%. Анализ в подгруппах (отдельно мужчины и женщины) показал, что употребление зеленого чая женщинами снижает риск развития рака печени на 22%. Для мужчин статистически значимой связи между употребление зеленого чая и риском развития рака печени не обнаружили (RR: 0.89; 95% CI: 0.79, 1.00).

Не было обнаружено дозо-зависимого эффекта употребления зеленого чая на риск развития рака печени.

Ma et.al. (2015). Association of tea consumption and the risk of thyroid cancer: a meta-analysis. Int J Clin Exp Med. 8 (8): 14345-51.

Чай

Исследовали связь употребления чая с риском развития рака щитовидной железы.

Проводили мета-анализ 14 исследований.

Употребление чая связано со снижением риска развития рака щитовидной железы на 23% (RR = 0.77; 95% CI: 0.62, 0.97).

Zhang et.al. (2015). Tea consumption reduces the incidence of gallbladder cancer based on a meta-analysis of epidemiologic studies. Sci China Life Sci. 58 (9): 922-4.

Чай

Исследовали связь употребления чая с риском развития рака желчного пузыря.

Проводили мета-анализ 5 исследований.

Употребление чая связано со снижением риска развития рака желчного пузыря на 23% (OR = 0.77; 95% CI: 0.63, 0.94).

Нет полной версии

Zhang et.al. (2015). Tea consumption and the incidence of cancer: a systematic review and meta-analysis of prospective observational studies. Eur J Cancer Prev. 24 (4): 353-62.

Чай

Исследовали связь употребления чая с риском развития разных типов рака.

Проводили мета-анализ 57 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления чая на риск развития рака желудка, прямой кишки, толстого кишечника, легких, поджелудочной железы, печени, груди, простаты, яичников, мочевого пузыря или глиомы.

Употребление чая связано со снижением риска развития рака ротовой полости на 28% (RR = 0.72; 95% CI: 0.56, 0.95).

Zhou et.al. (2015). Green tea, black tea consumption and risk of endometrial cancer: a systematic review and meta-analysis. Arch Gynecol Obstet. 293 (1): 143-155.

Чай

Исследовали связь употребления зеленого и черного чая с риском развития рака эндометрия (ЕС).

Проводили мета-анализ 13 исследований. 7 исследований «случай-контроль», 6 исследований выборок, в которых принимали участие 267 885 человек, и было зарегистрировано 2 151 случай ЕС. NOS > 5.

Употребление зеленого чая связано со снижением риска развития ЕС на 22%. Увеличение потребления зеленого чая на одну чашку в день снижает риска развития ЕС на 11%.

Употребление черного чая не влияло на риск развития ЕС (RR = 0.99; 95% CI: 0.79-1.23).

Zhu et.al. (2015). Tea consumption and risk of gallbladder cancer: A meta-analysis of epidemiological studies. Mol Clin Oncol. 3 (3): 613-618.

Чай

Исследовали связь употребления зеленого чая с риском развития рака желчного пузыря.

Проводили мета-анализ 6 исследований.

Общий анализ не выявил статистически значимой связи между употреблением чая и риском развития рака желчного пузыря, что авторы связывают с высокой гетерогенностью исследований. Однако, анализ в подгруппах (отдельно мужчины и женщины) показал, что употребление зеленого чая женщинами снижает риск развития рака желчного пузыря на 54% (OR=0.46; 95% CI: 0.26-0.81, P=0.008). Для мужчин статистически значимой связи между употребление чая и риском развития рака желчного пузыря не обнаружили.

Andrici et.al. (2013). Maté consumption and the risk of esophageal squamous cell carcinoma: a meta-analysis. Dis Esophagus. 26 (8): 807-16.

Мате

Исследовали связь употребления мате с риском развития плоскоклеточной карциномы пищевода (ESCC).

Проводили мета-анализ 9 исследований.

Употребление мате связано с увеличением рисков развития ESCC в 1.5 раза (OR = 2.57; 95% CI: 1.66, 2.98).

Akhtar et.al. (2013). Areca nut chewing and esophageal squamous-cell carcinoma risk in Asians: a meta-analysis of case-control studies. Cancer Causes Control. 24 (2): 257-65.

Орехи

Исследовали связь жевания орехов Areca с риском развития плоскоклеточной карциномы пищевода (ESCC).

Проводили мета-анализ 12 исследований.

Жевание орехов Areca связано с увеличением рисков развития ESCC в 2 раза (RR = 3.05; 95% CI: 2.41, 3.87).

Wu L et.al. (2015). Nut consumption and risk of cancer and type 2 diabetes: a systematic review and meta-analysis. Nutr Rev. 73 (7): 409-425.

Орехи

Исследовали связь употребления орехов с риском развития разных типов рака и T2D.

Проводили мета-анализ 36 исследований: T2D – 5, рак груди – 4, рак прямой кишки – 3, рак толстой кишки – 2, рак эндометрия – 2, лейкемия – 1, острая миелоидная лейкемия – 2, рак печени – 4, рак яичников – 3, рак простаты – 5, рак желудка – 2 и по 1 о глиоме, лимфоме, раке поджелудочной железы и пищевода.

Употребление орехов не влияло на риск развития T2D.

Общий анализ исследований показал, что употребление орехов связано со снижением риска развития рака на 15% (RR = 0.85; 95% CI: 0.76-0.95; I2 = 66.5%).

Анализ по типам рака показал, что употребление орехов связано со снижением риска развития рака следующих типов:

рак толстой кишки на 23%.
колоректального рака на 24%,
рак эндометрия на 48%,
рак поджелудочной железы на 29%.

Trock et.al. (1990). Dietary fiber, vegetables, and colon cancer: critical review and meta-analyses of the epidemiologic evidence. J Natl Cancer Inst. 82 (8): 650-61.

Пищевые волокна

Исследовали связь употребления пищевых волокон и овощей с риском развития рака толстого кишечника.

Проводили мета-анализ 16 исследований.

Употребление пищевых волокон и овощей связано со снижением риска развития рака толстого кишечника на 43% (OR = 0.57; 95% CI: 0.50, 0.64).

Употребление пищевых волокон связано со снижением риска развития рака толстого кишечника на 42% (OR = 0.58; 95% CI: 0.51, 0.66).

Употребление овощей связано со снижением риска развития рака толстого кишечника на 51% (OR = 0.48; 95% CI: 0.41, 0.57).

Asano et.al. (2002). Dietary fibre for the prevention of colorectal adenomas and carcinomas. Cochrane Database Syst Rev. (2): CD003430.

Пищевые волокна

Исследовали связь употребления пищевых волокон с риском развития колоректальной аденомы и карциномы.

Проводили мета-анализ 5 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления пищевых волокон на риск развития колоректальной аденомы..

Jacobs et.al. (2006). Fiber, sex, and colorectal adenoma: results of a pooled analysis. Am J Clin Nutr. 83 (2): 343-9.

Пищевые волокна

Исследовали связь употребления пищевых волокон из отрубей пшеницы (Wheat Bran Fiber) с риском развития колоректальной аденомы.

Проводили мета-анализ 2 исследований.

В целом, не было обнаружено статистически значимого влияния употребления пищевых волокон на риск развития колоректальной аденомы. Анализ отдельно мужчин и женщин показал, что риск развития колоректальной аденомы снижается при употреблении пищевых волокон мужчинами на 19% (OR = 0.81; 95% CI: 0.8268 0.96) и нет статистически значимого влияния среди женщин.

Aune et.al. (2011). Dietary fibre, whole grains, and risk of colorectal cancer: systematic review and dose-response meta-analysis of prospective studies. BMJ. 343: d6617.

Пищевые волокна

Исследовали связь употребления пищевых волокон с риском развития колоректального рака.

Проводили мета-анализ 25 исследований.

Употребление пищевых волокон связано со снижением риска развития колоректального рака на 12% (OR = 0.88; 95% CI: 0.82, 0.98). Анализ доза-эффект показал, что каждые дополнительные 10 g/день пищевых волокон снижают риск развития колоректального рака на 10%

Анализ в подгруппах показал, что употребление пищевых волокон из злаков связано со снижением риска развития колоректального рака на 10%, употребление других видов пищевых волокон (из бобовых, фруктов или овощей) статистически значимо не влияло на риск развития колоректального рака.

Употребление цельных злаков связано со снижением риска развития колоректального рака на 21% (OR = 0.79; 95% CI: 0.72, 0.86). Анализ доза-эффект показал, что употребление дополнительных 90 g/день цельных злаков снижают риск развития колоректального рака на 17%.

Aune et.al. (2012). Dietary fiber and breast cancer risk: a systematic review and meta-analysis of prospective studies. Ann Oncol. 23 (6): 1394-402.

Пищевые волокна

Исследовали связь употребления пищевых волокон с риском развития рака груди.

Проводили мета-анализ 16 исследований.

Употребление пищевых волокон связано со снижением риска развития рака груди на 7% (RR = 0.93; 95% CI: 0.89-0.98), при этом увеличение употребления пищевых волокон на 10 g/день снижает риск развития рака груди на 5%.

Снижают риск развития рака груди растворимые пищевые волокна (на 26%). Однако не было обнаружено статистически значимой связи между риском развития рака груди и употреблением нерастворимых пищевых волокон, а также пищевых волокон из овощей, фруктов или злаков.

Ben et.al. (2014). Dietary fiber intake reduces risk for colorectal adenoma: a meta-analysis. Gastroenterology. 146 (3): 689-699.e6.

Пищевые волокна

Исследовали связь употребления пищевых волокон с риском развития colorectal adenoma (CRA).

Проводили мета-анализ 20 исследований.

Употребление пищевых волокон связано со снижением риска развития CRA на 28% (RR = 0.72; 95% CI: 0.63-0.83), при этом увеличение употребления пищевых волокон на 10 g/день снижает риск развития CRA на 5%.

Снижают риск развития CRA пищевые волокна из фруктов (на 26%) и злаков (на 24%). Однако не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением пищевых волокон из овощей и риском развития CRA.

Huang et.al. (2014). Dietary fiber intake and risk of renal cell carcinoma: evidence from a meta-analysis. Med Oncol. 31 (8): 125.

Пищевые волокна

Исследовали связь употребления пищевых волокон с риском развития карциномы почек.

Проводили мета-анализ 7 исследований.

Употребление пищевых волокон связано со снижением риска развития карциномы почек на 16% (OR = 0.84; 95% CI: 0.74, 0.96).

Анализ в подгруппах показал, что употребление пищевых волокон из бобовых связано со снижением риска развития карциномы почек на 20%, употребление других видов пищевых волокон (из злаков, фруктов или овощей) статистически значимо не влияло на риск развития карциномы почек.

Wang et.al. (2015). Dietary fiber, whole grains, carbohydrate, glycemic index, and glycemic load in relation to risk of prostate cancer. Onco Targets Ther. 8: 2415-2426.

Пищевые волокна

Исследовали связь употребления пищевых волокон, цельного зерна, углеводов с риском развития рака простаты.

Проводили мета-анализ 27 исследований. Показатель NOS > 6.

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением пищевых волокон, цельного зерна или углеводов и вероятностью развития рака простаты.

Wang et.al. (2015). Dietary fiber intake and pancreatic cancer risk: a meta-analysis of epidemiologic studies. Sci Rep. 5: 10834.

Пищевые волокна

Исследовали связь употребления пищевых волокон с риском развития рака поджелудочной железы.

Проводили мета-анализ 14 исследований.

Употребление пищевых волокон связано со снижением риска развития рака поджелудочной железы на 46% (RR = 0.54; 95% CI: 0.44-0.67).

Нет полной версии

Jiang et.al. (2013). Poultry and fish intake and risk of esophageal cancer: A meta-analysis of observational studies. Asia Pac J Clin Oncol.

Птица

Исследовали связь употребления мяса птицы и рыбы с риском развития рака пищевода.

Проводили мета-анализ 20 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления мяса птицы на риск развития рака пищевода.

Употребление рыбы связано со снижением риска развития рака пищевода на 31% (RR = 0.69; 95% CI: 0.57, 0.85).

Xu et.al. (2013). No evidence of decreased risk of colorectal adenomas with white meat, poultry, and fish intake: a meta-analysis of observational studies. Ann Epidemiol. 23 (4): 215-22.

Птица

Исследовали связь употребления белого мяса, мяса птицы и рыбы с риском развития колоректальной аденомы (CRA).

Проводили мета-анализ 27 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления белого мяса, мяса птицы или рыбы (по отдельности) на риск развития CRA.

Shi et.al. (2015). Dose-response meta-analysis of poultry intake and colorectal cancer incidence and mortality. Eur J Nutr. 54 (2): 243-50.

Птица

Исследовали связь употребления мяса птицы с риском развития колоректального рака.

Проводили мета-анализ 19 исследований.

Употребление 50 g/день мяса птицы связано с уменьшением риска развития колоректального рака на 11% (RR = 0.89; 95% CI: 0.81-0.97).

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением мяса птицы и смертностью от колоректального рака.

He et.al. (2016). Poultry consumption and prostate cancer risk: a meta-analysis.PeerJ. 4: e1646.

Птица

Исследовали связь употребления мяса птицы с риском развития рака простаты.

Проводили мета-анализ 20 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления мяса птицы на риск развития рака простаты.

Bosetti et.al. (2001). A pooled analysis of case-control studies of thyroid cancer. VI. Fish and shellfish consumption. Cancer Causes Control. 12 (4): 375-82.

Рыба

Исследовали связь употребления рыбы с риском развития рака щитовидной железы.

Проводили мета-анализ 13 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления рыбы (в целом), морской рыбы или молюсков на риски развития рака щитовидной железы.

Только в йод-дефицитных районах употребление большого количества рыбы связано со снижением риска развития рака щитовидной железы на 36% (RR = 0.64; 95% CI: 0.48, 0.88).

Geelen et.al. (2007). Fish consumption, n-3 fatty acids, and colorectal cancer: a meta-analysis of prospective cohort studies. Am J Epidemiol. 2007 Nov 15;166(10):1116-25.

Рыба, n-3 PUFA

Исследовали связь употребления рыбы и n-3 жирных кислот с риском развития колоректального рака.

Проводили мета-анализ 16 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления рыбы или n-3 жирных кислот на риски развития колоректального рака (для рыбы RR = 0.88; 95% CI: 0.78, 1.00), рака толстого кишечника и рака прямой кишки.

Szymanski et.al. (2010). Fish consumption and prostate cancer risk: a review and meta-analysis. Am J Clin Nutr. 92 (5): 1223-33.

Рыба

Исследовали связь употребления рыбы с риском развития рака простаты.

Проводили мета-анализ 12 исследований.

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением рыбы и риском развития рака простаты.

Zheng et.al. (2011). Intake of fish and marine n-3 polyunsaturated fatty acids and risk of breast cancer: meta-analysis of data from 21 independent prospective cohort studies. BMJ. 346: f3706.

Рыба и n-3 PUFA

Исследовали связь употребления рыбы и n-3 PUFA с риском развития рака груди.

Проводили мета-анализ 21 исследования.

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением рыбы и риском развития рака груди.

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением ALA и риском развития рака груди

Употребление n-3 PUFA связано со снижением риска развития рака груди на 15% (RR = 0.85; 95% CI: 0.78-0.94).

Li et.al. (2011). The association of fish consumption with bladder cancer risk: a meta-analysis. World J Surg Oncol. 9: 107.

Рыба

Исследовали связь употребления рыбы с риском развития рака мочевого пузыря.

Проводили мета-анализ 14 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления рыбы на риск развития рака мочевого пузыря.

Qin et.al. (2012). Fish or Long-Chain (n-3) PUFA Intake Is Not Associated with Pancreatic Cancer Risk in a Meta-Analysis and Systematic Review. J Nutr. 142 (6): 1067-73.

Рыба и n-3 PUFA

Исследовали связь употребления рыбы и n-3 PUFA с риском развития рака поджелудочной железы.

Проводили мета-анализ 9 исследований.

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением рыбы или n-3 PUFA и риском развития рака поджелудочной железы.

Wu et.al. (2011). Fish consumption and the risk of gastric cancer: systematic review and meta-analysis. BMC Cancer. 11: 26.

Рыба

Исследовали связь употребления рыбы с риском развития рака желудка.

Проводили мета-анализ 17 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления рыбы на риск развития рака желудка.

Wu et.al. (2012). Fish consumption and colorectal cancer risk in humans: a systematic review and meta-analysis. Am J Med. 125 (6): 551-9.e5.

Рыба

Исследовали связь употребления рыбы и n-3 жирных кислот с риском развития колоректального рака.

Проводили мета-анализ 41 исследований.

Употребление рыбы связано со снижением риска развития колоректального рака на 13% (RR = 0.87; 95% CI: 0.80, 0.95). Употребление рыбы связано со снижением риска развития рака прямой кишки на 21% и статистически значимо не влияет на риск развития рака толстого кишечника.

Bai et.al. (2013). The association between fish consumption and risk of renal cancer: a meta-analysis of observational studies. PloS One. 8 (11): e81939.

Рыба

Исследовали связь употребления рыбы с риском развития рака почек.

Проводили мета-анализ 15 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления рыбы на риск развития рака почек.

Han et.al. (2013). Fish consumption and risk of esophageal cancer and its subtypes: a systematic review and meta-analysis of observational studies. Eur J Clin Nutr. 67 (2): 147-54.

Рыба

Исследовали связь употребления рыбы с риском развития рака пищевода.

Проводили мета-анализ 24 исследований.

Употребление рыбы связано со снижением риска развития ESSC (плоскоклеточной карциномы пищевода) на 19% (RR = 0.81; 95% CI: 0.66, 0.99). Анализ доза-эффект показал, что употребление 20 g/день рыбы связано со снижением риска развития ESSCна 14%.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления рыбы на риск развития аденокарциномы пищевода.

Pham et.al. (2013). Fish consumption and colorectal cancer risk: an evaluation based on a systematic review of epidemiologic evidence among the Japanese population. Jpn J Clin Oncol. 43 (9): 935-41.

Рыба

Исследовали связь употребления рыбы и n-3 жирных кислот с риском развития колоректального рака среди популяции японцев.

Проводили мета-анализ 12 исследований: 5 выборок и 7 случай-контроль.

Анализ выборок не показал статистически значимого влияния употребления рыбы на риск развития колоректального рака.

Анализ случай-контроль исследований показал, что употребление рыбы связано со снижением риска развития колоректального рака на 16% (RR = 0.84; 95% CI: 0.75, 0.94), при этом риск развития рака толстого кишечника снижается на 16%, прямого – на 17%.

Нет полной версии

Wan et.al. (2013). A meta-analysis of fish intake and the risk of renal cell cancer. Nan Fang Yi Ke Da Xue Xue Bao. 33 (5): 772-5.

Рыба

Исследовали связь употребления рыбы с риском развития рака почек.

Проводили мета-анализ 17 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления рыбы на риск развития рака почек.

Zheng et.al. (2013). Intake of fish and marine n-3 polyunsaturated fatty acids and risk of breast cancer: meta-analysis of data from 21 independent prospective cohort studies. BMJ. 346: f3706.

Рыба, n-3 PUFA

Исследовали связь употребления рыбы и n-3 PUFA с риском развития рака груди.

Проводили мета-анализ 26 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления рыбы на риск развития рака груди.

Употребление PUFA связано со снижением риска развития рака груди на 14% (RR = 0.86; 95% CI: 0.78, 0.94).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления ALA на риск развития рака груди.

Jiang et.al. (2014). Fish intake and ovarian cancer risk: a meta-analysis of 15 case-control and cohort studies. PloS One. 9 (4): e94601.

Рыба

Исследовали связь употребления рыбы с риском развития рака яичников.

Проводили мета-анализ 15 исследований: 10 случай-контроль и 5 выборок.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления рыбы на риск развития рака яичников ни при анализе выборок, ни случай-контроль исследований. Анализ в подгруппах показал, что употребление рыбы связано со снижением риска развития рака яичников в Европе на 29% (RR = 0.71; 95% CI: 0.61, 0.82) и статистически значимо не влияет на развития рака яичников в Северной Америке и Азии.

Song et.al. (2014). Fish consumption and lung cancer risk: systematic review and meta-analysis. Nutr Cancer. 66 (4): 539-49.

Рыба

Исследовали связь употребления рыбы с риском развития рака легких.

Проводили мета-анализ 20 исследований.

Употребление рыбы связано со снижением риска развития рака легких на 21% (RR = 0.79; 95% CI: 0.69, 0.92).

Однако статистически достоверная связь была только при анализе случай-контроль исследований.

Нет полной версии

Yang et.al. (2014). Fish consumption and risk of non-Hodgkin lymphoma: A meta-analysis of observational studies. Hematology.

Рыба

Исследовали связь употребления рыбы с риском развития Неходжкинской лимфомы (NHL).

Проводили мета-анализ 9 исследований.

Употребление рыбы связано со снижением риска развития NHL на 20% (RR = 0.80; 95% CI: 0.68, 0.94).

Yu et.al. (2014). Fish consumption and risk of gastrointestinal cancers: a meta-analysis of cohort studies. World J Gastroenterol. 20 (41): 15398-412.

Рыба

Исследовали связь употребления рыбы с риском развития рака желудка и кишечника (gastrointestinal).

Проводили мета-анализ 37 исследований.

Риск развития рака желудка и кишечника снижался на 7% (в общем; RR = 0.93; 95% CI: 0.88, 0.98), на 6% (сравнение тех кто употребляет среднее количество рыбы с теми, кто не употребляет; RR = 0.94; 95% CI: 0.89, 0.99), на 9% (сравнение тех кто употребляет много рыбы с теми, кто не употребляет; RR = 0.91; 95% CI: 0.84, 0.97).

Употребление рыбы связано со снижением рисков развития:

колоректального рака на 7%;
рака толстого кишечника на 5%;
рака прямой кишки на 15%;
рака пищевода на 9%;
печени на 29%.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления рыбы на риск развития рака желудка и поджелудочной железы.

Gao et.al. (2015). Fish consumption and n-3 polyunsaturated fatty acids, and risk of hepatocellular carcinoma: systematic review and meta-analysis. Cancer Causes Control. 26 (3): 367-76.

Рыба, n-3 PUFA

Исследовали связь употребления рыбы и n-3 PUFA с риском развития карциномы печени.

Проводили мета-анализ 11 исследований.

Употребление рыбы связано со снижением риска развития карциномы печени на 35% (RR = 0.65; 95% CI: 0.51, 0.79).

Употребление PUFA связано со снижением риска развития карциномы печени на 51% (RR = 0.49; 95% CI: 0.19, 0.79).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления ALA на риск развития карциномы печени.

Huang et.al. (2015). Fish intake and risk of liver cancer: a meta-analysis. PloS One. 10 (1): e0096102.

Рыба

Исследовали связь употребления рыбы с риском развития рака печени.

Проводили мета-анализ 10 исследований.

Употребление рыбы связано со снижением риска развития рака печени на 18% (RR = 0.82; 95% CI: 0.71, 0.94). Анализ доза-эффект показал, что увеличение употребления рыбы на 1 порцию/неделю (100 g) снижает риск развития рака печени на 6%.

Wang et.al. (2015). Fish consumption doesn't reduce the risk of hepatocellular carcinoma. Int J Clin Exp Med. 8 (7): 10825-34.

Рыба

Исследовали связь употребления рыбы и n-3 PUFA с риском развития карциномы печени.

Проводили мета-анализ 11 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления рыбы на риск развития карциномы печени.

Wang et.al. (2015). Fish consumption and risk of myeloma: a meta-analysis of epidemiological studies. Cancer Causes Control. 26 (9): 1307-14.

Рыба

Исследовали связь употребления рыбы с риском развития миеломы.

Проводили мета-анализ 5 исследований.

Употребление рыбы связано со снижением риска развития миеломы на 35% (RR = 0.65; 95% CI: 0.46, 0.91). Анализ доза-эффект показал, что увеличение употребления рыбы на 1 порцию/неделю снижает риск развития миеломы на 18%.

Dias-Neto et.al. (2010). Salt intake and risk of gastric intestinal metaplasia: systematic review and meta-analysis. Nutr Cancer. 62 (2): 133-47.

Соль

Исследовали связь употребления соли с риском развития желудочно-кишечной метаплазии (Gastric Intestinal Metaplasia).

Проводили мета-анализ 17 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления соленого мяса (обработанного мяса, бекона, вяленого мяса) и других соленых продуктов на риск развития желудочно-кишечной метаплазии.

Везде большая гетерогенность.

Mulholland et.al. (2008). Dietary glycaemic index, glycaemic load and endometrial and ovarian cancer risk: a systematic review and meta-analysis. Br J Cancer. 99 (3): 434-41.

Углеводы

Исследовали связь продуктов с высоким гликемическим индексом (GI) и гликемической нагрузкой (GL) с риском развития рака эндоментрия и яичников.

Проводили мета-анализ 7 исследований

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления продуктов с высоким GI на риск развития рака эндометрия.

Употребление продуктов с высокой GL связано с увеличением риска развития рака эндометрия на 38% (RR = 1.38; 95% CI: 1.08, 1.77), при этом статистически значимое увеличение риска развития рака эндометрия было только среди участников с ожирением (на 54%), но не участников с нормальным и избыточным весом.

Употребление продуктов с высоким GI связано с увеличением риска развития рака яичников на 65%, высокой GL – на 65% среди мужчин и на 115% среди женщин.

Aune et.al. (2012). Dietary fructose, carbohydrates, glycemic indices and pancreatic cancer risk: a systematic review and meta-analysis of cohort studies. Ann Oncol. 23 (10): 2536-46.

Углеводы

Исследовали связь употребления фруктозы, сахарозы, продуктов с высоким гликемическим индексом и высокой гликемической нагрузкой с риском развития рака поджелудочной железы.

Употребление 25 g/день фруктозы связано с увеличением риска развития рака поджелудочной железы на 22% (RR = 1.22; 95% CI: 1.08-1.37).

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением сахарозы, продуктов с высоким гликемическим индексом и высокой гликемической нагрузкой и риском развития рака поджелудочной железы.

Galeone et.al. (2012). Added sugar, glycemic index and load in colon cancer risk. Curr Opin Clin Nutr Metab Care. 15 (4): 368-73.

Сахар

Исследовали связь употребления сахара (added sugars), продуктов с высоким гликемическим индексом и гликемической нагрузкой с риском развития колоректального рака.

Проводили мета-анализ 10 исследований.

Употребление сахара связано с увеличением риска развития колоректального рака на 11% (RR = 1.25; 95% CI: 1.03, 1.50).

Употребление продуктов с высоким гликемическим индексом связано с увеличением риска развития колоректального рака на 17% (RR = 1.17; 95% CI: 1.00, 1.36).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления продуктов с высокой гликемической нагрузкой на риск развития колоректального рака.

Gandini et.al. (2000). Meta-analysis of studies on breast cancer risk and diet: the role of fruit and vegetable consumption and the intake of associated micronutrients. Eur J Cancer. 36 (5): 636-46.

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления фруктов и овощей с риском развития рака груди.

Проводили мета-анализ 26 исследований.

Употребление овощей связано со снижением риска развития рака груди на 15% (RR = 0.75; 95% CI: 0.66, 0.85).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления фруктов на риск развития рака груди.

Smith-Warner et.al. (2001). Intake of fruits and vegetables and risk of breast cancer: a pooled analysis of cohort studies. JAMA. 285 (6): 769-76.

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления фруктов и овощей с риском развития рака груди.

Проводили мета-анализ 8 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления фруктов и овощей (как по отдельности, так и вместе, как среди женщин до менопаузы, так и после) на риск развития рака груди.

Bosetti et.al. (2002). A pooled analysis of case-control studies of thyroid cancer. VII. Cruciferous and other vegetables (International). Cancer Causes Control. 13 (8): 765-75.

Овощи

Исследовали связь употребления овощей с риском развития рака щитовидной железы.

Проводили мета-анализ 11 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления крестоцветных овощей на риск развития рака щитовидной железы.

Употребление не крестоцветных овощей связано со снижением риска развития рака щитовидной железы на 18% (OR = 0.82; 95% CI: 0.69, 0.98).

Riboli et.al. (2003). Epidemiologic evidence of the protective effect of fruit and vegetables on cancer risk. Am J Clin Nutr. 78 (3 Suppl): 559S-569S.

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления фруктов и овощей с риском развития различных типов рака.

Проводили мета-анализ.

Употребление фруктов связано со снижением риска развития рака ротовой полости на 47%, гортани на 27%, пищевода на 28%. Употребление овощей связано со снижением риска развития рака пищевода на 11% и статистически значимо не влияет на риска развития рака ротовой полости и гортани.

Употребление фруктов и овощей связано со снижением риска развития рака желудка на 26% и 19%, соответственно.

Употребление фруктов и овощей связано со снижением риска развития колоректального рака на 6% и 9%, соответственно.

Употребление фруктов и овощей связано со снижением риска развития рака легких на 15% и 11%, соответственно.

Употребление фруктов связано со снижением риска развития рака мочевого пузыря на 18%, употребление овощей статистически значимо не влияет на риск развития рака мочевого пузыря.

Употребление овощей связано со снижением риска развития рака груди на 4%, употребление фруктов статистически значимо не влияет на риск развития рака груди.

Lunet et.al. (2005). Fruit and vegetables consumption and gastric cancer: a systematic review and meta-analysis of cohort studies. Nutr Cancer. 53 (1): 1-10.

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления фруктов и овощей с риском развития рака желудка.

Проводили мета-анализ 13 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления фруктов или овощей (по отдельности) на риск развития рака желудка.

Pavia et.al. (2006). Association between fruit and vegetable consumption and oral cancer: a meta-analysis of observational studies. Am J Clin Nutr. 83 (5): 1126-34.

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления фруктов и овощей с риском развития рака ротовой полости.

Проводили мета-анализ 16 исследований.

Употребление фруктов связано со снижением риска развития рака ротовой полости на 49% (OR = 0.51; 95% CI: 0.40, 0.65).

Употребление овощей связано со снижением риска развития рака ротовой полости на 50% (OR = 0.50; 95% CI: 0.38, 0.65).

Употребление цитрусовых связано со снижением риска развития рака ротовой полости на 62%.

Bandera et.al. (2007). Fruits and vegetables and endometrial cancer risk: a systematic literature review and meta-analysis. Nutr Cancer. 58 (1): 6-21.

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления фруктов и овощей с риском развития рака эндометрия.

Проводили мета-анализ 17 исследований.

Употребление овощей связано со снижением риска развития рака эндометрия на 29% (OR = 0.71; 95% CI: 0.55, 0.91). Употребление крестоцветных овощей снижает риск развития рака эндометрия на 15%. (Также приведены данные для других овощей, но без мета-анализа).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления фруктов на риск развития рака эндометрия.

Koushik et.al. (2007). Fruits, vegetables, and colon cancer risk in a pooled analysis of 14 cohort studies. J Natl Cancer Inst. 99 (19): 1471-83.

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления фруктов и овощей с риском развития колоректального рака.

Проводили pooled анализ 14 исследований.

Общий анализ не показал статистически значимой связи между употреблением фруктов и овощей и риском развития колоректального рака. Анализ по типу фруктов и овощей показал, что риск развития колоректального рака уменьшается при употреблении:

бананов на 16% (RR = 0.84; 95% CI: 0.76, 0.93);
шпината на11% (RR = 0.89; 95% CI: 0.82, 0.97);
томатов на12% (RR = 0.88; 95% CI: 0.79, 0.99).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления яблок (груш), канталупа, грейпфрута, апельсинов, персиков, фруктовых соков, брокколи, брюссельской капусты, капусты, моркови, латука, гороха, бобовых, ямса и картофеля на риск развития колоректального рака.

Нет полной версии

Lunet et.al. (2007). Fruit and vegetable consumption and gastric cancer by location and histological type: case-control and meta-analysis. Eur J Cancer Prev. 16 (4): 312-27.

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления овощей с риском развития рака желудка.

Проводили мета-анализ.

Употребление фруктов связано со снижением риска развития cardia типа рака желудка 42% (OR = 0.58; 95% CI: 0.38, 0.89), non-cardia типа рака желудка на 39% (OR = 0.61; 95% CI: 0.44, 0.84), intestinal типа на 51% (OR = 0.49; 95% CI: 0.33, 0.72) и статистически значимо не связано с риском развития diffuse типа рака желудка.

Употребление овощей связано со снижением риска развития cardia типа рака желудка 37% (OR = 0.63; 95% CI: 0.50, 0.79), non-cardia типа рака желудка на 25% (OR = 0.75; 95% CI: 0.59, 0.95), intestinal типа на 39% (OR = 0.61; 95% CI: 0.44, 0.86) и статистически значимо не связано с риском развития diffuse типа рака желудка.

Islami et.al. (2009). Pickled vegetables and the risk of oesophageal cancer: a meta-analysis. Br J Cancer. 101 (9): 1641-7.

Овощи

Исследовали связь употребления маринованных овощей с риском развития рака пищевода.

Проводили мета-анализ 34 исследований.

Употребление маринованных овощей связано с увеличением риска развития рака пищевода в 2 раза (RR = 2.08; 95% CI: 1.66, 2.60).

Kim et.al. (2010). Fresh and pickled vegetable consumption and gastric cancer in Japanese and Korean populations: a meta-analysis of observational studies. Cancer Sci. 101 (2): 508-16.

Овощи

Исследовали связь употребления свежих и маринованных овощей с риском развития рака желудка среди популяции Японии и Кореи.

Проводили мета-анализ 22 исследований.

Употребление свежих овощей связано со снижением риска развития рака желудка на 38% (RR = 0.62; 95% CI: 0.46, 0.85).

Употребление маринованных овощей связано с увеличением риска развития рака желудка на 28% (RR = 1.28; 95% CI: 1.06, 1.53).

Aune et.al. (2011). Nonlinear reduction in risk for colorectal cancer by fruit and vegetable intake based on meta-analysis of prospective studies. Gastroenterology. 141 (1): 106-18.

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления фруктов и овощей с риском развития колоректального рака.

Проводили мета-анализ 18 исследований.

Употребление фруктов и овощей связано со снижением риска развития колоректального рака на 8% (RR = 0.92; 95% CI: 0.86, 0.99), рака толстого кишечника на 9% и статистически значимо не влияет на риск развития рака прямой кишки.

Употребление фруктов связано со снижением риска развития колоректального рака на 10% (RR = 0.90; 95% CI: 0.83, 0.98), рака толстого кишечника на 11% и статистически значимо не влияет на риск развития рака прямой кишки.

Употребление овощей связано со снижением риска развития колоректального рака на 8% (RR = 0.91; 95% CI: 0.86, 0.96), рака толстого кишечника на 13% и статистически значимо не влияет на риск развития рака прямой кишки.

Wakai et.al. (2011). Lung cancer risk and consumption of vegetables and fruit: an evaluation based on a systematic review of epidemiological evidence from Japan. Jpn J Clin Oncol. 41 (5): 693-708.

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления фруктов и овощей с риском развития рака легких среди популяции японцев.

Проводили мета-анализ 8 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления фруктов и овощей на риск развития рака легких.

Употребление овощей связано со снижением риска развития рака легких на 15% (RR = 0.85; 95% CI: 0.75, 0.96).

Aune et.al. (2012). Fruits, vegetables and breast cancer risk: a systematic review and meta-analysis of prospective studies. Breast Cancer Res Treat. 134 (2): 479-493.

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления фруктов и овощей с риском развития рака груди.

Проводили мета-анализ 15 исследований.

Употребление фруктов и овощей связано со снижением риска развития рака груди на 11% (RR = 0.89; 95% CI: 0.80-0.99).

Употребление фруктов связано со снижением риска развития рака груди на 8% (RR = 0.92; 95% CI: 0.86-0.98).

Употребление овощей не влияло на риск развития рака груди.

Koushik et.al. (2012). Intake of fruits and vegetables and risk of pancreatic cancer in a pooled analysis of 14 cohort studies. Am J Epidemiol. 176 (5): 373-86.

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления фруктов и овощей с риском развития рака поджелудочной железы.

Проводили pooled-анализ 14 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления фруктов и овощей как вместе, так и по отдельности на риск развития рака поджелудочной железы.

Анализ в подгруппах по типу фруктов и овощей показал, что риск развития рака поджелудочной железы увеличивается при употреблении 3 порций/неделя: клубники на 13%, брюссельской капусты на 26%, зеленого перца на 15%, помидоров / томатного сока на 5%.

Ren et.al. (2012). Pickled food and risk of gastric cancer--a systematic review and meta-analysis of English and Chinese literature. Cancer Epidemiol Biomarkers Prev. 21 (6): 905-15.

Маринованные овощи

Исследовали связь употребления маринованных продуктов с риском развития рака желудка.

Проводили мета-анализ 60 исследований.

Употребление маринованных продуктов связано с увеличением риска развития рака желудка на 52% (RR = 1.52; 95% CI: 1.37, 1.68).

Употребление маринованных овощей связано с увеличением риска развития рака желудка на 52% (RR = 1.48; 95% CI: 1.30, 1.66).

Chen et.al. (2013). Fruits and vegetables consumption and risk of non-Hodgkin's lymphoma: a meta-analysis of observational studies. Int J Cancer. 133 (1): 190-200.

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления фруктов и овощей с риском развития Неходжкинской лимфомы (NHL).

Проводили мета-анализ 17 исследований: 6 выборок и 11 случай-контроль, – в которых принимали участие 1 152 650 человек, среди которых было 8 718 случаев NHL.

Употребление фруктов и овощей связано со снижением риска развития NHL на 22% (RR = 0.78; 95% CI: 0.66-0.92; p = 0.46, I2 = 0.0%).

Употребление фруктов не влияло на риск развития NHL.

Употребление овощей связано со снижением риска развития NHL на 19% (RR = 0.81; 95% CI: 0.71-0.92; p = 0.02, I2 = 51.6%). Анализ доза-эффект показал, что увеличение употребления овощей на 80 g в день снижало риск развития NHL на 8%.

Анализ в подгруппах показал, что у

Употребление овощей связано со снижением риска развития diffuse large B-cell lymphoma на 30%.
Употребление цитрусовых связано со снижением риска развития NHL на 34% (высокая гетерогенность).
Употребление крестоцветных и зеленых листовых овощей связано со снижением риска развития NHL на 17% и 22%, соответственно.

Jung et.al. (2013). Fruit and vegetable intake and risk of breast cancer by hormone receptor status. J Natl Cancer Inst. 105 (3): 219-36.

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления фруктов и овощей с риском развития ER (-) и ER (+) типов рака груди (ER – эстроген рецептор).

Проводили мета-анализ 20 исследований.

Употребление овощей связано со снижением риска развития ER (-) рака груди на 18% (RR = 0.82; 95% CI: 0.74, 0.90), но статистически значимо не влияет на риск развития ER (+) рака груди.

Употребление фруктов статистически значимо не влияет на риск развития и ER (-) и ER (+) типов рака груди.

Отдельно анализировали яблоки (груши), бананы, канталуп, грейпфрут, апельсины, персики (нектарины, абрикосы), клубнику, фруктовый сок, брокколи, капусту, морковь, латук, шпинат, помидоры, ямс, картофель. Статистически значимое снижение риска развития рака груди было при употреблении: яблок (груш) на 8%, персиков (нектаринов, абрикосов) на 19%, клубники на 44%, латука на 9%, но только для ER (-) типа.

Liu et.al. (2013). Intake of fruit and vegetables and risk of esophageal squamous cell carcinoma: a meta-analysis of observational studies. Int J Cancer. 133 (2): 473-85.

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления фруктов и овощей с риском развития плоскоклеточной карциномы пищевода (ESCC).

Проводили мета-анализ 32 исследований.

Употребление овощей связано со снижением риска развития ESCC на 44% (RR = 0.56; 95% CI: 0.45, 0.69). Анализ доза-эффект показал, что употребление 100 g/день овощей и овощей снижает риск развития ESCC на 16%.

Употребление фруктов связано со снижением риска развития ESCC на 47% (RR = 0.53; 95% CI: 0.44, 0.64). Анализ доза-эффект показал, что употребление 100 g/день фруктов и овощей снижает риск развития ESCC на 39%.

Song et.al. (2013). Citrus fruit intake and breast cancer risk: a quantitative systematic review. J Breast Cancer. 16 (1): 72-76.

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления цитрусовых фруктов с риском развития рака груди.

Проводили мета-анализ 6 исследований.

Употребление цитрусовых фруктов связано со снижением риска развития рака груди на 10% (OR = 0.90; 95% CI: 0.85-0.96).

Jin et.al. (2014). Association of fruit and vegetables with the risk of nasopharyngeal cancer: evidence from a meta-analysis. Sci Rep. 4: 5229.

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления фруктов и овощей с риском развития рака носоглотки.

Проводили мета-анализ 15 исследований.

Употребление фруктов и овощей связано со снижением риска развития рака носоглотки на 67% (RR = 0.33; 95% CI: 0.25, 0.45).

Употребление овощей связано со снижением риска развития рака носоглотки на 40% (RR = 0.60; 95% CI: 0.47, 0.76).

Употребление фруктов связано со снижением риска развития рака носоглотки на 37% (RR = 0.63; 95% CI: 0.56, 0.70).

Li et.al. (2014). Intake of vegetables and fruit and risk of esophageal adenocarcinoma: a meta-analysis of observational studies. Eur J Nutr. 53 (7): 1511-21.

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления фруктов и овощей с риском развития аденокарциномы пищевода.

Проводили мета-анализ 12 исследований.

Употребление фруктов и овощей связано со снижением риска развития аденокарциномы пищевода на 32% (RR = 0.68; 95% CI: 0.49, 0.93). Анализ доза-эффект показал, что употребление 100 g/день фруктов и овощей снижает риск развития аденокарциномы пищевода на 12%.

Употребление овощей связано со снижением риска развития аденокарциномы пищевода на 24% (RR = 0.76; 95% CI: 0.59, 0.96). Анализ доза-эффект показал, что употребление 100 g/день овощей снижает риск развития аденокарциномы пищевода на 5%.

Употребление фруктов связано со снижением риска развития аденокарциномы пищевода на 27% (RR = 0.73; 95% CI: 0.55, 0.98). Анализ доза-эффект показал, что употребление 100 g/день фруктов снижает риск развития аденокарциномы пищевода на 13%.

Li et.al. (2014). Association between fruit and vegetable intake and risk for glioma: a meta-analysis. Nutrition. 30 (11-12): 1272-8.

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления фруктов и овощей с риском развития глиомы.

Проводили мета-анализ 15 исследований.

Употребление овощей связано со снижением риска развития глиомы на 30% (RR = 0.775; 95% CI: 0.688, 0.872).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления фруктов на риск развития глиомы.

Meng et.al. (2014). Fruit and vegetable intake and prostate cancer risk: a meta-analysis. Asia Pac J Clin Oncol. 10 (2): 133-40.

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления фруктов и овощей с риском развития рака простаты.

Проводили мета-анализ 16 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления ни овощей ни фруктов на риск развития рака простаты.

Shimazu et.al. (2014). Association of vegetable and fruit intake with gastric cancer risk among Japanese: a pooled analysis of four cohort studies. Ann Oncol. 25 (6): 1228-33.

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления фруктов и овощей с риском развития рака желудка.

Проводили мета-анализ исследований, в которых принимало участие 191 232 японцев и было зафиксировано 2 995 случаев рака желудка.

Результаты анализа, как пишут авторы: было обнаружено более значительное сокращение риска развития рака желудка при употреблении овощей и зелено-желтых овощей, но не фруктов. При употреблении овощей HR равен 0.89 (95% CI: 0.77, 1.03) для мужчин и 0.83 (95% CI: 0.67, 1.03) среди женщин.

Очень странное исследование, и странное представление результатов

Wang et.al. (2014). Consumption of fruit, but not vegetables, may reduce risk of gastric cancer: results from a meta-analysis of cohort studies. Eur J Cancer. 50 (8): 1498-1509.

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления фруктов и овощей с риском развития рака желудка.

Проводили мета-анализ 17 исследований, в которых принимали участие более 2,4 миллиона человек, среди которых было 6 632 случая рака желудка.

Употребление овощей не влияло на риск развития рака желудка.

Употребление фруктов связано со снижением риска развития рака желудка на 10%. Анализ доза-эффект показал, что увеличение употребления фруктов на 100 g в день снижало риск развития рака желудка на 5%.

Yang et.al. (2014). Increased intake of vegetables, but not fruit, reduces risk for hepatocellular carcinoma: a meta-analysis. Gastroenterology. 147(5):1031-42.

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления фруктов и овощей с риском развития гепатоклеточной карциномы.

Проводили мета-анализ 19 исследований.

Употребление овощей связано со снижением риска развития гепатоклеточной карциномы на 30% (RR = 0.70; 95% CI: 0.56, 0.87). Анализ доза-эффект показал, что употребление 100 g/день овощей снижает риск развития гепатоклеточной карциномы на 8%.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления фруктов на риск развития гепатоклеточной карциномы.

Yao et.al. (2014). Intake of fruit and vegetables and risk of bladder cancer: a dose-response meta-analysis of observational studies. Cancer Causes Control. 25 (12): 1645-58.

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления фруктов и овощей с риском развития рака мочевого пузыря.

Проводили мета-анализ 31 исследования, в которых участвовали 583 117 человек и было зафиксировано 3 715 случаев рака мочевого пузыря.

Употребление фруктов и овощей связано со снижением риска развития рака мочевого пузыря на 17% (RR = 0.83; 95% CI: 0.69, 0.99). Однако, статистически достоверную связь обнаруживали только среди случай-контроль исследований. Анализ доза-эффект показал, что каждые 100 g/день фруктов/овощей снижают риск развития рака мочевого пузыря на 3%.

Употребление овощей связано со снижением риска развития рака мочевого пузыря на 19% (RR = 0.81; 95% CI: 0.70, 0.93). Анализ доза-эффект показал, что каждые 100 g/день овощей снижают риск развития рака мочевого пузыря на 6%.

Употребление фруктов связано со снижением риска развития рака мочевого пузыря на 23% (RR = 0.77; 95% CI: 0.69, 0.87). Анализ доза-эффект показал, что каждые 100 g/день фруктов снижают риск развития рака мочевого пузыря на 7%.

Анализ в подгруппах показал, что риск развития рака мочевого пузыря снижался при употреблении крестоцветных овощей на 16%, желто-оранжевых овощей – на 26%, цитрусовых фруктов – на 21%.

Ben et.al. (2015). Association Between Consumption of Fruits and Vegetables and Risk of Colorectal Adenoma: A PRISMA-Compliant Meta-Analysis of Observational Studies. Medicine (Baltimore). 94 (42): e1599.

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления фруктов и овощей с риском развития колоректальной аденомы.

Проводили мета-анализ 22 исследований.

Употребление фруктов и овощей связано со снижением риска развития колоректальной аденомы на 18% (RR = 0.82; 95% CI: 0.75, 0.91).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления овощей на риск развития колоректальной аденомы.

Употребление фруктов связано со снижением риска развития колоректальной аденомы на 21% (RR = 0.79; 95% CI: 0.71, 0.88). Анализ доза-эффект показал, что употребление 100 g/день фруктов связано со снижением риска развития колоректальной аденомы на 6%.

Kashino et.al. (2015). Vegetable consumption and colorectal cancer risk: an evaluation based on a systematic review and meta-analysis among the Japanese population. Jpn J Clin Oncol. 45 (10): 973-9.

Овощи

Исследовали связь употребления овощей с риском развития колоректального рака среди популяции Японии.

Проводили мета-анализ 17 исследований.

Анализ выборок (6) не показал статистически значимого влияния употребления овощей на риск развития колоректального рака, рака толстого кишечника и прямой кишки.

Анализ случай-контроль исследований (11) показал, что употребление овощей связано со снижением риска развития колоректального рака на 25% (RR = 0.75; 95% CI: 0.59, 0.96) и не было обнаружено статистически значимого влияния употребления овощей на риск развития ракта толстого кишечника и прямой кишки.

Нет полной версии

Liu et.al. (2015). Fruit and vegetable consumption and risk of bladder cancer: an updated meta-analysis of observational studies. Eur J Cancer Prev. 24 (6): 508-16.

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления фруктов и овощей с риском развития рака мочевого пузыря.

Проводили мета-анализ 27 исследований.

Употребление фруктов связано со снижением риска развития рака мочевого пузыря на 19% (RR = 0. 81; 95% CI: 0.73, 0.89). Анализ доза-эффект показал, что каждые 200 g/день фруктов снижают риск развития рака мочевого пузыря на 9%.

Употребление овощей связано со снижением риска развития рака мочевого пузыря на 16% (RR = 0. 84; 95% CI: 0.72, 0.96). Анализ доза-эффект показал, что каждые 200 g/день овощей снижают риск развития рака мочевого пузыря на 8%.

Luo et.al. (2015). Consumption of vegetables may reduce the risk of liver cancer: results from a meta-analysis of case-control and cohort studies. Clin Res Hepatol Gastroenterol. 39 (1): 45-51.

Овощи

Исследовали связь употребления овощей с риском развития рака печени.

Проводили мета-анализ 9 исследований.

Употребление овощей связано со снижением риска развития рака печенина 22% (RR = 0.78; 95% CI: 0.62, 0.99) и не было обнаружено статистически значимого влияния употребления овощей на риск развития ракта толстого кишечника и прямой кишки.

Vieira et.al. (2015). Fruits, vegetables, and bladder cancer risk: a systematic review and meta-analysis. Cancer Med. 4 (1): 136-146.

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления фруктов и овощей с риском развития рака мочевого пузыря.

Проводили мета-анализ 15 исследований.

Общий анализ не показал статистически значимой связи между употреблением фруктов и овощей и вероятностью развития рака мочевого пузыря, однако увеличение употребления фруктов и овощей на 1 порцию/день (80 g) снижает риск развития рака мочевого пузыря на 3%

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением овощей или крестоцветных или зеленых листовых овощей и вероятностью развития рака мочевого пузыря.

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением фруктов и вероятностью развития рака мочевого пузыря.

Употребление цитрусовых фруктов связано со снижением риска развития рака мочевого пузыря на 13%% (OR = 0.87; 95% CI: 0.76-0.99).

Wakai et.al. (2015). Risk of lung cancer and consumption of vegetables and fruit in Japanese: A pooled analysis of cohort studies in Japan. Cancer Sci. 106 (8): 1057-65.

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления фруктов и овощей с риском развития рака легких среди популяции японцев.

Проводили pooled-анализ 4 исследований.

Риск смерти в результате рака легких снижался при употреблении среднего количества фруктов мужчинами (HR = 0.71; 95% CI: 0.60, 0.84). Однако анализ отдельно среди курящих и некурящих показал, что риск смерти в результате рака легких снижался при употреблении среднего количества фруктов только когда-либо курившими мужчинами (HR = 0.69; 95% CI: 0.58, 0.82).

Риск развития рака легких снижался при употреблении среднего количества фруктов мужчинами (HR = 0.83; 95% CI: 0.70, 0.98) и увеличивался при употреблении среднего и большого количества овощей мужчинами и небольшого количества овощей женщинами. Однако анализ отдельно среди курящих и некурящих показал, что риск развития рака легких снижался при употреблении среднего количества фруктов только когда-либо курившими мужчинами (HR = 0.83; 95% CI: 0.69, 0.99) и увеличивался при употреблении большого количества овощей только когда-либо курившими мужчинами (HR = 1.21; 95% CI: 1.06, 1.54).

Wang et.al. (2015). The effect of fruit and vegetable intake on the development of lung cancer: a meta-analysis of 32 publications and 20,414 cases. Eur J Clin Nutr. 69 (11): 1184-92.

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления фруктов и овощей с риском развития рака легких.

Проводили мета-анализ 32 исследований.

Употребление овощей связано со снижением риска развития рака легких на 26% (RR = 0.74; 95% CI: 0.67, 0.82).

Употребление фруктов связано со снижением риска развития рака легких на 20% (RR = 0.80; 95% CI: 0.74, 0.88).

Wang et.al. (2015). Fruit and vegetable consumption and risk of lung cancer: a dose-response meta-analysis of prospective cohort studies. Lung Cancer. 88 (2): 124-30.

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления фруктов и овощей с риском развития рака легких.

Проводили мета-анализ 20 исследований.

Употребление фруктов и овощей связано со снижением риска развития рака легких на 13% (RR = 0.87; 95% CI: 0.79, 0.95). Анализ доза-эффект показал, что каждая порция фруктов/овощей в день снижают риск развития рака легких на 3%.

Употребление фруктов связано со снижением риска развития рака легких на 16% (RR = 0.84; 95% CI: 0.79, 0.90). Анализ доза-эффект показал, что каждые порция фруктов в день снижают риск развития рака легких на 5%.

Употребление овощей связано со снижением риска развития рака легких на 10% (RR = 0.90; 95% CI: 0.84, 0.96). Анализ доза-эффект показал, что каждые порция овощей в день снижают риск развития рака легких на 3%.

Нет полной версии

Wu et.al. (2015). Consumption of fruit and vegetables reduces risk of pancreatic cancer: evidence from epidemiological studies. Eur J Cancer Prev.

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления фруктов и овощей с риском развития рака поджелудочной железы.

Проводили мета-анализ 15 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления фруктов и овощей на риск развития рака поджелудочной железы.

Употребление фруктов связано со снижением риска развития поджелудочной железы на 27% (RR = 0.73; 95% CI: 0.63, 0.84).

Употребление овощей связано со снижением риска развития поджелудочной железы на 24% (RR = 0.76; 95% CI: 0.69, 0.83).

Xu et.al. (2015). Fruits and vegetables intake and risk of bladder cancer: a PRISMA-compliant systematic review and dose-response meta-analysis of prospective cohort studies. Medicine (Baltimore). 94 (17): e759.

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления фруктов и овощей с риском развития рака мочевого пузыря.

Проводили мета-анализ 17 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления фруктов и овощей (анализировали как по отдельности так и вместе) на риск развития рака мочевого пузыря.

Vieira et.al. (2016). Fruits, vegetables and lung cancer risk: a systematic review and meta-analysis. Ann Oncol. 27 (1): 81-96.

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления фруктов и овощей с риском развития рака легких.

Проводили мета-анализ 27 исследований.

Употребление фруктов и овощей связано со снижением риска развития рака легких на 14% (RR = 0.86; 95% CI: 0.78, 0.94). Анализ доза-эффект показал, что каждые 100 g/день фруктов/овощей снижают риск развития рака легких на 4%.

Употребление овощей связано со снижением риска развития рака легких на 8% (RR = 0.92; 95% CI: 0.87, 0.97). Анализ доза-эффект показал, что каждые 100 g/день овощей снижают риск развития рака легких на 6%.

Употребление фруктов связано со снижением риска развития рака легких на 18% (RR = 0.82; 95% CI: 0.76, 0.89). Анализ доза-эффект показал, что каждые 100 g/день фруктов снижают риск развития рака легких на 8%.

Употребление цитрусовых связано со снижением риска развития рака легких на 15% (RR = 0.85; 95% CI: 0.78, 0.93). Анализ доза-эффект показал, что каждые 100 g/день цитрусовых снижают риск развития рака легких на 9%.

Употребление крестоцветных овощей связано со снижением риска развития рака легких на 13% (RR = 0.87; 95% CI: 0.79, 0.97). Анализ доза-эффект показал, что каждые 50 g/день крестоцветных овощей снижают риск развития рака легких на 8%.

Употребление листовых овощей связано со снижением риска развития рака легких на 15% (RR = 0.85; 95% CI: 0.75, 0.96). Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления 50 g/день листовых овощей на риск развития рака легких (RR = 0.89; 95% CI: 0.79, 1.00).

Spencer et.al. (2009). Prospective study of the association between grapefruit intake and risk of breast cancer in the European Prospective Investigation into Cancer and Nutrition (EPIC). Cancer Causes Control. 20 (6): 803-9.

Грейпфрут

Исследовали связь употребления грейпфрута с риском развития рака груди.

Проводили мета-анализ 3 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления > 60 g/день грейпфрута на риск развития рака груди среди женщин в постменопаузе.

Pabalan et.al. (2014). The impact of capsaicin intake on risk of developing gastric cancers: a meta-analysis. J Gastrointest Cancer. 45 (3): 334-41.

Капсацин

Исследовали связь употребления капсацина, в том числе из перца чили, с риском развития рака желудка.

Проводили мета-анализ 10 исследований.

Употребление небольшого количества капсацина связано со снижением риска развития рака желудка на 45% (OR = 0.55; 95% CI: 0.37, 0.81).

Употребление большого количества капсацина связано с увеличением риска развития рака желудка на 94% (OR = 1.94; 95% CI: 1.34, 2.80).

Gallicchio et.al. (2008). Carotenoids and the risk of developing lung cancer: a systematic review. Am J Clin Nutr. 88 (2): 372-83.

Каратиноиды

Исследовали связь употребления различных каратиноидов, в том числе из пищи, с риском развития рака легких.

Проводили мета-анализ 37 исследований.

Употребление каротиноидов в целом связано со снижением риска развития рака легких на 21% (RR = 0.79; 95% CI: 0.71, 0.87, данные выровненные по курению). Анализ по типу каратиноида показал, что риск развития рака легких снижает употребление β-криптоксантина на 20% и ликопена на 14%. Не было обнаружено статистически значимого влияния на риск развития рака легких употребления α- и β-каротина, лютеин-зеаксантина и лютеина.

Aune et.al. (2012). Dietary compared with blood concentrations of carotenoids and breast cancer risk: a systematic review and meta-analysis of prospective studies. Am J Clin Nutr. 96 (2): 356-73.

Каратиноиды

Исследовали связь употребления различных каратиноидов, в том числе из пищи, с риском развития рака груди.

Проводили мета-анализ 24 исследований.

Употребление β-каротина связано со снижением риска развития рака груди на 7% (OR = 0.93; 95% CI: 0.88, 0.98).

Не было обнаружено статистически значимого влияния на риск развития рака груди употребления каратиноидов (в целом), α- каротина, β-криптоксантина, ликопена и лютеина.

Liu et.al. (2013). Cruciferous vegetables intake is inversely associated with risk of breast cancer: a meta-analysis. Breast. 22 (3): 309-13.

Крестоцветные овощи

Исследовали связь употребления крестоцветных овощей с риском развития рака груди.

Проводили мета-анализ 13 исследований.

Употребление крестоцветных овощей связано со снижением риска развития рака груди на 15% (OR = 0.85; 95% CI: 0.77-0.94).

Liu et.al. (2012). Cruciferous vegetables intake and risk of prostate cancer: a meta-analysis. Int J Urol. 19 (2): 134-41.

Крестоцветные овощи

Исследовали связь употребления крестоцветных овощей с риском развития рака простаты.

Проводили мета-анализ 13 исследований.

Общий анализ показал, что употребление крестоцветных овощей связано со снижением риска развития рака простаты на 10% (RR = 0.90; 95% CI: 0.85, 0.96). Однако статистически достоверная связь была только при анализе случай-контроль исследований.

К статье есть редакторский комментарий Hori 2012.

Liu et.al. (2013). Cruciferous vegetables consumption and risk of renal cell carcinoma: a meta-analysis. Nutr Cancer. 65 (5): 668-76.

Крестоцветные овощи

Исследовали связь употребления крестоцветных овощей с риском развития карциномы почек (Renal Cell Carcinoma).

Проводили мета-анализ 10 исследований.

Общий анализ показал, что употребление крестоцветных овощей связано со снижением риска развития карциномы почек на 27% (RR = 0.73; 95% CI: 0.63, 0.83). Однако статистически достоверная связь была только при анализе случай-контроль исследований.

Liu et.al. (2013). The association of cruciferous vegetables intake and risk of bladder cancer: a meta-analysis. World J Urol. 31 (1): 127-33.

Крестоцветные овощи

Исследовали связь употребления крестоцветных овощей с риском развития рака мочевого пузыря.

Проводили мета-анализ 10 исследований.

Общий анализ показал, что употребление крестоцветных овощей связано со снижением риска развития рака мочевого пузыря на 20% (RR = 0.80; 95% CI: 0.69, 0.92). Однако статистически достоверная связь была только при анализе случай-контроль исследований.

Wu et.al. (2013). Cruciferous vegetable consumption and gastric cancer risk: a meta-analysis of epidemiological studies. Cancer Sci. 104 (8): 1067-73.

Крестоцветные овощи

Исследовали связь употребления крестоцветных овощей с риском развития рака желудка.

Проводили мета-анализ 22 исследований, в которых принимали участие 1 399 379 человек, среди которых было 7 594 случаев рака желудка.

Употребление крестоцветных овощей связано со снижением риска развития рака желудка на 19% (RR = 0.81; 95% CI: 0.75-0.88).

Употребление капусты связано со снижением риска развития рака желудка на 32% (RR= 0.68; 95% CI: 0.58-0.80).

Wu et.al. (2013). Cruciferous vegetables consumption and the risk of female lung cancer: a prospective study and a meta-analysis. Ann Oncol. 24 (7): 1918-24.

Крестоцветные овощи

Исследовали связь употребления крестоцветных овощей с риском развития рака легких среди женщин.

Проводили мета-анализ 11 исследований.

Употребление крестоцветных овощей связано со снижением риска развития рака легких среди женщин на 25% (RR = 0.75; 95% CI: 0.63, 0.89).

Wu et.al. (2013). Cruciferous vegetables intake and the risk of colorectal cancer: a meta-analysis of observational studies. Ann Oncol. 24 (4): 1079-87.

Крестоцветные овощи

Исследовали связь употребления крестоцветных овощей с риском развития колоректального рака.

Проводили мета-анализ 35 исследований.

Употребление крестоцветных овощей связано со снижением риска развития колоректального рака на 18% (RR = 0.82; 95% CI: 0.75, 0.90). Анализ в подгруппах показал, что риск развития колоректального рака снижался при употреблении капусты на 24%, и не было статистически значимого влияния при употреблении брокколи.

Zhao et.al. (2013). Cruciferous vegetables intake is associated with lower risk of renal cell carcinoma: evidence from a meta-analysis of observational studies. PLoS One 8 (10): e75732.

Крестоцветные овощи

Исследовали связь употребления крестоцветных овощей с риском развития карциномы почек (Renal Cell Carcinoma).

Проводили мета-анализ 12 исследований.

Общий анализ показал, что употребление крестоцветных овощей связано со снижением риска развития карциномы почек на 19% (RR = 0.81; 95% CI: 0.72, 0.91).

Han et.al. (2014). Cruciferous vegetables consumption and the risk of ovarian cancer: a meta-analysis of observational studies. Diagn Pathol. 9: 7.

Крестоцветные овощи

Исследовали связь употребления крестоцветных овощей с риском развития рака яичников.

Проводили мета-анализ 11 исследований.

Употребление крестоцветных овощей связано со снижением риска развития рака яичников на 10% (RR = 0.90; 95% CI: 0.82, 0.98).

Tse et.al. (2014). Cruciferous vegetables and risk of colorectal neoplasms: a systematic review and meta-analysis. Nutr Cancer. 66 (1): 128-39.

Крестоцветные овощи

Исследовали связь употребления крестоцветных овощей с риском развития колоректального рака (Colorectal Neoplasms).

Проводили мета-анализ 33 исследований.

Употребление крестоцветных овощей связано со снижением риска развития колоректального рака на 16% (OR = 0.84; 95% CI: 0.72, 0.98). Анализ в подгруппах показал, что риск развития колоректального рака снижался при употреблении брокколи на 20%, и не было статистически значимого влияния при употреблении капусты или брюссельской капусты.

Hu et.al. (2015). Intake of cruciferous vegetables is associated with reduced risk of ovarian cancer: a meta-analysis. Asia Pac J Clin Nutr. 24 (1): 101-9.

Крестоцветные овощи

Исследовали связь употребления крестоцветных овощей с риском развития рака яичников.

Проводили мета-анализ 8 исследований.

Употребление крестоцветных овощей связано со снижением риска развития рака яичников на 11% (RR = 0.89; 95% CI: 0.81-0.99).

Li et.al. (2015). Cruciferous vegetable consumption and the risk of pancreatic cancer: a meta-analysis. World J Surg Oncol. 13: 44.

Крестоцветные овощи

Исследовали связь употребления крестоцветных овощей с риском развития рака поджелудочной железы.

Проводили мета-анализ 9 исследований.

Употребление крестоцветных овощей связано со снижением риска развития рака поджелудочной железы на 22% (OR = 0.78; 95% CI: 0.64-0.91).

Etminan et.al. (2004). The role of tomato products and lycopene in the prevention of prostate cancer: a meta-analysis of observational studies. Cancer Epidemiol Biomarkers Prev. 13 (3): 340-5.

Ликопен

Исследовали связь употребления томатов с риском развития рака простаты.

Проводили мета-анализ 10 исследований.

В целом не было обнаружено статистически значимого влияния употребления томатов на риск развития рака простаты. Анализ только выборок показал, что употребление томатов снижает риск развития рака простаты на 22% (RR = 0.78; 95% CI: 0.66, 0.92).

Ilic et.al. (2011). Lycopene for the prevention of prostate cancer. Cochrane Database Syst Rev. (11):CD008007.

Ликопен

Исследовали связь употребления ликопена, в том числе с пищей, с риском развития рака простаты.

Проводили мета-анализ 2 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления ликопена на риск развития рака простаты (MD -0.34; 95% CI: -2.01, 1.32).

Chen et.al. (2013). Lycopene/tomato consumption and the risk of prostate cancer: a systematic review and meta-analysis of prospective studies. J Nutr Sci Vitaminol (Tokyo). 59 (3): 213-23.

Ликопен

Исследовали связь употребления томатов и ликопена с риском развития рака простаты.

Проводили мета-анализ 17 исследований.

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением сырых или приготовленных томатов или ликопена и вероятностью развития рака простаты.

Yang et.al. (2013). The role of tomato products and lycopene in the prevention of gastric cancer: a meta-analysis of epidemiologic studies. Med Hypotheses. 80 (4): 383-8.

Ликопен

Исследовали связь употребления томатов и ликопена с риском развития рака желудка.

Проводили мета-анализ 21 исследований.

Употребление томатов связано со снижением риска развития рака желудка на 27% (OR = 0.73; 95% CI: 0.60-0.90).

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением ликопена и вероятностью развития рака желудка.

Li et.al. (2014). Meta-analysis of the association between dietary lycopene intake and ovarian cancer risk in postmenopausal women. Sci Rep. 4: 4885.

Ликопен

Исследовали связь употребления ликопена (из пищи) с риском развития рака яичников у женщин во время менопаузы.

Проводили мета-анализ 10 исследований, в которых принимали участие 668 806 человек, среди которых было 2 543 случаев рака яичников. Продолжительность исследований от 8.3 до 16 лет.

Употребление ликопена не влияло на риск развития рака яичников у женщин во время менопаузы (OR = 0.963; 95% CI: 0.859-1.080).

Chen et.al. (2015). Lycopene and Risk of Prostate Cancer: A Systematic Review and Meta-Analysis. Medicine (Baltimore). 94 (33): e1260.

Ликопен

Исследовали связь употребления ликопена с риском развития рака простаты.

Проводили мета-анализ 26 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления ликопена на риск развития рака простаты. Однако, анализ доза-эффект показал, что при употреблении 9 mg/день ликопена риск развития рака простаты снижается на 5% (RR = 0.95; 95% CI: 0.90, 0.99) и продолжает снижаться при увеличении количества употребляемого ликопена.

Zhou et.al. (2011). Consumption of large amounts of Allium vegetables reduces risk for gastric cancer in a meta-analysis. Gastroenterology. 141 (1): 80-9.

Луковые (Allium Vegetables)

Исследовали связь употребления Allium овощей с риском развития рака желудка.

Проводили мета-анализ 21 исследований.

Употребление Allium овощей связано со снижением риска развития рака желудка на 46% (OR = 0.56; 95% CI: 0.43, 0.65).

Употребление лука связано со снижением риска развития рака желудка на 48% (OR = 0.52; 95% CI: 0.36, 0.68).

Употребление чеснока связано со снижением риска развития рака желудка на 47% (OR = 0.53; 95% CI: 0.40, 0.65).

Употребление лука-шалота (Scallions) связано со снижением риска развития рака желудка на 37% (OR = 0.63; 95% CI: 0.40, 0.87).

Turati et.al. (2014). Colorectal cancer and adenomatous polyps in relation to allium vegetables intake: a meta-analysis of observational studies. Mol Nutr Food Res. 58 (9): 1907-14.

Луковые (Allium Vegetables)

Исследовали связь употребления Allium овощей с риском развития колоректального рака и колоректальных аденоматозных полипов.

Проводили мета-анализ 16 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления Allium овощей, в целом, и лука или чеснока, в частности, на риск развития колоректального рака. Анализ только случай-контроль исследований показал, что риск развития колоректального рака снижался при употреблении луа на 26% и чеснока на 24%.

Употребление Allium овощей связано со снижением риска возникновения колоректальных аденоматозных полипов на 12% (RR = 0.88; 95% CI: 0.80, 0.98). Стоит заметить, что все исследования о колоректальных аденоматозных полипах были случай-контроль.

Zhu et.al. (2014). Allium vegetables and garlic supplements do not reduce risk of colorectal cancer, based on meta-analysis of prospective studies. Clin Gastroenterol Hepatol. 12 (12): 1991-2001.e1-4; quiz e121.

Луковые (Allium Vegetables)

Исследовали связь употребления Allium овощей с риском развития колоректального рака .

Проводили мета-анализ 5 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления Allium овощейна риск развития колоректального рака.

Употребление БАДов чеснока связано с увеличением риска возникновения колоректального рака на 18% (RR = 1.18; 95% CI: 1.02, 1.36).

Turati et.al. (2015). Allium vegetable intake and gastric cancer: a case-control study and meta-analysis. Mol Nutr Food Res. 59 (1): 171-9.

Лук

Исследовали связь употребления лука, чеснока и лука ветвистого с риском развития рака желудка.

Проводили мета-анализ 22 исследований.

Употребление лука связано со снижением риска развития рака желудка на 45% (RR = 0.55; 95% CI: 0.41-0.73).

Употребление чеснока связано со снижением риска развития рака желудка на 40% (RR = 0.60; 95% CI: 0.47-0.76).

Употребление лука ветвистого связано со снижением риска развития рака желудка на 57% (RR = 0.43; 95% CI: 0.26-0.73).

Guercio et.al. (2016). Allium vegetables and upper aerodigestive tract cancers: a meta-analysis of observational studies. Mol Nutr Food Res. 60 (1): 212-22.

Луковые (Allium Vegetables)

Исследовали связь употребления Allium овощей с риском развития рака upper aerodigestive tract (UADT).

Проводили мета-анализ 25 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления Allium овощей на риск развития плоскоклеточной карциномы UADT.

Риск развития плоскоклеточной карциномы UADT снижался при употреблении лука на 28% (RR = 0.72; 95% CI: 0.57, 0.91), и чеснока на 26% (RR = 0.74; 95% CI: 0.57, 0.95).

Однако статистически достоверная связь была только при анализе случай-контроль исследований.

Xu et.al. (2014). Dietary carrot consumption and the risk of prostate cancer. Eur J Nutr. 53 (8): 1615-1623.

Морковь

Исследовали связь употребления моркови с риском развития рака простаты.

Проводили мета-анализ 10 исследований. Показатель Newcastle-Ottawa Scale больше 5.

Употребление моркови связано со снижением риска развития рака простаты на 18% (OR = 0.82; 95% CI: 0.70-0.97). Анализ доза-эффект показал, что увеличение употребления моркови на 10 g в день снижает риск развития рака простаты на 4%.

Fleischauer et.al. (2000). Garlic consumption and cancer prevention: meta-analyses of colorectal and stomach cancers. Am J Clin Nutr 72 (4): 1047-52.

Чеснок

Исследовали связь употребления чеснока с риском развития колоректального рака и рака желудка.

Проводили мета-анализ 22 исследований.

Употребление чеснока связано со снижением риска развития колоректального рака на 28% (OR = 0.72; 95% CI: 0.61, 0.85).

Употребление чеснока связано со снижением риска развития рака желудка на 43% (OR = 0.57; 95% CI: 0.47, 0.70).

Zhou et.al. (2013). Allium vegetables and risk of prostate cancer: evidence from 132,192 subjects. Asian Pac J Cancer Prev. 14 (7): 4131-4.

Чеснок

Исследовали связь употребления лука и чеснока с риском развития рака простаты.

Проводили мета-анализ 9 исследований.

Употребление чеснока связано со снижением риска развития рака простаты на 23% (RR = 0.77; 95% CI: 0.64-0.91).

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением лука и вероятностью развития рака простаты.

Hu et.al. (2014). Consumption of garlic and risk of colorectal cancer: an updated meta-analysis of prospective studies. World J Gastroenterol. 20 (41): 15413-22.

Чеснок

Исследовали связь употребления чеснока с риском развития колоректального рака.

Проводили мета-анализ 5 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления ни чеснока ни БАДов чеснока на риск развития 4-х типов колоректального рака.

Chiavarini et.al. (2016). Garlic consumption and colorectal cancer risk in man: a systematic review and meta-analysis. Public Health Nutr. 19 (2): 308-17.

Чеснок

Исследовали связь употребления чеснока с риском развития колоректального рака.

Проводили мета-анализ 14 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления чеснока на риск развития колоректального рака.

К статье нет доступа, описывала по абстракту.

Kodali et.al. (2015). Meta-analysis: Does garlic intake reduce risk of gastric cancer? Nutr Cancer. 67 (1): 1-11.

Чеснок

Исследовали связь употребления чеснока с риском развития рака желудка.

Проводили мета-анализ 17 исследований.

Употребление большого количества чеснока связано со снижением риска развития рака желудка на 51% (OR = 0.49; 95% CI: 0.38, 0.62). Что интересно, статистически значимая связь между употреблением чеснока и риском развития рака желудка была для популяций Азии и Латинской Америки, но не для Европпы.

Нет полной версии

Bae et.al. (2009). Citrus fruit intake and pancreatic cancer risk: a quantitative systematic review. Pancreas. 38 (2): 168-74.

Цитрусовые

Исследовали связь употребления цитрусовых фруктов с риском развития рака поджелудочной железы.

Проводили мета-анализ 9 исследований.

Употребление цитрусовых связано со снижением риска развития рака поджелудочной железы на 17% (OR = 0.83; 95% CI: 0.70, 0.98).

Song et.al. (2013). Citrus fruit intake and breast cancer risk: a quantitative systematic review. J Breast Cancer. 16 (1): 72-6.

Цитрусовые

Исследовали связь употребления цитрусовых фруктов с риском развития рака груди.

Проводили мета-анализ 5 исследований.

Употребление цитрусовых связано со снижением риска развития рака груди на 10% (OR = 0.90; 95% CI: 0.85, 0.96).

Liang et.al. (2014). Citrus fruit intake and bladder cancer risk: a meta-analysis of observational studies. Int J Food Sci Nutr. 65 (7): 893-8.

Цитрусовые

Исследовали связь употребления цитрусовых фруктов с риском развития рака мочевого пузыря.

Проводили мета-анализ 14 исследований.

Употребление цитрусовых связано со снижением риска развития рака мочевого пузыря на 15% (RR = 0.85; 95% CI: 0.76, 0.94).

Анализ только случай-контроль исследований (8 штук) показал, что при употреблении цитрусовых риск развития рака мочевого пузыря снижается на 23% (RR = 0.77; 95% CI: 0.64, 0.92). Анализ выборок не выявил статистически значимого влияния употребления цитрусовых на риск развития рака мочевого пузыря.

Bae et.al. (2015). The necessity of an observational study on the interactions between allergic history and citrus fruit intake for the prevention of pancreatic cancer. Epidemiol Health. 37: e2015028.

Цитрусовые

Исследовали связь употребления цитрусовых фруктов с риском развития рака поджелудочной железы.

Проводили мета-анализ 8 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления цитрусовых фруктов на риск развития рака поджелудочной железы.

Wang et.al. (2015). Citrus Fruit Intake Substantially Reduces the Risk of Esophageal Cancer: A Meta-Analysis of Epidemiologic Studies. Medicine (Baltimore). 94 (39): e1390.

Цитрусовые

Исследовали связь употребления цитрусовых фруктов с риском развития рака пищевода.

Проводили мета-анализ 19 исследований.

Употребление цитрусовых фруктов связано со снижением риска развития рака пищевода на 37%% (OR = 0.63; 95% CI: 0.52-0.75).

Tang et.al. (2009). Flavonoids intake and risk of lung cancer: a meta-analysis. Jpn J Clin Oncol. 39 (6): 352-9.

Флавоноиды

Исследовали связь употребления флавоноидов (в том числе и с пищей) с риском развития рака легких.

Проводили мета-анализ 12 исследований.

Употребление флавоноидов связано со снижением риска развития рака легких на 24% (RR = 0.76; 95% CI: 0.63, 0.92). увеличение употребления флавоноидовна 20 mg/день снижает риск развития рака легких на 10%.

Fang et.al. (2012). Egg intake and bladder cancer risk: A meta-analysis. Exp Ther Med. 4 (5): 906-912.

Яйца

Исследовали связь употребления яиц с риском развития рака мочевого пузыря.

Проводили мета-анализ 13 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления яиц на риск развития рака мочевого пузыря.

Анализ в подгруппах показал, что употребление жаренных яиц связано с увеличением риска развития рака мочевого пузыря на 100% (RR = 2.00; 95% CI: 1.23, 2.77), а употребление вареных яиц статистически значимо не влияло на риск развития рака мочевого пузыря.

Li et.al. (2013). Egg consumption and risk of bladder cancer: a meta-analysis. Nutr Cancer. 65 (4): 538-46.

Яйца

Исследовали связь употребления яиц с риском развития рака мочевого пузыря.

Проводили мета-анализ 13 исследований, в которых принимали участие 184 727 человек, и было зарегистрировано 2 715 случаев рака мочевого пузыря

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением яиц и риском развития рака мочевого пузыря.

Xie et.al. (2012). No association between egg intake and prostate cancer risk: a meta-analysis. Asian Pac J Cancer Prev. (9): 4677-81.

Яйца

Исследовали связь употребления яиц с риском развития рака простаты.

Проводили мета-анализ 20 исследований: 6 – выборок, 11 – случай-контроль, – всего 5 791 случай рака простаты.

Не было обнаружено статистически значимой связи между употреблением яиц и риском развития рака простаты.

Si et.al. (2014). Egg consumption and breast cancer risk: a meta-analysis. Breast Cancer. 21 (3): 251-61.

Яйца

Исследовали связь употребления яиц с риском развития рака груди.

Проводили мета-анализ 13 исследований: 5 – выборок, 8 – случай-контроль, – всего 29 122 случая рака груди.

Употребление яиц связано с увеличением риска развития рака груди на 4% (RR = 1.04; 95% CI: 1.01-1.08).

Анализ в подгруппах показал, употребление яиц связано с увеличением риска развития рака груди в Европе на 5% и Азии на 9%, но не в USA.

Tse et.al. (2014). Egg consumption and risk of GI neoplasms: dose-response meta-analysis and systematic review. Eur J Nutr. 53 (7): 1581-90.

Яйца

Исследовали связь употребления яиц с риском развития желудочно-кишечных новообразований.

Проводили мета-анализ 44 исследований.

Употребление более 3 яиц в неделю связано с увеличением риска развития желудочно-кишечных новообразований на 25% (RR = 1.25; 95% CI: 1.14, 1.38), в частности увеличивается риск развития:

рака желудка на 19%;
колоректального рака на 71%;
рака толстого кишечника на 28%.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления яиц на риск развития рака пищевода и прямой кишки.

Нет полной версии

Keum et.al. (2015). Egg intake and cancers of the breast, ovary and prostate: a dose-response meta-analysis of prospective observational studies. Br J Nutr. 114 (7): 1099-107.

Яйца

Исследовали связь употребления яиц с риском развития рака груди, яичников и простаты.

Проводили мета-анализ.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления яиц на риск развития рака груди, яичников или простаты (в целом).

Употребление яиц связано с увеличением риска смертельных случаев от рака простаты на 47% (RR = 1.47; 95% CI: 1.01, 2.14).

Zeng et.al. (2015). Egg consumption is associated with increased risk of ovarian cancer: Evidence from a meta-analysis of observational studies. Clin Nutr. 34 (4): 635-41.

Яйца

Исследовали связь употребления яиц с риском развития рака яичников.

Проводили мета-анализ 12 исследований.

Употребление яиц связано с увеличением риска развития рака яичников на 21% (RR = 1.21; 95% CI: 1.06, 1.38).

Однако статистически достоверная связь была только при анализе случай-контроль исследований.

Ahn et.al. (1997). Diet and stomach cancer in Korea. Int J Cancer. 10:7-9.

Питание

Исследовали связь питания с риском развития рака желудка в Корее.

Проводили анализ 4 исследований.

Употребление большого количества зажаренных рыбы и мяса, соевой пасты существенно увеличивают риск развития рака желудка.

Употребление тофу, соевых бобов, овощей (включая капусту и шпинат) и женьшеня снижают риск развития рака желудка.

Steinmaus et.al. (2000). Diet and bladder cancer: a meta-analysis of six dietary variables. Am J Epidemiol. 151 (7): 693-702.

Питание

Исследовали связь питания с риском развития рака мочевого пузыря.

Проводили мета-анализ 38 исследований.

Риск развития рака мочевого пузыря увеличивался при употреблении:

большого количества жиров на 37% (RR = 1.37; 95% CI: 1.16, 1.62);
малого количества овощей на 16% (RR = 1.16; 95% CI: 1.01, 1.34);
малого количества фруктов на 40% (RR = 1.40; 95% CI: 1.20, 1.64).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления большого количества мяса, малого количества ретинола или каратиноидов на риск развития рака мочевого пузыря.

Michaud et.al. (2005). Dietary patterns and pancreatic cancer risk in men and women. J Natl Cancer Inst. 97 (7): 518-24.

Питание

Исследовали связь питания с риском развития рака поджелудочной железы.

Проводили мета-анализ 2 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния соблюдения правил здорового питания или «западного» питания на риск развития рака поджелудочной железы.

Lee et.al. (2008). Fat, protein, and meat consumption and renal cell cancer risk: a pooled analysis of 13 prospective studies. J Natl Cancer Inst. 100 (23): 1695-706.

Питание

Исследовали связь употребления жиров, белка и мяса с риском развития рака почек.

Проводили pooled анализ 13 исследований.

Увеличение употребления жиров (на 5% от суточной энергии) связано с увеличением риска развития рака почек на 7% (RR = 1.07; 95% CI: 1.03, 1.12). Анализ в подгруппах показал, что риск развития рака почек увеличивают: SFA на 12%, MUFA на 21%, холестерин на 13%. Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления PUFA, животного и растительного жиров на риск развития рака почек.

Увеличение употребления белка (на 5% от суточной энергии) связано с увеличением риска развития рака почек на 13% (RR = 1.13; 95% CI: 1.04, 1.24). Анализ в подгруппах показал, увеличение употребления животного белка увеличивает риск развития рака почек на 17% и не было обнаружено статистически значимого влияния употребления растительного белка на риск развития рака почек..

Увеличение употребления обработанного мяса (на 2 порции/неделю) связано с увеличением риска развития рака почек на 2% (RR = 1.02; 95% CI: 1.01, 1.05). Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления красного мяса, курицы и морских продуктов на риск развития рака почек.

Huxley et.al. (2009). The impact of dietary and lifestyle risk factors on risk of colorectal cancer: a quantitative overview of the epidemiological evidence. Int J Cancer. 125 (1): 171-80.

Факторы риска

Анализировали факторы риска развития колоректального рака.

Проводили мета-анализ 103 исследований.

Риск развития колоректального рака увеличивался при употреблении:

красного мяса на 21% (OR = 1.21; 95% CI: 1.13, 1.29), при этом риск развития рака толстого кишечника увеличивался на 14%, прямой кишки на 28%;
обработанного мяса на 19% (OR = 1.19; 95% CI: 1.12, 1.27) при этом риск развития рака толстого кишечника увеличивался на 21%, и не было статистически значимого влияния на риск развития рака прямой кишки.

Употребление фруктов связано со снижением риска развития рака прямой кишки на 22%, и не было статистически значимого влияния на риск развития колоректального рака и рака толстого кишечника.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления овощей, рыбы и птицы на риск развития колоректального рака, рака толстого кишечника и рака прямой кишки.

Нет полной версии

Magalhães et.al. (2012). Dietary patterns and colorectal cancer: systematic review and meta-analysis. Eur J Cancer Prev. 21 (1): 15-23.

Питание

Исследовали связь питания с риском развития колоректального рака.

Проводили мета-анализ 16 исследований.

Соблюдение правил здорового питания снижало риск развития рака толстого кишечника(CC) на 20% (RR = 0.80; 95% CI: 0.70, 0.90) и статистически значимо не влияло на риск развития рака прямой кишки (RC).

Соблюдение принципов «западного» питания увеличивало риск развития CC на 29% (RR = 1.29; 95% CI: 1.13, 1.48) и статистически значимо не влияло на риск развития RC.

Употребление алкоголя статистически значимо не влияло на риск развития и CC и RC.

Paluszkiewicz et.al. (2012). Main dietary compounds and pancreatic cancer risk. The quantitative analysis of case-control and cohort studies. Cancer Epidemiol. 36 (1): 60-7.

Питание

Исследовали связь питания с риском развития рака поджелудочной железы.

Проводили мета-анализ 21 исследования.

Риск развития рака поджелудочной железы снижался при употреблении:

фруктов на 25% (RR = 0.75; 95% CI: 0.64, 0.88);
овощей на 27% (RR = 0.73; 95% CI: 0.64, 0.83).

Риск развития рака желудка увеличивался при употреблении красного мяса на 27% (RR = 1.27; 95% CI: 1.07, 1.50).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления рыбы, яиц и птицы на риск развития рака поджелудочной железы.

Bertuccio et.al. (2013). Dietary patterns and gastric cancer risk: a systematic review and meta-analysis. Ann Oncol. 24 (6): 1450-8.

Питание

Исследовали связь питания с риском развития рака желудка.

Проводили мета-анализ 8 исследований.

Соблюдение принципов здорового питания связано со снижением риска развития рака желудка на 25% (RR = 0.75; 95% CI: 0.63, 0.90).

Соблюдение «западного» питания связано с увеличением риска развития рака желудка на 51% (RR = 1.51; 95% CI: 1.21, 1.89).

Bonequi et.al. (2013). Risk factors for gastric cancer in Latin America: a meta-analysis. Cancer Causes Control. 24 (2): 217-31.

Факторы риска

Анализировали факторы риска развития рака желудка в Латинской Америке.

Проводили мета-анализ 29 исследований.

Риск развития рака желудка снижался при употреблении:

фруктов на 32% (OR = 0.68; 95% CI: 0.49, 0.94);
овощей на 42% (OR = 0.58; 95% CI: 0.43, 0.77).

Риск развития рака желудка увеличивался при употреблении:

обработанного мяса на 64% (OR = 1.64; 95% CI: 1.08, 2.48);
красного мяса на 73% (OR = 1.73; 95% CI: 1.20, 2.51);
соли на 124% (OR = 2.24; 95% CI: 1.53, 3.29).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления зеленых овощей, перца чили и рыбы на риск развития рака желудка.

Везде высокая гетерогенность

Fang et.al. (2015). Landscape of dietary factors associated with risk of gastric cancer: A systematic review and dose-response meta-analysis of prospective cohort studies. Eur J Cancer. 51 (18): 2820-32.

Факторы риска

Анализировали факторы риска развития рака желудка.

Проводили мета-анализ 76 исследований.

Риск развития рака желудка снижался при употреблении:

фруктов на 7% (RR = 0.93; 95% CI: 0.89, 0.98);
белых овощей на 42% (RR = 0.67; 95% CI: 0.47, 0.95).

Риск развития рака желудка увеличивался при употреблении:

маринованных овощей на 18% (RR = 1.18; 95% CI: 1.02, 1.36);
помидоров на 11% (RR = 1.11; 95% CI: 1.01, 1.22);
шпината на 21% (RR = 1.21; 95% CI: 1.01, 1.46);
обработанного мяса на 15% (RR = 1.15; 95% CI: 1.03, 1.29);
ветчины, бекона, колбасы на 21% (RR = 1.21; 95% CI: 1.01, 1.46);
соленой рыбы на 25% (RR = 1.25; 95% CI: 1.07, 1.47);
сильносоленых продуктов на 55% (RR = 1.55; 95% CI: 1.17, 2.05);
соли на 11% (RR = 1.11; 95% CI: 1.05, 1.16);
спиртных напитков на 15% (RR = 1.15; 95% CI: 1.01, 1.31);
пива на 21% (RR = 1.21; 95% CI: 1.02, 1.43);
ликеров на 22% (RR = 1.22; 95% CI: 1.05, 1.43).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления овощей, зелено-желтых овощей, крестоцветных овощей, капусты, Allium овощей, бобовых, картофеля, грибов, моркови, латука, водорослей, яблок (груш), красного мяса, говядины (свинины), мяса курицы, рыбы, яиц, печени, тофу, злаков, хлеба, риса, молочных продуктов, сливочного масла (маргарина, сыра), вина, кофе, черного чая, зеленого чая, молока, сока, пищевых волокон на риск развития рака желудка.

Также есть анализ по витаминам и некоторым веществам, анализ доза-эффект для некоторых продуктов, анализ по географии и типу рака желудка.

Johnson et.al. (2013). Meta-analyses of colorectal cancer risk factors. Cancer Causes Control. 24 (6): 1207-22.

Факторы риска

Анализировали факторы риска развития колоректального рака.

Проводили мета-анализ: 5 исследований о обработанном мясе, 14 о красном мясе, 9 о фруктах, 8 о овощах.

Употребление 5 порций/неделю красного мяса связано с увеличением риска развития колоректального рака на 13% (RR = 1.13; 95% CI: 1.09, 1.16).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления обработанного мяса на риск развития колоректального рака.

Риск развития колоректального рака снижался при употреблении:

3 порций/день фруктов на 16% (RR = 0.84; 95% CI: 0.75, 0.96);
5 порций/день овощей на 14% (RR = 0.86; 95% CI: 0.78, 0.94).

Shu et.al. (2013). Dietary patterns and stomach cancer: a meta-analysis. Nutr Cancer. 65 (8): 1105-15.

Питание

Исследовали влияние питания на риск развития рака желудка.

Проводили мета-анализ 23 исследований.

Соблюдение правил здорового питания связано со снижением риска развития рака желудка на 31% (OR = 0.69; 95% CI: 0.53, 0.89).

Питание по западному типу связано с увеличением риска развития рака желудка на 59% (RR = 1.59; 95% CI: 1.25, 2.04).

Употребление алкоголя связано с увеличением риска развития рака желудка на 37% (RR = 1.37; 95% CI: 1.11, 1.70),

Alsamarrai et.al. (2014). Factors that affect risk for pancreatic disease in the general population: a systematic review and meta-analysis of prospective cohort studies. Clin Gastroenterol Hepatol. 12 (10): 1635-44.e5;

Факторы риска

Исследовали факторы риска заболеваний поджелудочной железы, включая: острый и хронический панкреатит и рак поджелудочной железы.

Проводили мета-анализ 32 исследований.

Риск развития рака поджелудочной железы увеличивало употребление:

зеленого чая на 25% (RR = 1.25; 95% CI: 1.01, 1.55);
красного мяса на 26% (RR = 1.26; 95% CI: 1.02, 1.56).

Риск развития заболеваний поджелудочной железы уменьшало употребление:

овощей на 29% (RR = 0.71; 95% CI: 0.57, 0.88); в том числе риск развития острого панкреатита снижался на 36%, и не было статистически значимого влияния на риск развития рака поджелудочной железы;
фруктов на 27% (RR = 0.73; 95% CI: 0.60, 0.90); в том числе риск развития рака поджелудочной железы снижался на 35%, и не было статистически значимого влияния на риск развития острого панкреатита.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления кофе и безалкогольных напитков на риск развития рака поджелудочной железы.

Liu et.al. (2014). Dietary patterns and oesophageal squamous cell carcinoma: a systematic review and meta-analysis. Br J Cancer. 110 (11): 2785-95.

Питание

Исследовали влияние питания на риск развития плоскоклеточной карциномы пищевода (ESCC).

Проводили мета-анализ 9 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния западного типа питания на риск развития ESCC.

Соблюдение правил здорового питания связано со снижением риска развития ESCC на 71% (OR = 0.29; 95% CI: 0.22, 0.36).

Употребление алкоголя связано с увеличением риска развития ESCC более чем в 2 раза (RR = 2.34; 95% CI: 1.22, 3.45).

Liu et.al. (2014). Dietary factors and thyroid cancer risk: a meta-analysis of observational studies. Nutr Cancer. 66 (7): 1165-78.

Питание

Исследовали связь питания с риском развития рака щитовидной железы.

Проводили мета-анализ 19 исследований.

Употребление рыбы связано со снижением риска развития рака щитовидной железы на 26% (OR = 0.74; 95% CI: 0.59, 0.92). Употребление рыбы статистически значимо снижало риск развития рака щитовидной железы только в йод-дефицитных областях. Анализ в подгруппах не показал статистически значимого влияния употребления морской или пресноводной рыбы или моллюсков на риска развития рака щитовидной железы.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления овощей, крестоцветных овощей, фруктов, мяса и злаков на риск развития рака щитовидной железы.

Liu et.al. (2014). Association between dietary factors and breast cancer risk among Chinese females: systematic review and meta-analysis. Asian Pac J Cancer Prev. 15 (3): 1291-8.

Питание

Исследовали связь питания с риском развития рака груди.

Проводили мета-анализ 33 исследований среди китайских женщин.

Риск развития рака груди снижало употребление:

сои на 35% (RR = 0.65; 95% CI: 0.43, 0.99) и др. соевых продуктов;
фруктов на 34% (RR = 0.66; 95% CI: 0.47, 0.91);

Риск развития рака груди увеличивало употребление жира на 36% (RR = 1.36; 95% CI: 1.13, 1.63);

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления овощей на риск развития рака груди.

Woo et.al. (2014). Diet and cancer risk in the Korean population: a meta-analysis. Asian Pac J Cancer Prev. 15 (19) :8509-19.

Питание

Исследовали связь питания с риском развития различных типов рака в Корее.

Проводили мета-анализ 25 исследований.

Риск развития рака желудка снижало употребление:

тофу на 68% (RR = 0.32; 95% CI: 0.25, 0.40) и др. соевых продуктов;
зеленого лука на 63% (RR = 0.37; 95% CI: 0.26, 0.53), кроме того, лука и чеснока;
фруктов на 39% (RR = 0.61; 95% CI: 0.26, 0.53);
грибов на 57% (RR = 0.43; 95% CI: 0.21, 0.88).

Риск развития рака желудка увеличивало употребление:

соли на 92% (RR = 1.92; 95% CI: 1.52, 2.43);

кимчи на 121% (RR = 2.21; 95% CI: 1.29, 3.77).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления овощей, соленой рыбы, мяса и молочных продуктов на риск развития рака желудка.

Риск развития колоректального рака увеличивало употребление мяса на 25% (RR = 1.25; 95% CI: 1.15, 1.36).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления сои и овощей на риск развития колоректального рака.

Риск развития рака груди снижало употребление:

соевых продуктов на 39% (RR = 0.61; 95% CI: 0.38, 0.99);
зеленых и желтых овощей на 66% (RR = 0.34; 95% CI: 0.23, 0.49);
грибов на 55% (RR = 0.45; 95% CI: 0.36, 0.57).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления фруктов, рыбы и молочных продуктов на риск развития рака груди.

Schwingshackl et.al. (2015). Adherence to Mediterranean diet and risk of cancer: an updated systematic review and meta-analysis of observational studies. Cancer Med. 4 (12): 1933-47.

Система питания

Исследовали связь между соблюдением средиземноморской диеты (MeDi) и риском развития разных типов рака.

Проводили мета-анализ 23 исследований, в которых участвовали 1 784 404 человек.

Соблюдение MeDi связано со снижением риска смерти от рака на 13% (RR = 0.87; 95% CI: 0.81-0.93).

Анализ в подгруппах показал, что соблюдение MeDi снижает риск смерти от:

рака груди на 7%,
рака желудка на 27%,
рака печени на 42%,

Не было обнаружено статистически значимой связи между соблюдением MeDi и риском смерти от рака простаты, пищевода и эндаметрия.

Wu et.al. (2015). Meta-analysis of studies on breast cancer risk and diet in Chinese women. Int J Clin Exp Med. 8 (1): 73-85.

Питание

Исследовали связь питания с риском развития рака груди в Китае.

Проводили мета-анализ 22 исследований.

Риск развития рака груди снижало употребление:

овощей на 23% (RR = 0.77; 95% CI: 0.62, 0.96);
фруктов на 32% (RR = 0.68; 95% CI: 0.49, 0.93);
соевых продуктов на 32% (RR = 0.68; 95% CI: 0.50, 0.93).

Риск развития рака груди увеличивало употребление жира на 15% (RR = 1.15; 95% CI: 1.01, 1.30).

Merritt et.al. (2016). Nutrient-wide association study of 57 foods/nutrients and epithelial ovarian cancer in the European Prospective Investigation into Cancer and Nutrition study and the Netherlands Cohort Study. Am J Clin Nutr. 103 (1): 161-7.

57 продуктов и нутриентов

Исследовали связь употребления 57 продуктов с риском развития рака яичников (epithelial ovarian cancer – EOC).

Проводили мета-анализ 2 исследований.

Из 57 продуктов 4 имели статистически значимую связь с EOC (false discovery rate = 0.43), а именно холестерин, PUFA, SFA и бананы. Мета анализ не показал статистически достоверной связи употребления холестерин, PUFA или бананов с риском развития EOC. Употребление SFA связано с увеличением риска развития EOC на 21% (HR = 1.21; 95% CI: 1.04, 1.41).

Депрессия

Li et.al. (2015). Fish consumption and risk of depression: a meta-analysis. J Epidemiol Community Health. pii: jech-2015-206278.

Рыба

Исследовали связь употребления рыбы с риском развития депрессии.

Проводили мета-анализ 26 исследований.

Употребление рыбы связано со снижением риска развития депрессии на 17% (RR = 0.83; 95% CI: 0.74, 0.93).

Анализ в подгруппах показал, что употребление рыбы связано со снижением риска развития депрессии на 20% среди мужчин и 16% среди женщин.

Dong et.al. (2015). Tea consumption and the risk of depression: a meta-analysis of observational studies. Aust N Z J Psychiatry. 49 (4): 334-45.

Напитки

Исследовали связь употребления чая с риском развития депрессии.

Проводили мета-анализ 11 исследований.

Употребление чая связано со снижением риска развития депрессии на 31% (RR = 0.69; 95% CI: 0.63, 0.75). Анализ доза-эффект показал, что употребление 3 чашек/день чая снижает риск развития депрессии на 37%.

Wang et.al. (2015). Coffee and caffeine consumption and depression: A meta-analysis of observational studies. Aust N Z J Psychiatry.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе и кофеина с риском развития депрессии.

Проводили мета-анализ 15 исследований.

Употребление кофе связано со снижением риска развития депрессии на 24% (RR = 0.76; 95% CI: 0.62, 0.92). Анализ доза-эффект показал, что употребление каждой дополнительной чашки/день кофе снижает риск развития депрессии на 8%.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления кофеина на риск развития депрессии.

Grosso et.al. (2016). Coffee, tea, caffeine and risk of depression: A systematic review and dose-response meta-analysis of observational studies. Mol Nutr Food Res. 60 (1): 223-34.

Кофе, чай, кофеин

Исследовали связь употребления кофе, чая и кофеина с риском развития депрессии.

Проводили мета-анализ 12 исследований.

Употребление кофе связано со снижением риска развития депрессии на 24% (RR = 0.76; 95% CI: 0.64, 0.91). Анализ доза-эффект показал, что употребление 500 ml/день кофе снижает риск развития депрессии на 11%.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления чая на риск развития депрессии. Анализ только cross-sectional исследований показал, что употребления чая связано со снижением риска развития депрессии на 47% (RR = 0.53; 95% CI: 0.39, 0.70). Анализ доза-эффект показал, что употребление 500 ml/день чая снижает риск развития депрессии на 15%.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления кофеина на риск развития депрессии. Анализ только prospective исследований показал, что употребления кофеина связано со снижением риска развития депрессии на 16% (RR = 0.84; 95% CI: 0.75, 0.93). Анализ доза-эффект показал, что употребление 100 mg/день кофеина снижает риск развития депрессии на 14% и употребление более 600 mg/день кофеина приводит к росту риска развития депрессии.

Liu et.al. (2016). Fruit and vegetable consumption and the risk of depression: A meta-analysis. Nutrition. 32 (3): 296-302.

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления фруктов и овощей с риском развития депрессии.

Проводили мета-анализ 10 исследований.

Употребление фруктов связано со снижением риска развития депрессии на 14% (RR = 0.86; 95% CI: 0.81, 0.91).

Употребление овощей связано со снижением риска развития депрессии на 11% (RR = 0.89; 95% CI: 0.83, 0.94).

Lai et.al. (2014). A systematic review and meta-analysis of dietary patterns and depression in community-dwelling adults. Am J Clin Nutr. 99 (1): 181-97.

Питание

Исследовали связь питания с риском развития депрессии.

Проводили мета-анализ 17 исследований.

Соблюдение правил здорового питания связано со снижением риска развития депрессии на 16% (OR = 0.84; 95% CI: 0.76, 0.92).

Не было обнаружено статистически значимого влияния соблюдения «Западного» типа питания на снижением риск развития депрессии.

Другое

Yang et.al. (2013). Fish and fish oil intake in relation to risk of asthma: a systematic review and meta-analysis. PLoS One. 8 (11): e80048.

Рыба

Исследовали связь употребления рыбы и рыбьего жира с риском развития астмы.

Проводили мета-анализ 8 исследований.

Употребление рыбы в младенчестве связано со снижением риска развития астмы в детстве на 25% (RR = 0.75; 95% CI: 0.61, 0.94).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления рыбы или n-3 PUFA взрослыми на риска развития астмы у них.

Cheungpasitporn et.al. (2014). Associations of sugar-sweetened and artificially sweetened soda with chronic kidney disease: a systematic review and meta-analysis. Nephrology (Carlton). 19 (12): 791-7.

Напитки

Исследовали связь употребления подслащенных сахаром или сахарозаменителями напитков с риском развития хронической болезни почек (CKD).

Проводили мета-анализ 4 исследований.

Употребление подслащенных сахаром напитков связано с увеличением риска развития CKD на 58% (RR = 1.58; 95% CI: 1.00, 1.49).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления подслащенных сахарозаменителями напитков на риск развития CKD.

Xu et.al. (2015). Self-Fluid Management in Prevention of Kidney Stones: A PRISMA-Compliant Systematic Review and Dose-Response Meta-Analysis of Observational Studies. Medicine (Baltimore). 94 (27): e1042

Напитки

Исследовали связь употребления различных напитков с риском развития почечнокаменной болезни.

Проводили мета-анализ 15 исследований.

Употребление 500 ml воды снижает риск развития почечнокаменной болезни на 7% (RR = 0.93; 95% CI: 0.87, 0.98).

Употребление 110 ml кофе снижает риск развития почечнокаменной болезни на 10% (RR = 0.90; 95% CI: 0.87, 0.93).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления чая, алкогольных и безалкогольных напитков, сока, молока на риск развития почечнокаменной болезни.

Tonin et.al. (2015). Impact of Natural Juice Consumption on Plasma Antioxidant Status: A Systematic Review and Meta-Analysis. Molecules. 20 (12): 22146-56.

Сок

Исследовали влияние употребления натуральных фруктовых/овощных соков на концентрацию в сыворотке крови витамина С, супероксиддисмутазы (SOD), каталазы (CAT), малонового диальдегида (MDA) и TEAC (Trolox-equivalent antioxidant capacity).

Проводили мета-анализ 28 исследований.

Употребление соков увеличивало концентрацию витамина С на 1.46 μmol/L (95% CI: 0.53, 2.39) и уменьшало концентрацию MDA -1.48 μmol/L (95% CI: -2.39, -0.58).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления соков на SOD, CAT и TEAC.

Zhu et.al. (2012). Alcohol consumption and psoriatic risk: a meta-analysis of case-control studies. J Dermatol. 39 (9): 770-3.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития псориаза.

Проводили мета-анализ 15 исследований.

Употребление алкоголя связано с увеличением риска развития псориаза на 53% (RR = 1.53; 95% CI: 1.16, 2.01).

Parazzini et.al. (2013). A metaanalysis on alcohol consumption and risk of endometriosis. Am J Obstet Gynecol. 209 (2): 106.e1-10.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития эндометриоза.

Проводили мета-анализ 15 исследований.

Употребление алкоголя связано с увеличением риска развития эндометриоза на 24% (RR = 1.24; 95% CI: 1.12, 1.36).

Не было обнаружено статистически значимого влияния нечастого употребления алкоголя на риск развития эндометриоза.

Употребление среднего количества алкоголя связано с увеличением риска развития эндометриоза на 23%.

Wang et.al. (2013). A meta-analysis of alcohol consumption and the risk of gout. Clin Rheumatol. 32 (11): 1641-8.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития подагры.

Проводили мета-анализ 12 исследований.

Употребление алкоголя связано с увеличением риска развития подагры на 98% (RR = 1.98; 95% CI: 1.52, 2.58).

Употребление <1 порции/день алкоголя (12.5 g спирта), 1-3 порций/день и >3 связано с увеличением риска развития подагры на 16%, 58% и в 2.5 раза, соответственно.

Нет полной версии

Zhang et.al. (2014). A meta-analysis of the prevalence and risk factors of irritable bowel syndrome in Chinese community. Zhonghua Nei Ke Za Zhi. 53 (12): 969-75.

Алкоголь

Исследовали факторы риска развития синдрома раздраженного кишечника.

Проводили мета-анализ 23 исследований.

Употребление алкоголя связано с увеличением риска развития синдрома раздраженного кишечника на 15% (RR = 1.15; 95% CI: 1.07, 1.24).

Samokhvalov et.al. (2015). Alcohol Consumption as a Risk Factor for Acute and Chronic Pancreatitis: A Systematic Review and a Series of Meta-analyses. EBioMedicine. 2 (12): 1996-2002.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития острого и хронического панкреатита.

Проводили мета-анализ 7 исследований.

Риск развития хронического панкреатита увеличивался при употреблении 25 g/день алкоголя на 58% (RR = 1.58; 95%CI: 1.32, 1.90), 50 g/день – в 2.5 раза (RR = 2.51; 95%CI: 1.74, 3.61), 100 g/день – в 6 раз (RR = 6.29; 95%CI: 3.04, 13.02).

Риск развития острого панкреатита увеличивался при употреблении мужчинами 25 g/день алкоголя на 38% (RR = 1.38; 95%CI: 1.12, 1.69), 50 g/день – на 89% (RR = 1.89; 95%CI: 1.25, 2.86), 100 g/день – в 3.5 раза (RR = 3.58; 95%CI: 1.57, 8.16). В отличие от мужчин, употребление женщинами <40 g/день алкоголя связано со снижением риска развития острого панкреатита на 24% (RR = 0.76; 95% CI: 0.60, 0.97).

Wang et.al. (2015). Systematic review and meta-analysis of the effect of alcohol intake on the risk of urolithiasis including dose-response relationship. Urol Int. 94 (2): 194-204.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития мочекаменной болезни.

Проводили мета-анализ 8 исследований.

Употребление алкоголя связано со снижением риска развития мочекаменной болезни на 32% (OR = 0.68; 95% CI: 0.58, 0.81).

Употребление пива вязано со снижением риска развития мочекаменной болезни на 43%, не было обнаружено статистически значимого влияния употребления вина и Hard liquor на риск развития мочекаменной болезни

Xu et.al. (2015). Association Between Alcohol Consumption and the Risk of Barrett's Esophagus: A Meta-Analysis of Observational Studies. Medicine (Baltimore). 94 (32): e1244.

Алкоголь

Исследовали связь употребления алкоголя с риском развития пищевода Барретта.

Проводили мета-анализ 20 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления алкоголя на риск развития пищевода Барретта.

Анализ в подгруппах показал, что риск развития пищевода Барретта увеличивался при употреблении Liquors на 16%, или среди популяции Азии на 60%.

Shimamoto et.al. (2013). No association of coffee consumption with gastric ulcer, duodenal ulcer, reflux esophagitis, and non-erosive reflux disease: a cross-sectional study of 8,013 healthy subjects in Japan. PLoS One. 8 (6): e65996.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития язвы желудка, язвы двенадцатиперстной кишки и пептической язвы среди популяции Японии.

Проводили мета-анализ 10 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления кофе на риск развития язвы желудка, язвы двенадцатиперстной кишки и пептической язвы.

Kim et.al. (2014). Association between coffee intake and gastroesophageal reflux disease: a meta-analysis. Dis Esophagus. 27 (4): 311-7.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития гастроэзофагеального рефлюкса.

Проводили мета-анализ 15 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления кофе на риск развития гастроэзофагеального рефлюкса.

Wang et.al. (2014). A meta-analysis of coffee intake and risk of urolithiasis. Urol Int. 93 (2): 220-8.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития мочекаменной болезни.

Проводили мета-анализ 6 исследований.

Употребление кофе снижает риск развития мочекаменной болезни на 30% (OR = 0.70; 95% CI: 0.60, 0.82).

Chiaffarino et.al. (2014). Coffee and caffeine intake and risk of endometriosis: a meta-analysis. Eur J Nutr. 53 (7): 1573-9.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития эндометриоза.

Проводили мета-анализ 8 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления кофе на риск развития эндометриоза.

Lippi et.al. (2015). Venous thromboembolism and coffee: critical review and meta-analysis. Ann Transl Med. 3 (11): 152.

Кофе

Исследовали связь употребления кофе с риском развития венозной тромбоэмболии.

Проводили мета-анализ 13 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления кофе на риск развития венозной тромбоэмболии. Употребление 1-4 чашек/день кофе погранично связано с увеличением риска развития венозной тромбоэмболии (RR = 1.11; 95% CI: 1.00, 1.22), в то время как употребление > 5 чашек/день кофе связано со снижением риска развития венозной тромбоэмболии на 25% (RR = 0.75; 95% CI: 0.67, 0.85).

Peluso et.al. (2015). Camellia Sinensis in Asymptomatic Hyperuricaemia: A Meta-analysis of Tea or Tea Extract Effects on Uric Acid Levels. Crit Rev Food Sci Nutr. 7:0.

Чай

Исследовали влияние употребления чая на гиперурикемию.

Проводили мета-анализ 20 исследований.

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления чая на концентрацию в сыворотке крови мочевой кислоты..

Seyedrezazadeh et.al. (2014). Fruit and vegetable intake and risk of wheezing and asthma: a systematic review and meta-analysis. Nutr Rev. 72 (7): 411-28.

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления фруктов и овощей с риском развития астмы.

Проводили мета-анализ 42 исследований.

Употребление овощей снижает риск развития астмы на 12% (OR = 0.88; 95% CI: 0.82, 0.95) среди взрослых и детей. Употребление овощей снижает риск развития астмы на 16% среди взрослых и на 10% среди детей

Употребление фруктов снижает риск развития астмы на 16% (OR = 0.84; 95% CI: 0.80, 0.90) среди взрослых и детей. Употребление фруктов снижает риск развития астмы на 23% среди взрослых и на 9% среди детей.

Нет полной версии

Li et.al. (2015). Consumption of vegetables and fruit and the risk of inflammatory bowel disease: a meta-analysis. Eur J Gastroenterol Hepatol. 27 (6): 623-30.

Фрукты и овощи

Исследовали связь употребления фруктов и овощей с риском развития воспалительных заболеваний кишечника (inflammatory bowel disease).

Проводили мета-анализ 14 исследований.

Употребление овощей снижает риск развития язвенного колита на 29% (OR = 0.71; 95% CI: 0.58, 0.88) и статистически значимо не влияет на риск развития болезни Крона.

Употребление фруктов снижает риск развития язвенного колита на 31% и болезни Крона на 43%.

Fink et.al. (2009). Diet, fluid, or supplements for secondary prevention of nephrolithiasis: a systematic review and meta-analysis of randomized trials. Eur Urol. 56 (1): 72-80.

Питание

Исследовали влияние питания на риск развития почечнокаменной болезни.

Проводили мета-анализ 8 исследований.

Увеличение потребления жидкости снижает риск развития почечнокаменной болезни на 61% (RR = 0.39; 95% CI: 0.19, 0.80).

Li et.al. (2012). Dietary factors associated with dental erosion: a meta-analysis. PLoS One.7 (8): e42626.

Питание

Исследовали влияние питания на риск развития эрозии эмали зубов (dental erosion).

Проводили мета-анализ 9 исследований.

Употребление безалкогольных напитков связано с увеличением риска развития эрозии эмали зубов на 140% (OR = 2.41; 95% CI: 2.03, 2.85).

Не было обнаружено статистически значимого влияния употребления соков, молока и йогурта на риск развития эрозии эмали зубов.

Pachaly et.al. (2015). Effects of non-pharmacological interventions on urinary citrate levels: a systematic review and meta-analysis. Nephrol Dial Transplant.

Питание

Исследовали влияние различных продуктов на количество цитратов в моче. Гипоцитратурии – фактор риска для почечно-каменной болезни.

Проводили мета-анализ 13 исследований.

Употребление коммерческих фруктовых соков увеличивает выведение цитратов с мочой на 167.2 mg/24hrs (95% CI: 65.4, 269.0).

Другие безалкагольные напитки, обогащенная Ca/Mg минеральная вода, диета с высоким содержанием пищевых волокон или с низким содержанием животного белка не оказывали статистически значимого влияния на уровень цитратов в моче.